Дикое сердце

      Роше выглядел плохо. Он уже целые сутки почти неподвижно лежал в кровати в одной из комнат замка, а вокруг него суетились придворные лекари. Вообще, это вышло случайно. И, как и все случайности в жизни Роше, эта чуть не стоила ему жизни.       Иорвет и сам не понимал, какой чёрт дёрнул его человека поехать на охоту вместе с Анаис. То утро они хотели провести совсем иначе, но Роше ерепенился, мол, обещал королеве сопроводить её. Охота — традиционная забава человеческих монархов. Иорвет никогда не находил её увлекательной. А Вернон, видимо, очень уж хотел доказать любовнику (и самому себе), что ещё достаточно молод и ловок для участия в таких мероприятиях.       Нет, Иорвет не сомневался, что его человек в хорошей форме. Но, так или иначе, годы брали своё, никто не молодел, а эльф ужасно плохо переживал особенности человеческого старения. Иногда Роше подолгу разглядывал себя в зеркала, словно пытаясь найти на лице новые морщины. Seidhe шутил, что пора переходить на чародейские эликсиры долголетия и красоты. Это были горькие шутки, в любом случае.       Весна пришла в Темерию в этом году быстро, ворвалась в окно сладкими ароматами. А по весне начинался сезон торжественных приёмов, и, вот, королевской охоты. Когда Анаис была совсем юной, Вернон взял в привычку сопровождать её во все подобные поездки. Девочка приходила в восторг и от стрельбы из арбалета, и от задорных заездов по бескрайним дорогам своей родины, а иногда они и вовсе сбегали вдвоём вглубь леса, на ужас прислуге. Королевская охота сродни танцам на балу. Вместе с монархом в королевские угодья выезжает весь двор, это событие ответственное и сложное. А ещё темерская королевская семья держала особую породу охотничьих псов. У гончих были какие-то забористые клички, родословная, и эльф не упускал гадкой возможности пошутить на эту тему.       Вот только совсем не весело стало, когда Иорвету сообщили, что бойкий нильфгаардский конь сбросил хозяина и чуть не задавил того копытами. Испугался какой-то животинки. Вот тебе и чистокровный имперский жеребец. Такие эксцессы, разумеется, встречались нередко. Роше как-то рассказывал, что один из темерских королей скончался после того, как упал на охоте. Словил гангрену и всё, отправился к предкам. Потому и новость о том, что Вернон не удержался в седле вставшего на дыбы коня, Иорвет встретил слишком эмоционально даже для самого себе.       Однако, ублюдку и тут повезло. Иорвету казалось, что за эти сутки он чуть не умер и не воскрес раза два, точно. Сначала, когда почти бессознательного Роше внесли в замок, потом — когда не пустили в покои. Анаис, вернувшаяся с охоты, выглядела ужасно подавленной, расстроенной до такой степени, будто и на ней есть вина. Всё-таки, плоть от плоти бывшего владыки Севера ужасно привязалась к Роше за долгие годы и, наверное, это было то немногое, что роднило их с Иорветом.       Вернон пришёл в себя, какое-то время не понимал, где он и что точно произошло. Иорвет испытал весь спектр эмоций от страха до гнева, а теперь сидел около постели Роше с самым вредным и недовольным видом. Темерец заметил эту эмоцию и уставился жалостливым взглядом на эльфа.       — Bloede amadan, я ведь говорил тебе! Служки твои тоже хороши — кто ж такого коня выдаёт брыкливого?       — Не в коне дело, — голос Роше звучал неестественно пугающе, будто он вещает из глубины склепа.       — Молчи, а. И не поднимайся, лежи-лежи…       Они оба замолчали на какое-то время. Вернон не спускал с эльфа щенячьего взгляда, извиняясь безмолвно. Иорвету было тяжело устоять, но он только вздыхал, нервно заламывая пальцами. Эта игра в гляделки продолжалась до тех пор, пока темерец не заговорил вновь:       — В моём возрасте…       — Тебе сорок четыре.       — Я и говорю…       — Я в твоём возрасте был…       — Совсем юным, помню, Иорре, — прохрипел всё так же жалобно человек, прикладывая белую руку к больной груди.       Сил злиться у Иорвета уже не было. Он коснулся лбом лба своего человека и тихо прошептал:       — В следующий раз, пожалуйста, береги себя.