***
Феликс шел по улице, неся пакет, полный разнообразных продуктов. Он ещё ни разу в своей жизни не покупал столько здоровой и «нормальной» еды. Он постепенно успокаивался, надеясь лишь, что все эти странные чувства и такая ненужная влюблённость пройдут, но где-то в подсознании что-то говорило, что это все ой как надолго. Феликс поднялся на лифте на свой этаж и, открыв дверь, облегченно выдохнул, наконец опустив тяжелый пакет на пол. Ли направился к столу, где быстро разобрался с покупками, разложив их на места. Приготовить Феликс естественно собирался рисовую кашу, как делала его бабушка. Ликс старался делать все как можно тише, заметив спящего Хвана. Рис вскоре оказался на плите, тихо бурля под действием тепла. Ёнбок хотел начать мыть посуду, но его отвлекли тихие звуки со стороны кровати. Как только Ли развернулся, он увидел Хёнджина, который ворочался из стороны в сторону, а на его лице выступили слезы. Феликс метнулся в сторону Джина и начал трясти его за плечи, пытаясь разбудить. - Хёнджин, просыпайся! Хван лишь сильнее начал ворочаться. - Мама! Мама, я не хочу! Ликс на момент завис, услышав сказанное Хёнджином. Однако это говорило лишь о том, что парня нужно срочно вернуть в реальность. - Хёнджин, все хорошо! Просыпайся! - Мама, нет! Нет, не уходи! Ли поднял Хвана дрожащими руками и прижал к себе. - Все хорошо, ты в порядке, я с тобой. Хёнджин обхватил блондина руками и вжался в его тело так сильно, как только мог. - Я тебя люблю, мам… Ёнбок чувствовал, как его футболка пропитывается слезами, поэтому лишь мягко гладил Хвана по спине, стараясь успокоить. Они сидели в обнимку еще где-то минуту, но в один момент Хёнджин резко отстранился и толкнул Ли от себя. На его лице читался страх. - Ты что делаешь, придурочный?! Феликс прибывал в неком шоке от такой быстрой смены эмоций. Единственное, что его радовало, это то, что поведение Хвана говорило о его полном пробуждении. - Я помочь тебе пытался, тебе, кажется, кошмар снился. Ты сам, между прочим, в меня вцепился. Хван тяжело дышал. Запустив руку в черные взъерошенные волосы, он выдохнул и сел. Воспоминания о сне стремительно утекали из памяти, однако он точно понимал, что это связано с его матерью. Ли все также сидел в ступоре на одном месте, поэтому Джин заметил мокрое пятно на его футболке. Нет, не может быть. Хван судорожно провел по лицу, ощущая под пальцами влагу. Вот же блядство. Несколько минут назад Хёнджин плакался в плечо Феликсу. Из-за всех этих событий у Хёнджина появилось острое желание курить. Но с собой заветной пачки у него не было, ведь она еще вчера закончилась, поэтому выход был только один. - Ли, не поделишься сигаретой? Феликс ожил и с осуждением скривил лицо. - Ну что? Ты сам ведь куришь. - Я-то да, но ты ведь болеешь, сейчас не стоит. - Я сам могу решить, что мне можно сейчас. Дай сигарету. Феликс молча встал и направился в сторону кожаной куртки. Он выудил одну сигарету из пачки и протянул Хвану, который уже успел найти свою зажигалку. - Только кури в окно, хорошо? Хёнджин скривился и направился в сторону входной двери. - Ты куда? - На общем балконе покурю. И спасибо. Дверь захлопнулась, а затем последовала характерная мелодия блокировки замка. Феликс не мог понять почему, но у него внутри что-то скреблось, не давая нормально дышать. Все из-за Хёнджина. Он устал от такого отношения к своей заботе. Ему хотелось получать такое нужное «спасибо» за свои поступки, а не за сигарету. Ли отчаянно пытался добиться доверия и хотя бы какой-то любви от Хвана. Именно поэтому, сейчас, подавляя желание уйти, Ликс направился к плите, чтобы закончить с кашей до прихода Джина.***
Хёнджин стоял на балконе, дышал холодным воздухом и смотрел вниз на ночной Сеул. Сигарету, так и оставшуюся нетронутой, Хван крутил между пальцев. Совесть взялась откуда-то изнутри, заставив Джина не зажигать ее. Ли казался таким добрым по отношению к нему, не смотря на то, сколько плохого сделал Джин. Он купил ему лекарства, уже второй раз приютил у себя дома, а сейчас ещё и готовит. Да, безусловно, Хёнджину было страшно, что за всей этой заботой кроется скрытый мотив и Ликс на самом деле что-то от него хочет. Но за Джином никто так не ухаживал, с момента смерти матери. Лишь она готовила ему рисовую кашу и обнимала, когда ему снились плохие сны. Феликс так напоминал ее Хвану, что он просто не мог не поддаться. Не хотелось признавать проигрыш, но он все же развернулся к выходу. Сигарета быстрым движением была помещена за ухо и Хёнджин, открыв скрипучую дверь, проник на душный этаж. Дверь в квартиру Ли естественно уже закрылась, поэтому Хван протянул руку к кнопке звонка. Через несколько секунд послышался щелчок, и Ли открыл дверь. Хван все также молча прошел вовнутрь квартиры, а затем уселся за стол, ровно напротив кухни. Феликс быстро вернулся из коридора и бережно выложил уже сваренную кашу в глубокую белую тарелку. От нее шел пар и невероятно приятный запах. Хван невольно закрыл глаза и шумно втянул в себя воздух, наполненный этим ароматом. Она пахла так же, как и мамина в детстве. Ли завороженно наблюдал за таким другим Хваном, умиляясь его реакции. Он, конечно, ждал благодарности, однако это даже лучше. В это время Джин взял ложку и зачерпнул немного каши. Как только она попала в рот, Хван блаженно улыбнулся. - Вкус как у мамы… Эта фраза вывела Ли из режима наблюдения. Он удивился, совсем не ожидав таких слов от Джина. А тот, как ни в чем не бывало, спокойно ел кашу, время от времени дуя на ложку, чтобы ее остудить. - Что ты сказал? Стук ложки о тарелку прекратился, и Хван поднял испуганный взгляд на Феликса. - Ничего. Ликс улыбнулся, понимая, что Хван сказал это неосознанно, и это было лучшим комплиментом его блюду. - Я же слышал, ты сказал, что моя каша как у мамы. Хёнджин проигнорировал фразу и продолжил есть, скрывая лицо от Ликса. Он явно не ожидал, что скажет такое, да и тем более Ли. Божественно вкусная каша закончилась и, наконец оторвав взгляд от тарелки, Джин тихо поблагодарил Феликса и тут же слез со стула, направляясь в кровать. Его снова схватили за руку. Хёнджин обернулся и столкнулся почти нос к носу с Ёнбоком. Тот улыбался, из-за чего веснушки на бледной коже как будто светились. Феликс, аккуратно взяв лицо недоумевающего Хёнджина в руки, прижался губами к его лбу. Простояв так несколько секунд, Ли, немного отстранившись, вновь улыбнулся, смотря на застывшего Хёнджина. - Температуры нет, так что я рад. Затем Ли быстро развернулся и направился к раковине, начиная дрожащими руками мыть тарелку. А Хван просто стоял. В его мыслях не было ничего кроме «Это что такое, блять, было?» или «Да как он может вообще?!». Причем он не был особо зол, что тоже удивляло, однако поведение Ли становилось все страннее и страннее. Но тут, среди всех вопросов возникла мысль о том, что нужно ответить чем-то таким же. Хёнджин усмехнулся и направился к Феликсу, который в это время как раз ставил тарелку на сушилку для посуды. На его щеке очень удачно находилась рисинка, видимо попавшая туда во время готовки. В голове как будто загорелась красная лампочка и Хёнджин, совсем не думая окликнул Феликса. Когда тот повернулся, Хван быстро припал губами к скуле Ли и, мимоходом немного задев языком горячую кожу, подцепил рис. Отпрянув назад, Хёнджин гаденько улыбнулся, наслаждаясь полученным результатом в виде зависшего и красного Ликса. Но его радость и злорадство длилось недолго. Ёнбок быстро вернулся в наш мир и стремительно начал идти на Джина. В конце концов, Хёнджин понял, что знатно проебался. За его спиной была холодная белая стена, а перед ним, буквально в нескольких сантиметрах лицо Ли. Это все явно не предвещало ничего хорошего. Вот же блять.