Рациональный анализ

—Добрый вечер! — Сяо Чжань активно входит в офис в свойственном ему приподнятом настроении. —Блин, — не скрывает Ибо переполняющей сознание радости от столь желанной встречи и наглядно демонстрирует рост своего настроения с приходом начальника посредством удара головой об стол, что вышло настолько громко, что мгновенно привлекло внимание. Сей факт взволновал бы любого человека, но не это бесстыдное и прямолинейное гремлинское существо. "В минус ушëл", — смеëтся он. —Ван Ибо, у тебя была бурная ночь? Так и норовишь прилечь. С горьким выдохом наваливается множество вопросов. Почему начальник не может просто проигнорировать его дыхание? Почему постоянно придирается к нему, особо выделяя отсутствие энтузиазма? Почему его так интересуют ночные занятия подчинëнного? В голове роится тысяча "почему?" и ни на одно из них не находится адекватного варианта ответа, помимо, что кстати логично, элементарной ненависти к персоне Ибо и его образу жизни, что является абсолютной противоположностью повседневности Сяо Чжаня и разнится с принципами мужчины. Однако это не повод для того, чтобы терроризировать парня избытком внимания. Юрист должен мыслить рационально. Его голова всегда холодна, поведение только спокойное, эмоции — лишнее бремя, мешающее работе. И насколько же Ван Ибо должен преуспеть в искусстве раздражения окружающих людей, что смог вывести из себя первоклассного юриста, непробиваемую личность, и довести до саркастических перепалок самого оптимистичного в мире человека! Он определëнно мастер своего дела. Единственный и неповторимый. —У меня бурная жизнь, имеет меня во всех позициях в любое время дня и ночи, — устало отвечает он, не совсем осознавая последствия своих слов, ближе вечера, к самому концу изнуряющего дня, который по ощущениям длится никак не меньше года, данный мыслительный процесс проходит не так быстро, организм и без того на пределах возможностей, к счастью, ещë поддерживает жизнедеятельность. Вернее к сожалению. Молчание. Отсутствие ответа увеличивает напряжение не только личное в организме Ибо, но и в самой атмосфере офиса, где все сотрудники с замиранием сердца ожидают реакцию Сяо Чжаня, парню приходится вспомнить слова, что он только что выплюнул, отчего возникает желание ещë пару раз шибануться об деревянную поверхность стола, чтобы забыть. Будет логичнее заставить забыть начальника. Ван Ибо подозрительно косится на стол, обдумывая этот вариант, затем делает заключение, что свидетелей слишком много. Приходится через силу поднять глаза на Сяо Чжаня, с тревогой дожидаясь своего приговора. Однако наиболее подходящим всë-таки является игра на опережение, пусть и не в значении "обвини первым, чтобы снять с себя подозрения". —Извините, господин Сяо, я... Не уследил за словами. Вопреки опасениям парня, начальник не выглядит удивлëнным или оскорблëнным, наоборот, на его лице можно заметить некое... Снисхождение? Да быть такого не может, сонные глаза, очевидно, могут обманывать. Поприветствуем ещë одну важную черту хорошего юриста — восприятия исключительно через призму закона. Юрист не смотрит с точки зрения морали, он смотрит с точки зрения права. Аж вспомнается случай из универа, когда одногруппника попросили объяснить что такое Конституция (основной закон), тот ответил как понял — высшая сила. Будто ещë одна разновидность веры. Пусть грань закона он ещë не успел переступить, всякие нормы приличия разрушены до основания. —Я понимаю, что вы устали, уже прошло много времени с начала рабочего дня, однако давайте всë же соберëмся с силами и отработаем свою зарплату. —Да, господин Сяо, — отвечают все заученную фразу. В этот раз отдельного вопроса для Ибо не следует, мужчина просто уходит в свой кабинет, оставшись удовлетворëнным полученным. Да парень бы и не ответил. Ему бы первую часть фразы переварить для начала. —Вау, — выдыхает Чжочэн, — похоже, ты его засмущал! В коллегу летит какая-то папка и задевает его плечо. —Женись уже, извращенец. —Кстати об этом, — воодушевляется он, услышав о своей невесте, радость вымещает обиду и воспоминания о только что поразившим его офисном оружии. — Я хочу познакомить вас с Цзи Ли с ней! Ван Ибо усмехается, понимая, что скорее Цзи Ли себе найдëт девушку, чем Ван Чжочэн женится, поэтому с радостью принимает приглашение, предвкушая слëзы друга, поскольку "я уже имена детям придумал и коту! а мы разошлись". В любом случае, Ибо бухнëт с Цзи Ли, а это жирный такой плюс, который, как парень надеется, на утро выветрится из памяти, не оставив и следа, иначе стыд грозится сопровождать его на протяжении целых суток, примерно до следующего стаканчика, а там наверняка будет настолько сильный повод, что найдëт ошмëтки совести даже такого бесстыдного человека. —Шухер! Цербер идëт! — кричит, залетая в офис, испуганный сотрудник. Вот тут булки поджимаются у всех, работа никогда не бывает такой тщательной и эффективной, как при посещении Цербера, в такие моменты за один лишь час выполняется дневной план. Помещение заполняет стук клацания по клавиатуре. В практически полной тишине слышится лишь неспешное цокание каблуков, с приближением которых увеличивается дрожь каждого сотрудника, и каждый может подтвердить присутствие пугающего ледяного сквозняка. В офисе появляется миловидная девушка, одетая с педантичной опрятностью, в таком же совершенном порядке находятся еë причëска и макияж. Она пробегается глазами по сотрудникам, спрятавшим носы в компьютере, словно учитель выбирает кого вызвать к доске. В конечном итоге она останавливается на Ван Чжочэне, снова слышится цокание и большинство присутствующих расслабляется, радуясь, что дамочка не по их душу. —Добрый вечер, — спокойно здоровается Ибо. —Добрый, — отвечает она, после чего хватает Ван Чжочэна за ухо, — за мной, — и уводит. Теперь офис наполняет облегчëнное дыхание сотрудников и смех Ван Ибо. Мэн Цзыи — заместитель директора, она тут самая главная и устрашающая тëтка, держит всех работников в своей твëрдой хватке и постоянно терроризирует Ван Чжочэна — еë любимую жертву (так и надо этому дармоеду). Еë невозможно провести, она всегда раскроет любую схему и безошибочно найдëт виновного, она словно цепная собака директора, которую он нередко спускает на своих сотрудников, чтобы жизнь мëдом не казалась. Что касается самого Ибо, то он еë не боится, он с ней пил. Большое спасибо за это Цзи Ли, тому алкашу, что наверное, весь город знает, и не только этот. Цзи Ли по-братски здоровается с охранником в клубе, видимо, в наглую пользуясь правами постоянного клиента, делающего заведению не малый процент выручки. Его сразу же пропускают вместе с двумя подозрительными на вид парнями, однако Цзи Ли может с собой провести кого угодно и пустят, ведь знаком с хозяином клуба! Какого клуба? Да любого! Если не знаком, то тоже ничего, отличный повод познакомиться! А то нехорошо получается такому профи и не знать про все увеселительные места города с их представителями. Один из сопровождающих выглядит побитый жизнью, которая никак не может нанести смертельный удар, облегчающий участь бедняжки, другой в слезах, стало быть, не так стоически пережил удары, его скорее лопатой ебанули, возможно, даже не жизнь, а тот полутруп, есть в нëм что-то мрачное. —Не переживай, — Цзи Ли обнимает Чжочэна одной рукой за плечи, пока осматривается. — Найдëшь себе другую. —Мы не расстались... — тут же успокаивается, — у неë просто нашлись дела важнее меня. —Она тебя не достойна, — говорит Ибо, легонько ударяя его кулаком в плечо, а сам в тот момент глазами ищет бар. Компания находит свободный столик, покупает выпить и Цзи Ли уже весело, он трëтся о какого-то не уступающего ему по трезвости мужчину на танцполе, а Ван Ибо слушает сопливые жалобы Ван Чжочэна, постоянно проверяя точно ли они готовы к побегу в любой момент, потому что с Цзи Ли они ни разу не выходили из клуба адекватным, привычным для всех (помимо них) образом, а если и выходили, значит это не последний клуб. —Если человек любит, то того, кого он любит, его любимый человек становится для него любимым, — рассуждает Чжочэн, — соответственно его любят больше всего. —Мгм, — подтверждает Ван Ибо, опрокидывая в себя рюмку. Не подумайте, это для понимания. —Следовательно. Любимый человек. Должен быть для неë самым важным. И она пойдëт с ним куда попросит. —Именно, — соглашается Ибо, наливая по второй. Чжочэн подсаживается всë ближе, обнимает парня за талию и продолжает свою тираду, прижимаясь к Ибо, требует физической ласки для более стойкого ощущения поддержки друга. Самому Ван Ибо плевать, пока есть выпивка. Пусть хоть засосëт. Спустя какое-то время парень замечает Цзи Ли, танцующего сомнительно провокационно-юмористические танцы на барной стойке, тело Чжочэна спокойно висит между стулом, на котором расположен центр тяжести, и коленями Ибо, упирающаяся в них голова служит дополнительной точкой опоры. Поза сомнительна, но как уже говорилось выше, всë замечательное, пока есть выпивка. О как Цзи Ли погнал! Начал снимать футболку. Ван Ибо включает телефон, чувствуя своей обязанностью и предназначением присутствия на сегодняшнем вечере запечатлеть это чудо алкогольного воздействия и упиваться в будущем реакцией Цзи Ли при просмотре данного результата его работы. Потом что-нибудь выманит за обещание удалить. Вечер прошëл не зря. Краем глаза Ибо замечает, как какая-то девушка возле стойки строит ему глазки, оглядывает еë с ног до головы и красноречиво морщится, возвращая восхищëнный взгляд на полуголого друга. Готов поспорить, что она на него теперь и не посмотрит. На стойку забирается ещë один интересный мужчина, подтанцовывая Цзи Ли, минута и они начинают целоваться. Интересный факт из памяти Цзи Ли — он не вспомнит ни про танец, ни про любую другую дичь, вытворенную им в один из многочисленных весëлых вечеров, но в жизни не забудет ни одного мужчину, с которым познакомился. Вот это раставление приоритетов на подсознательном уровне, если бы он хоть что-то запоминал, помимо имëн мужиков и пустых сплетен, зато всегда отлично ориентировался в истории и даже каким-то чудом умудрился закончить аспирантуру. И эта аномалия природы даже не испытывает смущения и неловкость, когда сталкивается в клубах со своими студентами! Зато по умолчанию любимый препод во всех группах. Смотреть на это вскоре становится скучно. Вот если бы Цзи Ли был натуралом, то кадры стали бы бесценными, а без того обычное еженедельное видео, коих уже было больше сотни. Телефон вовремя оповещает о новой записи Неукротимого Крольчонка, и ой как не повезло этому человеку, что его фанат номер один, читающий все его записи на протяжении долгих лет и тщетно лелеящий мечту найти себе друга с тем же ходом мыслей, сейчас находится не в лучшем своëм состоянии, а завтрашний день и представить страшно. "Расписание, забитое пунктами с раннего утра и до позднего вечера, ни одного окошка и время на небольшой отдых, работы утром, днëм, вечером и ночью, после официального окончания рабочего дня. Всë сводится к заработку денег на жизнь, на которую, как не парадоксально, времени не остаëтся вовсе. Законы жизни будто насмехаются над нами, имеют во всех позициях круглосуточно, смотрят на усталые выдохи, крики и слëзы боли, будто наслаждаясь своим мучительным процессом. Разве любовь к жизни нельзя отнести к стокгольмскому синдрому? И почему многие люди так яростно стремятся полюбить то, что причиняет им труднопереносимую боль. Сплошные переработки и редкий выходной, в который жить нет ни сил ни желания, думаешь про уборку, домашние дела, врачей и подобные проблемы, справится с которыми в течении недели просто нет времени. Так почему люди так тянутся к жизни и радости, отказываясь принимать суть? Откуда в них столь оптимистичные взгляды и тяга к мазохизму? Люди без сомнений самые противоречивые и нелогичные создания, слишком сильно полагающиеся на мгновенные эмоции. Если мыслить здраво, то это нелогично и глупо. Если спросить чувства, то так им, возможно, легче. Однако, если игнорировать боль — еë причина не исчезнет. Сомневаюсь, что жизнь пользуется иными законами." —Ооооооо, — с наслаждением протягивает Ибо, обращаясь к своему спящему другу, — ты это видел? Ты посмотри! Я же об этом только сегодня говорил! Да мы созданы друг для друга. Даже мысли и время мыслей сходятся! Ты меня понимаешь? — толкает собеседника, чтобы тот ответил. —Наливай, я готов, — бормочет тот. —Точно, выпить надо, — говорит он, опрокидывая в себя стакан, — а я говорю, что мой Крольчонок прям мой. Во! А если он мой, то логично будет, что он будет со мной. Точно! Надо ему написать! Чжочэн, вставай! Сейчас моему зайке писать будем! Ван Чжочэн резко просыпается, трезвеет и охуевает. —Твоему зайке? Ван Ибо активно кивает, насколько только позволяет шея. —Пишем! — не желает упускать такого редкого шанса! Да чтоб сам Ван Ибо кого-то назвал зайкой, а не скунсом! Он хочет знать имя этого человека. Кто-то покорил сердце существа, которого в принципе не особо устраивает, что оно всë ещë бъëтся? Это поистине великий человек, знакомство с которым определëнно сулит множество возможностей. Парень заходит в комментарии, уже готов набирать текст, но сталкивается с проблемой, согласно которой не знает, что именно ему написать. Думает. А что он вообще хочет сказать Неукротимому Крольчонку? Что он классный! Улыбается. Что он круто мыслит и пишет. Его роднуличка. —Надо адекватно! — напоминает себе Ван Ибо. — Чтобы на утро стыдно не было. —Может тогда и писать нужно наутро? — подаëт идею почти протрезвевший Ван Чжочэн. —Утром я не напишу. Написать нужно сейчас. —Тогда пиши как пишется! — отрезает коллега и вновь плюхается ему на колени. — Ты же юрист! Начитанный и красноречивый! Мы говорить умеем. Языки там забалтывать, не зря курс судебной риторики проходили. Пятнадцать минут долгой и мучительной мозговой активности на захваченную алкоголем голову и идеальный комментарий от Нефритового Льва готов. К тому времени Цзи Ли уже разнимает какую-то драку, причиной которой наверняка сам же и является. Тут к гадалке не ходи. Естественно, Ибо идëт помогать своему другу и лезет прямиком под кулаки двух огромных качков. В последствии массовой драки, которая возникла из-за спора Цзи Ли с девушкой о цвете платья той, продолжилась в результате того, что мужики обоих за них вступились и закончилась вовлечением всего клуба, компании знакомых нам молодых людей приходится ретироваться из окна второго этажа какого-то явно не предназначенного для развлечений помещения. Самый трезвый из них оказывается в дрова. Ван Ибо решает, что должен позаботиться о своих друзьях, поэтому заходит в вичат и пишет первому попавшемуся человеку, чтобы тот их забрал, после чего со спокойной совестью отключается вместе с остальными. Огромная квартира, находящаяся во владении проживающего в ней человека. Без обременения, что немаловажно, поскольку радость выплаченной полностью ипотеки посетила хозяина уже много лет назад. Мебели не так уж много, но каждый предмет обстановки стоит бешеных денег, поскольку владелец может себе это позволить. Невероятный дизайн, продуманный этим же человеком. Благоприятный район, тишина и спокойствие, которую ничто не в силах нарушить. Сяо Чжань сидит на удобном диване с книгой в руках, читает и наслаждается тем моментом его личного счастья. Он добился всего, о чëм только мечтал. Высокое положение на работе, хорошая зарплата, своя квартира, машина, роскошь, накопления, немалая трата времени на саморазвитие, здоровый образ жизни. Осталось только жениться. Его жизнь является образцовой, он всегда следовал за своей мечтой, стремясь жить правильно, как положено. Он счастлив. В этом не остаëтся сомнений. —Я счастлив! — чуть ли не кричит он всем и каждому своей жизнерадосностью и вечной бодростью. —Я счастлив, — отвечает он на вопросы о загруженности. —Я счастлив, — с улыбкой говорит он родителям по видеосвязи. —Я счастлив... — уверяет он себя перед зеркалом трясущимися губами. Должно быть, ему просто не хватает невесты рядом. Человека, с которым он может разделить это счастье. А чего ещë желать? У него же есть всë! Разбаловался, возможно, даже то грубое "зажрался". Чем он недоволен? Почему ему всë мало? У Чжаня есть всë, о чëм только может мечтать любой китаец, вот только в сердце что-то мучительно скребëт от ощущения неполноценности жизни. Будто в ней отсутствует что-то важное. А сколько таких "отсутствует" в жизни остальных людей? Должен радоваться. —Нет, — заключает он, захлопывая книгу и устало потирает переносицу, — у меня были девушки, и ни одна не отвечает моим представлениям о семье. Как и большинство. Проблема явно не в девушке. Отчего тогда такое чувство неполноценности? Больше просить ему не о чем. Телефон оповещает о новом уведомлении. Комментарий от некого Нефритового Льва. Вот и собралось зверинное царство, — устало думает он, но текст всë же открывает, не часто получает реакцию на свои записи, каждый раз любопытно и волнительно. "Вау. Ты крут. Очень классный. Я именно так думаю! И тоже так думаю. Никогда ещë не видел человека, который видел мне в душу, не видя меня. И вот это вот моë разбирал как своë. Потому что мы как одно. Но разное. Я восхищëн! Твои записи чуть ли не единственная радость." Не успевает мужчина отойти от одного сообщения, как тут же читает второе. "Забери меня пожалуйста из "Голубятни" мы с этими утыркми где-то за ней валяемся они валяются а я трезвый но они жирные капец не дотащу" Второе явно адресовалось не ему... В первом сообщении этот Нефритовый Лев ставил знаки препинания, старался проявить всë своë овеянное спиртным красноречие. Второе же скорее всего предназначено одному из дружочков львëнка. И кто же теперь его из "Голубятни" забирать будет, если до адресата сообщение так и не дошло? Секунда размышлений, пара запросов в гугле и Сяо Чжань узнаëт адрес "Голубятни", как выясняется, это гей-клуб, расположенный в его городе. Повезло же львëнку, что мужчина имеет возможность его забрать, иначе пришлось бы там ночевать. Чжань накидывает пальто, берëт телефон и ключи от машины. Пока выключает свет в квартире, осознаëт насколько же она пустая и одинокая. Вздыхает. И в бой, мы же в ответе за тех, кого покорили своим творчеством, ну или у Сяо Чжаня просто чрезмерно большое чувство ответственности. Вот и пришло время совершенного образца для подражания Сяо Чжаня ехать в гей-клуб. По приезде тела, валяющиеся прямо за клубом, он встречает мысленным восклицанием. Опа, знакомые лица.