Твои глаза на звёзды не похожи, в них бьётся мотыльком живой огонь

Ноты–язык сложный, но красивый. Каждая, непонятная многим, закорючка, каждая реприза, каждый такт, все они по кусочкам собирает мелодию, красивую, какой бы простой она не была. Однако, не всё порой так радужно, как кажется. Иногда очень сложно сориентироваться в куче рядом стоящих нот, при этом не путаясь. –Давайте заново, и нормально. Пораньше вас отпущу!–Реко оценивающе оглядывает музыкантов. Собраться в пятницу было не самой лучшей идеей–все какие-то сверхвялые. Даже Рейнджер, в прошлую субботу игравший идеально, сейчас ковыряет что-то неразборчивое и не в такт ритму. Сара– и та наигрывает какую-то другую мелодию, пользуясь мелкими перерывами. Ябусамэ кивает Чидоин и та включает метроном. –I don't know what you've been told,–начинает Джо, параллельно печатая что-то в телефоне.–but time is running out, no need to take it slow. I'm m stepping to you toe...ту чё? Тоэ ту тоэ...Реко, клянусь, я весь текст выучил, просто сбился!–Тазуна складывает руки в умоляющем жесте, и глядит на девушку, которая тем временем готова прожечь в нём дыру. –Заново...–Ябусамэ кладёт руку на лицо.–Сара, темп на пять понизь, пожалуйста. –Хорошо,–рыжая нажимает на синтезаторе пару кнопок. –Если три раза подряд получится без заметных косяков–на выходных дёргать вас не буду,–Реко таращится на остальных музыкантов, мол, "Вы же понимаете?" В ответ молчание и тихие вздохи. –Тогда поехали. На этот раз получилось практически идеально. Вот что делает правильная мотивация с людьми. –Можете, когда хотите,–похвалила девушка. Так получились и оставшиеся два раза. Сара, правда, в конце немного опоздала со вставкой , но все быстро сообразили и построились под неё. –Ну вот, через месяц нам выступать, а мы, можно сказать, готовы,–отметил Джо–Может, тогда пореже будем собираться и не на долго? –Ну, одну неделю пропустить не страшно,–поддержала Сара.–Следующую например. –Ага, а то надоест нам, да не будем стараться. Будет нам не по пятёрке, а по двойке за нашу какафонию. Все трое музыкантов, исключая Ранмару, вопросительно повернулись к Реко. –Чего вы на меня так вылупились? Ладно, на следующей неделе устраиваем перерыв. –Ура! –Реко, ты лучшая!–Рейнджер показал палец вверх. И они ушли. –Рейнджер, смысл комбик к себе брать? Всё равно репетировать будем, к Реко нести придется,–Ранмару с болью наблюдает за тем, как Рио тащит на плече гитару, в левой руке–усилитель звука, да впридачу выкуривает сигарету. Всё же, сложно было смотреть на кого-то, несущего тяжесть и вспоминать, что ты под такой же рискуешь согнуться и не встать. –Я буду выносить мозг моему старику, может, переклинет что-то, даст денег чтобы свалил быстрее,–рыжий улыбается во все тридцать два. –А соседи? Тебе их не жалко?–Тазуна приподнял брови. –А они тоже будут хотеть, чтобы я поскорее съехал. С такой поддержкой, я сделаю это уже в скором времени,–гордо выпрямился и чуть не упал назад–гитара перевесила. –Мне их искренне жаль,–ухмыльнулась Сара. Для неё эта неделя выдалась сложной–разобрала только половину "Музыки ангелов", которую, кстати, определённо не успеет довести до идеала за столь короткие сроки, едва сдала зачёт по истории на "отлично", да и просто устала. Долгое нахождение в обществе утомляет, что особенно ощущается по пятницам (автор эвридей би лайк). Поэтому сейчас Саре хотелось поскорее попасть домой и отдохнуть. Шум мотора маршрутки и причитания какой-то полной женщины окончательно испортили Чидоин настроение. Придя домой она вспомнила, что надо разобрать ноты и, быстро поужинав, села за синтезатор. –Соль...Нет Фа диез. Боже, что не так с этими нотами? Почему всё так размазанно? Ещё минут десять просидев над мелодией, пытаясь перебирать пальцами в ритм, а не как попало, Сара с раздраженным вздохом встала. Выходя из комнаты, она ударилась мизинцем об угол двери, что стало последней каплей. Девушка попрыгала немного на одной ноге от боли и вдруг, резко сев на пол и оперевшись спиной о кровать, заплакала. –Не больно же, че как дура тут расклеилась,–ругает саму себя за слабость, утирая рукавом слезы. Не известно, сколько Чидоин так сидела, пытаясь не хныкать слишком громко и успокоиться. Было стыдно за свой плач, за то, что ничего не понятно, за то, что взялась выучить мелодию, а теперь ничего не успевает. И обидно. Почему никто из группы не спросил, как она? Почему об этом вообще никто об этом спрашивает? Нет, спрашивают. Кай спрашивает, Реко спрашивает, Джо...Но разве Сара в такие моменты задумывается, что ощущает на самом деле? Сколько всего обычно скрывается за привычным "нормально"? Телефон, лежащий, на кровати неожиданно начинает вибрировать. Сара, выудив из под подушки (я же не одна из там храню, да?) носовой платок, шумно высморкалась, попыталась выровнить дыхание. Лёгок же Кай на помине! Только вспомнишь, уже звонит. Чидоин дрожащими руками взяла трубку. –Да? –Сара, здравствуй. Сегодня с тобой ни разу не пересеклись, хотел бы встретиться, пройтись, если ты не против. –Я,–рыжая мгновение поломалась.–Да-да, хорошо. Минут через пятнадцать, ты сможешь? –Я думаю да. –Тогда я собираюсь,–Сара шмыгнула носом и собралась положить трубку. –Ты заболела? Всё в порядке? –Я? Нет, всё хо... Очень нехорошо. Я выхожу. –Что слу,–Чидоин бросила трубку, не дав Сато договорить, и кинулась в ванную, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Обдав лицо холодной водой, она взглянула на свое отражение в зеркале. Ну да, то, что она ревела слишком заметно. Хотя, разве плохо делиться своими переживаниями с близкими людьми. Не плохо. –Ну вот и всё, что я парюсь-то,–Сара замолчала и, опустив голову снова заплакала. –Почему не прекращается? Простояв так минуты три, она снова умылась и, на этот раз без слёз, вышла в коридор и тут же схватилась за куртку. Та висела рядом с чьей-то... Чёрной? У отца из другого материала, у мамы–длинее. Это куртка Сато. "Когда успел?" Сара заглянула на кухню. Мама о чём-то разговаривала по телефону и, мельком взглянув на дочь, сказала: –Там Кай к тебе пришёл, он у тебя.–и уже кому-то на другом конце связи.–Так, о чём это я? Ну так вот, трикотаж лучше... Чидоин дальше не слушала. Она подошла к двери в комнату, осторожно дернула ручку. Кай сидел на кровати, теребя пальцами. Едва завидев Сару, он вскочил и, неуверенно замявшись, начал: –Извини, что так неожиданно. Я понял что ты плачешь и пришёл. Подумал, что на улице гулять сейчас идея не самая лучшая. –А-ага. –Иди сюда,–Сато обнял, слегка поглаживая по спине.–Что случилось? –Я стукнулась мизинцем о кровать,–Чидоин часто заморгала, не давая родиться выступившим слезам.–Глупость какая, да? –Это ведь не всё? Сара кивнула головой, прижимаясь как можно ближе. –Я не успеваю выучить эту...эти тупые ноты! И вообще, там слишком смазанно! Я устала, я ничего не хочу делать! И вообще...–она на мгновение замолчала.–Извини, что ною тут. –Все хорошо. Не держи всё в себе. Ты можешь отказаться от них? –Не знаю,–рыжая всхлипнула, и, не выдержав, снова заревела. –Попробуй сказать тому, кто их тебе выдал, что ты не успеваешь. В этом нет ничего такого,–Кай говорит негромко, параллельно утыкаясь носом в макушку и поглаживая. –Препод навряд ли согласиться с этим. –Ты сначала попробуй. Скажи, что на каком-нибудь другом концерте сыграть сможешь, но не на выпускном. –Х-хорошо. Сато посадил Сару на кровать и присел рядом. –Завтра суббота, потом воскресенье. Выспись, бежать некуда. Девушка попыталась успокоиться. Дышать совершенно нечем, перед глазами всё плывет, сфокусироваться просто невозможно. Она утерла слезы и, выровнив наконец дыхание, почувствовала облегчение. Хорошо вот так сидеть, всё тревоги, пускай не сразу, но забываются, а на душе становится тепло. –Спасибо, что пришёл,–шепнула Чидоин. –Если тебе плохо–сразу говори, не молчи,–продолжает гладить по спине. Это, наверное, лучшее средство, чтобы успокоиться. Было тихо. Спустя минут десять молчания глаза начали слипаться, медленно, но верно. Кай осторожно опустил спящую Чидоин с плеча на кровать, коснулся губами виска и вышел.