Сабрина V: В поисках вечной жизни

После добычи Свитка Юности Сабрина положила артефакт в свой чемоданчик вместе с книгой и кинжалом, после чего, оставив тайник на хранение Люпену (как они и договаривались), решила немного развеяться. Все равно следующий на очереди артефакт находился не в Александрии, а где-то далеко вниз по реке Нил. К тому же сначала всей компании предстояло приехать к дедушке Сабрины, Мэттью Коуэлл, и выяснить, что же именно он хотел передать своей внучке и ее новому «другу». Но это было решено сделать через три дня, поскольку необходимо было дождаться, когда шум после ограбления Библиотеки Александрины уляжется, и их бы не стали проверять на границе города. Сабрина первое время пыталась найти себе занятие по душе в этом солнечном городе. Но она была слегка параноиком, потому ей все время казалось, что египтяне постоянно смотрят ей вслед и пытаются позвать ее к себе на развлечения. Поэтому первый день она никак не светилась на улицах, а просто шла по менее людным переулкам, лишь иногда рассматривая товары, выставленные из магазинчиков. Уж что-что, а местные жители очень любили торговаться. Особенность ближневосточной и арабской культуры — торговаться за любую безделушку, даже если это не стоит того. Сабрина просто рассматривала товары, не пытаясь никак сторговаться, хотя ушлые продавцы бывали порой слишком настойчивыми в своих предложениях. Так бы девушка и провела весь день в поисках какого-нибудь интересного развлечения, как вдруг она услышала за своей спиной знакомый голос: — Сабрина? Ты что здесь делаешь? Она резко обернулась и почти сразу же пожалела, что не надела более закрытый костюм на прогулку. Перед ней стоял Дзенигата. Он смотрел на нее удивленным взглядом, хотя по его лицу было сложно понять, что его что-то удивило. Под глазами были мешки, его лицо было бледным, сам он выглядел слегка истощенным и измученным. «Видимо, еще не отошел от действия тиоацетона…» — резонно подумала девушка, внутренне уже крича полицейскому свои извинения. — Дз-дзенигата? — в ответ она решила сыграть не меньшее изумление. — Не знала, что ты тоже тут будешь! Какими судьбами? И… Что с тобой произошло? Выглядишь не очень… — Интересное, однако, совпадение. Ты и я в Александрии… — мужчина сказал это с легкой нотой подозрения. — Я здесь по работе. Я в Библиотеке Александрине должен был охранять кое-какое место… — Случаем, не там ли вчера случилось какое-то нападение и атака каким-то газом? — перебила его Сабрина. — Да… Что, неужели уже в новостях рассказали? — Ага. Я видела, как там люди некоторые оказывались в больницах из-за потери сознания и из-за обезвоживания после сильной тошноты. Что же там случилось? — девушка спросила это, хотя прекрасно знала, что было вчера, просто решила сделать вид, будто не в курсе всех подробностей. — Это все Теневой Вор. — Дзенигата сжал руку в кулаке, а потом посмотрел на собеседницу. — Давай… Давай мы с тобой лучше где-нибудь в кафе сядем? Я хотя бы попытаюсь что-нибудь съесть… А то после вчерашнего мне кусок в горло не лез, и сейчас я чувствую себя очень голодным… — Хорошо. Тут рядом кафе-мороженое есть, может, после тошноты ты попробуешь что-то холодное и мягкое? — Можно и попробовать… И они направились в кафе-мороженое, которое располагалось на углу торговой улицы. Сабрина внутренне была готова визжать и стенать от стыда перед Дзенигатой, потому что она искренне его жалела, искренне чувствовала перед ним свою вину. Все-таки она поддерживала с этим полицейским довольно теплые дружеские отношения, они дружили еще до того, как девушка впервые узнала о Люпене и его банде. И вот теперь, когда ей вчера пришлось распылить тиоацетон прямо под его ногами и заставить его испытывать сильнейший дискомфорт, она не могла найти слов, чтобы хоть как-то перед ним извиниться… Мужчина сел за стойку, заказал себе довольно большую порцию мороженого, чем неслабо удивил торговца, после чего снял шляпу и потер свои сильно взмокшие волосы и шею. Да уж, сегодня было на редкость жарко, даже в тени температура поднималась до тридцати градусов. Сабрина тоже сделала себе заказ, ограничившись лишь тремя шариками и холодным напитком. — Так все же… Что произошло? Получается, Теневой Вор ограбил Библиотеку Александрину? — спросила она после некоторого времени молчания. — Да. Этот ниндзя недобитый… — Дзенигата фыркнул. — Он проник внутрь, что-то там внутри порыскал, а потом… Хотел было уйти, но я его застал врасплох. Я почти его поймал! Он хотел сначала распылить усыпляющий газ, но я быстро обезвредил его руку. Правда… Он использовал тиоацетон. Боже… Как ему вообще такое в голову пришло… — Это было что-то очень зловонное? — «предположила» Сабрина. — Да. Из-за этого запаха меня очень сильно затошнило. Даже до сих пор живот крутит… — тут перед ним поставили большую миску с десятком шариков различных вкусов мороженого, и он с жадностью набросился на них. — Меня хотели положить в больницу, чтобы парентерально дать пищу. Но я отказался. — Но почему? Ты ведь мог поправиться гораздо быстрее! — Если бы я лег в больницу, этот Теневой Вор точно бы сбежал вместе с Люпеном! — Дзенигата стукнул кулаком по столу, отчего другие посетители недовольно обернулись на него. — А так я хотя бы могу попробовать его отследить, пока он еще здесь. Наверняка он где-то залег на дно… Вместе с этой шайкой Люпена… — А этот вор тут при чем? — спросила девушка, аккуратно подцепляя ложкой свое мороженое. — Я знаю методы работы Теневого Вора. Обычно он оставляет карамельные подделки вместо оригинальных артефактов. К тому же он никогда не анонсирует свои преступления, а действует внезапно. В этот же раз до нападения мы получили сообщение от Люпена. А потом появился Теневой Вор. Значит, они точно объединились. Вот только что они хотят найти? Или что они уже взяли? — Ты не знаешь, что именно они украли? — К сожалению, я ничего не знаю о том, что было в той секретной секции. Даже археологи и историки до конца не изучили это место, я бы даже сказал, его вообще никто не исследовал. Его планировали распечатать тем злополучным днем. — Дзенигата жадно ел мороженое, чуть ли не роняя его себе на плащ. — Но пришел Люпен со своими подельниками и Теневой Вор. Единственная зацепка, что они искали — некий «Свиток Юности». — Хм… Свиток Юности. — Сабрина отпила немного из бутылки. — Судя по названию, он может даровать вечную молодость. Хм. Уже мне стало интересно… Был бы сейчас этот свиток на своем месте, я бы присоединилась к ученым… — Да, кстати, а ты здесь зачем? — тут мужчина прекратил свою трапезу, пристально глядя на собеседницу. — Я проездом. Меня позвал дедушка Мэттью. Он живет в десяти километрах от Александрии, в своем собственном особняке. Он хочет мне показать кое-что связанное с моей семьей. — Хм. Я не слышал ни разу о твоем дедушке. А кто он по профессии? — Генеалог. — девушка заметила, что полицейский не сразу понял. — Ну, в общем, тот, кто разбирает генеалогическое древо семьи. Он и в нашей семье нашел много всего интересного. В том числе и про моего предка, Сабрину Первую. Вот он как раз про нее и хочет мне что-то рассказать. Попросил приехать к нему самолично, ибо информация вот настолько конфиденциальная. Ни по телефону, ни по видеосвязи такое не рассказать. — Понятно. — Дзенигата кивнул и, наконец, доел свое мороженое, слегка прокашлявшись. — Наконец-то… Хоть что-то после почти суток голодания… Сабрина похлопала его по спине и слегка погладила. Она прекрасно понимала его состояние в данный момент. Ей очень хотелось сказать ему «Прости», но она понимала, что таким образом выдаст себя. И тут страшнее было не то, что он ее арестует, а вполне вероятное разочарование в его глазах, когда он узнает, кем была его когда-то «романтическая подружка». Поэтому она просто поддерживала его как могла. — Надеюсь, ты сможешь восстановиться. — сказала она тихо, сочувственно. — Но в больницу тебе все равно нужно обратиться. Может, тебе дадут каких-нибудь таблеток для восстановления… — Спасибо, Сабрина. — сказал он. — Да, я обращусь. Но не раньше, чем попытаюсь выяснить мотивы и цели Люпена и Теневого Вора. Они явно что-то задумали. И я этого так не оставлю. Особенно меня интересует Теневой Вор. Он в последнее время активизировался. Меня смущает закономерность его грабежей. Он ворует только вещи, связанные с воскрешением и вечной жизнью… Девушка напряглась. Дзенигата оказался слишком близко к тому, чтобы узнать о ее планах. Она смотрела на него и пыталась понять, смог ли он найти хоть какие-то зацепки к тому, кем является Теневой Вор на самом деле. Вдруг она в чем-то просчиталась? — Неужели они хотят жить вечно? — спросил тем временем полицейский, размышляя вслух. — Сабрина. Вот ты занимаешься алхимией. Скажи, возможно ли то, что артефакты могут даровать вечную жизнь? — Ну, эм… Я… — та замялась, не зная, как правильно реагировать на такой вопрос. — Ну, с точки зрения алхимии — возможно все. И превращение металла в золото, и трансмутации, и обретение вечной жизни, и создание философского камня. Но этому еще нужно найти доказательства. Да, артефакты, которые украли Люпен и Теневой Вор, имеют вполне внушительные названия. Однако их свойства еще не доказаны. Если бы они были у меня на руках, я бы провела тщательное исследование и провела бы несколько экспериментов. Но, к сожалению, эти воры оказались раньше меня. И теперь они могут использовать их в своих грязных делах… — Я этому не позволю случиться. — уверенно заявил инспектор. — Я схвачу этих воров. Они все скоро окажутся за решеткой. Сабрина вздохнула. Потому что она понимала, что теперь она точно влипла в историю, и теперь Дзенигата, сам того не подозревая, будет преследовать ее, пытаясь заковать в наручники. Это сулило большие проблемы. А ей не нужны были лишние телодвижения. Как Теневой Вор, она не могла позволить плану рухнуть из-за вмешательства кого-либо извне. Но что делать? Не говорить же мужчине, что ему и вправду лучше отдохнуть. Он может расценить это как подозрительное содействие преступлению. Да и с ним спорить было невозможно, она это помнила еще с тех времен, когда она с ним часто общалась у себя в своей старенькой квартирке, уставленной книжными шкафами и захламленной книгами. Вздохнув, она доела свое мороженое, заплатила за него и встала. — Хорошо. Я лишь… Могу пожелать тебе удачи. — сказала она, отворачивая свое лицо. — Только прошу… Будь аккуратнее. Теневой Вор может снова использовать на тебе газ… А я не хочу, чтобы ты пострадал. — Сабрина… — Дзенигата вдруг сказал своим непривычно мягким голосом. — Ты же помнишь, работа полицейского обязывает рисковать своей жизнью во имя безопасности других. — он положил руку ей на плечо. — Но ради нашей старой дружбы я постараюсь быть осторожнее. — он едва заметно улыбнулся. — Давай так. Я тебе потом наберу, и мы с тобой после всего этого сходим на ужин в каком-нибудь японском баре? Девушка ответила не сразу. Но, вспомнив прошлые времена, она улыбнулась и повернулась к мужчине. — Хорошо. Я согласна. — Тогда договорились. Можешь передать своему дедушке привет от скромного служителя закона. — Обязательно! Ладно… Береги себя. И исследовательница убежала вглубь торговой улицы. На глаза навернулись слезы, которые она резко смахнула. Она не могла прямо сейчас заплакать. Не здесь. Не на улице… Не на глазах у египтян. Она решила вернуться в свой номер отеля и провести остаток дня там, чтобы успокоиться и, наконец, отпустить то чувство вины, которое она испытывала перед Коичи Дзенигатой. Возможно, даже немного выпить… Она быстрым шагом направилась к отелю.

*****

В последний день перед отъездом к дедушке Мэттью Сабрина собрала заранее свои вещи и подъехала к съемной комнате в хостеле, чтобы переночевать уже с Люпеном и не заморачиваться. Конечно, ей бы впору смутиться, что ей придется спать с кем-то из банды, но ей было все равно. В конце концов, она спала всегда чутко, поэтому нападения со стороны мужчин она не боялась. По крайней мере, она знала, что Гоемон, самурай, точно ее не тронет в виду своей почти полной незаинтересованности в женщинах. Насчет Люпена тоже сомнений не было — являясь отпетым бабником, он наверняка попытается ее соблазнить и очаровать, склонить к близости. А вот Дзиген… Дзиген для нее оставался самой настоящей загадкой, которую она очень уж хотела раскрыть. Скрывающий свои глаза под шляпой мужчина хрен знает какого возраста (предположительно он был ровесником Люпена, то есть в районе тридцати лет). Почти не показывающий своих настоящих эмоций за исключением скепсиса. Циничный и язвительный, будто повидал эту жизнь сполна и теперь отыгрывался за все дерьмо, которое с ним произошло. Стреляющий точно в цель, всегда на поражение. И вечно ворчащий о том, что он «не подписывался на эту авантюру». Девушка не знала, как он к ней относится. Что он в ней видит. Объект обожания и тайной страсти? Или же совершенно левого человека, до которого ему нет дела? Его поведение было очень сложно прочесть. И Сабрине хотелось узнать его получше. Вот только как к нему подобраться…? Она размышляла об этом, сидя на балконе и держа в зубах сигарету. Она давно не курила, но почему-то именно размышления о загадочном поведении стрелка натолкнули ее на затяжку. Только вот зажигалка истратила весь свой газ, поэтому девушка просто сидела и грызла фильтр, глядя в одну точку на противоположной стене. Внезапно Сабрина услышала щелчок, и к ее сигарете поднесли огонек бензиновой зажигалки Zippo, довольно старой и немного проржавевшей. Она слегка затянулась и выдохнула дым, подняв глаза. Дзиген. Он стоял над ней и смотрел на нее из-под полы шляпы. Вот только сейчас Сабрина смогла разглядеть его черные, как смоль, глаза. — Чего сидишь в одиночку, да еще и на полу? — спросил он, присаживаясь рядом и закуривая уже свою смятую сигарету. — Да так. Думаю. — просто ответила девушка, держа свой окурок указательным и средним пальцами. — И о чем же таком ты задумалась, мыслительница? — с легкой язвинкой в голосе спросил мужчина. — Хочешь, чтобы я ответила честно, или чтобы я придумала интересную сказку для тебя? — последовал не менее язвительный вопрос. — Ну, давай. Удиви меня. Сабрина посмотрела на Дзигена. Он слегка улыбался, в своей манере невозмутимого стрелка, которого сложно чем-то поразить. Затем она затянулась и посмотрела на небо, которое уже зардело и обрело закатные краски. Солнце светило где-то за стенами домов, окрашивая облака в золотистые цвета. Создавалась довольно сказочная атмосфера. А скоро на Александрию опустится ночь… Холодная, ветреная. И пески будут выть в близлежащей пустыне от движения воздуха. Она снова опустила глаза на стрелка. Тот ждал ответа от нее, выдыхая дым. «Интересно, у него уже имеются проблемы с легкими?» — мимолетом подумала она, затягиваясь сама. — В общем… Я думаю о тебе. И о том, насколько же ты загадочен по сравнению с Люпеном и Гоемоном. — И в чем же я так загадочен? — Дзиген ухмыльнулся. — Скажем так. Я не могу понять твое отношение к девушкам. Просто я ведь остаюсь у вас на ночевку, перед тем, как мы отправимся к моему деду. И если с Гоемоном и Люпеном мне все понятно, то вот ты вызываешь у меня гораздо больше вопросов. Мне сложно прочитать тебя. — Хех, я не такой уж и сложный, как тебе кажется. — мужчина немного почесал свой подбородок, расчесывая бородку. — Я всегда говорю то, что думаю. Я не особо люблю говорить всякими метафорами и загадками. И раз уж ты заговорила о моем отношении к девушкам, то я тебе тут скажу: я почти не доверяю им. — Из-за этой… Как ее там… Фудзико? — предположила Сабрина. — Да, именно из-за нее. Ну и еще из-за многих других, которые дурили Люпена и обставляли вокруг пальца. Не ты первая такая умница, которая смогла его облапошить. Просто они чаще всего делали это своим природным обаянием и красотой. У тебя же… Совершенно другой стиль работы. Хотя я тоже хотел бы задать тебе пару вопросов. — Например? — Почему ты не попыталась очаровать Люпена еще тогда, когда мы тебя окружили на твоем же благотворительном ужине? Ты ведь была хозяйкой вечеринки. Да и, скажем так, у тебя внешние данные позволяют это сделать. А учитывая, что ты еще и богатая, то у тебя, держу пари, нет отбоя от парней. Сабрина не ответила сразу на этот вопрос. Да и не хотела особо отвечать. Дзиген зашел на ту часть ее личности, о которой она предпочитала не рассказывать. Она поджала к себе колени и отвернула свое лицо, докуривая сигарету и выбрасывая окурок в жестяную банку. Она вспомнила, как эти трое мужчин окружили ее на благотворительном ужине, как гости шептались о том, что вор в пиджаке пришел покорить ее «холодное неприступное сердце»… В свое время о ней пускали слухи, что якобы она никого к себе не подпускает близко, потому что в душе она черствая и жестокая. Но причина такого поведения и отношения к людям была совершенно в другом… — Я… Я не очень хочу говорить на эту тему. — сказала она, глядя в сторону. — Просто… Я не такая красивая. Я не настолько привлекательна, как женщина, как ты обо мне говоришь сейчас. Да и… Не хочу, чтобы Люпен узнавал меня близко. — С чего это вдруг? — удивился стрелок, слегка приподнимая свою шляпу. — Мне казалось, что он любую даму способен расположить к себе. Ну, кроме Фудзико. — Давай не будем об этом, ладно? Просто считай это моей попыткой сохранить сугубо деловые отношения. Я с вами объединилась по нескольким причинам. Во-первых, я хочу вернуть те артефакты, что я добыла, и положить после путешествия в Музей Алхимии. Во-вторых, дед Мэттью настоял на том, чтобы я скооперировалась с Люпеном ради какой-то тайны наших предков. После того, как наше приключение и поиски Артефактов Вечной Жизни закончатся, мы разбежимся как в море корабли. — Что, даже не будешь пытаться попросить нас взять тебя с собой в приключения? — Нет. Теневой Вор работает исключительно в одиночку. — уже более строго сказала Сабрина. — Таков кодекс, такова традиция. — Традиция? Дзиген хотел было спросить еще, но девушка встала и ушла внутрь комнаты, явно погруженная в не самые приятные воспоминания. Он посмотрел ей вслед и лишь плечами пожал. «Женщины… — подумал он, глядя как небо постепенно окрашивается в синий цвет. — Никогда не понимал женщин. А эту так тем более не пойму… Вечно они меняют свое настроение на ходу…». Разговор этот особо ни к чему не привел. Разве что мужчина узнал о какой-то традиции Сабрины, а та, в свою очередь, поняла, что Дзигену по большому счету наплевать на нее, и он ей не особо доверяет. Тут зашел Люпен. Он был явно слегка навеселе — выпил где-то в баре вина, вот и куражился немного. Сабрина поняла, что, похоже, вопрос с их расположением по комнатам решен окончательно. Она вздохнула, подошла к Гоемону и тихо попросила его побыть с ней эту ночь. Чтобы уже стрелок смог успокоить своего лучшего друга и уложить спать. Самурай, казалось, никак не отреагировал на эту просьбу, оставшись сидеть на полу в позе лотоса. Девушка только горестно вздохнула и пошла переодеваться, не обращая внимания на пошлые шуточки от вора в пиджаке. Когда же она вышла из общей душевой, одетая в закрытую, но легкую пижаму, она увидела, что японец переместился в ту самую комнату, где она собиралась заночевать. Причем сел он конкретно рядом с ее кроватью, по-прежнему медитируя в позе лотоса. Как будто сам он вообще не двинул ни единой мышцей, а его просто кто-то передвинул с помощью манипуляций в 3D-мейкере. Решив не задавать лишних вопросов, девушка улеглась в кровать и выключила ночник, погружаясь в чуткий сон под пьяные звуки Люпена и ворчание Дзигена.