*****
Прошла еще неделя. Сабрина почти целыми днями сидела и проявляла тайнопись, переписывая его на отдельную бумагу. В общем, как оказалось, спрятанное послание было нанесено лимонным соком, который проявлялся благодаря нагреву. Конечно, иногда девушке приходилось перечитывать символы по нескольку раз, но она не сдавалась и делала все возможное, чтобы наиболее достоверно перенести письменность на чистовик. Только тут встала одна интересная проблема. Дело было в том, что тайнопись была написана странными символами, которые чем-то напоминали руны, а чем-то — шумерские письмена. Девушка никак не могла понять, что это была за письменность, а все ее знания древних языков и письменностей сводились только к трем языкам — древнегреческому, древнеримскому и древнеегипетскому. Это немного выбивало из колеи. Ладно разобрать, какие там буквы были написаны, но что вот делать с ними дальше? Люпен помогал девушке разобрать символы, но он и сам не мог понять, что там написано. А уж дедушка Мэттью не знал письменность и подавно. Лишь один помощник, глянув на выведенное письмо, с полной уверенностью заявил, что это южноаравийское письмо. — О как… — Сабрина почесала голову. — Значит, южноаравийское… Ну, тут только один вариант, как мы можем все это расшифровать. — И что это за способ? — спросил Люпен. — У меня есть двоюродная бабушка по материнской линии, Римма Коуэлл. Она как раз является лингвистом, которая разбирается во всех этих древних письменах. Думаю, нам нужно к ней поехать, разобраться, авось она чем и поможет. Правда, она живет сейчас в Испании, и нам нужно опять к ней лететь… — А ты не можешь попросить дедушку дать тебе частный рейс, как тогда просила? — полюбопытствовал Дзиген. — Типа, вы же все там такие богатые, крутые люди. — Могу, конечно. Просто немного неудобно, а вдруг нам потом опять лететь куда-то далеко? — Я уверен, нам не придется лететь очень уж далеко, мы вряд ли будем перелетать Атлантический океан. — хмыкнул главный вор. — Возможно, ты и прав… Сабрина дописала последние символы с тайнописи, свернула свиток, положила его в рюкзак и направилась к дедушке Мэттью, поговорить с ним о найме частного лайнера. Люпен, Дзиген и Гоемон сидели в кабинете и ждали. Стрелок закуривал свою сигарету, чуть примяв ее, а после затяжки он выдал: — Как-то слишком легко это все идет. Да и у Сабрины очень много удобных инструментов, чтобы добраться с места на место, вон, частный лайнер может попросить… Не то, что нам приходится пользоваться попуткой… — Да брось, Дзиген, мы тоже порой можем очень удобно куда-нибудь переместиться. Просто у Сабрины это более легальные способы, и ей не приходится постоянно пытаться кого-то надурить! Так что не возмущайся! — Все равно мне это не очень нравится. Да и Гоемон говорил, что нас ждет какая-то большая беда… А вдруг реально нас кто-то поймает? — Кроме Папаши нас некому ловить. Так что не гоношись. Дзиген только плечами пожал. Он одновременно доверял как Люпену, так и Гоемону, но он не мог просто проигнорировать тот факт, что их приключения с поисками артефактов идут как-то уж относительно легко. Им довольно просто удалось выкрасть Свиток Юности, Люпен с Сабриной относительно легко достали Серебряный Анх, правда, девушка очень сильно пострадала… А что же будет теперь, когда они пойдут искать Камень Феникса? Вдруг им кто-то сядет на хвост? Думать наперед не хотелось, так же, как и предполагать, что же за опасность их ждет впереди. Гоемон мог из пустого места «навести шороху» своими предчувствиями. Например, он иногда упоминал о каких-то «тенях» на своем мече, которые предзнаменовали скорую смерть кого-либо из банды, если не сделать что-либо. Или, опять же, гадал на своих палочках, предзнаменуя неприятности. Хотя нельзя сказать, что он бывал не прав в своих предположениях… Пару раз «тени» на Зантецукене реально предсказывали смертельную опасность (например, когда Люпен в шутку надел маску Тутанхамона, а потом оказался проклят). Дзиген, вспоминая тот случай, только фыркнул, потушил сигарету и пошел собираться. Подслушав немного разговор внучки и дедушки, он понял, что, видимо, они все же полетят частным рейсом в Испанию, так что нужно было подготовить всю свою амуницию и одежду.*****
В самолете было очень комфортно. Вся банда сидела в отдельных креслах: Люпен напротив Сабрины, а Дзиген — напротив Гоемона. Услужливые стюардессы предлагали им напитки и еду, и главный вор не преминул немного пофлиртовать с красивыми женщинами, чем вызвал легкую обиду у девушки и закатанные глаза у его друзей. — Люпен, ты можешь хоть раз не флиртовать с девушками, которых ты видишь на своем пути? — спросила Сабрина, отпивая немного шампанского из фужера. — Ну прости, Сабби, милая, но как я могу удержаться, когда девушки такие симпатичные? — Ну-ну. Потому что у них есть грудь, а у меня ее нет, и вообще я покрыта панировочной корочкой. — похоже, у блондинки это был прям очень болезненный пункт, раз она его постоянно упоминала. — Эй, эй, ну ты чего? — Люпен тут же переменился в лице, обеспокоенно взяв подругу за руку. — Да дело не в чьей-либо груди, боже мой! Ты такая же симпатичная девушка, только у тебя другая красота! Просто это я такой… Любвеобильный. Ну ты чего? Ну Сабби, ну не обижайся. — Отстань… Сабрина отвернулась к иллюминатору, допивая свое шампанское и наливая еще. Люпен решительно подсел рядом с ней и начал настойчиво целовать в щеку, пытаясь привлечь к себе внимание. — Отстань, мартышка… — говорила девушка, но каждый раз получала новый поцелуй, все более страстный и настойчивый. — Да блин, хватит! Хватит меня осыпать поцелуями! — Ну прости-и-и-и-и! — Люпен состроил жалобную моську. — Ты мне тоже очень нравишься! Ты очень милая, умная, симпатичная! Особенно ты милая, когда обижаешься! — Я тебе сейчас в бубен пропишу! — Господи, да поебитесь вы уже! — воскликнул Дзиген, закрыв лицо рукой. — Честное слово, ваши эти шашни уже задолбали! Как приедем, снимите себе комнату на двоих и займитесь любовью! Люпен, Сабрина и еще парочка стюардесс удивленно посмотрели на стрелка, который выглядел крайне раздраженным в этот момент. Он ворчал что-то себе под нос, надвинув шляпу на глаза еще сильнее. Потом блондинка и вор посмотрели друг на друга, поле чего громко рассмеялись — замечание было крайне неуместным, из-за чего обстановка разрядилась. Один лишь Гоемон сохранял беспристрастное спокойствие, как будто происходящее вокруг его вообще не касалось. Оставшийся полет прошел относительно мирно. Сабрина и Люпен просто сидели и общались между собой, и вор старался больше не флиртовать с другими девушками. Так, они добрались до Валенсии, где, собственно, и жила двоюродная бабушка. Высадившись в аэропорту и пройдя таможенный контроль, компания заказала такси и направилась на окраину города, чтобы встретиться с Риммой Коуэлл. По дороге они практически не разговаривали, просто наблюдали, как мимо них проплывают достопримечательности Валенсии — замки, колокольни, необычные дома… — Говоришь, твоя двоюродная бабушка является лингвистом? — спросил Дзиген. — Слушай, у тебя вообще в роду есть какие-нибудь… Обычные люди? — Тебе что-то не нравится? — Сабрина слегка огрызнулась. — Нет, просто любопытно. — Ну, дедушка Кирилл ничем таким не выделяется. Просто эксцентричный богач, который в девяностых стал «новым русским». А сейчас он живет себе, ни в чем не отказывает, вместе с бабушкой Наташей. Вот она — самая обычная деревенская бабка, которой ничего от жизни не нужно, кроме как вести свое домашнее хозяйство: содержать кур, гусей, петухов, уток, а также выращивать помидоры, крыжовник, огурцы и кабачки. — Небось, закручивает их еще на зиму и вам раздает? — усмехнулся стрелок. — Почти. Она их продает зимой местному магазину, получая с этого небольшую копеечку. — Ясно. Значит, большая часть твоих денег — это наследство от твоего дедушки? Кстати, ты говорила, что он был «новым русским». Значит, он занимался какой-то незаконной деятельностью? — Ну, да, чем-то таким занимался. Точно не скажу, но вроде бы он там занимался какой-то финансовой махинацией. То ли пирамида, то ли еще чем-то там схожим… — Как эта ваша… Муврод или Мароди, верно? — встрял в разговор Люпен. — Пирамида Мавроди, если быть точным. Но да, вроде бы он занимался финансовой пирамидой. Дедушка мне ничего толком не рассказывал, говорил, что я не должна заниматься именно такой деятельностью. — Ага, сказал дедушка самой великой воровки на свете, которая крадет ценные артефакты. — саркастично заметил стрелок. — Одно дело — забирать не самым законным способом драгоценные предметы и артефакты, будучи прям вором, и совсем другое — обманывать людей на деньги и лишать их последней копейки, притворяясь добропорядочным гражданином и честным человеком. Я хоть и вор, но все-таки я не подталкиваю людей к самому краю и не провоцирую их на самоубийство, как это сделала в свое время пирамида МММ… — Лучше быть порядочным вором, чем злостным махинатором и обманщиком. — сказал вдруг Гоемон. — По крайней мере, предавать доверие гораздо хуже, чем изначально выставлять себя преступником. Дзиген и Люпен посмотрели друг на друга и пожали плечами. В принципе, Гоемон и Сабрина в чем-то были правы. Быть сначала в глазах людей чуть ли не лучшим человеком в мире, чтобы потом обмануть их надежды, забрать все вклады и улизнуть, оставив вкладчиков за чертой бедности, буквально в нищете — это в высшей степени подло и мерзко. Люпен же был приверженцем поведения «благородного вора», как Робин Гуд или Гоемон Исикава I. То есть, украсть-то он украдет, но если кому-то вдруг деньги будут нужнее, то он поделится добычей, поможет, если нужно будет. За размышлениями вся банда не заметила, как приехала к дому с драконами. Выйдя из машины, Сабрина посмотрела наверх, после чего позвонила по телефону: — Да? Бабушка Римма, а на каком этаже вы живете…? А, на самом верху? Хорошо, мы сейчас поднимемся! Компания зашла внутрь дома и поднялась на самый верх по лестнице, минуя офисные здания. Дом был в принципе классическим, и навевал какие-то странные чувства и мысли, словно они были в миниатюрном замке. Магазины на цокольном этаже, внутреннее оформление, световой колодец посередине дома… Все это говорило о богатстве и о том, что здесь живут очень видные люди, особенно на верхних этажах. — Тут на жилых этажах всего по две квартиры? — удивился Люпен. — Сколько же комнат находится в таких квартирах? — Можно сказать, эти квартиры не для всех. Бабушка Римма определенно имеет финансы, чтобы позволить себе такое жилище. — Да уж… Везет тебе с родственниками… — вор завистливо протянул. — Как будто вы, когда прячетесь, не занимаете целые виллы с хорошей мебелью и отличной планировкой! Знаю я ваши места укрытия, некоторые вообще можно переоборудовать в музей! — Э-хе-хе… — мужчина смущенно почесал затылок. — Ладно, уела. Четверка воров подошла к двери одной из квартир, и девушка нажала на звонок. Через полминуты им открыла полноватая пожилая женщина рубенсовских форм, которая с улыбкой посмотрела на свою внучатую племянницу и произнесла высоким голосом: — А, mi nieta! Заходи, заходи, давненько мы с тобой не виделись! Да и твои друзья пусть заходят! Проходите, проходите, я сейчас чай поставлю, нарежу вам салатика какого-нибудь простого! Не стесняйтесь! — и она ушла вглубь здания. — Готовьтесь, парни, она нас очень сильно заговорит. Она очень любит поболтать… Старайтесь особо ничего такого отвлеченного не говорить, а то ее зацепишь — так все, разговор продлится аж до самой ночи… Троица бандитов переглянулась, тяжело вздохнула и зашла внутрь квартиры, попутно удивляясь богатому внутреннему убранству и количеству разбросанных по столам и подоконникам документов. Беседа предстояла довольно долгой и нудной… Но нужно было ее перетерпеть.