Что если...

      Однажды Ло Бинхэ, задыхаясь от слез и вины, спрашивал матушку, почему их так ненавидят. Хозяин дома снова избил женщину за то, что та провинилась в чем-то. Он не понимал, что с ним не так. Его мать была хорошим человеком, а её часто оскорбляли и иногда били. Даже ему приходилось получать от других людей. Неужели мир так жесток, что ему придётся только страдать? Разве они в чём-то виноваты?       Тогда женщина ласково погладила мальчика по кудрявым волосам и сказала то, о чём не стоило было говорить впечатлительному ребёнку, чей маленький разум за свой короткий срок жизни уже испытал множества горестей, потому ребёнок воспринимал все слова матери буквально, ведь больше с ним никто не обращался так по доброму.       — Сынок, иногда, когда люди жестоки к тебе, они на самом деле любят тебя, просто не могут выразить это по другому, — произнесла прачка. Она искренне хотела сохранить в ребёнке детскую наивность, позволив подольше оставаться ребёнком. Веря, что с возрастом он поймет как устроен мир, и сможет ужиться с ним, но пока она от всей души желала приемному сыну только добра.       А Бинхэ эти слова запомнил. По воле судьбы это было последнее наставление женщины перед тем, как она заболела и покинула мир. Потому ребёнок выжег эти слова в своем разуме, искренне веря, что люди не ненавидят его, что мир не жесток. Все на самом деле добры к нему, просто не могут это показать. С таким мысленным образом он решил попытать удачу и поступить в знаменитую школу Цанцюн.       Когда же он предстал перед Лордом Цинцзин Шень Цинцю, он был восхищен тем, насколько тот красив; не в силах оторвать взгляд, мальчик надеялся, что сможет попасть к нему в ученики. Заклинатель смотрел на него сверху вниз, не скрывая своего презрения. И Ло Бинхэ был уверен, что это потому, что он был слабым и бесталанным, но он собирался приложить все силы, чтобы попасть в школу.       Когда его новоиспеченный шицзунь облил его горячим чаем и назвал «зверенышем», то мальчик хотел расплакаться, не понимая, что он сделал не так. Он считал, что допустил какую-то ошибку или как-то оскорбил своего нового наставника. А затем в его голове будто эхом разнеслись слова матушки. Ло Бинхэ позволил себе дерзость подумать, что его шицзунь так его приветствует, и от этой мысли маленький огонек счастья зажегся в его груди.       То, что он списал на оскорбление, повторилось и вновь. Наставник был к нему жесток и беспощаден. Он называл его только «звереныш», наказывал и давал столько заданий, что когда он уходил спать, то валился без сил. Но он не унывал, он видел, что шицзунь был строг ко всем, а к нему особо, а это значит, что он на самом деле добрый, просто не умеет это показывать. А раз к нему он придирается ещё больше, значит и любит его тоже так же. Так вера в слова матушки укрепилась в его сознание ещё сильнее, и ребёнок стал с нетерпением ждать момента снова увидеть наставника.       Хоть другие ученики его задирали, о них он не думал, что те проявляют к нему так свою любовь. Это была зависть, что шицзунь обращает на него больше всего внимания. Лишь Нин Инъин относилась к нему в открытую хорошо. Она была такой доброй, что даже учитель со своей манерой относился к ней хорошо. Это вызывало у Ло Бинхэ странные давящие ощущения в груди, но матушка учила его хорошо относиться к девочкам, потому он считал, что наверное, это исключение, раз Нин Инъин другого пола.       Ло Бинхэ внимательно следил за тем, как учитель общается с братьями по школе. Как жестоко прогоняет главу Цанцюн, что ласково зовет его «Сяо Цзю». Как грубит лорду Цяньцао, что пришёл проверить его здоровье после искажения ци. И тогда Бинхэ лишь убеждался, что его учитель так выражает свою любовь. Разве мог бы он ненавидеть своих боевых братьев? Значит, и его не может. На самом деле его любят. По-своему, не в силах показать, но любят. От этого осознания огонек в его груди начал гореть ещё ярче.       Ежедневные наказания, избиения и оскорбления от учителя воспринимались как подарок. Со временем это заметили и остальные, начиная обходить странного брата, что с счастливой улыбкой принимал удары дисциплинарным кнутом от учителя. Даже сам Шень Цинцю обратил внимание на эту особенность и стал реже наказывать ученика, приняв политику игнорирования. Тогда Ло Бинхэ решил, что он сделал что-то не так, раз шицзунь больше не показывает свою любовь к нему.       Мальчик стал делать всё, чтобы вернуть благосклонность учителя. Начал чаще появляться у него перед глазами. Просил наставления. Предлагал собственноручно приготовленные сладости. Даже полез в драку с Мин Фанем, лишь бы шицзунь снова обратил на него внимание. Но с каждым разом наставник игнорировал его всё больше и больше. Его даже перестали бить в наказание, что и стало его самой большой пыткой. Ло Бинхэ скулил как брошенный щенок, умоляя учителя не бросать его, но всё было зря. Шицзунь лишь брезгливо кинул ему в лицо новое учебное пособие, приказав больше не беспокоить его.       Бинхэ был счастлив получить что-то от учителя. С новым пособием его обучение резко пошло вперед. И тогда он понял, что учитель не бросил его, просто медленно привыкает к нему, учась проявлять свою любовь более правильно. Щемящее тепло в груди вновь усилилось, давая мальчику силы учиться ещё усердней.       Когда его наказали за то, что он позволил Кожеделу схватить себя и Нин-шидзе, он с восторгом думал, что шицзунь о нём волновался. Тот отчитывал его долго, пока Бинхэ готов был расплакаться от счастья. Никто кроме матушки так о нём не волновался.       Когда на школу напали демоны, Шень Цинцю выделил его, чтобы он сразился с одним из демонов. Ло Бинхэ был счастлив, что шицзунь признал его старания. И потому приложил все свои силы в борьбе с демонами, дабы его сиятельный учитель гордился им. Он напрочь игнорировал игривый взгляд Ша Хуалинь и её речи, заглядывая как верный щенок только в глаза наставника. Учитель лишь ударил его по лбу веером и приказал не зазнаваться от одной маленькой победы. А Ло Бинхэ было плевать на это, ведь шицзунь его похвалил. Тепло в груди неустанно росло.       Когда на собрание союза бессмертных учитель загнал его к обрыву, собираясь скинуть как грязного демона, сердце Ло Бинхэ разрывалось. Он знал, что является демоном, но желал скрывать это до конца своих дней. Он не хотел терять учителя из-за того, что оказался не совсем человеком. Но его печать сломалась, а секрет раскрыт, и Бинхэ всей душой хотел верить, что шицзунь любит его достаточно, чтобы простить за обман.       — Шицзунь, вы меня любите? — стоя уже у самого обрыва, спрашивает парень. Ещё малейший шаг и он упадет в бесконечную бездну.       — Ненавижу, — отвечает Шень Цинцю и толкает ученика в пропасть. Ло Бинхэ в последние мгновения смотрит на презрительный взгляд учителя, а его мысли далеки от осознания того, что он падает вниз. Сердце разрывается от мысли, что учитель его и вправду ненавидит, или же это наоборот, это ответ на его вопрос. В голову закрадываются сомнения, что возможно то, что он воспринимал за любовь, таковой не является. А теплое пламя в груди разом тухнет.       Когда Мобэй-цзюнь, присягнувший ему на верность, в какой-то момент рассказывает, что демоны выражают свою любовь насилием, огонь в груди разом вспыхивает ярким светом надежды. Ло Бинхэ внимательно слушает своих новых подчинённых. Несмотря на немногословие Мобэя, Ша Хуалинь более активный собеседник. Демоница поведала ему о том, что за жестокостью, оскорблениями и насилием скрывается древний как мир ритуал ухаживания. Так демоны проявляют свою любовь. Девушка также рассказывает, что для того, чтобы молодой демон стал сильнее, его скидывают в бесконечную бездну или ещё куда. Мобэй только кивает подтверждая слова демоницы. И от этого все сомнения вмиг исчезают. Шицзунь на самом деле любит его, и в бездну он скинул его, зная, что Бинхэ демон. Это снова окрыляло сознание, а тепло в груди так приятно согревало вновь целое сердце.       Ло Бинхэ явился на Цанцюн как полноправный владыка демонов с собственной армией за спиной. Ему потребовалось время, чтобы завоевать демонический мир. Он хотел быть равным его великолепному наставнику, что является горным лордом великой школы.       — Этот скромный владыка просит у главы школы Цанцюн, Юэ Цинъюаня, руки лорда Цинцзин, Шень Цинцю, — окрыленный любовью, Ло Бинхэ вежливо решил попросить благословение. Синьмо же шептал ему, чтобы он просто забрал учителя силой, затопив всё тут кровью. Но он не слушал, Бинхэ не отрывал взгляда от шицзуня, что смотрел на него всё так же: с презрением в глазах и ещё нечто другим. Шень Цинцю всё так же был прекрасен и вызывал лишь восхищение при взгляде на него. Демон захлебывался от волнения, представляя, как его наставник снова похвалит его.       Юэ Цинъюань не спешил давать ответ, полностью обескураженный как происходящим, так и предложением. Братья и сестра по школе отошли от армии демонов для небольшого совещания. Все убеждали его, что Шень Цинцю малая жертва за то, чтобы их школа осталась целой. И если они откажут демону, то будет бойня, и школа потеряет много хороших заклинателей. Глава школы с разрывающимся на части сердцем сначала оглядел всех собравшихся здесь заклинателей, а затем внушительную армию за спиной Ло Бинхэ. И на последок он посмотрел на Шень Цинцю. Тот не участвовал в переговорах, уже зная, что его с удовольствием продадут демону, лишь бы сохранить свои жизни и заодно избавиться от него.       Получив согласие, Ло Бинхэ тут же подхватил учителя на руки и исчез самым первым, оставляя Ша Хуалинь и Мобэя разбираться с отступлением. И, переместившись в свой дворец, Бинхэ аккуратно усадил учителя на свой трон, а сам упал перед ним на колени.       — Что всё это значит, зверь? — возмутился Шень Цинцю, пока Ло Бинхэ млел от слов шицзуня. Теперь его называли «зверь», а не «зверёныш». Учитель признал в нем мужчину, а не ребёнка.       — Шицзунь, этот ничтожный знает, как дорог вам. Теперь этот глупый ученик может дать шицзуню всё, что он пожелает. Если шицзунь скажет, этот ученик сожжёт дотла весь Цанцюн за то, что посмели так просто отдать его. Этот ученик конечно счастлив, но был готов отдать горы золота за одну только возможность увидеть шицзуня, — всё проговаривал Ло Бинхэ, когда в один момент Шень Цинцю решил пнуть ногой демона в грудь.       — Что ты несёшь?! — совсем разозлился заклинатель. Но Ло Бинхэ понимал, что учитель просто ещё не переварил столько событий за раз. Он ласково обнял наставника за ногу, что тот так любезно сунул ему прям под нос. Демон с досадой отметил, что даже не почувствовал боли от удара, но зато он имел возможность поцеловать учителя в щиколотку, поднимаясь поцелуями до колена.       — Шицзунь теперь моя императрица. Всё, что принадлежит этому ученику, теперь принадлежит шицзуню. Одно слово, и этот ученик вырвет языки и выколет глаза всем тем, кто посмел злословить на шицзуня. Одно слово, и этот ученик осыплет вас всем золотом мира. Одно слово, и этот ученик вырвет свое сердце и возложит в ваши руки, но оно и так уже принадлежит шицзуню. Согласен ли шицзунь быть с этим учеником? Этому ученику нужно услышать полноценное согласие, а не тот цирк, устроенный горными лордами, — задыхаясь от нахлынувших эмоций, проговорил Ло Бинхэ, пока Шень Цинцю наконец не понял, что происходит.       Его странный ученик ещё мальчишкой начал настораживать его. Он ненавидел звереныша за талант и возможности, которыми тот обладал. Но со временем он заметил, что с мальчишкой что-то не так. Он даже принял решение игнорировать его, но звереныш не унимался. Узнав, что тот демон, Шень Цинцю с удовольствием скинул странного ученика в бездну. Но тот вернулся и теперь стоит перед ним на коленях, обливается слюнями, глядя только на его ногу. Так же Шень Цинцю наконец заметил, что сидит на троне, пока его владелец на полу.       Горный лорд раскрыл свой веер, сжал губы и слегка улыбнулся. Он оттолкнул ногой демона, а затем более тверже наступил ему на плечо.       — Я согласен, грязный зверь, — ответил Шень Цинцю, решив пользоваться тем, что само упало ему в руки. Ло Бинхэ в это время задыхался от счастья, любовно прижавшись щекой к ноге, что давила ему на плечо. И хоть он не чувствовал даже этой боли, он был безмерно рад, что учитель снова показывает ему свою любовь.