Крысы на тонущем корабле

My Chemical Romance - Mama We All Go To Hell

Она горела в собственных воспоминаниях. Это был кошмарный сон, наполненный огнем. Сначала были жаркие поцелуи Драко в Выручай-комнате, а после обжигающие слезы, когда она увидела падающее от смертельного проклятия тело Рона. Картинка быстро сменилась. Гермиона видела себя и Гарри в банке Гринготтс, пытающихся достать чашу Пуффендуй, будто со стороны, как немой зритель. Вот мерзкий гоблин Крюкохват, к которому она изначально не испытывала доверия, пытается вытащить меч Гриффиндора из её сумочки, но Гермиона успевает оттолкнуть гоблина и падает с мечом в обжигающие сокровища Лестрейндж. Крюкохват начинает звать охрану. Гарри хватает чашу и подругу под руку, спасаясь от заклинаний прибежавших авроров. Они в ловушке. Гермиона понимает, что затея безумна, но все же прыгает на дракона, охраняющего сейфы, и бьет его заклинанием, чтобы тот взлетел. «Это безумие! Но это гениально!» - кричит Гарри, когда они пролетают над большим озером, в то время как Гермиона старается игнорировать горькое осознание того, что отныне безумие – её второе имя. А следом она видит Выручай-комнату, в которой друг пытается найти диадему Кандиды Когтевран, в то время как Грейнджер, в дальнем углу, не отвлекая Поттера, уничтожает чашу Пуффендуй спасенным из рук Крюкохвата мечом. Вдруг она слышит знакомый голос. — Поттер, тебе стоит отдать это, — Драко указывает на предмет, о значении которого даже понятия не имеет. С одной стороны его поддерживает Забини, а с другой - подтрунивает Крэбб, мерзко ухмыляющийся Гарри, застывшему под прицелом трех палочек с диадемой в руках. — Давай, Драко, убей его, — шипит Крэбб, но Малфой сомневается, его рука опять дрожит. — Экспеллиармус! — выкрикивает Гермиона, обезоруживая Драко. — Ступефай! — Крэбб успевает уклониться, а Забини хватает Малфоя за шкирку и тянет в сторону, пытаясь избежать новой дуэли. — Гермиона! Я потерял, — стонет Гарри, пытаясь глазами отследить выскочивший из рук крестраж. — Прикрой меня! Грейнджер не нужно просить дважды, она и так все понимает, поэтому вступает в битву с Крэббом, которого возможность сразиться с «золотой» девочкой вовсе не пугает. — Грязнокровка, — выплевывает он. — Круцио! Гермиона ловко уклоняется и прячется за старым диваном. Невербально она трансфигурирует разбросанные вокруг стулья в деревянных собак и направляет в сторону мечущего проклятия слизеринца. Тот отвлекается, пытаясь оглушить летящие в него предметы, однако Гермиона успевает выскочить из прикрытия и крикнуть: — Эверте Статум! — его откидывает назад, он переворачивается в воздухе, а затем падает с громким стоном на спину. — Эксп… Из палочки Винсента начинают вылезать огненные фигуры: они растут, обретая новые очертания, сжигают на своем пути все, к чему прикасаются. Крэбб яростно машет палочкой, пытаясь остановить заклинание, однако не справляется и древко приходится выкинуть. Глаза Гермионы расширяются от ужаса. — Гарри! — кричит она, пытаясь отыскать, пропавшего в груде вещей, друга, и когда замечает его макушку, облегченно выдыхает. — Бежим, Гарри, сейчас здесь все сгорит! Она хватает его за руку и, преследуемая огненными фуриями, начинает бежать. В комнате душно, все вокруг сгорает с невероятной скоростью, ей жарко, хочется пить, но они продолжают бежать, пытаясь спастись от разрушающего пламени. — Гермиона! — неожиданно Гарри останавливается, а затем резко вскидывает одну руку вверх, демонстрируя метлу. — Держи! Гермиона ненавидит летать, но сейчас готова запрыгнуть на метлу, словно профессиональный игрок в квиддич, и поскорее улететь прочь от опасности. Они взлетают, избегая адского пламени, однако она слышит крики вдали. Драко... — Гарри! — кричит она и друг всё понимает без слов, разворачивает метлу и летит на звуки криков. Они замечают их на высокой горе из вещей. Поттер подхватывает Драко, а Гермиона помогает забраться на свою метлу Забини. Где Крэбб было не сложно догадаться. Оба слизеринца кашляют, дрожат и готовы вот-вот упасть с метлы. Вокруг все в дыму и ничего не видно. Гермиона слишком поздно замечает огненные фигуры льва и змеи перед собой. Они сливаются в одну и летят прямо в их сторону. *** Декабрь, 1998 Жарко. Как же жарко. Обжигает. Нечем дышать. Она кричит. Нет, стонет. — Тихо, Грейнджер, пей, — шепчет знакомый голос и подставляет стакан с водой к её губам. Гермиона жадно глотает прохладную воду, не боясь закашляться, и с усилием открывает глаза: ничего не видно, все размыто. Пытается прислушаться к голосам, но слышит лишь собственное дыхание. Голос. Знакомый голос. Теодор Нотт. Она не сгорела, пламя в Выручай-комнате было куда раньше их встречи с Тео. И вновь её накрыла темнота. *** Гермиона проснулась от звука удара молнии по земле. Судя по освещению, на улице еще день, но из-за туч казалось, будто уже вечер. Головная боль неприятно сжимала виски, но в этот раз зрение стало более ясным и она смогла осмотреться. Двуспальная кровать, на которой она лежала, была бы куда удобней, если бы простыни под ней не были настолько влажными от её пота. Она приподняла легкое покрывало и увидела, что лежала в одном белье. Кто-то раздел её, пока она была без сознания. Гермиона старалась рассмотреть остальные предметы в комнате, однако помещение было очень маленьким и пустым: одно большое окно, кровать, две тумбы по бокам и шкаф. Полы деревянные и скрипящие – Гермиона попыталась аккуратно встать. Ей хотелось найти свою палочку и хоть какую-нибудь одежду, чтобы не покидать свои «покои» в бежевых трусах и лифчике – такие выдавали каждой девочке на факультете «крыс», так как их личную одежду просто выбрасывали. Грейнджер почувствовала неприятный кисловатый запах пота от себя и поняла, судя по тому, что на ней больше нет крови, она была в сильной лихорадке довольно долгое время. Хотелось пить и есть, но в голове все так перемешалось, что Гермиона осторожно подошла обратно к кровати и плюхнулась на неё. Она пыталась восстановить в голове последние события, которые помнит. Если бы не кошмары, возникшие в бреду, ей было куда проще. Рождественский вечер в Хогвартсе, начавшаяся бойня, нет, сначала она с Джинни погрузили зал в темноту, чтобы обездвижить невидящих Пожирателей вокруг, но что-то пошло не так. — Темнота, Пожиратели, а затем… — Гермиона обхватила голову двумя руками и попыталась сосредоточиться, так как дальше она не была уверена, что оставалась в трезвом рассудке, чтобы уверенно продолжать восстанавливать цепочку событий. *** Тео казалось, что он попал в собственный ад. Мало того, что девушка его мечты почти неделю не может прийти в сознание, так еще и успела прихватить с собой Малфоя, который вечно был всем недоволен и капал бывшему ему на мозги. Сегодня у них был личный рекорд: никто еще не ударил друг друга. Вот уже как четыре часа они делают вид, будто являются культурными людьми, которым пришлось собраться в одной комнате, и мирно читают книги, попивая чай – единственное, чтобы было приемлемо вкусным в этом доме. — Знаешь, Тео, — вдруг нарушил тишину Драко, с противным мерзким звуком отпивая из чашки. — Я удивлен, что у твоего отца хотя бы в выборе чая неплохой вкус. Тео скривился, понимая к чему приведет их быстрый диалог, если он ответит, но все же спросил: — На что же ты намекаешь, друг? — Как на что? – удивился Драко, откладывая от себя книгу. — Конечно же о твоей мамаше. Не знаю, кто жирнее: миссис Нотт или миссис Уизли. Тео обычно было плевать, когда его родителей кто-то оскорблял. Так сложилось, что с отцом и матерью они никогда не были близки, но любая фраза изо рта Малфоя его крайне раздражала. — Давай лучше обсудим интересную прическу твоей матери, друг, — выдавливая вежливую улыбку, ответил Теодор. — Вот эти белые непонятные локоны, — он начал показывать руками на себе, — появились, когда Нарцисса впервые увидела тонкий член твоего трусливого папаши? Наверное, из-за этого у неё постоянно такое лицо, будто дерьмо под носом учуяла? — Ну все, — Драко покраснел от злости и кинулся на сидящего напротив Тео с кулаками. — Дай только повод, и я убью тебя! — Мне и повод не нужен, — прошипел Нотт, хватая «друга» за воротник рубашки. – Твоя бледная поганая морда уже причина! И прежде, чем кулак Малфоя ударился о лицо Тео, они оба услышали тонкий кашель возле дверей комнаты, в которой, как они думали, без сознания лежала Грейнджер, и застыли. Гермиона едва стояла на ногах, кутаясь в простынь, и смотрела на них немигающим взглядом. — Зачем ты встала? — первый в себя пришел Тео, раздраженно отталкивая Малфоя. — Ты еще не выздоровела. Гермиона перевела взгляд на него и быстро заморгала, будто пытаясь от себя что-то отогнать, а затем прикрыла глаза и уперлась в косяк двери лбом. Она тяжело вздохнула, прежде чем тихо произнесла: — Где я? — О, Грейнджер, такой же вопрос я задал Теодору, когда мы только сюда попали, - наконец очнулся Драко, отходя в сторону от друга. — Погоди, — перебил его Нотт и быстро подбежал к едва стоявшей на ногах Гермионе. Он осторожно взял её за руку и повел к одному из кресел, помогая сесть в него. — Как ты себя чувствуешь? – спросил Тео, не выпуская её руки. Драко покривил губами, отмечая наигранное беспокойство друга, но все же плюхнулся в кресло напротив и молча схватил чашку с чаем. — Не знаю, — прошептала Гермиона, пытаясь сфокусировать взгляд перед собой. — Будто меня отымел гиппогриф. Малфой подавился и закашлялся, а Тео прыснул, явно не ожидая подобных речей от всегда правильной гриффиндорки. Нотт аккуратно сел возле её ног на полу, все еще держа за руку и внимательно посмотрел на растерянную Грейнджер. — У тебя были сломаны ребра и возникло внутреннее кровотечение, — начал Нотт, а затем на секунду замолчав, продолжил. — И тебя укусила Нагайна. Гермиона удивленно посмотрела на него, а затем перевела свой взгляд на Драко, который, нахмурившись, сидел и молча слушал. — Но как… Почему я еще жива? – прохрипела она. — Тебя укусили в ногу, точнее лапу, кстати, могла бы и сказать, что умеешь превращаться в койота, — усмехнулся Тео. — Как только мы пережили первую аппарацию, Драко перевязал твою ногу, не давая яду подняться выше, а я высосал яд, — он пожал плечами. — Первая аппарация? — Ну… — О, Салазар, Грейнджер, — не выдержал Малфой, подскакивая с кресла. — Ты просто идиотка, которая не захотела сразу же перенестись с Тео, как только змея откинула тебя, и принялась искать свою рыжую подружку-идиотку. Мне пришлось спасти вас обоих от проклятия Того-Кого-Нельзя-Называть, а ты, повторюсь, идиотка, решила поиграть в героиню и, прихватив меня с вами, трансгрессировала в гущу леса, в котором сразу же отключилась. Спасибо хоть, что мы все не успели расщепиться в полете, — он яростно принялся размахивать руками, активно жестикулируя. — Мы едва остановили яд в твоем организме, а затем Тео перенес нас в эту хижину, — на этих словах Драко презрительно поморщился и развел руками, демонстрируя ей помещение. — Не хижина, а тайное укрытие моего отца, хорошо защищенное и, да, плохо выглядящее, зато напичканное зельями и прочей херней, которая помогла спасти жизнь Гермионе, — поправил друга Тео. — Если у тебя были идеи получше, мог бы туда и отправиться, — не выдержав, добавил он. — Как будто тебя тут кто-то держит. — Если бы Грейнджер не схватила меня, — начал Драко. — То еще в лесу ты мог аппарировать в другое место и не доставать меня своим нытьем,— закончил Тео. — И бросить её на такого идиота как ты, — хмыкнул Малфой. — В твоих влажных мечтах. — Ох, не тебе про мои влажные мечты говорить, — Нотт хотел подняться и кинуться в сторону Драко, однако почувствовал как тоненькая ладошка в его руке неуверенно дернулась. — Где Джинни? – дрожащим голосом спросила Гермиона, совершенно игнорируя все раннее услышанное. — Ну конечно, — Драко закатил глаза, а затем схватил книгу, лежащую на столе, и принялся делать вид, будто увлечен чтением. Тео нахмурился и принялся жевать губы, будто не знал, как ответить на её вопрос, но увидев, что глаза Гермионы стали слезиться, резко выпалил: — Жива она! — Мы не можем быть уверены, — поправил его Малфой, продолжая смотреть в книгу. — В каком смысле? Вы не знаете? — её предательски задрожал. — Невилл? Симус? Нотт вдруг посмотрел на сидящего за его спиной Драко взглядом «помоги мне, я не знаю что сказать», но тот лишь презрительно скривил губы, прямо как его ранее упомянутая мать. — Мы не знаем, — наконец сдался Тео, сжимая её руку, будто боясь её реакции. — Ты была без сознания почти неделю, и мы иногда выходили из убежища, чтобы найти свежие выпуски «Ежедневного Пророка». Невилл, Симус, Джинни и мы втроем в розыске. Я думаю, что они все трансгрессировали и прячутся, как ты и просила. — Нет, — Гермиона покачала головой, смахивая набежавшие на глаза слезы. — Я знаю Джинни, она бы не ушла без меня. Что-то случилось. Нужно найти её! — более твердым и уверенным голосом произнесла она и резко вырвала свою руку. — Где моя палочка? — Грейнджер, ты не пришла в себя, даже на ногах стоять не можешь, — недовольно ответил Драко. — Палочка! — Гермиона, — Тео пришлось встать на колени, чтобы посмотреть в её глаза. — Он прав. Ты еще слаба. — Мне плевать! Я… — И мы здесь не колдуем, — перебил её Малфой, но прежде чем услышать новый поток возмущений от Грейнджер, продолжил: — Отныне магия строго отслеживается министерством, чтобы отыскать все колдовство в местах, где, обычно, не обитают волшебники, потому что Темный Лорд знает, что мы прячемся явно не в Хогсмиде. — Это бред! — возмутилась Гермиона. — Ради шестерых людей отслеживать всю Британию? — Не ради нас, — осторожно вмешался Тео. — Гермиона, тогда, на мероприятии, в наш план вмешались другие люди, у которых была та же цель, что и у нас. А это значит, — он вдруг замолчал, будто раздумывая о своих словах. — Значит, что орден все еще жив, Грейнджер. *** Орден жив. Эта мысль согревала Гермиону на протяжении еще нескольких дней после состоявшегося диалога. Она все же послушала парней и дала себе время прийти в норму. Её здоровье все еще было слабым. Кости срослись быстро, а вот яд змеи нанес большой ущерб её организму, поэтому слабость и головокружение все еще мучили её. Однако, несмотря на изначальную осторожность по отношению к ней, слизеринцы начинали терять терпение. Во-первых, Тео и Драко постоянно спорили и несколько раз чуть, если бы Гермиона вовремя не вмешалась, не подрались. Во-вторых, место, куда их привел Нотт, тяжело было назвать домом. Оно, действительно, скорее, походило на хижину: деревянная, всего с одной спальной комнатой, ванной, в которую порой было очень тяжело попасть, и общим залом-кухней, где ютились парни, пытаясь уместиться в небольшие кресла, так как на полу спать было холодно. Из-за того, что Гермиона все еще была больна, ей вежливо уступили спальню, хотя Грейнджер была уверена, что как только ей станет лучше, её сразу же выгонят спать на кресле, либо же Тео попробует приютиться к ней, поэтому она слегка обманывала их, жалуясь на ужасное самочувствие, слезно прося о том, чтобы её оставили одну. На пятый день её пребывания здесь в сознании, Тео и Драко предъявили первую претензию: «Грейнджер, мы не можем использовать магию, а так как среди нас нет домового эльфа, то ты, как женщина из семьи магглов, имея уже опыт выживания в плохих условиях, должна что-то приготовить». И как бы она не отнекивалась, ей пришлось сдаться после очередной порции жалоб, в особенности от Малфоя, который, как он сказал: «Никогда, слышишь, никогда Малфои не голодали в своей жизни. И тебе должно быть страшно от того, что будет, если я, с и так дерьмовым характером, буду еще и голоден». Именно по этой причине, она уже несколько часов промучилась с газовой плитой, которую Нотты, видимо, никогда не использовали, прежде чем подключить её к баллону с газом, который она обнаружила на заднем дворе. А затем еще и пыталась понять, что ей делать с тем набором еды, которую нашли парни во время очередной вылазки в лес. Голова Гермионы готова была взорваться, когда она, наконец, закончила отделять съедобные грибы от ядовитых, причем последних оказалось куда больше в количестве. К счастью, она обнаружила сковороду, спрятанную в духовке, странно пахнущее масло и мешок почти сгнившей картошки. Более получаса она занималась тем, что пыталась выискать кусочки более менее съедобного картофеля. Итого, промучившись четыре с половиной часа, Гермиона часто поглядывала на висящие над камином часы, она наполнила две тарелки содержимым сковороды. Принюхавшись к приготовленной стряпне, она поморщилась от запаха картошки и грибов, впитавших в себя явно просроченное масло. Пока она была без сознания, Нотт с Малфоей источили все припасы еды, вроде банок с консервацией, либо быстро приготавливаемых полуфабрикатов, которые подверглись жестокому сжиганию на самодельных кострах парней. — Приятного аппетита, — сухо произнесла Гермиона, опуская две тарелки возле сидящих напротив друг друга за небольшим деревянным столом парней. — А ты? — удивился Нотт, довольно принимая тарелку, ведь он был уверен, что его любимая Грейнджер сможет из чего угодно создать шедевр. Гермиона же с трудом проглотила густой ком слюны, стараясь не показывать лицом, что её вот-вот стошнит от запаха её стряпни. — Я не голодна, — наконец выдавила она, пытаясь растянуть губы в улыбке, однако вышел такой оскал, что Тео с подозрением посмотрел на свою порцию. — Ты первый, — одновременно произнесли слизеринцы, и тут же поморщились. — Я. Не. Буду. Это. Есть, — четко выговорил Малфой, с презрением отодвигая от себя тарелку. — Не ешь, — холодно ответила Гермиона, пожав плечами. — Приготовь что-то другое, — настойчиво попросил Драко, глядя на неё так, будто она только сказала нечто непозволительное. Гермиона опешила от его наглости и гневно сложила руки на груди, всем своим видом демонстрируя, что ей тут никто не будет указывать. — Я съем, — резко вмешался Тео и, наколов грибы с картофелем на вилку, поднес её ко рту, а затем, в страхе закрыв глаза, резко запихнул овощи в рот. Он несколько минут жевал, пытаясь сдержать мимику своего лица, не морщиться, затем с трудом проглотив, сказал: — Это вполне себе даже вкусно, — он посмотрел на неё благодарным щенячьим взглядом, заставив её посветлеть в лице и расслабленно улыбнуться. Драко хотелось рассмеяться Тео в лицо, когда услышал, что еда сносная, но, увидев какой улыбкой ему ответила Грейнджер, презрительно наколол овощи на вилку и повторил действия друга. Он, пытаясь удержать себя от выплевывания стряпни Гермионы, начал усиленно жевать. — Вкусно? – спросила она, удивляясь тому, что Малфой не сказал еще ничего плохого и, более того, даже не выплюнул это все на неё. — Угу, — недовольно кивнул он, продолжая жевать, на что получил пинок от Тео под столом. — Ну, я тогда пойду, — неуверенно начала Гермиона, указывая большим пальцем за свою спину. — Что-то мне опять не хорошо, — она покачала головой. — Доброй ночи. Как только слизеринцы услышали захлопнутую дверь за Грейнджер, одновременно выплюнули пережеванное в свои тарелки. Драко скривил лицо, пытаясь отыскать внутри рта языком остатки еды, чтобы сплюнуть, а Тео, высунув язык наружу, съежился в плечах. — Меня сейчас стошнит, — Малфой отодвинул от себя тарелку и схватил стакан с водой. — Очень даже вкусно, спасибо, — передразнил он, наблюдая за тем, как Тео бежит к умывальнику, чтобы прополоскать рот. Несколько раз сплюнув воду из-под крана, Нотт подошел к столу, выхватил стакан из рук друга и залпом выпил оставшееся содержимое. — А сам то, — наконец произнес Тео, ставя стакан на стол. — «Угу», — он скопировал его лицо. — Завтра попытаемся поймать какого-нибудь зверька в лесу. Больше никаких грибов. Мужчины мы или нет, в конце то концов. Малфой уверенно кивнул, впервые соглашаясь с бывшим приятелем.