Мы должны всё изменить

Неделя проходила замечательно, дни тянулись долго. Николя, решив свои внутренние вопросы, мучавшие его на протяжении длительного времени, смог полностью погрузиться в атмосферу деревенской жизни. Ему даже не хотелось выезжать в город, но Лали не нравилось сидеть на месте, поэтому один раз друзья съездили в Лейрию, где купили билеты до Остина на 27 июля, а через два дня посетили небольшой Калдаш-да-Райнья. В остальное время ребята отдыхали на берегу океана, плавали и слушали крики чаек, гуляли с Даниэлем, а иногда и с Фридой по сказочному лесу, находящемуся недалеко от деревни, работали в огороде, радуя приставучих насекомых, помогали с домашними делами, а каждый вечер, когда солнце спускалось ближе к земле, проводили время на уютной террасе за приятной беседой. Мужчина и женщина делились с ребятами самыми разными историями: веселыми и грустными, обычными и удивительными, но всегда увлекательными, в которых чувствовался опыт и долгая-долгая жизнь. В одних из таких вечеров Даниэль, Фрида, Лали и Николя, закончив все дела, снова собрались на террасе. Девушка и мужчина пили вкусный травяной чай с печеньем. Женщина любовалась красивым оранжевым светом. Парень чувствовал себя хорошо и спокойно. - Мне так нравится ваш дом, ваш двор, огород, - вслух произнес он. – Даже захотелось пожить в деревне. - Жить постоянно в деревне скучно, - не согласилась Лали. – А вот приезжать сюда классно! - Это наш самый любимой дом, который однажды мы потеряли, - во взгляде Фриды на мгновение появилась грусть. - Как потеряли? – Лали застыла с надкусанным печеньем в руке. - Почти тридцать лет назад случился страшный пожар в деревне, - сказал Даниэль. – Много что погорело тогда. Мы с маленьким сыном были вынуждены уехать в город к моим родителям в однокомнатную квартиру. Тяжело было, но ничего. Потом мы заново отстроили дом, сами, нам было это важно. Деревню восстановили. Сами видите, какая красота здесь. - Вот так, - вздохнула женщина. - Это так грустно, - Лали снова чуть не заплакала, но принялась доедать печенье. - Главное, что всё хорошо закончилось, - слегка улыбнулся Николя. - Это страшно, дети. Страшно остаться без родного дома. Страшно смотреть, как он разрушен, как разрушена вся твоя прежняя жизнь. Такого не должно быть никогда и нигде. Есть те пожары, которые можно предотвратить, - задумчиво сказала Фрида. – Но если такое вдруг происходит, то гораздо легче пережить это, когда кто-то есть рядом. Вы не представляете сколько сил тогда мне давал Даниэль, его любовь и моя любовь к нему и сыну. Никогда, дети, не торопитесь сжигать мосты, учитесь прощать и учитесь любить сильнее. Самую большую силу дает нам любовь. - А сколько вы лет вместе? – спросил Николя после недолгого молчания. - Тридцать восемь лет, - ответил Даниэль. - Так много, - Лали почему-то чувствовала грусть, но в то же время испытывала большое тепло к крепкой семейной паре. - Представляете, столько лет люблю эту несносную женщину, - усмехнулся Даниэль. - Это замечательно, - улыбнулся Николя. - Почему несносную? – нарочито строго спросила Фрида. - А кто заставляет до сих пор меня аккуратно складывать носки? - Если ты их так не складываешь, то они у тебя теряются. - У тебя теряются, а не у меня. - А кто три дня назад спрашивал: «где мой второй зеленый носок?» - Ну начинается! Лали и Николя переглянулись и одновременно громко рассмеялись. Муж и жена резко перестали спорить. - Ребята, наверное, думают, что у нас крыша поехала на старости лет, - весело сказал Даниэль. – Думают: «Что они пререкаются из-за каких-то носков?» Парень и девушка продолжали хохотать. - Ну хоть детей насмешили, а то замучили их своими грустными рассказами, - улыбнулась Фрида. - Вы такие забавные, - Лали вытирала слезы. - И такие классные! – добавил Николя. – А рассказами вы нас не замучили. Нам очень интересно. - Хорошо, что вы сейчас с нами, - и Фрида потрепала светлые волосы парня. Был последний вечер в деревни Португалии. Даниэль и Николя полили грядки и клумбы, и это значило, что их ждали разговоры на открытой террасе. Парень оттряхивал великоватые ему спортивные штаны от земли в то время, как его окликнул мужчина: - Николя, тут тебе какое-то письмо! - Мне??? – парень дошел по деревянной дорожке до дома и оказался рядом с Даниэлем. - Сам удивился. Решил на всякий случай заглянуть в почтовый ящик, а там оно. Из Франции, - и мужчина передал Николя белый конверт. Прочитав имя отправителя, парень на секунду забыл, как дышать. - Ну что застыл? - Не может этого быть, - одними губами сказал Николя. - Там что-то плохое? – обеспокоенно спросил Даниэль. - Нет… Не знаю… Можно… Можно я останусь один? - На террасу-то пойдешь? - Я… я…я… позже приду, - с трудом ответил парень. - Ладно, - с сомнением произнес Даниэль. – Если что, зови. Когда мужчина скрылся в доме, Николя машинально опустился на крыльцо. Распечатав конверт, он вдруг испугался. Что она могла ему написать? А если попросила никогда больше не беспокоить? А если ей нужна помощь? Надо было собраться с силами и прочитать, просто прочитать. В конверте лежали два листа: первый – большой, сложенный в несколько раз, второй – совсем маленький. Николя начал со второго. P.S. Я между делом случайно сказала Жозе о письме, и он буквально заставил меня отправить. Смешно об этом вспоминать. И грустно, он так переживает. Даже не знаю, правильно ли я сделала, что отправила. То есть, думаю, что правильно. Просто страшно. Но я всё-таки чувствую тебя. Как давно они не разговаривали? Он только сейчас осознал, как сильно соскучился по ней. Николя перечитал несколько коротких строчек трижды, каждый раз слыша ее голос. Дрожащими пальцами парень открыл большой белый лист. Привет, моя самая большая нежность… Дальше Николя не смог читать. Слезы покатились из глаз, грудь сдавило чем-то тяжелым, дыхание сбилось совсем. Потребовалось несколько минут, чтобы хоть немного успокоиться и заставить себя читать дальше. У меня сейчас ночь, я сижу в аэропорте Сеула, смотрю на самолеты сквозь огромные окна и думаю о тебе, рейс будет только утром. Я каждый день думаю о тебе, но сегодня особенно. Ведь я люблю 12 июля больше, чем собственный день рождения. Не знаю, смогу ли я тебе позвонить. Мне кажется, что я пока не готова, но мне бы хотелось, чтобы ты почувствовал, что сердцем я с тобой. Мне бы хотелось, чтобы свой день ты провел счастливо и не расстроился, не услышав моего звонка. Я очень хочу позвонить, но мне как будто что-то мешает. Прости меня, если я не смогу преодолеть это. Ты же всё равно знаешь, что я помню о тебе, и что никогда не забуду о твоем дне рождения. Это лучший день в году. Спасибо жизни за то, что ты есть. Николя тяжело вздохнул, сдерживая слезы. Он забыл, где находится. Не думал о том, сколько сейчас время. Не слышал голосов на террасе. Он был только с Элен, с ее мыслями и чувствами. Я много думаю о нас двоих, о том, что делать дальше. Я обязательно поговорю с тобой обо всем лично, а пока напишу здесь. Прости меня, Николя. Прости, пожалуйста. Я совсем тебя забросила из-за своих проблем, а потом еще и прогнала. Это так ценно, что после всего произошедшего ты продолжал помогать моей бабушке, но мне было очень больно и больно до сих пор. А потом, когда ты уже уехал, я поняла, что почувствовала на себе, как было больно тебе, когда я прислала то ужасное письмо про парня из Сиднея. Тогда ты смог меня простить, дал нашим отношениям шанс, но почему-то у нас не получилось. Мы оба с тобой виноваты. Я точно знаю, что хочу быть с тобой. Ты – моя любовь, моя жизнь, мое всё. Но мне не хочется, чтобы наши отношения были такими, какими они стали в Австралии. Я хочу, чтобы мы оба старались для них, для нас с тобой. Я к этому готова. Я готова сделать всё, чтобы мы были счастливы, потому что люблю тебя. Осталось узнать, чего хочешь ты. Я приеду, ты вернешься из путешествия, и мы поговорим. Ведь поговорим? Я очень по тебе скучаю. Просыпаюсь – и первая мысль о тебе. Закрываю глаза и сразу вижу тебя. Иду по улицам - и ты мне мерещишься, представляешь? Вспоминаю очень многое. И эти воспоминания дают мне надежду, что у нас с тобой всё получится. Я сейчас попробую уснуть на очень «удобных» креслах, а пока передам тебе пожелание на день рождения. Я желаю, чтобы ты улыбался как можно чаще. Я каждый день прошу об этом. Неважно со мной или без меня, но улыбайся жизни. Ведь в этом мире нет ничего лучше, ничего прекраснее, чем твоя улыбка. С днем рождения. Как же мне хочется сейчас быть с тобой. Николя сложил белый лист бумаги, стеклянным взглядом уставился на зеленый двор, не видя его, попытался вдохнуть вечерний воздух и внезапно разрыдался. Он плакал так горько и так отчаянно, как не делал этого очень давно. Боль, тепло, любовь, нежность и сильное чувство вины разрывали душу. Где-то далеко звучал обеспокоенный голос, кто-то касался его руками, но почему-то он никак не мог осознать реальность. - Николя, Николя! – голос звучал уже отчетливее. – Посмотри на меня. Посмотри на меня, пожалуйста. Парень сделал над собой усилие и увидел заплаканное лицо Лали. - Ну, наконец-то, - и девушка крепко его обняла. – Я так испугалась. Что же сделало с тобой это письмо. - Лали… - жалобно произнес он. - Ну что? Что? – девушка гладила его по спине. – Всё же хорошо, разве нет? - Как? – Николя слегка отстранился от подруги и снова посмотрел в никуда. – Как она так может любить? Я совсем ее не заслуживаю. Совсем. - Не тебе решать, кого и что ты заслуживаешь. - А кому? - Никому. Она тебя любит. Просто любит и всё, - девушка провела рукой по колючей щеке. – Тебе надо прийти в себя, успокоиться, слышишь? - Да, сейчас, - вздохнул Николя. – Я, наверное, выгляжу, как ничтожество. - Перестань нести чушь. - Ты обо всём знала? - Я только знала, что Элен написала письмо, и что Жозе узнал об этом. Он уговорил ее отправить письмо тебе, поэтому и попросил задержаться нас здесь, - Лала замолчала, а немного подумав, добавила: - Еще я знала, что Элен хотела вернуться в Париж. Она рассказала мне об этом, когда мы были в Германии, но попросила тебе не говорить. Боялась, наверное, что ты тоже вернешься, а она не готова была тебя видеть. - Она хочет быть со мной, - он смотрел на подругу взглядом полным изумления. – Понимаешь, Лали? Она хочет, чтобы мы были вместе. - Разве не об этом ты мечтал? – улыбнулась девушка. - Просто… Я просто не могу поверить. Я должен немедленно ей позвонить. Он уже хотел подняться с крыльца, но Лали его задержала. - Подожди, - сказала она. – Ты сейчас на сильных эмоциях. - Но Элен ведь ждет. - Может, лучше завтра утром? – предложила девушка. – Переваришь всё в голове, успокоишься, поймешь, о чем надо сказать ей. - Ты думаешь? - Если ты хочешь, чтобы она не подумала, что общается с психом, то лучше позвонить завтра. - Я похож на психа? - Немного, - усмехнулась Лали. – Просто ты сильно возбужден. Я вообще не помню, чтобы когда-то видела тебя таким. - Наверное, ты права. Позвоню завтра. Спасибо тебе. - А если ты ее обидишь, то будешь иметь дело со мной, - серьезно сказала Лали. – Я не шучу. - Я приложу все усилия, чтобы не обидеть. - И в будущем тоже, - девушка навела на него указательный палец. - И в будущем тоже, - Николя неожиданно сжал подругу в объятиях. – Лали, я так счастлив. - Ты даже не представляешь, как тебе повезло, - девушка с трудом высвободилась из цепкого кольца мужских рук. - Я так ее люблю, так люблю, - парень поднес к губам лист бумаги, сложенный в несколько раз, и поцеловал его. А Лали, пытаясь не заплакать, посмотрела на июльское небо, усыпанное звездами. - Всё нормально? – неожиданно спросил Николя. Девушка вздрогнула и посмотрела на друга. - Ты думаешь, я слишком жестока к Себастьену? - Нет, я так не думаю. Признаюсь, что хочу, чтобы вы были вместе, но я же понимаю, как для тебя это непросто, - Николя вдруг снова стал самим собой, спокойным и собранным. - Я только хочу, чтобы тебе было хорошо. И чтобы ему было хорошо. Чтобы вы не мучились. Но ты ничего ему не должна. Ты должна только себе. - Я уже ни в чем не уверена, - Лали медленно покачала головой. - Почему? - Не знаю. Я давно всё решила, но в последние дни что-то изменилось. И я не могу понять что. - Может, из-за письма Элен? - Не знаю. Как будто есть что-то еще… - Сделай так, как подсказывает тебе твое сердце. - Я подумаю об этом, - грустно улыбнулась Лали. Парень поцеловал ее в макушку и ненадолго прижал к себе.