В водовороте минувшего времени

Наруто не помнил, как давно так крепко спал. Обычно ото сна его не мог пробудить даже рёв хвостатого зверя, но это продолжалось до той самой ненавистной ему войны. С тех пор, закрывая глаза, как следует отдохнуть он никак не мог. Взрослые вообще мало спали, а взрослые шиноби — тем более. Такая участь не обошла стороной и его. Но, к некоторому удивлению Наруто, проснувшись утром этого дня, впервые за долгое время он чувствовал себя невероятно бодрым и выспавшимся. Раздражение не вызывал даже повторяющийся стук в дверь недавно подаренной ему квартиры. — Иду, иду, — хрипло прошептал он, с неудовольствием покидая тёплый и мягкий футон. О личности человека, который сейчас тревожил его, Наруто знал прекрасно. Сенсорика успела запомнить ещё одного Узумаки, который провёл парня до нового жилья после непростого разговора с Ашиной вчера. Находясь в одних трусах, он открыл дверь новому знакомому. — Утречко, Каоши, — поздоровался Наруто, мимоходом смотря на время в настенных часах. — Ты куда-то торопишься? — Я Киоши, чудила, — сухо отозвался тот, протягивая ему кое-что. — Приведи себя в порядок, поешь и дуй на улицу. Через полчаса надо быть в храме. Хмыкнув и приняв пакетик, Наруто закрыл дверь. Узумаки Киоши — шиноби, которого приставил лично Узукаге, был на вид не намного старше него. Привычные красные волосы до плеч, зелёные глаза, бледная кожа — стандартная для многих его родственников внешность. Что до одежды, то в Узушио к этому отношение двоякое, как он успел выяснить из коротких наблюдений. Простые жители одеваются как хотят (конечно, не нарушая нормы приличия), значит, к ним претензий нет, а вот с шиноби дела обстоят по-другому. У последних в рабочее время простая чёрная униформа с клановым моном на плечах и дополнениями в виде катаны, танто и прочего. На миссиях вне деревни же к этому добавляются защитные пластины серого цвета. Исключения Наруто ещё не попадались. — Хм, пахнет вкусно, — достав из свёртка коробочку с хаси и фляжку с водой, Наруто поставил их на кухонный стол, следом направившись в санузел. Первым делом справив нужду и выполнив гигиенические процедуры, он вернулся обратно. Раскрыв крышку, его взору предстал свежеприготовленный омлет и кусок хлеба. — Что ж, приятного мне аппетита. Неторопливо начав завтракать, он попеременно осматривал текущее место жительства, задерживаясь на поставленных там-сям печатях, формулах и свитках. И надо сказать, что из-за них его не покидало чувство нереальности происходящего. В каком смысле? — поток его мыслей прервал голос Курамы в голове. Девятихвостому и так нечего было делать в подсознании, он не нуждался во сне или еде, а единственным, что ему оставалось себя занять — наблюдать за жизнью джинчуурики. — Да в самом прямом, — Наруто по привычке разговаривал с другом вслух. Клан Узумаки сполна оправдывал свой титул мастеров техник в области запечатывания. Метка молчания и барьеры, с которыми он столкнулся ранее, были лишь вершиной айсберга. Впервые в своей жизни Наруто узнал о существовании таких формул печатей, которые почти полностью подавляли шум снаружи и наоборот, выполняя функцию звукоизоляции, по умолчанию сохраняли идеальную температуру, отвечая за терморегулирование, освещали и закрытые, и открытые пространства, включаясь с заката и работая до рассвета, сохраняли чистоту, избавляясь от грязи и пылинок, а за свои действия требовали только своевременной подпитки чакрой. Помимо них для Наруто стало неожиданностью существование свитков для хранения еды. Ему было известно, что бывают свитки для оружия, чакры, стихийных техник и одежды, но о том, что в них можно хранить продукты ни Наруто, ни известный ему мир шиноби не знал. Будь это им ведомо, питаться пресными пищевыми пилюлями перестал бы каждый. И что это по-твоему значит? — спросил у него Курама. — Что Узумаки самое лучшее оставляют себе, — Наруто усмехнулся, вставая из-за стола. Убрав оставшееся за собой, он тронул пальцем запястье, где возникла разработанная им метка. Как и стиль восьми триграмм на животе, она появляясь только тогда, когда Наруто к ней обращался. Здесь он хранил свои запасы кунаев, сюрикенов и конечно же обмундирование с парой сандалий. Призвав их по мысленному зову и надев на голое тело, Наруто напоследок бросил взгляд на часы, затем покидая свою новую однокомнатную квартиру. Когда он хотел запереть дверь, понял, что ключа ему не давали. И правильно, ведь его заменяла печать хозяина на ручке, которая работала на крови владельца, как и свитки с формулами внутри дома. Это лишало злоумышленников возможности без обнаружения проникать в чужие жилища и брать их вещи. Таких продвинутых разработок ни у Мито, ни у твоей мамы я не наблюдал, — поделился Курама. — И это подсказывает мне только одно. Кажись, я знаю, к чему ты ведёшь, — смекнул Наруто, начав спускаться по лестнице. Как и в резиденции, она была спиралевидной. Чтобы не выглядеть в глазах сородичей ещё большим чудиком, с лисом он начал говорить мысленно. — Узумаки, помимо увиденного нами, обладают печатью для частичного или полного блокирования или стирания памяти. И используют её на каждом, кого отпускают «на волю» или к другим. Маловероятно, что это их последний козырь. Пока ты на их территории, сохраняй бдительность. Моя чуйка молчит, но ты не расслабляйся рядом с Узумаки, — предупредил Курама. — Вы можете быть родственниками, но это ещё не значит всё. Рос ты совсем в другом окружении. Хорошо. Приму во внимание, — согласился Наруто. Во время спуска на третьем этаже здания он заметил сгорбленную старушку с тростью, которая, скорей всего, держала с ним одно направление, но испытывала трудности. Проходить мимо парню было чуждо. — Бабуль, помощь нужна? — деликатно поинтересовался Наруто, чтобы ненароком не спугнуть женщину. Та остановилась на ступеньке впереди него, следом не без труда повернулась. Сощурилась при виде его лица. Наруто не спешил её торопить, да и времени ещё оставалось, вроде. — Молодой человек, мне кажется, или у тебя волосы пшеничные? — задала та первый интересный ей вопрос. — Тебе не кажется, бабуль, я блондин. И здесь новенький, — Наруто добродушно улыбнулся, чувствуя некоторую неловкость. — Звать меня Харуто. Меня вчера принял Узукаге-сама, когда выяснилось, что один из моих родаков вышел из его родословной. Этот вопрос был обсужден на встрече с Ашиной. Решение устроило Наруто. Они остановились на том, что на заинтересованные взгляды соклановцев ответят тем, что парень приходится лидеру деревни хоть и далёким, но прямым близким. Как доказательство можно привести железные доводы: у обоих мощнейшая жизненная энергия и колоссальный резервуар чакры. Большего не надо. Правда, Ашина не стал скрывать от Наруто, что расскажет истину некоторым, в круг которых входят только доверенные коллеги и члены семьи старика, на что он спорить не стал. — Да? — недоверчиво протянула та, хмуря свои потемневшие брови. — А полоски эти на твоих щёках что? На лисьи смахивают. — Это наследственное, как не сбрею, снова вырастают, — выдал Наруто заготовленное, нервно рассмеявшись. Хотя он действительно проверял это в детстве, когда комплексовал из-за насмешек ровесников. А потом не заметил, как смирился и просто перерос это. Благо, с Курамой тогда они были не в ладах, а то от его возмущения деваться было бы некуда. В Узушио настороженными взглядами провожали Наруто скорее из-за передавшихся от хвостатого парных усов, чем из-за цвета волос. Об этом у него Ашина тоже поинтересовался, на что он отклонился от темы аналогичным образом, но с разницей в виде «приобретённое после получения чакры биджуу». Глава, как минимум, сделал вид, что поверил. Если удалось убедить его, то остальных тоже как-нибудь да получится. Тем временем старушка ненадолго остановилась, видимо, переваривая его слова. Потом её глаза блеснули. — Хорошо, Полосатый, помогай давай, — она подала свободную руку, которую Наруто с опозданием, но принял. Его несколько удивило обращение пожилой Узумаки. Особенно — прозвище. Так его ещё не звали. Не хотелось бы прославиться в деревне долгожителей именно этим. Но на этот раз собственная интуиция Наруто говорила, что об этом прознает не только остров водоворотов, но и весь мир. — На каком этаже ты, говоришь, поселился, Полосатый? — На предпоследнем, квартира номер пятьдесят три, ттебайо. — Тэ... Чего? Странные же у тебя словечки, Поло... Не понимаю, она проверяет моё терпение, специально хочет разозлить, не понимает, что мне не нравится или получает от этого удовольствие? — раздражённо подумал Наруто, перестав слушать старую собеседницу. Начинай привыкать. Наверняка тут таких полно, — не оставил возможность повеселиться Курама. Лучше бы промолчал!