Кукла BRATZ

Раннее утро. Хмурое небо над головой. Потом аэропорт. Пьяные люди. Москва. Я купил себе билет на ближайший рейс, чтобы уехать к Марине. Сорвался, даже толком никому ничего не объяснив. Плевать, где мы будем с ней находиться. Будет это какая-то маленькая комнатушка на окраине большого города или лавка в парке Горького — неважно. Важнее, что у меня появилась потребность расцеловать ее лицо. Погладить ее по волосам. Уложить ее голову себе на плечо. Плевать, если кому-то такой Руслан Тушенцов не нравится. Плевать, если кто-то хочет видеть меня злобным, нахальным парнем без чувств и эмоций. Мне поебать на чужое мнение. Друзья меня поняли. Или сделали вид, что поняли. Задерживать, в общем-то, не стали. Я поехал в аэропорт прямиком из дома Давида и Арины. Поехал без вещей, с пятнадцатью процентами на телефоне, пьяный. Я хотел оказаться рядом с ней. Хотел уснуть с Мариной и проснуться. Хотел до жути, до какой-то странной трясучки в руках целовать ее тело, не пропуская ни единый миллиметр. Плевать мне было, что скажет Лиза. Обрадуется ли мне, или скажет, что не хочет видеть из-за того, что я друг Коляна. Меня вообще ничего не волновало. Все было предельно просто: я любил, меня любили в ответ. Все взаимно, не нужно ничего усложнять. Не нужна лишняя драма, не нужны конфликты, не хотелось проводить какое-то время в ожидании «чуда», если ты можешь быть этим ебанным чудом сам. Я заебался быть несчастным, заебался бежать от проблем, заебался все усложнять. У меня в голове, наконец-таки, все встало на свои места. Я хочу быть счастливым — я буду счастливым. Я хочу быть с куклой братц, которая улетела в Москву, значит я приеду к ней, наплевав на всё. Я готов был бросить всю работу, все проекты, дела и личные встречи. Я готов был выслушать множество гневных комментариев о том, что я легкомысленный и глупый, не ценю чужой труд. Я привык к тому, что не оправдываю чужие ожидания. Я свои-то не оправдывал, а это куда болезненнее переживать. Знакомый аэропорт, «запах» Москвы, множество машин, нереальный ценник на такси. Я, честно признаться, этот большой город никогда особо не любил. Постоянные пробки, большое скопление людей в общественных местах, напряжение, вечно висящее над головами жителей. Все москвичи всегда казались мне злыми и холодными. Этим людям плевать на то, что происходит вокруг них. Но сейчас, садясь в желтое такси за четыре тысячи, мне хочется улыбаться. Этот Новый год кажется мне странным, совсем не «праздничным», но, тем не менее, в эту ночь я все решил. Водитель рассказывает какие-то истории, пока мы едем до пункта назначения. Я его не слушаю, потому что погружен в свои мысли, но, ради приличия, киваю головой. Мари ждёт меня. И, если быть честным, она сама хотела прилететь ко мне, и это меня так порадовало, что я больше не мог держать себя в руках. Именно поэтому я сейчас еду в желтом такси, направляясь к ее новому дому. Дарина, на удивление, пожелала мне удачи. Увидев, как загорелись мои глаза, она все поняла. У нее нет шанса. И больше никогда не будет. Прошлое нужно оставлять позади, закрывать на замок, не вспоминать о нем. Я сделал определенные выводы, поработал над собой, стал лучшей версией себя. Конечно, у меня все еще есть недостатки, но и с этим можно работать, если рядом будет тот человек, который готов направлять, давать советы, терпеть и уважать. Я думаю, что в эту Новогоднюю ночь барби меня окончательно отпустила. Возможно, ее сердце разбилось вдребезги. Возможно, ей было больно, но я никогда не давал ей надежд на то, что мы сойдемся обратно. И так, наверное, гораздо лучше. Переболеет, как когда-то переболел я. В любом случае, я буду рядом, если нужна будет помощь, но я никогда не сделаю ничего такого, что заставит Мари сомневаться во мне. Я благодарен Дарине: за ту больную любовь, за болезненный разрыв, за поиски себя, за ненависть. С ней я почувствовал, что нужно что-то менять. После нее я понял, что к отношениям впредь буду относиться серьезнее. Мы прошли вместе многое. Вместе взрослели, вместе делали ошибки, вместе пытались все исправлять, но потом у нас обоих опустились руки. И расставание оказалось правильным решением, хотя тогда казалось, что это не так. Что было бы с нами, если бы мы сейчас встречались? Ничего. Мы бы вряд ли продержались так долго вместе. Нам, в любом случае, было не суждено. — Приехали, — хриплый голос таксиста выводит меня из раздумий. Я открываю глаза, кидая взгляд на мужчину. Тот нервно стучит пальцами по рулю, ожидая, когда я покину салон. — Спасибо, мужик, — я сую ему в руки пятитысячную купюру, замечая, как его брови летят вверх. Он сразу же хлопает себя по карманам, — сдачи не надо. С Новым годом, — я криво улыбаюсь незнакомцу, зная, что больше никогда его не встречу. Выхожу на улицу, накидывая капюшон на голову. Незнакомый подъезд обшарпанной пятиэтажки. Я поднимаю голову вверх и замечаю, что только в одном окне горит свет. Мимо проходят люди, которые уже нагулялись. Пьяные, уставшие, но счастливые. Кто-то помогает идти своему знакомому, который засыпает на ходу. Кто-то прижимает бутылку к себе, разговаривая со своими друзьями. — Я приехал, — Мари отвечает на звонок сразу же. Боялся, что не дождется и уснет. Боялся, что передумает и не захочет видеть меня, но этого не случилось. Стою у железной двери, прячась под козырьком от хлопьев снега. — Иду! — радостный голос заставляет меня улыбнуться. Темноволосая не скрывает своего счастья в голосе. Вечно хмурая, серьезная, безэмоциональная говорит мне в трубку веселым тоном, что спускается ко мне. А ожидал ли я такого в начале наших отношений? Явно нет. На душе сразу становится как-то теплее, несмотря на минусовую погоду и большие сугробы. Я облокачиваюсь спиной о подъездную стену, закуривая сигарету. На телефоне три процента, вероятнее всего, со мной никто не сможет связаться в ближайшее время, потому что я хочу побыть со своей девушкой. С той, с которой мне было хорошо. С той, которая любит меня. С той, которая знает все мои минусы и плюсы и все равно считает, что я «лучший». Любовь делает нас лучше. Настоящая, осознанная, взрослая любовь без криков и истерик, без оскорблений и слез, без лишних нервотрепок и обид. Такая любовь встречается не часто, о такой любви должны мечтать люди, к такому мы должны стремиться. Время будто бы замедлилось, когда я слышу характерный звук открывающейся двери. Я медленно поворачиваю голову и встречаюсь взглядами с карими, красивыми глазами, по которым успел соскучиться. До неприличия необыкновенная, какая-то волшебная, со своей изюминкой девушка смотрит на меня в ответ, улыбаясь уголками губ. Черт с этими нормами приличия. Плевать на то, что мы на улице, а мимо нас ходят пьяные люди. Я отрываюсь от подъездной стенки и делаю несколько шагов к ней. Поцелуи. Множество поцелуев. Ласковые, аккуратные, нежные, страстные, просящие о большом. Время замедляется еще сильнее, когда я чувствую вкус ее губ. Сжимаю тонкую талию Мари в своих руках, прижав девушку к подъездной двери. Кажется, она улыбается, когда ее пальцы скользят по моим волосам. Никаких сомнений, она — мой человек. И я никогда не пожалею о своем выборе. Я глажу своими пальцами ее спину, утыкаясь носом куда-то в шею, вдыхаю знакомый, родной запах, прикрывая глаза на пару мгновений. Кукла братц не шевелится, нежно поглаживая мою голову своими пальцами. — Прилетел, — чуть позже, тихим голосом говорит девушка. Словно не верит в то, что я действительно только что ее целовал. Не верит в то, что я стою, уткнувшись носом в ее шею, — неужели чувства сильнее обиды? — Издеваешься? — я поднимаю на темноволосую свою голову, изучаю ее лицо своими карими глазами, слегка прищурившись, — мне не пятнадцать, чтобы акцентировать внимание на наших ссорах. Я прилетел, потому что хочу быть с тобой. Прилетел, чтобы сказать тебе, что мы с тобой, малышка мусор, в отношениях. Прилетел, чтобы не было никакой недосказанности. Я выбрал тебя и наши отношения, потому что именно в этом я нуждаюсь. Ты, песни, фанаты и концерты. На остальное мне похуй, поняла? — я то морщусь, то пожимаю плечами, говоря ей об этом, — и хочу, чтобы ты поняла, что я понял, какие ошибки допустил. Думал только о себе, такого больше не будет. В пизду, я не школьник, чтобы заниматься хуйней, страдать и выяснять отношения. Я пришел к тому, что хочу спокойствия и счастья, — Мари кивает головой, укладывая руки на мои плечи. Она смотрит на меня с легкой улыбкой на губах, и я никогда до этого не видел ее такой счастливой. — Я постараюсь быть более ласковой, научусь принимать подарки, зная, что именно так ты проявляешь свои чувства. Ты сам должен понимать, что у меня были тяжелые отношения с человеком, который употреблял. С человеком, который умер. Я любила его всем сердцем, но у нас было и много хорошего, и много плохого. Все подарки, которые он мне дарил, потом забирал, чтобы достать себе еще порошка или марихуаны. Мы очень часто ссорились из-за этого, я постоянно вытягивала его со дна. Это, естественно, отложилось у меня в голове. Я сбежала, потому что посчитала себя недостойной тебя. Потому что проецирую прошлые отношения на эти, а так нельзя делать. Раньше у меня были сомнения на твой счет. Бабник, идиот, человек, которому на всех плевать. Таким ты пытался казаться другим людям. Я боялась вступать с тобой в отношения, думая, что обязательно пожалею. Но, я не пожалела, потому что ты действительно стараешься, Руслан Тушенцов. Я не думала, что с тобой будет комфортно. Я всегда видела в тебе что-то большее, но страх, что я лишь хочу видеть в тебе лучшую версию тебя, пугал. И, знаешь, впредь я тоже буду стараться для наших отношений. Ты доказал мне, что мужчины все еще могут любить. Искренне, по-настоящему. Потом опять поцелуи в подъезде и лифте. Переосмысление пройденного пути. Желание двигаться дальше вместе. Жить и наслаждаться мгновениями, ценить настоящее, не думать о прошлом. *** Спустя два месяца вечных катаний из Питера в Москву и обратно, я решился на переезд в столицу. Для меня это было очень странным, важным решением, потому что к Санкт-Петербургу я привык. У меня здесь все: друзья, работа, хорошая квартира. Никогда бы не подумал, что я уеду ради какой-то девушки в другой город. Мари не давила на меня, не просила этого сделать, но мы оба понимали, что хотим жить вместе. Девушка не хотела возвращаться в культурную столицу, а я не настаивал. Удивительно, что, уехав от нее на пару недель, я окончательно все решил. Тут же нашел хорошую квартиру, оплатил несколько месяцев наперед, попросил куклу братц перевезти свои вещи туда. Конфликтов у нас больше не было, мы начали заново узнавать друг друга, проникаясь этими отношениями все больше и больше. Мне пришлось рассказать Давиду о болезни Дарины, потому что я не мог больше хранить этот секрет. Мне хотелось ей помочь, хотелось, чтобы ей стало лучше. Девушка хоть и злилась первое время, но позже поблагодарила меня. У нее все тоже встало на свои места. И вы не поверите, блять, кто начал за ней ухаживать. Саша. Наш общий друг, который зачастую поддерживал ее. Саня, который задавал неудобные и каверзные вопросы. Он, оказывается, давно смотрел на нее, но ничего не делал, зная, что мне могло быть неприятно. Решился он на отважный шаг только тогда, когда окончательно понял, что у меня другая жизнь. Он, как настоящий парень, собрал нас с Колей в один из вечеров и все вывалил. Мы были в шоке, в ахуе, потому что никогда этого не замечали. А, может, просто старались не замечать. Саша честно спросил у нас обоих, может ли он поухаживать за барби и мы оба, не задумываясь, ответили «да». Колян с Лизой, к сожалению, не помирился. Но отпустил он девушку достаточно быстро, сказав, что не хочет из-за этого переживать. Погрузился полностью в написание хитов, которые активно начали набирать еще больше популярности в разных социальных сетях. У него все шло своим чередом, теперь в Москве у него был я. И хоть в личной в жизни — дерьмо, дела в карьере явно пошли в гору. Большой тур, огромная площадка в Москве на семь тысяч человек. В общем, он был счастлив. Мукка и Диана, вы не поверите, решились на отважный шаг. Я до последнего не мог поверить в то, что Серафим, та самая рок-звезда, окончательно повзрослел и сделал в новогоднюю ночь предложение. Ди, естественно, согласилась, назвав его идиотом, но ее любимым идиотом. Сим хоть и нервничал, когда мы обсуждали эту тему по телефону или в живую, но пытался убедить себя самого, что ничего не изменится. Свадьбу они запланировали ближе к лету, в городе Сочи, позвав нас всех. Я и Давид, в тайне от Сидорина, обсуждали тему свадьбы, посмеиваясь с нашего друга. Нам обоим казалось, что они еще тысячу раз отменят и запланируют это мероприятие заново. Деймур был благодарен мне за то, что я всё-таки рассказал им, что с его младшей сестрой что-то происходит. Врачи, психологи, поддержка. Мы все, как могли, помогали барби прийти в норму. Но, к слову, улыбаться она начала только тогда, когда Саша признался ей в симпатии. Давид хоть и не особо был рад такому «ухажеру» своей сестры, но лезть в их взаимоотношения не стал. Сказал, что если Дарина хочет попробовать — пусть пробует. Мы все продолжали жить и то, что я переехал в другой город, ничего особо не изменило. Мы все продолжали поддерживать дружеское общение. Иногда я прилетал в Питер, чтобы написать пару новых песен, поэтому встречался с Давидом, Ариной, Сашей, Серафимом, Дианой и даже с Дариной. На этом, пожалуй, можно и заканчивать. Я счастлив, у меня есть малышка мусор, которая, всё-таки, пошла работать в участок теперь здесь, в Москве. Есть кот, который по-прежнему не особо рад тому, что у его хозяйки кто-то появился. У меня есть фанаты, музыка и поддержка. Я больше не одинок.