***
Сборы младшего на экзамен это серьезное и тщательно продуманное мероприятие. Парня никто не трогает, только Намджун иногда задает ему неожиданные вопросы по всему спектру сдаваемых предметов. Так-то это хитрый план продуманного и грамотного лидера. Он выбирает самые легкие, ну, с его точки зрения, конечно, вопросы. Но от вопросов Чонгук паникует еще больше и листает свои тетради еще судорожней. — Да хватит уже! — качает головой и делает «страшные глаза» Хосок, когда Джун выдает что-то про закон Гука. Вручает мученику науки отглаженные брюки и пиджак отвратительного горчичного цвета и отправляет ребенка переодеваться. Тем временем Юнги и Сокджин, как два признанных кулинара группы, подают на стол завтрак, «заряженный на удачу», как выразился Сокджин-хен. — Трусы красные надел?! — заполошно кричит Чимин, врываясь в кухню. Лохматый, босой, и малоодетый. — Нет, — едва не захлебывается бульоном Чонгук. — Надень! Гук зависает в раздумьях. А потом прерывает магический завтрак и удаляется в свой жилой закуток: — Я на минуточку… Никто даже не улыбнулся. Просто еще одна примета. Во время выпускного экзамена атеистов нет. И молитвы, и приметы — все идет в ход. Потому парень выпивает куриный бульон, на удачу, заедает это сладким клейким рисом, чтобы знания прилипли. Волосы после вчерашней укладки стоят дыбом и сразу становится понятно — Чонгук их не мыл, чтоб не смыть ту часть знаний, что прилипла. Хосок честно с этого похихикивает, но знает, что настрой очень важен и если человеку так спокойнее, то пусть так. Немытый, небритый, зато с клейким рисом на завтрак и в красных трусах! Итак. Время 7 часов. Еще с вечера решено, что провожают младшего не все, а только Намджун и Хосок, как самые спокойные в коллективе. Чонгук берет рюкзачок, собранный Сокджином. Хосок возвращается за квитанцией, до того торжественно лежащей в центре стола и раздумывает, куда бы ее положить. —Может, я пока возьму? — предлагает Намджун. Шесть пар «чо, реально?!» — взглядов обращаются к лидеру. — Хен, не нужно, — просит Чонгук и направляется к двери… — Я лучше к себе в карман положу, — говорит Хосок, изо всех сил стараясь не задеть чувства лидера. Тот лишь пожимает плечами и идет следом за младшим. В общаге все еще продолжают стоять у входа остальные мемберы. Им бы еще каждому по белому платочку и вообще…как на войну ребенка отправляют. Хосок кривится, шипит на них и спешит вниз по лестнице к уже ушедшим парням. Их встречает уже знакомая машина, в которой сидит менеджер Зиан. — Квитанция где?! —вместо приветствия спрашивает менеджер. Хосок хлопает себя по карманам и убеждается — квитанция на месте. — Да дайте ее мне и все! — рыкает нервно Чонгук, забирая листок с его номером, — Так точно не забуду. — Как тебе удобнее, — игнорирует нарушение иерархии Хосок.***
— Да не трясись так, твоя судьба этим экзаменом не решается. У тебя уже есть работа, — пытается успокоить парня менеджер. Чонгук кивает, но не выглядит убежденным, — Тем более АРМИ уже решили, как именно ты сдал экзамены. Отличник! Чонгук непонимающе хлопает глазками пять секунд, а потом до него доходит. Да, пару месяцев назад кто-то выложил фейк, рассказывающий о том, как Чонгук из BTS сдал экзамены. Конечно, это ложь. Потому что Чонгук тогда ничего не сдавал, да и никто бы такую информацию не распространил. Но этот фейк так разошелся, что опровергать было уже бесполезно. Тем более фейкометы оказались ребятами щедрыми …почти все предметы на высшие баллы! Кроме английского. Что обидно, так как Чонгук усиленно им занимается с Чой Мейчи уже год как. Хосок мог бы помочь с литературой, все же отец ее преподает, да только сам он в этой литературе не так уж силен. Что поделать… когда отец пытался привить юному Хосоку любовь к классической литературе, тот просто засыпал. Это не значит, что он не знает литературу. Но и в репетиторы однозначно не годится. Чонгук хмыкает на высказывание менеджера как-то заторможенно. — Ты с собой перекусить взял? И выпить? — Нет, потом Шинлин-нуна приедет, тогда и выпью. В машине наступает тишина. -- Что… "выпью"? — задается вопросом Хосок. А тем временем Зиан реагирует на другую часть сообщения: — Шинлин приезжает? Отлично, тогда я не переживаю. Но вообще-то я говорил про воду. — А… Вода есть… Тем временем их машина подъезжает к экзаменационному пункту. Время 7:30. До экзамена еще час, но толпа школьников в ядовито-желтых пиджаках уже сторожит ворота школы. — Что, пойдешь? — Да, нужно Сонбенима найти… — Квитанция где? — хором спрашивают Зиан, Хосок и Намджун. — Да тут! — прижимает руку к сердцу макнэ.***
Зиан вернул парней в общагу и теперь Хосок бродил по территории и убирался. Раз его никто не предупредил, что приедет нуна, то сейчас заняться уборкой самое время. Некоторые совестливые к этой уборке присоединились, некоторые грамотно прикинулись спящими или занятыми учебой. Конечно, они все учатся. На разных курсах, правда, но вуз один. И даже направление одно, что, несомненно, удобно. Ладно, почти все. Сокджин-хен в этом году заканчивает другой университет. Вот он и сидит за дипломом. До сдачи осталось всего-ничего. А Хосок недавно всю домашку заочную сделал. И делиться ни с кем пока не собирается. Пусть Намджун сам делает! Так что Хосок, Юнги и Чимин, пока Намджун, Сокджин и Тэхен сидели за домашним заданием, драили квартиру к приходу нуны. Нуна Шинлин в их жизни чертовски важный человек. Поскольку сломала систему, на горе Агентству показав традиционно зашуганным айдолам, что бороться за себя не только можно, но еще и нужно. Притом, не заморачиваясь чрезмерно в выборе методов борьбы. И если до явления народу Госпожи Помощницы Ким бантаны решали свои проблемы преимущественно методом бесконечного терпения и тихой партизанщины, то после не брезговали и куда более активными методами, вплоть до выдвижения списка коллективных требований. Сейчас, к огромному облегчению руководства, нуна покинула БигХит, работает психологом в школе на депрессивной окраине, но переворот в сознании менеджмента, стаффа и бантан оказался необратимым. И состоялся в тот незабываемый день, когда главный менеджер Ким Седжин, глядя на присланные для фотосессии очень неоднозначные костюмы, нервно спросил помощницу менеджера Ким Шинлин: «Как ты думаешь, они согласятся?» Да кто бы айдолов спрашивал! … А вот ведь… теперь спрашивают. Короче, Нуна Шинлин от них теперь далеко-далеко, но все так же осталась другом. А для одного сурового хена — еще и «Моей девушкой». А еще…так вышло, что Безопасник Чхве Йонг, теперь женат на ее маме и у них есть полугодовалое дитё. Что означает, что Шинлин-нуна еще и родственница Акулу. А это полезно. Так что Шинлин все так же помогает парням выживать. Она же, кстати, нашла им действительно проверенного психолога, который с ними работает уже год. Точнее, пока только с некоторыми. Хосок не видит смысла к нему идти, так как сам вполне успешно пасет своих тараканов. Хотя некоторым мемберам помощь Баобич-хена и правда необходима. Не важно! В общем Шинлин-нуна — важный гость. В некоторой степени даже поважнее PD-нима. Итак, ванная комната помыта, все протерто. Пол помыт благодаря Чимину. Кухня помыта благодаря Юнги. Гостиная убрана и вся пыль стерта благодаря пипидастру Хосока! Так в нервной суете проходят все восемь часов, в которые вся страна молится, соблюдает приметы и режим тишины, когда отменяются авиарейсы и телеканалы выделяют экранное время на двухчасовой обзор правильных ответов… А выпускники пишут восьмичасовой гигантский экзамен по всем предметам сразу. Хосок и Намджун снова собираются. Пора забирать макнэ с радостными криками и поддержкой, как бы он этот треклятый экзамен ни написал. Чонгук выходит из ворот школы одним из последних, когда до окончания экзамена остается десять минут. Все с такими же стеклянными глазами, как будто он еще находился в аудитории напротив стопки тестов. — Ваа, Чонгук-ки!!! — Хосок идет первым обнимать младшего, приводить его в чувство. Тот вроде как обнимает в ответ, кивает, странненько устало улыбается. — Голодный? Вода понадобилась? Никто там не мешал? А где сидел? А кто рядом был? А задания как? И так далее и тому подобное. Хосок забивает тишину. Иногда даже ногами. Чонгук, спустя несколько вопросов все же начинает отвечать более осознанно, энергично. Поэтапно рассказывает, как что было. Что нереально радует. На телефон Зиана кто-то звонит, и менеджер сворачивает с намеченного маршрута в сторону ближайшего магазина. Там стоит невысокая девушка. Волосы черного цвета еще не отросли до плеч. Девушка стоит с двумя пакетами еды и ищет машину глазами. Сама она одета очень тепло. И не сказать, что ее особо волнует, как она выглядит. В такой-то холод. Потому на ней шапка, а сама она в пуховике, а не новомодном пальто. Завидев машину, девушка легко подхватывает два пакета и бодрым шагом идет к ней. Тут уже настало время самих парней. Они выбегают навстречу и забирают все сумки, радостно приветствуя и приглашая. Вот она — Шинлин-нуна. Стянув с себя шапку в машине, девушка шмыгает носом и поворачивается к Чонгуку. Типа «ну что?» — Там бля, о бля, это бля, ооооА! —немедленно выдает в ответ макнэ. И это было более информативно и эмоционально, чем то, что смог получить Хосок.***
Пока мальчики распаковывают гостинцы: пиво, тортики, сухарики, овощи и куриное филе, Шинлин привычно идет переодеваться в комнату Юнги и Сокджина. И вот, в подвернутых штанах и широкой футболке нуна стоит, как в старые добрые времена у плиты, сыпет приправы и шурует поварешкой в огромной кастрюле, готовя свое фирменное рагу «Айдол на диете». Одобренное в свое время даже Сон Сондыком, безжалостным к нарушителям диеты. Остальные, кроме Юнги-хена, конечно, на цыпочках ходят вокруг замершего Чонгука, который уже засел перед телевизором и слушал решение экзаменационных задач этого года. Минут через двадцать они уже всей толпой собрались вокруг Чонгука и слушали вместе с ними анализ. — Они че там, совсем что ли? Как вы это решить могли? — А ты что там написал в ответе? — тревожно спрашивает Намджун. Чонгук замирает и не моргая поворачивается к хену в тихом ужасе: — Я не помню. — Да насрать! Если бы я туда пошел, то вообще бы ничего не написал. В позапрошлом году как-будто легче все было, — жертвует ради друга своей самооценкой Чимин, слушая эти задачи. — Нуна, а тебе твои уже говорили, как они написали? — Они уже часа через четыре начали выходить, не уверена, что их ответы будут вам полезны, — доносится из кухни. Ну да, чем меньше знаешь, тем быстрей напишешь, вот такая у Шинлин школа… Из кухни на минуту выглядывает Юнги, осматривает компанию перед телевизором и уходит обратно, помогать готовить. — Короче, после драки кулаками не машут, вырубай, — подытоживает Сокджин и тянется за пультом. — Не, не, не, дай досмотреть. — У меня у самого сейчас мозг расплавится, — офигевает от разбора решений Хосок, откидываясь на спинку дивана и растекаясь. — Жрать, мальчики! — следуя традиции, провозглашает нуна, вынося горячее блюдо прямо в гостиную, — Чонгук, ну хочешь мы тебе погадаем как у тебя дальше все будет? Я Книгу Перемен принесла. — Хочу! — Ок, поешь и погадаю. В общем, хорошо, что нуна пришла, сейчас она мозги Чонгуку на место поставит и они доживут до объявления результатов, не свихнувшись в процессе.***
— «Впереди у вас непростой и довольно долгий этап ожидания. Если хотите двигаться вперёд быстро — переждите. Используйте эту небольшую «остановку» как источник для новых сил, отдыхайте, разрабатывайте планы на будущее, ищите способы стать лучше. После этой недолгой паузы все ваши действия смогут быстро привести вас на вершину успеха.» — читает Шинлин-нуна Книгу Перемен, сокращенную версию, конечно. — Жди, отдыхай и все будет. — А мне? — просит Чимин. Хосок на все это смотрит с неким любопытством, но вперед не лезет. Все в группе знают, что у Шинлин бабушка — гадалка. Помимо прочего… И нуна тоже — не без способностей. Хосок на собственном опыте убедился. Так что да, он почти верит. Но воспринимать некоторые послания — тяжело. — Кидай монеты, — говорит нуна Чимину. После шести бросков девушка листает страницы рукописной тетрадки: — «Вы неспокойны, ощущение надвигающейся беды не покидает вас, но пока вокруг всё тихо. Этот этап можно сравнить с затишьем перед бурей. Но не стоит бить тревогу, скоро всё успокоится и будет хорошо. Вас ждут перемены в лучшую сторону. Но ожидание этих перемен может растянуться, главное, в этот момент набраться терпения, занять себя делами. Можно привести в порядок дом, порешать бытовые вопросы, это поможет вам достичь равновесия и покоя в душе.» — Не просто так сегодня убирался, ха! — радуется парень, отсаживаясь. — Давай и мне, — хмыкает лидер. — «Сегодня вы вершитель своей судьбы, настоящий полководец, которому под силу прийти к успешному исходу долгой жизненной битвы. Ответственность за всё это ложится на ваши плечи, вам светят лавры победы или оковы поражения. Но это будет ваш опыт, ваше сражение.» — Что порешать хочешь? — Да есть кое-что…ладно, — Намджун отсаживается, давая место следующему. И только Хосок готовится сесть, как Шинлин останавливает его. — А вот с тобой бабушка хотела поговорить по телефону, гадать тебе не буду. Держи телефон и иди просвещаться. — Ужас, что с ним будет? — пугается Юнги, садясь на место Хосока и готовясь бросать монеты. — Сейчас посмотрим, что с тобой будет. «Невеста»… — Шинлин фыркает от названия выпавшей гексаграммы, — «Сейчас вас стоит собраться с силами, ведь перед вами открываются новые возможности. Вы много работали, чтобы добиться успехов, сейчас стоит приложить ещё усилий, чтобы укрепиться на вершине. Только сильно активничать не стоит — надо освоиться в оказавшихся условиях. Будьте сейчас предельно осторожны!» — А я-то уж подумал, — бурчит Хосок, забирая телефон и уходя к себе в комнату. Идут гудки. На той стороне слышится тяжелое старческое дыхание. — Да, Шинлин-ты? — Здравствуйте, госпожа Джин-хо. Это Хосок, Вы хотели поговорить? — Хосок в комнате с выключенным светом, аж на автомате куда-то поклонился и телефон двумя руками держать начал. — Это ты хотел! Ну, рассказывай, что там у тебя? — Ох, ам… Да мне сны снятся с продолжениями. И там есть девушка из реальной жизни. — И что у тебя во сне? — Я там Лис-кумихо, который сбежал и живет обычной жизнью. А она шаманка. — Ох, какая дама сильная энергетически. Столько жизней у нее позади…больше чем у тебя! Вы во сне обмениваетесь энергиями дай бог! Ты там поаккуратнее, ошибок прежних не совершай. — То есть это прошлая жизнь? — Лисом-то? Нет. Но то, что связаны вы — это точно. А вот в каком ключе — от вас зависит. За дорогой дорога, от источника к истоку. Где лучится и цветёт месяц. Она твоя удача, ты ее надежда. Не предавай доверия, и тебя не предадут, парень. — А? — Ага! Все, понимай как хочешь! Шинлин передай, что я ее жду! — Слушаюсь, госпожа Джин-хо!***
Уже поздний вечер, парни расползлись по комнатам, переваривать. Курино-овощную смесь от нуны и стресс от макнэ. Хосок и Намджун попросили Шинлин-нуну выйти, поговорить с ними наедине. Так что заговорщикам пришлось выйти на улицу и пройти чуть дальше от входа в их общажный дом. Чтоб и из окон ничего слышно не было. Девушка непроизвольно скрестила руки на груди, ожидаемо готовясь услышать какие-то неприятные новости. Намджун начинает. Кривясь и почему-то виновато глядя мимо Шинлин. — В общем, нашего врача помнишь? — Допустим. — То, что он колет нас иногда обезболивающими? — Тааак? — И это лекарство вызывает привыкание. — Ой бляя, — кривится девушка, задумчиво отворачиваясь в двери в общагу, — Кого кололи и сколько раз? — Меня. Но медсестра нам вовремя объяснила, что это. И я …завязал, — Намджун кривится, возможно, от воспоминаний, возможно, от того, что скажет сейчас: — Дело в другом. Господин Йонг знает об этом. — Об этом, это о чем? — Что обезболивающее с побочкой, — растолковывает Хосок. — Ладно. И что он сделал? — Он… не мешал. — То есть он не после узнал, а до?! — Походу. — Точно? — Точно: вчера перед выступлением врач пришел с шприцом наперевес и сопровождал его… угадай кто?! — Намджуна выносит, с двухдневным опозданием, но таки да. Выносит. — А Джиен ему об побочках месяц назад сообщила, — добавляет Хосок. Кто такая Джиен из контекста ясно… — Пиздец… Так. А еще кто в курсе? — Мы вдвоем, Мейчи и медсестра. — Она Джуна предупредила. — Медсестре респект. Заговорщики синхронно кивают. Шинлин неженственно чешет в затылке, сдвигая шапку на нос… — Нифига папаня крутит… Я могу попробовать у него что-нибудь узнать. Йонг знает, что вы знаете? — Не уверен. Но скорее нет, чем да. — Тяжело…тяжело. Так, не знаю, как вы, но я бы мальчиков предупредила, чтобы на уколы от мужика не велись. И лечение его тоже. — Нужно будет — скажем. — Ну… как скажете. Намджун смотрит еще виноватей. У Шинлин есть причины не любить подковерные игры и прочие умолчания. — Чаги! А, я думал, ты уже уходить собралась, — из общаги вылетает Юнги, в куртке и тапках, но, заметив, что девушка все еще тут, тормозит, — А че вы тут? — Чуть позже, хен. Юнги щурится, поджимает губы, и качает головой три раза, увидев, что его Чаги вроде тут. Значит, безопасно. Вот бы и Хосоку такое доверие. — Как раз уже собиралась, пошли? — Шинлин поправляет съехавшую шапку, снова шмыгает носом, и спускается к Мину. — До свидания, нуна! — Я к вам потом еще заскочу в агентство! Когда у вас свободно! — Завтра более-менее. — Отлично, ждите. — А чего так? — Нужно помочь с личными проблемами, — поясняет девушка, спокойно проходя дальше по дорожке от дома. — У кого из них личные проблемы? — спрашивает Юнги вдогонку. — У обоих! — В смысле? — Юнги оборачивается и смотрит на мемберов как-то… новым взглядом.***
Понедельник — день тяжелый, но не тогда, когда у тебя нет записи на этот день! Массажа сегодня ни у кого нет, ЛФК никто не просит. Разбирать документы не надо. Лекарства тоже. Можно было бы разобрать свои вещи…но сегодня Джиен просто включает музыку на фоне и лезет в старые конспекты и прочие сохраненки студенческих времен. Потому что полезно. Некоторые моменты ей были не нужны на прежней работе, а потому достаточно быстро забылись. Но тут совсем другое дело! В дверь аккуратно постучались, когда на часах еще не было и десяти. На пороге стоял Хосок. Кажется, выспавшийся, отдохнувший и полный сил. Это, конечно, не точно. Учитывая, что он пришел в медицинский кабинет. Но, с другой стороны, пришел он сюда по приглашению самой Джиен, верно? — Как только приехали в агентство, сразу сюда, — улыбается парень, — Не занята? Есть разговор один, насчет… — и мотает головой в сторону выхода. — О лекарствах разговор? — хмурится девушка, отодвигая кресло, но не поднимаясь, — Проходи. — В общем, — начинает парень, запрыгивая на массажный стол, — На MMA Ли Сиву пришел с Чхве Йонгом. И прямо при нем предложил Намджуну сделать укол. Бровь Джиен еле заметно дергается от раздражения. — Этот ваш Чхве играет на два фронта или что? И нам «ой, я тут ни при чем» и Ли Сиву «я только за это лекарство»! Или что-то не понимаю? — Та же мысль была. Но не только. Ощущение, что он как раз-таки поймал врача, чтобы тот работой занялся. — Странный он. — И еще… Прости, что так выходит и что без предупреждения. Не могла бы ты объяснить еще одному человеку насчет уколов и побочек? И все, что знаешь? — Кому? Зачем? — Наш проверенный человек. —Да? И насколько проверенный это человек, и кому он «наш»? Извини, что спрашиваю, конечно, но… — Не, ты правильно делаешь, что… не доверяешь. Я бы так же поступил, — принимает право девушки Хосок, поднимая руки, — Она умеет молчать. У нее есть некоторые возможности и она нам помогает тут выживать. —С ней? Интересное описание, — вздыхает Джиен, — Как мне следует себя с «ней» вести? — Как тебе удобно. — Что мне следует знать? — Она психолог, раньше тут работала. — Мгм… И когда? — Что когда? А! Когда встретиться? Она уже идет сюда. Мне тут побыть? — Думаю, не было бы лишним, — все-таки соглашается Джиен и наклоняется под стол. Слышится звук молнии. И только сейчас Хосок понимает, что Джиен надевает обратно свои сапоги на каблуке. До этого ноги были спрятаны под столом и …босиком сидела? В дверь аккуратно стучатся и на пороге появляется невысокая девушка, в маске. Выглядит вполне приветливо и вежливо. Джиен-то подумала, что сейчас сюда придет какой-то серьезный человек. Вошедшая вежливо кланяется, приветствует и представляется первая. — Ким Шинлин, рада знакомству, спасибо что взялись за наших мальчиков, — шмыгает она и маску не снимает. Пуховик расстегнут, показывая, что девушка пришла в простой водолазке и джинсах. — Бан Джиен, рада вас встретить, мне про Вас уже немного рассказали. — Уже страшно, что про меня сказали, — хмыкает она. — Присаживайтесь, — приглашает Джиен девушку. Шинлин закрывает дверь, предварительно убедившись, что в коридоре никого нет, и только потом садится напротив. Спина ровная, руки в замке на коленях. Выглядит, как мама, которая пришла услышать диагноз для своего ребенка. Плохие воспоминания. Хосок все это время сидит на кушетке и качает ногами из стороны в сторону. Однако ничего не задевает и странным образом не мешает. Джиен в очередной раз пересказывает все, что она знает. Конечно, именно с объективной точки зрения, рационализируя все, что только возможно. Тут нужны факты, а не личное мнение. — Да, папаня что-то странный, — вдруг произносит Шинлин, а Джиен мурашками пробивает. Она резко поворачивается к Хосоку с немым вопросом в глазах. Тот хлопает глазками и не совсем понимает почему Джиен так реагирует. Зато Шинлин, кажется, понимает сразу. — Это значит, что я смогу попытаться выведать что-нибудь полезное для вас. Насчет Чхве Йонга, он не тот человек, который бы работал против мемберов, он на их стороне. Просто может не знать всей опасности ситуации. Хотя такое случается редко. — Но метко, — хмыкает Хосок и Шинлин кивает, принимая его мнение. — Однако, я ему уже сказала, что это за лекарство. И уточнила действительно ли они необходимы. Мне сообщили что нет. Значит…? — Ему дали неправильную информацию? — предполагает Хосок, — Он же не медик. — Зато Ли Сиву медик. И точно знает, что делает, — Джиен откидывается на спинку стула и задумчиво прикладывает палец к губам. — Я попробую узнать. Но лучше предупредить остальных парней, — Шинлин поворачивается к Хосоку. Тот поджимает губы, мол, не его это решение, — Спасибо, что ввели в курс дела, я вам в знак благодарности конфеты принесла, но не знаю понравятся ли они. Шинлин ведет себя, и правда, как взрослая в этом коллективе. Как мама. Вон, даже благодарность за то, что «взялась за этот тяжелый случай». Джиен принимает конфеты, кланяется в ответ, провожает девушку до двери. — Ты ей понравилась, — объявляет Хосок, спрыгивая с кушетки. — Мог бы и предупредить чья она дочь. — В этом случае это не имело значения. Но с твоей стороны это и правда выглядит…да. Прости, не подумал, — Хосок виновато кланяется. — Ну, теперь мы знаем, что следует давать всю информацию, да? — Да. — Хорошо, беги уже за ней. — Спасибо!***
Один раз в медицинский кабинет поднимался Ли Сиву, принять какую-то таблетку. Видимо, от головной боли. Мужчина посмотрел на то, чем занимается Джиен, ничего не сказал, только головой покачал. В этот момент Джиен даже почувствовала себя глупым ребенком, который мается дурью, по мнению взрослого. Но это чувство было ложным, так как действия ее не бесполезны. Как только Ли Сиву вышел за дверь, Джиен со схожим выражением лица посмотрела ему вслед, и тоже покачала головой. Устав учиться, Джиен честно и бессовестно включила сериал на ноутбуке. Старый сериал, она его смотрела с мамой с самого детства. Ей перед сном мама рассказывала истории придуманные фанатами. И знала девушка этот сериал от начала и до конца. Потому даже не искала его на корейском. Прямо так на английском и включила. С другой стороны, даже полезно. Всегда можно сказать, мол, английский учу! За окном стремительно темнело. Есть уже даже не хотелось. Джиен заварила себе чай, снова сняла сапоги и просто отдыхала. Даже придремала прямо в кресле. И от того своим глазам не поверила, когда распахнулась дверь и к ней в кабинет ворвались стремительно два полуголых айдола. Босые и без футболок. Глаза девушки резко расширились от подобного вида. — Вы что тут делаете? Хосок и Сокджин быстро прикрывают за собой дверь. А Хосок еще и подпирает. Тощей… тощим телом. — В прятки играем! — На раздевание? — ляпает Джиен. Хосок фыркает у двери. Сокджин не прекращая движения выдает скороговоркой: — Простите, не могли бы мы у вас спрятаться? И устремляется к столу доктора Ли Сиву. — Ну, прячьтесь… — фигеет Джиен, показывая рукой на комнату, — Тут и прятаться-то негде… — Не дайте им нас найти, прошу! — складывает ладони вместе Сокджин. И, чудом сложившись и изогнувшись, действительно умещается под столом. — Айщ! — Хосок осматривает помещение в поисках второго укрытия. С сомнением смотрит на массажный стол. Но под ним все видно. Джиен тяжело качает головой, в душе угорая с его попыток. — Залезай, бедолага, — девушка отъезжает от своего стола, пропуская того под него, — Что ж вас так напугало? Или реально прятки? Попутно Джиен, не пододвигая стул, включила на ноутбуке продолжение серии, взяла чай и села удобнее, нога на ногу… Только на расстоянии, чтобы не задевать танцора. — Качалка. — У… — Джиен ради интереса смотрит под стол и прыскает со смеху, когда понимает в каком скрюченном положении сидит Хосок. И у самого парня тоже улыбка на лице и глаза блестят. Потом смотрит под стол, где сидит Сокджин. У него дела еще хуже. У него плечи шире и сам он крупнее. А у Ли Сиву стол из ДСП и с ребром жесткости точно вдоль середины столешницы. В дверь стучатся и тут же открывают. Джиен как будто на автомате подъезжает к своему столу, тем самым прикрывая Хосока. Единственное, на что она надеется, что она ему не заехала коленом куда-нибудь, потому что нога ее во что-то ткнулась. На пороге стоит Юнги. В футболке. Но тоже босиком. — Добрый вечер, госпожа Бан. Вы тут не видели…наших? — Голос слышала кого-то из ваших. Вы где обувь посеяли? — Судьба сказала, что удобнее заниматься так. А так я вызвался на поиски беглецов. — Ммм… — Вы не против, если я тут осмотрю? — чешет ухо Юнги, и проходит в комнату, шлепая босыми ногами. — Как вам будет угодно. Хотя тут и прятаться-то негде, — пожимает плечами девушка, случайно пихая носком Хосока. — Благодарю. О! — давится Юнги, увидев Сокджина под столом. Под стол к Джиен он даже не смотрит, — Хен…вот вы свалили, а мы там дальше работаем. Мышцу качаем. Телостроительством занимаемся! — Сам-то свалил нас ловить, — кидает ответку старший, вылезая. — Ну? А где Хосок? — Мы разделились. Поспорили, кого раньше найдут. — Держи утешительный приз, — Джиен протягивает Сокджину конфетку из вазочки. За молчание. — Спасибо, медсестра. — Ну что? Пойдем его искать вдвоем? — Погнали, — смеется Сокджин, уводя Мина из комнаты. Дверь закрывается. Джиен отодвигается, давая пространство Хосоку. — Милые тапочки и носочки. — Тапочки вчера купила, — с гордостью сообщает девушка. — Наверное тяжело на каблуках столько ходить? — Не то слово, но другого выбора нет. Джиен с такого расстояния видит выражение лица Хосока. Он не совсем понимает, что она имеет в виду. — Такое уж у меня строение ноги. Мало какая обувь подходит. А эти сапоги подошли, вот и ношу. Теперь еще и эти тапочки. Но в них не походишь по городу. — Да, такие пушистики быстро станут непригодными. — Ага. Вылезать не будешь? — Буду, — кряхтит парень и только начинает, как в дверь снова стучат. — Бан Джиен, вопросик! — в комнату быстро заглядывает Данби, — Ты завтра на репетицию идешь? Чимин, Чонгук, Мейчи, Рюда и Трей-онни собираются. — Иду, — медленно кивает медсестра, пододвигаясь к столу. — Ура! Извини, что потревожила. — Все нормально… Дверь закрывается. — Знаешь, я, пожалуй, тут еще посижу чутка, — хмыкает Хосок, — Кстати, что тебе в следующий раз принести? — Чего? — Ну, если захочется поплакать и побыть одному. Или в тишине. — А. Ничего не нужно, не думаю, что за это стоит платить, — отмахивается Джиен, склонившись чуть вперед, чтобы было удобнее говорить. — Не получится. Тогда я буду чувствовать себя должником. Или буду чувствовать, что использую. И в итоге ходить не буду. — А, ты насчет этого. Та же фигня. — Так что приносить? Что тебе нравится? — Точно не кофе. — А что? Лапша, чай, конфеты, шоколад тот, какую-нибудь выпечку, курочку, кимпаб? — Стой-стой! Откуда ж мне знать, что мне будет хотеться? Я всеядная, не беспокойся об этом. Но чай штука хорошая. — Простой зеленый? — Можно и с мятой. — Хорошо. Джиен честно удивлена, что у нее спрашивают, чего бы она хотела. Но, кажется, они решили остановиться просто на чае. — Если будет хотеться чего-то конкретного — пиши. — Как я пойму, когда тебе нужна будет тишина? — Я напишу. — Хорошо, держи конфетку. — Мне кажется, настало время вылезать, — хмыкает парень, снова пытаясь вытянуться и размять ноги. — Давай, — смеется девушка. Но в дверь снова стучат. Хосок тихо матерится, Джиен молча придвигается, пряча улыбку. — Добрый вечер, госпожа Бан, — на пороге стоит Ким Беман. С двумя чашками кофе, — Я Вам принес немного кофе и сладкого. — Ого! — вежливо удивляется Джиен, — А какой повод? Хосок под столом, кажется, даже не дышит. Хотя Джиен и раньше особо не чувствовала, чтобы он там шевелился. — Никакого, просто подумал, что вам было бы приятно. У вас уже закончился рабочий день? — А сколько сейчас? 18 часов? Ваа, засиделась я тут, — качает головой девушка. Кто-то стаскивает с ее поднятой ноги тапок. У кого-то попа затекла, м? — Вы не против если я Вас подвезу? — предлагает Ким Беман, и представления не имеющий о том, что сейчас происходит под столом. — Вы сегодня на машине? — удивляется Джиен, ставя кофе на стол, — Если подвезете до метро, то буду только за. — Хорошо, тогда пойдемте? А что с Хосоком делать? — Да, секунду, я сейчас соберусь, — девушка скидывает второй тапок, кажется попадая по Хосоку. Потом тянется за сапогами. А они за Хосоком. Танцор изворачивается и передает их девушек. Оба переглядываются, пока Ким Беман встает у выхода, терпеливо ожидает девушку. Хосок показывает знак «все ок» и прикрывает рот рукой, давя улыбку. Весело ему? Она ж его сейчас в кабинете закроет! — У вас милые носки, — видимо, делает комплимент мужчина. — Благодарю, — хмыкает Джиен, вставая со своего стула, и задвигая его подальше. Потом выключает телефон. Так, что бы ей такое забыть, чтобы потом вернуться и открыть Хосоку дверь? Кофе. Телефон. Девушка хватает пальто, сумку. — Пойдемте? — Вы телефон и кофе забыли, — тут же помогает Беман, забирая сумку из рук девушки. — Ой, точно! Спасибо! — Джиен убирает телефон в карман. Отдает кофе Беману, чтобы он подержал, а сама не торопясь надевает пальто, срочно сочиняя план Бэ. Что, если не закрывать дверь? Ли Сиву же все еще здесь? Закроет. И только она отходит от прикрытой двери, Ким Беман спрашивает: — Вы не будете запирать дверь? Джиен хлопает себя по лбу. — Что ж я сегодня все забываю! И запирает дверь, мысленно извиняясь перед танцором. Она и мужчина спускаются вниз по лестнице, когда к ним навстречу идут все еще пребывающие в поисках Чон Хосока Соджкин и Юнги. Один без футболки, другой без обуви и носков. Джиен извиняется перед мужчиной, который все еще держит ее сумку, ее и свой кофе, и подбегает к парням. — Хосок заперт у меня в кабинете. Я сейчас сдам ключи, а вы откройте его. Передайте, что я прошу прощения. — Да, он нам написал уже, — с каменным лицом отвечает Юнги, — все будет сделано на высшем уровне. — И закройте кабинет! И ключ на охрану обратно. — Непременно, госпожа Бан, мы будем принимать витамины, как вы и сказали! — кланяется Сокджин, завидев, что заместитель безопасности стал подходить ближе, — Удачного вам вечера! — Не говори того, о чем будешь жалеть, — шипит Юнги, но тоже вежливо кланяется. Черт. А ведь Джиен могла бы просто отказаться от провожаний Ким Бемана. Но его так жалко. Он же даже кофе купил. Да и время работы у нее закончилось… Да и вообще! Почему она должна отказываться, если ее пообещали довезти до метро. На машине. Мужчина. А если не туда отвезет? А если двери закроет, и она выбраться не сможет? Нужно уметь говорить нет, Джиен! Это же такой базовый навык! Джиен и стыдно, что из-за этого Хосок остался заперт, и страшно, что она едет с незнакомцем, который неплохо врет, в одной машине. И что он явно ухаживает. Джиен кланяется мемберам. Забирает свою сумку и Ким Бемана, благодарит, что подержал. Забирает кофе. И не пьет его. Хотя бы так. До метро она доезжает почти не двигаясь. Закаменев. И только покинув опасный салон, поблагодарив и попрощавшись, начинает дышать ровно. Конечно, плюс, что не пришлось по холоду идти. Но это было не приятно. В следующий раз она откажется. Джиен вежливо поклонилась отъезжающей машине, спустилась в метро, выбросила невыпитый кофе. Только в поезде открыла телефон: Чон Хосок: «Парни меня открыли. все хорошо» «У тебя? Все хорошо?» «Напиши, когда сядешь в метро, пожалуйста»Бан Джиен:
«В метро. Прошу прощения что так вышло.»
Чон Хосок: «Такое бывает. Отношения штука интересная»Бан Джиен:
«Отнюдь нет.»
«Я понимаю, чего этот человек хочет. Но мне такие отношения не нужны»
Чон Хосок: «?» «Что он хочет????»Бан Джиен:
«Отношений. Романтических»
«Но мы оба знаем, что это за человек»
Чон Хосок: «Возможно, я чего-то просто не понимаю»Бан Джиен:
«К примеру?»
Чон Хосок: «Зачем тогда ты поехала?»Бан Джиен:
«Испугалась. Не смогла отказаться. И так было удобнее добраться до метро, хотя и страшно»
Чон Хосок: «Испугалась? Страшно?»Бан Джиен:
«Не уверена, что это телефонный разговор. Выхожу из метро. Еще раз прошу прощения»
Чон Хосок: «Удачного пути!»***
Лис очнулся только к полудню. Солнце светило прямо на него, да так, что было уже жарко. За столом сидела Шаманка и протирала какие-то травы. Парень перевернулся на спину и медленно сел. Копчик болел. Сильно. Лис рукой ощупал, что происходит позади. — Вырос, — ответила девушка, не отвлекаясь от трав, — Не трогай пока. Сейчас еще болезни всякие занесешь. Лис покорно убирает руки. — Долго я? — Денек пролежал точно. — Спасибо, что помогла. — Куда мне было деваться? — девушка убирает руки со ступки, — Ой сколько ты мне энергии должен, парень! Почти все на тебя потратила. — Я верну. — Как вылечишься — непременно. Сейчас тебе отвар принесу и дальше отдыхай. — Я могу сам. — О? Хвост не будет мешать? Хорошо, иди. Хвост и правда побаливает, но ходить можно. — Спасибо, хозяюшка. — Ой, беда с тобой, — качает головой та, вставая с табурета. — Любимая! Я к вам в гости! — послышался мужской голос у ворот, — Я вам еды принес! Лис замирает с чашей в руках и медленно поворачивается к девушке. Та и сама замерла с перекошенным лицом. Лишь на секунду. — Стража? — тихо уточняет Лис. — Сиди в доме и не отсвечивай своими хвостами, — рыкнула Шаманка, выходя на улицу. Только сейчас Лис увидел, что девушка шла, держась за стенку. Сколько энергии она в него влила? Лис быстро выпивает подслащенное лекарство и замирает за стенкой. Чтобы и его не было видно, и он слышал. — Любимая, ты так давно к нам во двор не захаживала. — Как видишь, не хорошо себя чувствую. — Заболела? — Встретилась с одним сильным духом, всю энергию собака забрал. Теперь восстанавливаюсь. Кто тот мужчина? Что он тут делает? Любимая? Шаманка? Еду принес. Он ей работу оплачивает? Постоянный клиент в шаманизме? — Ооо, спасибо большое, оберегаешь нас! Не пустишь в дом? — Не пущу. — Как всегда, — смеется мужчина, не настаивая, — Я чего пришел-то. Торговец пришел с той стороны горы, принес слух, что о Лисе-кумихо. Дом-то сожгли, а косточек его на пожарище и не нашли… Может сбежал, может по мелочи сгорел, но будь осторожней. А если поймать сможешь… все что хочешь для тебя сделаем! — Звучит интересно, — кажется, Шаманка улыбается, а Лис на всякий случай ищет пути отступления. А их и нет. Он заперт в доме, — Если увижу, непременно скажу. Но вы же знаете, какие у меня отношения с духами. — Знаю-знаю… Ладно, любимая, отдыхай. Если нужны будут какие-то ингредиенты, скажи любому стражнику. Они помогут. Ага, как те прошлые. — Непременно. До свидания. Через какое-то время Шаманка возвращается в дом и падает на постель. — Ненавижу, — шепчет она, закрывая глаза. Создается чувство, что от бессилия девушка почти прозрачная. Белая. Болезненная.***
Хосок просыпается от странного чувства накапливающихся слез. Сердце болезненно-быстро бьется. Кажется, он узнал что-то, что не должен был? Что там сказала бабушка Джин-хо? Есть ли в этих словах вообще логика?! Хосок зло переворачивается на другой бок и смотрит в стену. Чимин сопит. Намджун храпит за стеной. Чонгук режется в стрелялку за другой стеной. Вот как теперь уснуть?