Жизнь после жизни

Ангелина Гарри. За два года, прошедшие с моей смерти, мною было принято решение оставить свое прошлое и всеобщее будущее в покое. Теперь я — Гарри Джеймс Поттер. И тело у меня его. Про Ангелину ни я, ни моя семья не вспоминали. Такой вот парадокс. Собственно, вот почему зачеркнута первая подпись. За это время мы с Дадли стали лучшими друзьями. Сегодня мы на пару поехали на Косую Аллею покупать мне школьные принадлежности. Мне все-таки в Хогвартс через месяц! Первым делом мы, естественно, зашли в банк. Банковская тележка Дадли не понравилась, как и он ей, впрочем. После веселой поездочки даже я еще долго не мог проморгаться. — Приехали, конечная, — зло рыкнул я, когда, выйдя из банка, понял, что мне уже хреново. — Дадли, ты в порядке? — Да, но, видимо, ненадолго, — откликнулся кузен, щурясь на яркое солнце. — Так, ты пока прогуляйся, а я в ателье за формой, — велел я. В магазине мадам Малкин царила приятная полутьма. — Ты в Хогвартс, милый? — мягким голосом спросила у меня низенькая пухлая ведьма в розовой мантии. — Э-э-э, да, — нервно ответил я. — Проходи, сейчас подберем тебе форму. Я прошел вглубь магазина и увидел двух что-то обсуждающих ребят своего возраста, стоящих на низеньких кушетках, сам встал рядом на такую же.       Один из них совершенно точно был мальчиком, пол второго же нельзя было назвать наверняка, хотя скорее все же мальчик. Он заметил меня первым: — Привет. У него были черные волосы чуть выше плеч, черные глаза, удивительно мерцающие в полумраке магазина, белая кожа и холодный резкий голос, что делало его крайне мрачным и некрасивым. Однако он показался мне куда дружелюбнее его друга. — Привет, — отозвался я. — Ты тоже в Хогвартс? — спросил меня второй, с острым надменным лицом, серыми глазами и платиново-белыми прилизанными волосами. — Да. — Какой курс? — Драко, это я тебе сама могу сказать, — вдруг вмешался второй. Погодите… Сама?! — Ну, Гера, просвети меня, — лениво усмехнулся блондин. Драко, кажется, так к нему обратилось это нечто. — Он на первом курсе. Я ни разу за четыре года не видела его в школе. — А что тебе было делать в Хогвартсе четыре года, если по виду тебе где-то лет 11, а значит, ты тоже на первый курс идешь? — И этот туда же, — пожаловалась Гера Драко. — Да, я девочка. Что тебя так удивляет, позволь спросить? — Откуда ты знаешь, что я запутался? Хотя это, наверное, не редкость с твоей внешностью? — Если бы ты сразу понял, какого я пола, то услышав мое имя, не стал бы избегать местоимений. И да, меня часто путают с мальчиком, — усмехнулась она, обнажив мелкие желтые зубы. — А меня ты откуда знаешь? — Я тебя не знаю. — Гера усмехнулась. — Если бы я тебя знала, то ты меня тоже бы знал. — Девочка вдруг нахмурилась. — Подожди, ты магглорожденный? — Я полукровка! — оскорбленно ответил я. — Жил в мире магглов, верно? — вступил в разговор блондин. — Да, но колдовать умею, только без палочки. — Как давно про магический мир узнал? — продолжила девочка. — 2 года назад. — Интересно. И ты все еще колдуешь без палочки?       Драко рассмеялся. — Гер, вот тебе ли удивляться? — Я не виновата, что я все еще так могу, — вскинулась девочка, — к тому же я и палочкой пользуюсь! — Гера в основном предпочитает использовать беспалочковую магию. Не понимаю, почему это для нее такая больная тема, но она бесится каждый раз, когда об этом заходит речь, — пояснил Драко. — Ее отец даже думает, что она — стихийница. — Кто? — не понял я. Драко Малфой — И я готова поспорить, что мои крылья это только подтвердят! — рыкнула на меня Гера. — Маг, владеющий возможностями магов всех стихий, — пояснила она мальчишке совсем другим голосом. — Драко, я бы на твоем месте все-таки объясняла, что ты хочешь сказать. Это я способна понять тебя по взгляду. — Помню, помню. — Может, сначала представитесь? — предложил он. — Ой, блин, да. Гераклида Снейп, — Гера протянула ему руку. Пацан пожал. — Малфой. Драко Малфой. — Снова рукопожатие. — Я Гарри Поттер. — Ни фига познакомились, — Гера вскинула брови. — Твоему отцу это не понравится, — мы переглянулись. — А кого это теперь волнует? — Вы о чем? — не понял Поттер. — Твой отец — Джеймс Поттер, верно? — Да, — осторожно кивнул Гарри. — Наши отцы вместе учились, и были друг другу поперёк горла, — разъяснила Гера. — Мой меня повесит, если мы начнём общаться. — Да ладно, может, обойдется, — хмыкнул я. — На крайний случай, получим оба. Ты от своего отца, а он скажет моему, и мне тоже выдадут люлей. — Они такие строгие? — Мой — да, — выпалили мы синхронно, — но в принципе жить можно. — Но мне все-таки кажется, — добавил я, — что Северус все же к Гере лояльнее, чем мой отец — ко мне. — Вообще я про тебя то же самое могла бы сказать. — Гера, правильно? — уточнил Поттер. — А почему ты сказала про крылья? — Правильно. Гера — сокращенно от Гераклида. Смотри: у белых магов — врожденная звериная сущность, у черных — наследие от самой Магии, а именно сущность какого-то магического существа, наподобие демона или оборотня, и крылья, соответствующие ей. Смешанные вообще халявщики, у них все это от рождения плюс бешеная регенерация. Если черный маг порвет крыло, о полетах придется забыть на несколько недель. — Ага. То есть, сущности наследий бывают только разумные? — Поттер явно заинтересовался разговором. — Ну, оборотни по факту за разумных не считаются, но вообще да, — кивнул я. — А вы откуда вообще это все знаете? — Нуу, Драко — потомок двух древних магических родов, я тоже к двум принадлежу, да и память у нас обоих хорошая. — А зачем столько информации? — Нужно знать историю своего рода, — пояснил я ему. — Да и вообще это интересно, — закончила Гера. Она немножко книгоман. — Ясно, — кивнул Поттер. — А вы знаете, на какие факультеты попадете? — Вообще-то никто заранее не знает, но мы с Герой однозначно будем на Слизерине. — Тут смотрите, как работает: Гриффиндор — без тормозов, Слизерин — без совести, Пуффендуй — без мозгов, Когтевран — без друзей, — пояснила Гера. Она разбирается. — А вы без совести, я так вижу, — улыбнулся Поттер. — Это во-первых. Во-вторых, мы с психическими расстройствами — тоже на Слизерин прямая дорога. — Психические расстройства?! — У Драко — синдром избалованного ребенка, у меня — острая форма кататонической шизофрении. — Заткнись, дура! Это у нее шутки такие, — успокоил я Поттера. Гера залилась смехом. Гарри покосился на нее. Мда, смеющаяся Гера — зрелище то еще. — Мы вообще-то вполне себе можем поступить на Слизерин только потому, что наши родственники по большей части его заканчивали. — Исключения — моя мать и двоюродный дядя Драко. — Ага, понятно. А вы давно знакомы? — Вообще с рождения, но я пять лет жила в другой стране, и мы заново познакомились в шесть. Отличный подарок на день рождения, — усмехнулась Гера. — Пять лет? Ничего себе. А где ты жила? — В Советском Союзе. Ну, теперь это Россия и еще до хны всего. У меня мать оттуда родом. — Здорово. — Так, народ, может, пошли на выход? Форму нам уже сделали, если вы не заметили, — предложил я. Поттер мне не очень нравился, но он хотя бы устроил Геру, значит безопасен.       Мы забрали вещи, расплатились и вышли на оживленную улицу. — Какой курс, кэп? — паясничая, поинтересовалась Снейп. — Пошли к Олливандеру, что ли, — пожал я плечами. — Ты идешь? — обратился к Гарри. — Куда? — За палочкой, придурь! — Геразаткнисьпожалуйста! — Ладно, Баал с вами, разбирайтесь, я пока в магозверинец. — А пошли все вместе? — предложил Гарри. Наивный, думал, что у него выбор есть. Мы пробежались по улице и зашли в красивое темное изнутри здание под захлебывающийся восторгом голос Геры: — Я вообще хочу перевертыша — такие зверьки, имеющие по 3 обличья: домашний питомец, дикое животное и магическое существо. Но отец говорит, что они слишком дорогие, могут быть опасны, да и животных мне вообще лучше не доверять — я их по привычке на винтики разберу. Уговорились на кошке или почтовой птице, а то у всех моих друзей — впрочем, их у меня немного — есть питомцы, а у меня только младшие сестры.       Гарри слушал с интересом и задавал вопросы по типу: — Почтовые птицы? Разве это не только совы и голуби? — Не-ет, ты что! Почтовыми птицами могут быть вороны, филины, ласточки, кто-то даже снегирей ухитрялся научить. — Вы, может, перестанете орать? — прошипел я. — Зверей и меня пугаете. — Нет, правда, крики и темнота не входят в список моих любимых вещей, а уж если вместе… Бррр. — О, приношу извинения. — Меня щелкнули по носу, пока я пытался привыкнуть к темноте. Хоть глаз коли, емае! Так, с каких пор я выражаюсь услышанными от Геры русскими выражениями? Нет, нафиг-нафиг. В темноте было слышно, как Гера напевает, скользя своей походкой дементора около клеток (она в темноте видит едва ли не лучше, чем при свете), как Гарри ругает многочисленные клетки, в которые впилиться головой никак не хочется, а потому приходится стоять.       В конце концов мои спутники выбрали себе зверей, и мы наконец-то вышли. Гарри выбрал ворона и дал ему, вернее, ей, имя Люцифераза, а Гера купила себе полярную сову и назвала ее Меигет, в честь персонажа из любимой книги.       Мы наконец зашли в лавку Олливандера, заскочив по пути в аптеку. — Добрый день, — поздоровались с нами из ниоткуда, и из-за какого-то стеллажа вышел старик с немного безумным взглядом. Впрочем, до Геры ему еще далеко. — Я вас знаю. Мисс Снейп, одна из немногих убежденных мастеров своего дела. Палочки ваших родителей я тоже прекрасно помню: у вашего отца в длину она была 13,5 дюймов, изготовлена из палисандра, а сердцевина — из сердечной жилы дракона. Следует отметить, что палочка с такой сердцевиной чаще всего была у волшебников, которые могли контролировать свои эмоции. Вашей матери досталась палочка из сирени и чешуи русалки. Мистер Малфой, дурная слава вашего отца идет прежде вас. Впрочем, его палочку я тоже помню: вяз и драконье сердце. Неудивительно, что они с отцом вашей подруги сошлись — такое сходство характеров. Мистер Поттер… мог ли я не знать вас? — Олливандер выдержал трагическую паузу. — Кто первый?       Первой вызвалась Гера. Вокруг нее металась измерительная лента, пока Олливандер снимал с полок коробки. — Хватит. — Лента упала на пол и свернулась клубочком. — Попробуйте вот эту: боярышник и волос единорога, 10 дюймов, мягкая, послушная. — Пригнись, — скомандовала Снейп и аккуратно взмахнула. Окно с треском вылетело, и Гера тут же вправила его обратно щелчком пальцев. Магическая мощь моей лучшей подруги меня иногда очень пугала. Гераклида Снейп.       Что? Да, я знала, что так получится. Что послушная палочка в моих руках станет неуправляема. Несмотря на эту ошибку, Олливандер едва не засветился от торжества: — Кажется, я понял, что вам предложить!       С полки в его руки метнулась длинная черная коробка. Он открыл ее так осторожно, как если бы там была бомба, и подал мне находившуюся там палочку. Черную, длинную, очень холодную и гладкую. — Клен и волос вейлы. Восемнадцать дюймов, крайне своенравна. Думаю, подошла бы самой Смерти. Я взмахнула. Вингардиум левиоса. Лежащая на столе коробка поднялась в воздух под прицелом палочки и плавно опустилась при отмене заклятия. В который раз за час я поймала себя на улыбке при посторонних. — Отлично. Беру.       Мальчишек замеряли куда дольше. Драко приняла палочка, которой я вынесла окно. С Поттером — палочка из остролиста и пера феникса — вообще забавно получилось: — Любопытно… очень любопытно… — Извините, — спросил Гарри, — что именно кажется вам любопытным? Мистер Олливандер уставился на Гарри своими выцветшими глазами. Я нервно дергала ушами. — Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что ее сестра, которой досталось второе перо того феникса… Что ж, зачем от вас скрывать — ее сестра оставила на вашем лбу этот шрам.       Я выдохнула. Это не худшее. Мы расплатились и вышли. — Увидимся! — сказал Гарри на прощание. — У нас, по-твоему, выбор есть? — весело поинтересовался Драко. — Давай, встретимся в Хогвартс-экспрессе. Мы тебя найдем. — Адьяс, мальчики. — Я махнула им рукой и пошла в Лютный, откуда меня обещал забрать отец.