***
Такемичи Ханагаки сидела на стареньком, но при этом чистом и с местами залатанной обивкой, диване. Подсобное помещение магазина мотоциклов, что по совместительству являлось домом для незнакомого ей человека с ожогом на лице, было наполнено тусклым светом электрических ламп. Сам хозяин радушно принес какую-то газировку в бутылках и сел рядом. Ханагаки не знала, о чем говорить с ним. Она и его-то не знала. Девушка все еще обдумывала слова Доракена: «Прости, что не сказал, Такемучи. Я член Брахмана». «Хм… и что с того», – думалось ей. Возможно, сам Такемучи и понял бы суть извинений друга. Ей же было совсем невдомёк. Разве плохо, что друг общается с кем-то, тем более те в балахонах не были такими жуткими, как вторые, под руководством верзилы Сауса Терано. Да и лидер у них был поприятнее, молоденький парнишка, совсем еще зеленый даже, но сил ему не занимать. Между тем полуголый хозяин «жилья» подал голос, Такемичи даже вздрогнула. - Да уж, – протянул парень. – Не ожидал, что будет такой замес… - Ага, – буркнула смущенная Мичи. Она и сама сейчас сидела без футболки, что после дождя сушилась на спинке стула, но вид чужого наполовину обнаженного тела вгонял в краску. За свою жизнь Ханагаки, не считая братьев, видела только двух голых мужчин, одним из которых был ее несостоявшийся жених. – Эм… А где Доракен? - Разговаривает снаружи с «Брахманами», – парень бросил слегка недовольный, как ей самой показалось, взгляд на Такемичи, – Возможно, рамсит за тебя. - Ой… – снова это смущение. Теперь уже от того, что доставляет проблемы другу Такемучи. – Пойду гляну. На самом деле Ханагаки было не столько интересно, что там с Доракеном, сколько неловко сидеть в компании этого парня. Слишком уж давящая у него была энергетика. Хотя после всего случившегося, вполне вероятно, что девушка накрутила себе лишнего. Она и сама была подавлена и просто мечтала уже поскорее отсюда слинять. Под безразличное «Будь осторожнее», брошенное парнем словно бы на отъебись, Такемичи покинула теплое помещение и вышла под дождь. «Бля-я-я, у них тут что, совсем не осталось сухих футболок?» – протянула мысленно девушка, глядя, как полуголый Доракен мощной рукой прижал к стене Акаши Такеоми. Ханагаки знала, что ее «давний» знакомый мог бы в любой момент вырваться из тисков, но устрашающий вид Рюгуджи в этот момент завораживал. А его разгневанное лицо и громкий бас вселяли ужас в девушку. - Я вам не позволю посягнуть на Такемучи! – рявкнул Доракен. – У нас уговор! - Доракен? – пискнула девушка, – Вы о чем сейчас? - Доракен хочет вернуть Майки, – послышался позади чей-то голос. И спустя мгновение Такемичи увидела того самого лидера «Брахмана», Кавараги Сенджу. – А мы хотим уничтожить «Свастонов Канто». У нас схожие цели. - Ханагаки, – Такеоми закурил и обратился к «парню». – Сейчас «Свастоны» уже не те. И раз Майки хочет быть плохим взрослым, то мы, плохие взрослые, его отшлепаем. - Такемичи, – Сенджу подошел ближе и уже смотрел прямо в огромные синие глазищи. – Ты заявил, что тебе нужен Сано Манджиро. В таком случае, примкни к нам. Ханагаки зависла на добрых полминуты, пока трое парней смотрели на нее в ожидании ответа. В голове крутились шестеренки. Она, конечно, не хотела отшлепать Майки, ни в каком из смыслов этого слова. А уж эти ребята говорили явно не о чем-то шуточном или пошлом. Но добраться до Манджиро ей было жизненно необходимо. И раз «Непобедимый Майки» стоял во главе одной из сильнейших группировок, то путей к нему могло быть только два. Или вступить в его банду – а, вспоминая запись и просьбу самого Майки держаться подальше, Такемичи пришла к выводу, что ее даже на порог не пустят – этот вариант можно было даже не рассматривать. Или же примкнуть к вражеской коалиции. И, пока Доракен пытался объяснить Сенджу, каким раком он его поставит, если тот не прекратит вербовку, Ханагаки уже приняла решение. Она обошла заслонявшего ее спиной Рюгуджи и встала напротив Кавараги. Полным решимости голосом Такемичи озвучила: «Я вступлю в Брахман!» – чем заставила максимально охереть друга и вот ни капельки не удивиться эту парочку, на чьих лицах по-прежнему не проявлялось ни единой эмоции. - Доракен, мы не хотим драться с Майки, – Такеоми Акаши пытался успокоить закипающего от гнева товарища. – Мы хотим убедить его без лишнего кровопролития. - Так-с! – кажется, когда Рюгуджи выдохнул и отступил, Сенджу повеселел и обратился к Такемичи, протягивая той зонт, – Раз все решено, с этого дня ты – носильщик! Завтра в 15 часов в Харадзюку! - Эм… – замялась девушка, но зонт все-таки взяла, глядя на давящего лыбу Акаши, – Чегось? - Ты мне понравился, Ханагаки! – еще шире улыбнулся лидер «Брахмана» и потопал прочь, оставляя озадаченную Мичи стоять с зонтом в руках. Такеоми только бросил на прощание: «Тебе будет тяжело», – и поспешил за удаляющимся командиром. Доракен похлопал Такемичи по спине и после крепкого рукопожатия, от которого у девушки всю кисть свело, поприветствовал в составе «Брахмана». «Вот это я попала… Может, хоть до дома подкинет кто?»***
На следующий день Такемичи второпях попрощалась с Чифую и Аккуном – слава Богу, они хоть иногда обращались друг к другу по имени, а не «болван» или «уёба», и она даже успела почти все их запомнить, – забросила домой школьный рюкзак, отказалась от обеда и понеслась в Харадзюку. Не хотелось подводить главу группировки и опаздывать на первую же назначенную ей встречу. На станции было невообразимо много людей, будто не обеденный перерыв, а час-пик уже. Кто-то толкался, впопыхах извиняясь, кто-то просто молча мог наступить на ногу и не заметить. Такемичи стояла среди толпы, оглядываясь по сторонам. Она глазами искала молодого светловолосого юношу, понимая, что черный форменный балахон за ориентировку можно не принимать. - Заставляешь ждать, Ханагаки! – прозвучал звонкий голос за спиной. - Эм… – Такемичи обернулась и увидела девчонку в школьной форме с рюкзачком на спине, – Мы знакомы? - Как грубо, – девочка поджала губы. – Мы же вчера договаривались. Пошли, – и потянула Такемичи за рукав рубашки. - Сенджу? – глаза Ханагаки готовы были выпасть из орбит и покатиться по перрону. – Ты девушка? - Ага. И че? – не самая вежливая девушка, отметила про себя Такемичи, продолжая идти за незнакомкой. Сама Мичи неоднократно просила братьев взять ее с собой на собрание банды или просто покататься с друзьями на мотоциклах, но каждый раз получала одинаковое «Нет» с различными дополнениями в виде «Ты девочка, тебе нельзя» или «Что такая милаха там забыла?». Но вот сейчас перед ней вышагивала по виду младше нее самой девчонка, что являлась лидером одной из трех сильнейших группировок в Токио. И не то, чтобы Такемичи самой хотелось когда-либо вступить в банду, и уж явно ей не хотелось ни с кем драться, но тот факт, что оравой головорезов управляет хрупкая девушка, которая вчера одним ударом заставила пошатнуться здоровяка Сауса – само по себе это вызывало некий трепет и уважение. - А куда мы идем, кстати? – Мичи оглядывалась по сторонам, когда они уже вышли из метро. - Мы идем шопиться! – с каким-то детским восторгом в голосе заявила Сенджу. – Такеоми говорит, что я иногда должна заниматься девчачьими делами. - Такеоми? – Ханагаки была несколько удивлена, неужто Акаши закрутил роман со школьницей? Ему же уже… «А сколько ему? Сколько себя помню, он всегда был старый». Сенджу не ответила, вместо этого уже затягивая Такемичи за собой в один из магазинов. Признаться честно, Мичи никогда не была фанаткой шоппинга. Долго ходить – устают ноги. Что-то выбирать – пачкаются руки. Выбранное мерить – замучаешься стоять в очереди в примерочную. И каждый раз, когда она соглашалась на уговоры Хинаты составить ей компанию в походах по магазинам, Ханагаки невероятно сожалела уже на втором часу этого «веселья». Вот кто-кто, а Тачибана могла по магазинам часами разгуливать, примерять все, что под руку попадется, не обязательно даже покупая хоть что-то при этом. А Такемичи каждый раз устало вздыхала, понимая, что день потрачен впустую. Ей и примерить-то ничего не хотелось: уж не настолько эта вещь красивая или нужная, чтобы ради нее отстаивать очередь и, потея, раздеваться, а потом заново одеваться в узкой кабине примерочной. Так и сейчас Такемичи, выполняющая роль носильщика – хоть никто над ухом не нудит в этот раз «Примерь, примерь!» – покорно заходила уже в третий или четвертый магазин, тяжко вздыхая и понимая, что мальчиком в этой ситуации быть еще менее выгодно. Пакеты Сенджу весили, наверное, полтонны по ощущениям Мичи. Сама же Кавараги светилась от счастья, выходя из примерочной в чем-то… - Что это? – у Ханагаки такой открытой одежды в гардеробе не водилось. - Летний костюм! – Сенджу крутилась возле зеркала, разглядывая себя со всех сторон. - Больше на пижаму похоже, – буркнула Такемичи. Но продолжала смотреть на девушку: короткий топ на тонких бретельках с глубоким декольте открывал взору не по возрасту сформировавшуюся грудь, а шорты, чуть прикрывающие попу, демонстрировали стройные подтянутые ноги. - Ничего ты не понимаешь в женской моде! – Кавараги сделала еще пол-оборота и задрала ногу, словно замахиваясь для удара. - Эй, ты чего так ногами машешь! – возмутилась «ничего в женской моде не понимающая» Мичи, – Трусы же видно! - Нравится? Девочка встала напротив Такемичи и выпрямилась, отставив ножку в сторону. А Ханагаки шумно сглотнула слюну. «Блять, что это?! Такемучи, ты щас вот вообще пиздец как не вовремя!» – она готова была надавать себе по щекам за такую непрошенную реакцию мужского тела. - Оо…очень… – промямлила Ханагаки и залилась краской до кончиков ушей. – Бери уже и пошли отсюда! - Так вы с Акаши встречаетесь? – зачем-то спросила Такемичи, когда они уже рассчитались за покупки на кассе, а продавец с дежурной улыбкой упаковала все купленное и всучила в отвисшие руки Ханагаки еще два пакета. - Дурак что ли? Он мой старший брат! – возмутилась Сенджу, Такемичи же чуть все мешки из рук не выронила от удивления. – Мое настоящее имя Акаши Сенджу. Кавараги – псевдоним, мы его с Харучие придумали. - Харучие Санзу-сан?! – кажется, один пакет из рук удивленной Ханагаки все же выпал. - Ну да, – улыбнулась Сенджу, заходя уже в следующую, хрен разбери какую по счету, примерочную. – Это моя сестра. Старшая. - Что?! Такемичи, сколько себя помнила, даже не задумывалась о наличии у пассии ее брата каких-либо родственников. А тут выяснилось, что Санзу состояла в «Бонтеме» вместе с братом, но почему об этом никто ничего не знал? «Слишком запутанные семейные узы», – отметила девушка. - Чего? Кавараги-Акаши резким движением одернула шторку примерочной и предстала перед Ханагаки в юбке и нижнем белье. Такемичи еще разочек про себя тихохонько выругалась: «Этот Такемучи долбанный извращенец!» – и снова покраснела. - Прошу тебя, оденься уже, а? – взмолилась девушка, понимая, что контролировать реакции не своего тела просто не в состоянии тем более, когда пытается вести серьезный разговор. - Тю! – скривилась Сенджу, но шторку прикрыла, – Такемичи, ты что женских лифчиков не видел? - Не в этом дело, – Ханагаки их не только видела, но и сама носила буквально еще несколько дней назад. Но теперь же пыталась угомонить бушующие подростковые гормоны и от греха подальше перевести тему. – А где сейчас Харучие? В «Брахмане»? - Нет, – донеслось из примерочной, – Ей не нравится, что я сильнее. И что Такеоми меня превозносит. Поэтому она пошла за Майки в «Свастоны Канто». Такемичи вдруг вспомнила свой ночной кошмар, что приснился ей в последнюю ночь её прошлой жизни. Она сидела в старом полуразрушенном помещении, по щекам бежали слезы, а к виску был приставлен пистолет. И держала его Харучие Санзу. Сомнений быть не может, это была определенно она, пусть и в непривычной для Ханагаки мужской одежде, и смех казался слишком грубым, не женским. Но если Санзу и в этом мире ни на шаг не отступает от Сано Манджиро, то, вероятнее всего… Да, в своем сне Такемичи слышала именно его голос! Это голос Майки тогда сказал ей: «Хорошее ведь будущее. Чего ты еще хочешь?» Вот только сейчас Ханагаки поняла, что Манджиро говорил это вовсе не ей, а Такемучи. Но… Такемичи поняла, что это было единственное видение из взрослой жизни парня. Все, что она видела до этого относилось к тому времени, когда Такемучи еще был членом банды. А «Токийскую свастику» распустили пару лет назад. «Получается, что я видела его примерно в своем возрасте, почти в то же самое время…» - Пошли уже, чего завис? – додумать девушке не дал командный голос Кавараги Сенджу. - А… – выплывая из мыслей, отозвалась Такемичи, – Да, иду. - Мороженое все-таки было вкусным, – облизнулась Сенджу и выбросила палочку в мусорное ведро у входа на станцию. – Давай как-нибудь еще сходим на свидание? С этими словами девушка обняла стоявшую истуканом Ханагаки и звонко чмокнула в щеку. В один момент лицо Мичи вспыхнуло, а где-то внизу живота вдруг заныло. Эти новые для девушки ощущения мужского тела заставили ее отскочить и судорожно замахать руками в попытках спасти себя и настоящего владельца тела. - Ой-ёй, Сенджу! У меня вообще-то девушка есть! – Такемичи завертела головой в обе стороны. И увидела слева очень знакомое лицо. Вытянутое в удивлении лицо Тачибана Хинаты. – И как бы… Вот она… - Ха? Кавараги посмотрела в ту сторону, куда указывала Ханагаки. К ним твердым шагом с выражением удивления и злости на прекрасном личике двигалась Хината. «Бляяять, Такемучи, сорян! Кажется, я тут тебе поднасрала немного…» – взвыла про себя Мичи, когда Тачибана уже стояла рядом с ними и вопросительно смотрела на нее. «Так, а если Такемучи сейчас в моем мире в точно таком же времени, то он… бляяяяя… я же тогда встречалась с… ма-а-амочки!» – девушка зажмурила лицо ладошками, сочувствия парнишке даже больше, чем самой себе сейчас.***
В это же время где-то очень далеко, в параллельной реальности... - Да ладно, чего ты ломаешься? – Ханма Шуджи навис над девушкой, всем своим телом прижимая ее к школьному забору. - Шуджи, я сказала нет и точка! – выпалил Такемичи, пытаясь оттолкнуть настырного ухажера своей женской версии. Школьная юбка поползла вверх под натиском огромной ладони Ханмы. - То есть как сексом со мной заниматься на третьем свидании, так это ничего, нормально. А вот целоваться после уже двух месяцев отношений вдруг стало чем-то недостойным столь прекрасной юной леди? – Шуджи скривился в саркастичной ухмылке, но руку из-под юбки все же убрал. - Что-о-о?! – Ханагаки поменялся в лице и побледнел. «Так я что, получается, не девственник?!» – Ты все врешь! Не было такого! - Мичи-Мичи, разве ты не помнишь, как отдалась в объятия страсти после двух бокалов вина… – Ханма наигранно поджал губки и выгнул брови, отступая от девушки на полшага буквально, позволяя ей вдохнуть полной грудью. - Ой-йой… – шумно выдохнул Такемичи, а сам уже мысленно дал леща этой разгульной девчонке, в чьем теле он находился. – В любом случае, что было, то прошло. Нечего об этом вспоминать. Я решила, что нужно быть более приличной… - Хах, вот ты и спалилась! – Ханма ликовал. – Признавайся, кто ты, блять, такая, и где моя девушка? - Что? – глаза Ханагаки превратились в два чайных блюдца. - Мичи – ангел, она бы ни за что не переспала со мной на третью встречу. И я бы ее о таком не просил… – парень вдруг замялся, словно бы стесняясь, и растерянно добавил: – Ну, до помолвки, не попросил бы… - Че, блять? – от очередного заявления этого «скромняги» удивление Такемичи вышло на новый уровень. «Ханма, ты блять угораешь, помолвка? Может еще до свадьбы ждать будешь?». - Ну и? – Шуджи вернул свое привычное в меру скучающее лицо, но отступать и не думал. – Так и кто же ты, а? «Сорямба, Мичи, я спалил нам всю контору», – Ханагаки протяжно взвыл, мысленно, разумеется. В слух же озвучивать было решительно нечего…***
От разборок двух малознакомых между собой девочек Такемичи спас Рюгуджи Кен, появившийся как нельзя кстати. Доракен оборвал взволнованные объяснения Мичи, злостные фыркания Хинаты и тяжкие вздохи непонимания Кавараги Сенджу, попросил девочек не мешаться в чисто мужских делах, отправил по домам и уволок за собой безмерно благодарную ему Ханагаки. Когда они уже переходили дорогу в Сибуя, Такемичи задавалась вопросом, куда ее ведет этот новый товарищ. Не сказать, что ей было страшно, скорее, всего лишь любопытно. То, что Доракен хороший друг Такемучи и вреда ему не причинит, успокаивало. Но вот здание, в которое они вошли, а уж вестибюль, где оказались, выйдя из лифта, доверия не внушало. Увидев скучающего за стойкой администратора и пару полуобнаженных девиц в прозрачных пеньюарах, Ханагаки лишилась дара речи и молча следовала за Доракеном по коридору. Высокий блондин в свою очередь никакого смущения или даже намёка на неловкость не испытывал, или же попросту не выказывал. Проходя мимо открывающихся дверей, он лишь коротко приветствовал каждую из женщин – легкого поведения, как уже догадалась Мичи, – односложно отвечал на их просьбы или замечания и уверенно шел дальше. - Да, я все еще здесь живу, – ответил Доракен на, как ему самому показалось, вполне логичный не озвученный вопрос друга. Такемичи же мучал совершенно другой вопрос «Какого хера мы здесь делаем?», но ответ парня в целом этот вопрос тоже закрывал. «Ага, мы в гостях у верзилы, уютненько, ничего не скажешь». - Ясно, – буркнула девушка, когда они уже остановились у двери в самом конце коридора. - Раньше здесь была кладовка… – начал Доракен, но Ханагаки его перебила. - Ого! Как много фоток!!! – она с восторгом разглядывала фотоснимки, прикрепленные на стене комнаты. Среди незнакомых лиц Мичи узнала непривычно для нее жизнерадостного Майки, покойного мальчишку из своего сна («Какая у него была зажигательная улыбка!» – с грустью отметила девушка), Рюгуджи и Такемучи, Мицуя-семпая («Совсем такой, как я его помню», – улыбнулась Мичи) и… девушку из своего сна, сестру Манджиро с того самого видео. Ханагаки прикоснулась к фотографии, провела пальцем по снимку. Красивая блондинка щурила глаза, улыбаясь самой искренней и счастливой улыбкой. Где-то в груди ёкнуло, так болезненно отдавалось чужое горе. - Знаешь, даже сейчас Эма приходит ко мне во снах, – с непередаваемой тоской в голосе отозвался Доракен. И сердце Мичи сжалось от вида грусти в глазах товарища. – Она просит спасти Майки. - Доракен… – девушка не могла сдержать подступивших слез. «Он любил ее. До сих пор любит!» - Я не бросил Майки, вот почему я в «Брахмане», – начал Доракен, не обращая внимания на своего слезливого друга, – Расскажи мне, Такемучи, каким стал Майки в будущем? - Эм… – Мичи не знала, что ответить. Ведь она помнила только того Манджиро, что видела в своем собственном мире. Но отчего-то ей казалось, что и здесь, в этой реальности, он был абсолютно таким же. А потому она ответила: – Майки не счастлив. Он управляет преступной организацией. А еще... – замялась девушка, взвешивая все за и против, пытаясь понять, можно ли раскрыть чужую, не свою, тайну. – В нем есть, как он его сам назвал, «Черный импульс». Альтер эго или что-то такое. В любом случае, он выбрал какой-то совершенно неправильный путь. И я никак не могу понять, почему… - Возможно, Майки отдалился от нас именно поэтому, – Доракен покачал головой, вспоминая что-то, – Он глубоко ранил нас, и мы все стали его ненавидеть. Я не знаю, был ли это тот самый импульс, или он хотел, чтобы мы его возненавидели. Но это помогло, наставило нас на путь порядочных людей. - Выходит, Майки сделал это все, чтобы оградить вас? – Ханагаки была поражена такому открытию. Сано Манджиро действительно был отличным другом, ведь он пытался защитить друзей от себя самого, пусть при этом пожертвовав своими интересами. - А я-то поверил этому дураку, Такемучи! – рассмеялся сидевший на кровати Доракен, облокачиваясь на стену и протягивая ноги, – Значит, мы с тобой все делаем правильно! - Ага! Мы должны спасти Майки! – слова парня предали решительности Мичи. Теперь она была абсолютно уверена, что не остановится, пока не вправит мозги Манджиро! «Самоликвидация из жизни друзей – не выход, если не захочешь идти к психотерапевту, то я эту дурь сама из твоей башки выбью!»***
На собрании всех членов «Брахмана» Кавараги Сенджу озвучила послужной список Такемучи, представляя его как нового члена банды. Битва третьего августа, Кровавый Хэллоуин, Битва в Рождество, инцидент в Канто… Сама Такемичи, открыв рот, слушала о достижениях своего полного тёзки, не понимая при этом, как он вообще со своим довольно щуплым телосложением смог выстоять в стольких массовых побоищах. И в довершение всего перечисленного – «Легендарный командир первого отряда Свастонов» и «Последний наследник Черных драконов». «А этот парень мне уже нравится», – отметила Мичи. Девушка испытывала теперь какое-то чувство невероятного уважения к Такемучи. И вместе с этим она была совершенно растерянна. Ведь, как заявила Сенджу, уже через неделю их ждет решающая битва с двумя другими токийскими группировками. А это значит, что Такемичи придется драться. В этом не самом крепком теле с «боевыми» навыками девчонки – она обречена на провал. И как бы сильно ей ни хотелось выстоять, не упасть в грязь лицом, дабы не опозорить истинного хозяина тела в глазах его товарищей – девушка понимала: боец из нее никакой. Сколько себя помнила, Такемичи никогда ни с кем не дралась. Она и сами драки-то видела разве что в кино. Максимум, что ей доводилось наблюдать, так это результат подобных «сражений» на лицах своих братьев. И сейчас Мичи невероятно сильно жалела, что последний раз занималась спортом на первом году старшей школы. Но желание встретиться лицом к лицу с Сано Манджиро брало верх. Она ни за что не отступит от намеченной цели! Поэтому, решив в течение недели хотя бы делать утреннюю зарядку – словно, это хоть как-то могло помочь, – Ханагаки выключила верхний свет и собиралась пораньше лечь спать. Звонкий удар чего-то маленького и острого о стекло. Такемичи подскочила и, открыв окно, увидела улыбающуюся во все тридцать два Сенджу. - Пошли на свидание!