ВЫБОР

      Троянов мигом собрался, спрятав поглубже нарастающую панику. Не время для этого и не место. Все эмоции ушли на второй план. Он действовал быстро и уверенно, так, будто совсем не волновался, будто перед ним сейчас лежал не единственный на всем белом свете близкий ему человек, а просто посторонний, которому надо оказать помощь. Самое важное сейчас — сделать всё, что в его силах. Всё остальное — потом.       Его бабушка лежала полубоком, ноги были согнуты, а кисть руки неестественно вывернута. Мельком оценив видимые повреждения, первым делом Богдан проверил дыхание и пульс:       «Слабый, но есть. Жива. Хорошо», — проскользнула в сознании короткая мысль и парень подорвался с колен.       — Звони в скорую, — сказал он девушке холодным приказным тоном, от которого она встрепенулась, быстро нашла в сумочке телефон и набрала 103. Богдан в это время бегом понесся за аптечкой, по пути прихватив из зала маленькую декоративную подушку.       Дожидаясь ответа, девушка, как завороженная, наблюдала за четкими и уверенными действиями парня.       Аккуратно, стараясь сильно не шевелить бабушку, Троянов приподнял ее голову и подложил небольшую подушку.       — Здесь душно, — в полголоса проговорил он, расстёгивая несколько пуговиц на ее блузке, затем поднялся, выключил газ на плите и открыл на распашку все окна. Услышав, что Натали начала разговор, потянулся к ней рукой и она передала ему мобильный.       — Да, пожилая женщина. 71 год. Упала. Потеряла сознание у себя дома, адрес… — короткими фразами сообщал парень, снова опускаясь на пол рядом с бабушкой. — Это частный дом. Первый этаж. У нее перелом руки и возможно сотрясение. Не приходит в себя уже больше двух минут. Афанасьева Лидия Петровна. Да. Внук. Богдан Дмитриевич Троянов. — парень диктует диспетчеру скорой помощи свой номер мобильного телефона, коротко благодарит и отключает звонок, затем передает мобильный обратно девушке и вздрагивает, услышав сдавленный хрип.       Бабушка приходила в себя громко застонав от боли.       — Бабуль, как ты? — встрепенулся парень.       — Болит, — промычала в ответ она.       — Что болит? Рука? Ты главное не шевелись! Тебе нельзя.       — Всё болит, Данюша, — захныкала, совсем как ребенок, и невзирая на предостережения внука зашевелилась. — Ох, сердце! — тут же пролепетала она.       — Бабуля, прошу же, не шевелись! — чуть повышает голос Богдан, но быстро берет себя в руки. — Неудобно лежать?       — Да ааааа, — простонала она. — Ах, сердце колет, Данечка. Дышать тяжело. Больно так.       — Я открыл все окна, сейчас тут будет посвежее, только не переживай, бабуль, прошу. Всё хорошо. — успокаивающим тоном произнес парень, одновременно копаясь в аптечке в надежде найти что-нибудь посильнее Спазмалгона от боли и что-нибудь от приступа стенокардии. Парень быстро справился с этой задачей, достав одну таблетку и поднеся ее ко рту Лидии Петровны. — Возьми, бабуль, это от боли. Вот так. Молодец. Запей. — Богдан аккуратно прижимает горлышко открытой бутылки с водой к ее губам. — Ты будешь в порядке. Всё будет хорошо. Проглотила?       — Да.       — А теперь, вот эту под язык, — дает ей еще одну таблетку. — Сейчас уже приедет скорая, а пока я тебя осмотрю, хорошо?       И парень невесомыми движениями начинает осматривать ее руку, нисколько не сомневаясь в том, что это перелом, затем переходит к ноге и тут же замечает нарастающую гематому.       — Ох, дышать тяжело… — снова застонала Лидия Петровна, — как же ты будешь без меня?       — Так! Ты проживешь еще сто лет, не надо тут этого, ладно? Лучше скажи мне, что конкретно у тебя болит? Рука? Нога?       — Даа, милый.       — Еще что-то?       — Бок.       — А спина? Двигаться можешь?       — Могу, — сдавленно ответила она.       — Хорошо, тогда мы сейчас аккуратно уложим тебя на спину, только медленно и осторожно, хорошо? Потерпи немножко, — сказал парень и взглянул на Натали. — Поможешь?       — Да, конечно, — тут же отозвалась девушка, — что надо делать?       — Похоже нога у нее тоже сломана. Я сейчас медленно буду опускать ее на спину, а ты придержи ногу, вот здесь и здесь, — указал где именно нужно держать он, — справишься?       — Да, — девушка не задумываясь опустилась голыми коленями на пол напротив Богдана и стала придерживать ногу Лидии Петровны там, где он сказал.       Парень аккуратно уложил женщину на спину, придерживая ее руку в одном положении.       — Как сердце? Легче?       — Да, милый, спасибо… — чуть слышно ответила она.       — Ты молодец, бабуль. Все будет хорошо, не переживай.       Сколько раз уже была произнесена эта фраза Богдан не считал, он был сосредоточен лишь на помощи своей неожиданной пациентке. Парень достал механический тонометр, надел манжет на неповрежденную руку Лидии Петровны и сосредоточился на тихих стуках ее сердца. Давление зашкаливало.       «Так. Надо срочно снизить давление, приложить лёд к руке и ноге, и наложить шину до приезда скорой, чтобы они быстрее смогли забрать ее, но только чем?» — парень оглянулся по сторонам и не заметив ничего подходящего, вспомнил о куче дров и досок, которые хранились во дворе и в сарае. Встав с колен, он подошел к холодильнику и вынул из морозилки форму с кубиками льда, раскидал их в два пакета и вернулся обратно. Приложил лед к пострадавшей руке и гематоме на ноге.       — Ты можешь подержать лед вот так? — попросил он Натали.       — Да, конечно, — с готовностью отозвалась девушка, — а ты куда?       — Я сейчас вернусь, — коротко ответил Богдан и поспешил во двор.       Где-то на задворках сознания крутилась мысль, что, когда он проходил курсы первой помощи дополнительно к обучению в институте, он не думал, что первым человеком, которому он будет помогать будет его собственная бабушка. Он вообще надеялся на то, что эти знания ему не придется применять как минимум до конца обучения в меде. Но судьба, как известно, любит вносить свои коррективы в наши скромные планы на жизнь.             Парня не было буквально каких-то пару минут, за которые, девушка уверенно пыталась отвлечь внимание пожилой женщины от боли. В этот момент Натали совсем не думала зачем ей всё это, почему она так легко бросилась помогать и стоит сейчас на коленях прижимая обжигающе холодный лед к чужой коже. Она просто действовала по наитию, слегка растерянно улыбаясь пожилой женщине, которую-то и бабушкой назвать было сложно, в том понимании, о котором обычно все думают.       Косынки Лидия Петровна не носила, не горбилась и не причитала. В шесть утра на базар сломя голову с авоськами не ездила, предпочитая чуть подкрасив свои светло-голубые глаза выйти по магазинам ближе к обеду или вообще дождаться внука и отправить его в супермаркет. Все-таки силушки в нем было по более, чем в «мелкой старушке», коей она себя иногда называла, в шутку естественно. Она была низкого роста, ниже Натали на полторы головы, но стройной, фигуристой и юркой для своего возраста. Короткие рыжеватые кудри густой шапкой обрамляли лицо, а черные короткие стрелки над темными ресницами придавали её образу немного бунтарский вид. Сама она любила язвить и прикалываться над соседками, но по-доброму. Никогда ни на ком не срывала зло и любила внука всей душой, оберегая его и относясь к нему как к маленькому несмышленому ребенку, коим он для нее и являлся. У нее была удивительная способность принимать людей такими какие они есть, и она понимала внука, неверное даже больше, чем его покойные родители. Но никогда не говорила об этом, предпочитая молчаливую поддержку в шутливой форме, чем неуместные грубые советы.       Всю жизнь она проработала бухгалтером, сначала на заводе, потом, после развала Союза, на разных фирмах в том числе и частных, имела любящее сердце и острый ум, настолько острый, что, увидев впервые в окно эту девушку, она ни на йоту не поверила внуку, что эта прекрасная молодая особа всего лишь «просто знакомая с универа». Таких породистых красоток в их деревне не водилось и в соседней тоже. Девушка была явно городская, непривыкшая ползать голыми коленями по дощатому полу. Хоть и чистому. Однако девушка не кривилась и пыталась искреннее помочь, стараясь заговорить Лидии зубы. Знала бы она, что не на ту нарвалась…       Под действием препаратов, которые дал ей внук, Лидия Петровна постепенно начинала приходить в себя и за пару минут общения с девушкой, невзирая на дикую боль во всем теле, успела выяснить, что любимый внук ей всё-таки наврал.       — Значит ты первокурсница? — спросила женщина пока Богдан убежал куда-то во двор.       — Что Вы, нет, я уже на четвертом, — ответила девушка чуть улыбнувшись.       «За конспектами приехала, ну, ну», — подумала Лидия Петровна и всё-таки скривилась от боли. Думать в таком состоянии было сложно, но не невозможно. Благо хоть не инсульт и ее не парализовало. Но сломанные конечности никак не прибавляли оптимизма к ситуации.       Внук вернулся довольно быстро с какими-то плоскими досками, и Лидия Петровна вновь застонала, снова возвращаясь к образу «бабушки в беде», правда не намеренно. Слезы катились сами собой, выдавая как ей на самом деле больно.       Парень умело зафиксировал ее руку бинтами, и когда уже заканчивал накладывать импровизированную шину на ногу с улицы послышался шум двигателя подъезжающей машины и басовитый лай Шарика.       — Я их заведу, побудешь тут? — спросил он у Натали, и та кивнула:       — Конечно.       Троянов выбежал из дома, чтобы спустя минуту вернуться обратно с медперсоналом. Медики действовали быстро. Осмотрели пострадавшую, узнали, что произошло и какие препараты ей уже дали. Они дополнительно наложили фиксирующие повязки и аккуратно переложив Лидию Петровну на носилки стали выносить ее из дома.       — У нас только одно место, — сказал кто-то из врачей. — Кто с нами поедет?       — Я, — отозвался Богдан.       — Кем вы ей приходитесь?       — Я внук.       — Хорошо.       Богдан спешно вернулся в дом, забрал из тумбочки в спальне, необходимые документы и мазнул взглядом по Натали, стоящей на крыльце, на секунду остановившись.       — Спасибо за помощь, но, как видишь, мне не до разговоров об Артуре сейчас, — произнес он, захлопнул дверь дома и поспешил в машину скорой помощи, ну а девушка осталась стоять посреди чужого двора, ошеломленно глядя на то, как скорая отъезжает от низенькой калитки.       Натали перевела задумчивый взгляд на молчаливого пса и встрепенулась:       — Черт!        «Я не намерена так просто сдаваться! Моему брату тоже нужна помощь, возможно не такая неотложная, как эта, но! Я бы не хотела видеть, как Артур однажды доведет себя до состояния, когда уже ему понадобится скорая помощь!»       Девушка бегом запрыгнула в свою белую Тойоту, вжала педаль в пол и поспешила за машиной скорой помощи…              ***       Троянов сгорбившись сидел на кушетке в коридоре больницы. Опустив локти на колени, он коснулся подбородком скрещенных в замок пальцев и уставился пустым взглядом в стену напротив.       Вот теперь его накрывало. Непрошенные разрушительные мысли лезли в голову как тараканы, поднимая панику из глубин сознания и он застыл, как изваяние, медленно забывая, как дышать.       Почему она упала в обморок? Из-за давления? Может это был инфаркт? Что произошло? Может быть она сначала упала, а потом отключилась от боли. Почему он не спросил ее? Ведь это важно, черт возьми! Почему его не было рядом? Как он мог так подвести ее? Что теперь делать дальше? Наверное, нужно брать академ в институте. Она не сможет жить одна пока не восстановится. Лишь бы только всё было нормально… Лишь бы не что-то серьезное. Хотя даже если у нее только переломы. Пожилые люди восстанавливаются намного дольше и сложнее.       «Боже, я такой дурак. Почему меня не было рядом, когда я был нужен? Я виноват. Опять. Снова. Снова я облажался», — думал парень, опустив взгляд в пол, как вдруг увидел перед собой пластиковый стаканчик с водой.       Сфокусировавшись на тонких изящных пальцах девушки с аккуратным ненавязчивым французским маникюром и заметив загорелые стройные ножки, парень поднял голову встретившись взглядом с янтарными глазами Натали. Такие же упрямые глаза, как и у брата…       — Держи, выпей, — сказала она и Богдан послушно взял стакан в руку. В пару глотков осушил его, смял в руке, но при этом никуда не бросил.       — Что ты здесь делаешь? — убитым тоном спросил он.       Девушка взглянула на поникшую фигуру парня, в его пронзительные синие глаза и уловила на их дне не столько надвигающийся страх, сколько тихое горькое отчаяние. Она сжала губы в тонкую линию и произнесла:       — Всё будет хорошо, — это были совсем не те слова, что она собиралась произнести изначально, однако дурой Натали не была и хорошо осознавала, что для разговора, который она собирается завести, сейчас совсем не подходящее время. Девушка присела на кушетку рядом. — Как она? Уже что-то известно?       — Пока нет, — глухо ответил Богдан и, увидев приближающуюся медсестру, резко подорвался на ноги.       — Оформились? — спросила она.       — Да. Что теперь? Как она? Ее уже обследуют? — взволнованно стал спрашивать парень.       — Да. Не волнуйтесь. Ей занимаются хорошие врачи и оказывают необходимую помощь.       — А в какое отделение ее положили?       — Сейчас она находится в реанимации, позже ее положат в отделение интенсивной терапии.       — Реанимации? Так значит всё-таки сердце?       — К сожалению, я не врач и многого вам не скажу.       — А когда я смогу поговорить с врачом? — уточнил парень уже более спокойным тоном.       — Чуть позже, возможно через пару часов. А пока можете собрать и привезти ей необходимые вещи, — доброжелательно ответила медсестра.       — Какие? Что именно нужно?       — Одежду. Халат или рубашку. Памперсы для взрослых. Воду для полоскания рта. Влажные салфетки.       — Я понял. Конечно привезу. Скажите, когда я смогу ее увидеть?       — Отделение интенсивной терапии закрыто для посещения, как в принципе и всё это крыло. Обычно родственники могут видеться с пациентами только в холле первого этажа, куда они сами спускаются, но так как ваша бабушка какое-то время выйти не сможет, сами понимаете, увидеть вы ее сможете только при выписке.       — А как же вещи?       — Передадите через медсестру. Главное не переживайте, Ваша бабушка боец, она нам еще стихи читала, пока ее в реанимацию везли, — улыбнувшись сообщила медсестра и поспешила далее по коридору.       — Стихи? — парень проводил девушку ошарашенным взглядом. На удивление доброжелательный спокойный тон медсестры его немного успокоил. — Так. Ладно. Вещи.       Парень резко развернулся и наткнулся взглядом на Натали, о которой он так опрометчиво забыл, погрузившись в разговор с медсестрой. А ведь, глядя на девушку, совсем не скажешь, что она такая уж незаметная. Даже мимо проходящие врачи-мужчины бросают на нее беглые взгляды, а уж как оглядываются молодые интерны. Хотя, казалось бы, девушка не старалась как-то выделиться. Наоборот использовала неброский аккуратный макияж, минимум аксессуаров, простую повседневную одежду: кеды, джинсовую юбку-шоры и легкий черный топ с маленькой сумочкой на ремешке… и неважно, что все это стоит немалых денег, с виду все выглядит просто, но со вкусом. Натали прекрасно знала, с кем собирается встретиться и пугать парня образом шикарной леди уж точно не планировала, но похоже, добилась совершенно не того эффекта. Богдан смотрел на нее холодно и даже немного раздраженно.       — Пойдем, подвезу тебя, — предложила она парню выходя с ним на улицу.       — Я могу сам добраться, — заявил он, остановившись на крыльце районной больницы и девушка обернулась, взглянув на его недоверчивое выражение лица.       — Можешь, но на моей машине будет быстрее.       — Почему ты мне помогаешь?       — Я ведь всё равно уже здесь, — хмыкнула девушка.       — Да, Натали, именно об этом я и говорю. Почему ты здесь? Я ведь тебе всё уже сказал. Ты зря сюда приехала. Мое решение не изменится. Особенно сейчас, — произнес Богдан, твердо глядя ей в глаза.       Ему сейчас не до ее глупых игр. И уж тем более не до Артура! Настырность этой девушки невероятно раздражала, и он и впрямь не понимал, что именно она от него хочет.       «Снова стать другом Артура», — даже в мыслях звучит как бред сумасшедшего», — подумал Троянов пристально рассматривая старшую сестру этого морального урода.       — А мне кажется, что именно сейчас твое решение должно измениться, — уверенно произнесла девушка.       — С чего вдруг? — скептически отозвался Троянов.       — С того, что я могу тебе помочь, — серьезным тоном ответила Натали.       — Чем? Ты и так уже помогла. Спасибо за это, но дальше я сам. Как-нибудь. Разберусь.       — И как именно ты собрался разбираться? Бросишь учебу? Будешь жить здесь?       — Да. Если потребуется. Возьму академ, — спокойно ответил парень.       — Академический отпуск в меде? Не закончив даже первый курс? Отличная идея, Богдан. Если хочешь потом вернуться с нулевыми знаниями и проходить всю программу семестра заново. А то и не вернуться в принципе.       — Кажется это мое дело, разве нет? — еще более холодным тоном произнес Троянов сощурившись. — Почему тебя это так волнует?       — Потому что ты нужен мне, — честно ответила Натали и через секунду добавила, — а я нужна тебе. Потому что могу помочь.       — Спрошу еще раз. Как именно ты собираешься мне помочь?       — Ресурсом, связями и деньгами, — ответила Натали удивляясь такому непониманию со стороны Богдана. — Ты похоже до конца не осознаешь свое положение.       — Да что ты? — язвит Троянов.       — Я объясню, просто выслушай. Допустим возьмешь ты академический отпуск на год. Комиссия рассмотрит и одобрит твое заявление. Хорошо. Хотя для первокурсника это и не желательно, но всё же. Дальше что? Будешь ухаживать за ней? Молодец. Отлично. А деньги на лекарства, на продукты, на жизнь откуда возьмешь? На работу устроишься? Кем? Без образования. Продавцом-консультантом? Так там зарплата не покроет все твои будущие расходы. Может грузчиком или разнорабочим на стройку? Можешь конечно. Ещё можешь, как говорится, вагоны разгружать. Отличная идея, если хочешь угробить свое здоровье. И вряд ли бабушка тебе за это спасибо скажет. И потом, не факт, что у тебя останется время на то, чтобы оказывать ей должный уход, а даже если и останется… ты, извини конечно, молодец, но не профессионал пока что, так что не факт, что твоя бабушка полностью восстановится с таким уходом. Даже если ты будешь стараться изо всех сил, этого всё равно будет недостаточно. Что если она все равно не сможет нормально пользоваться рукой и нормально ходить? Я не нагнетаю, но это жизнь. Ты должен быть готов к такому повороту. Что тогда ты будешь делать? Забросишь учебу насовсем?       — Да, если потребуется, — повторяет еще раз твердым голосом парень.       — Хочешь гнить в этой дыре отказавшись от совей мечты? — сощурившись произносит Натали.       — Да что ты можешь знать! — повысив голос отвечает Троян и делает шаг навстречу девушке. Взглянув на нее сверху-вниз, шипяще произносит:       — Я к этому готов.       — Верю, — серьезно отвечает Натали. — Но готов ли ты сделать свою бабушку несчастной? — бросается она самым главным козырем. — Думаешь она будет рада, что ее единственный любимый внук, такой талантливый, отличник, один из лучших студентов на потоке, будет жить в деревне, работая на стройке и гробя свое здоровье? Думаешь она для тебя этого хочет?       Парень молчит несколько секунд, затем выдохнув, усталым голосом произносит:       — Что ты хочешь от меня услышать? Я не брошу ее. Ни за что.       — А я и не прошу тебя об этом, — мягко, как ребенку, втолковывает Ната. — Я всего лишь хочу твоей помощи взамен на мою. Предлагаю тебе сделку. Своеобразный бартер. Я беру все расходы по уходу за Лидией Петровной на себя. Ее переведут в другую больницу, где ей будет оказана самая квалифицированная помощь. Она получит лучших врачей. А когда ее выпишут, то дома за ней будет ухаживать сиделка, с обязательным медицинским образованием. Ее будет периодически навещать врач. У нее будет домработница.       Всё это я могу обеспечить без особых проблем и тебе не придется бросать учебу из-за этого. Да и бабушку тебе никто не предлагает бросать. Ты можешь точно так же приезжать к ней на выходные и убедиться сам, что всё в порядке.       — Звучит отлично, — отвечает парень, скептически глядя на девушку, — и что ты хочешь взамен? Мою душу?       Натали усмехается и теперь сама делает шаг навстречу парню, становясь практически вплотную к нему.       — Ну почему сразу душу? — переспрашивает она, потянувшись рукой к лицу парня и невесомо касается своими изящными пальцами его шеи. — Это слишком большая цена. Мне нужно всего лишь твое тело, — с коварной улыбкой отвечает Птичка. — Это ты можешь мне дать?       Троянов вздрагивает и Натали убирает руку, но не отступает.       — Предположим… Только предположим, что я согласился, тогда что именно от меня требуется?       — Может обсудим детали по пути? — оглянувшись на свою машину с мягкой улыбкой предложила Натали, не позволяя себе радоваться раньше времени, но парень молчал, холодным взглядом прожигая ее в ответ.       — Нет, обсудим сейчас, — безапелляционно заявил он.       — Хорошо, — согласилась Ната и немного помедлив выдала заранее заготовленный ответ: — всё, что от тебя требуется — это быть рядом и присматривать за моим братом.       — Всего лишь? — удивился Троянов.       — Думаешь этого мало? Думаешь это так просто? — усмехнулась девушка.       — Нет. Не думаю. И что значит, в твоем понимании «присматривать»? Ему что пять лет, чтобы за ним присматривать?       — Считай, что да, — стерев улыбку с лица, сказала Натали.       Парень скептически приподнял бровь.       — Я серьезно, — добавила девушка.       — Но ему не пять, Натали. Я не могу быть нянькой для взрослого парня. Он уже не маленький мальчик. Ему уже столько же сколько и мне.       — Вообще-то он на год тебя старше.       — А мозгов, как не было, так и нет? — не удержавшись язвит парень.       — Ты, чертовски прав, Богдан, — соглашается Ната.       — И как ты хочешь, чтобы я за ним «присматривал»?       — Изначально я планировала устроить тебе с ним встречу старых друзей… не смотри на меня так, я тебя поняла и услышала. Если о дружбе речи быть не может, то тогда я прошу тебя быть его ангелом-хранителем.       Троянов нахмурился.       — Может быть телохранителем? Ты ничего не перепутала? Разве этим не специальные люди занимаются?       — Нет. Я ничего не перепутала, Богдан. Ты не знаешь, но он очень сильно изменился после того, как ты переехал. Наши родители развелись и это серьезно повлияло на него.       — Всего лишь развелись… — тихо пробормотал парень.       — Что? — не расслышала Ната.       — Ничего, продолжай.       — Он стал совсем неуправляемым, безбашенным. Связался с дурной компанией. Я не знаю, но возможно даже что-то употребляет. И приводы в полицию стали для нас нормальным явлением. Такое чувство, что ему плевать не только на окружающих, но и на себя самого. Родители уже просто не знают, что с этим делать. Поэтому мне нужен ты, чтобы останавливать его от необдуманных поступков, от действий, которые могут сломать ему жизнь. Ведь когда вы дружили, он был совершенно другим. Добрым и хорошим мальчиком, — сообщает Натали на что Богдан лишь хмыкает. — Нет, правда. Все что, вы творили вдвоем, на самом деле невинные шалости, по сравнению с тем, что происходит сейчас.       «Хах, значит я должен его спасти, невзирая на то, что мою жизнь он почти сломал? Кажется, судьба издевается надо мной», — подумал Богдан, но вслух сказал другое:       — Мне кажется, ему нужен не я, а хороший психолог или даже психиатр, Натали. Я только первокурсник, как ты сама сказала: «не профессионал пока что», да и психологом быть никогда не собирался. Почему ты решила, что я могу знать, что с этим делать?       — Потому что ты всегда его оберегал. Защищал. С тобой он был добрее. И потом, признаться честно, психолог был, и не один. Но все они разводили руками, потому что невозможно помочь человеку, который этого не хочет. Он только язвил и отшучивался на этих сеансах, так что никто так и не смог до него достучаться.       — И ты почему-то решила, что смогу я. Ты хочешь, чтобы я залез к нему в душу и искал там намеки на здравый смысл, я правильно понимаю? Вот только я не верю в теорию с напуганным мальчиком в глубине его души, Натали. Именно поэтому я не смогу тебе помочь.       — Ты уже согласился.       — Я сказал: «предположим».       — У тебя нет выбора, Богдан, сам посуди.       — Выбор есть всегда, — по привычке ответил парень, однако голос его уже не звучал так уверенно, как раньше.       То, что предлагала Натали было для него всё еще неприемлемым, но бабушка… В одном сестра Артура права, его бабушке нужен нормальный уход. Самые лучшие врачи и нормальная реабилитация. Сможет ли он всё это обеспечить? Где взять на это средства? После смерти родителей у него осталась квартира в столице. Он мог бы ее продать. Но захочет ли бабушка принять такую помощь? Продать квартиру, бросить учебу? Он готов на это пойти хоть сейчас, но… учеба в меде была единственной целью его существования последние пару лет, а квартира — то единственное, что осталось от родителей. Всё в ней напоминает о них, о том, как мама готовила вкуснейшие ужины на кухне, как папа подходил и обнимал ее сзади, положив голову ей на плечо, как подкалывал Богдана, когда тот еще был нормальным ребенком, способным выходить на улицу и гулять с друзьями каждый день. Парень сглотнул.       Все это в противовес видеть Артура почти каждый день… Сможет ли он? Парень мельком глянул на Натали. Ну с ней же как-то смог общаться… не помер же. Или это самовнушение?       Ему было бы намного проще бросить универ и отказаться от мечты, и даже продать квартиру, где каждый уголок наполнен теплыми воспоминаниями о родителях, и тихо мирно жить в деревне, ухаживая за бабушкой, чем принять это предложение. Чем снова увидеть его лицо. Лицо человека, которого Троянов старательно пытался забыть всё это время!       Но бабушка…       Она бы не хотела этого. И родители тоже.       «Может пора прекращать прятаться? Я и так слишком долго это делал».       Парень сглотнул вязкую слюну и перевел растерянный взгляд на сестру Артура. Красивая, полностью уверенная в себе и самое главное в том, что она делает девушка, ответила ему мягкой полуулыбкой:       — Садись уже в машину, Богдан. — произнесла и отвернувшись от Троянова направилась к своей машине.       Больше уговаривать этого парня ей не нужно, она прекрасно видела всё по лицу. Он заинтересован и почти согласился. Дальше дело за малым, поведать ему детали плана в обстановке, где Богдан не сможет от нее сбежать. Но главное еще предстоит сделать, а именно — придумать этот самый план. Впервые Натали действует так спонтанно, не продумывая заранее каждую мелочь и это слегка нервирует. Каким будет результат от ее действий просчитать практически невозможно, но это уже хоть что-то. Это определенно лучше, чем ничего.       Натали села за руль и наблюдая за тем, как Богдан наконец решившись последовать за ней, открыл переднюю дверь Тойоты, нарочито небрежно откинула папку с досье и фотографиями на заднее сиденье, при этом четко проследив, чтобы из нее ничего не выпало.       И как-только парень пристегнулся, машина в тот же миг тронулась с места.       ***       — Ну так что, ты согласен? — решила расставить все точки над «И» Ната, уверенно ведя авто по направлению к городу, будто Богдан уже согласился.       И едва лишь Троянов ответил «Да», Натали тут же набрала своего знакомого. Вкратце обрисовав ситуацию с Лидией Петровной, девушка уточнила детали по поводу перевода пациентки из районной больницы в частную городскую клинику, и закончив разговор, обратилась к Троянову:       — Вот и всё. Готово. Завтра, как только Лидию Петровну переведут в отделение травматологии, за ней приедет специально оборудованный трансфер и с комфортом перевезет в самую лучшую клинику в Москве, где ты сможешь навещать ее хоть каждый день.       — Так просто? — удивился Богдан.       — Всё это просто, если у тебя имеются нужные связи.       — Спасибо.       — Я это не за «просто так» делаю, Богдан.       — Я знаю и всё равно. Спасибо.       — На здоровье, — ответила Натали, порадовавшись, что ей не пришлось угрожать Троянову, как она планировала изначально. Этот парень точно не испугался бы вылета из универа и только возненавидел бы ее еще больше, а так, — это помощь, не безвозмездная конечно, но чувство благодарности явно лучше, чем ненависть и презрение, что изредка проскальзывает в его взгляде, когда они говорят об Артуре.       Артур… Артур…       Девушка задумалась о том, как теперь ей действовать, однако снова всё решилось практически само собой. Бортовой компьютер оповестил о входящем звонке.       «Мама?»       Натали приняла вызов и звонкий мамин голос разрезал напряженное молчание в машине.       — Алло, Ната?       — Да, мам, привет, — отозвалась девушка, продолжая рулить авто.       — Привет, дочунь. Как ты там? Как твой брат?       — Да, всё хорошо, мам.       — Правда?       — Да, конечно.       — Знаешь, я так соскучилась по вам с Артуром и очень бы хотела вас увидеть.       — Мы тоже, мам, но ты ведь в Испании.       — Уже нет. Я ночью прилетаю в Москву.       — Что? — ошарашенно произнесла девушка.       — Да, если бы не это, то я бы уже сегодня вас увидела.       — А как же Уилл?       — А что мне Уилл? Не может же он запретить мне встретиться с детьми. Так что завтра вечером, после института, ничего не планируй и Артура предупреди, пожалуйста, а то я до него дозвониться не могу. Проведем семейный вечер, как ты смотришь на это?       — Эм, я могу забронировать столик в твоем любимом Белом Кролике на Смоленской.       — Зачем? Не нужно. Я приеду на ужин в наш загородный дом.       — Ты, приедешь на ужин? А как же…       — На сколько я помню этот дом все еще частично принадлежит мне. Так что не вижу в этом проблемы. Тем более, мне птичка на хвосте принесла, что Артур сейчас живет там, а зная твоего брата, в ресторан он может просто не явиться.       — Я поняла.       — Ладно, Ната, мне уже скоро вылетать. Люблю тебя! И не забудь предупредить брата об ужине, и сама не опоздай.       — Хорошо, мам, не опоздаю, — соглашается Натали и оглядывается на Богдана, а затем лукаво улыбнувшись продолжает, — только я буду не одна.       Динамик на некоторое время замолкает.       — С кем? — интересуется женщина с той стороны.       — Со своим парнем, — заявляет Натали, от чего у Троянова делается такое выражение лица, что девушка еле сдерживается от смеха, стараясь не выдать тем самым, что в машине еще кто-то есть.       - С КЕМ? — переспрашивает ее мама более настойчивым голосом, но тут в динамиках автомобиля слышится посторонний гул, в котором ребята разбирают речь проводника:       «We're ready to take off. We ask you to make sure that: all electronic devices are turned off, the seat belt is fastened, the back of the chair is in an upright position, the table is removed, the armrests are lowered».             — Ладно, мам. Я слышу вы уже взлетаете. Люблю тебя. Увидимся за ужином. Целую, — говорит девушка и отключает звонок, а затем усмехнувшись произносит:       — Это будет великолепный вечер. Ну что ты так смотришь на меня? — смеется девушка, взглянув на Трояна. — Или ты думал, мы войдем в дом, я отведу тебя в комнату брата и скажу: «Фас. Следи за ним»?       Теперь ты мой парень и мы любим друг друга до беспамятства и все должны в это поверить. Мои друзья, Птиц и наши родители. И пока ты будешь со мной, я буду рядом с братом. Нужно сделать всё так, чтобы он не догадался, что я тебя о чем-то просила. И наши родители тоже…       — Женщины… — с каким-то восхищением произносит парень. — Коварные и ужасные существа.       — Да, малыш, мы такие, — усмехнувшись, сообщает девушка. — Я сделаю всё, чтобы спасти брата. Учти это. Даже начну фиктивно встречаться с малолеткой, который мне совсем не подходит.       — Учту, — хмыкнул Троян, — но если мы с тобой встречаемся, то не советую называть меня малышом или малолеткой, иначе я стану называть тебя деткой, детка.       Девушка удивленно обернулась на Богдана и вновь перевела взгляд на дорогу.       — Справедливо. Договорились, — серьезно произнесла она и они на какое-то время замолчали, рассматривая пролетающие пейзажи за окнами автомобиля и обдумывая каждый своё.       Первым разорвал тишину Богдан:       — И что? Заключим какой-нибудь контракт? — спросил Троянов, на что Натали фыркнула.       — Мы же не в турецком сериале, Ей-Богу. Не за чем. А вот обговорить детали не помешает.       — Согласен. Тогда первый вопрос: сроки. Как долго я должен участвовать в этом спектакле?       — А сам, как думаешь?       — Так, — парень задумывается, — там переломы, а это операции, затем реабилитация… Не знаю, надо уточнять у врачей. Месяц, два, может три? Как минимум, пока бабушке не станет лучше…       — Вот. Заметь, ты сам это сказал. Возьмем за основу три месяца, — предложила Ната.       — Хорошо, тогда второй вопрос. Что если у меня не получится? Что если мое появление никак не повлияет на него? И он никак не отреагирует, а его поведение останется прежним. Что тогда? Договоренность отменяется? Врачи бросают ухаживать за бабушкой, а домработница уезжает в закат?       — Нет. В этом случае. Все эти люди добросовестно отпахают три месяца.       — Ладно, хорошо.       — Но! Только если Артур никак не отреагирует, а вот в случае если сольешься именно ты, договор отменяется. И уход за своей бабушкой будешь осуществлять сам.       — Хорошо… Ладно…       — Еще вопросы?       — Думаешь твои родители поверят в это представление?       — Поверят, если правильно подать информацию. И потом, мама решила зачем-то устроить семейный ужин именно в загородном доме, а это значит, что на ужине будет Инесса — нынешняя жена моего отца. Так что им будет не до нас. О, ты себе даже не представляешь, что тебя ждет… — взволнованно произнесла девушка и подумала: «надеюсь они не поубивают друг друга».       «О, нет. Я-то как раз представляю… и уже жалею о том, что согласился» — подумал парень.