Гран-при

Оторваться от Майки было невозможно, но так или иначе, впереди была только одна проблема: держать на руках самого спящего и при этом открывать дверь было действительно сложно. Если бы он нес своего гонщика на спине, конечно же, это было бы гораздо проще, но сейчас особо выбирать не приходилось, поэтому нести парня приходилось как принцессу. Хотя именно эту принцессу Дракен почему-то любил таскать на руках и мог бы делать это вечно, но к счастью для всех, Сано прекрасно ходил на собственных ногах, что было крайне удивительно, учитывая, как бодро он этими же ногами раздавал пиздюлей направо и налево, когда был младше. Уже в квартире Дракен никак не мог понять, стоит ли ему уйти или остаться, поэтому бесконечно долго заводил будильники, укрывал своего главу одеялом и сидел рядом с ним, наблюдая за подрагивающими ресницами. Не спит, дурной, но раз отказывается признаваться, то придется уходить. В конце концов, ему самому пора было проветрить голову и отдохнуть хоть немного. К счастью, двигать домой было не то, чтобы долго, но дорога растянулась на час, потому что идти особо не хотелось. Дома его ждала пустая квартира, конечно же, он всегда мог позвонить своей девушке, позвать ее к себе и провести приятный вечер в объятиях любимой, но хотелось провести его если не с Манджиро, то одному. Только дома он вспомнил, что вообще-то было бы неплохо покурить, заварить себе чай и вообще поспать, а еще можно было бы проверить свой телефон и дать заботливой сестре знать, что ее брат в целости, сохранности и вообще дома. Делать он, конечно же, этого не собирался. Вместо этого Дракен просто сел на пол у балкона, закурил и уставился куда-то в вечность, думая совершенно не о том, о чем должен был бы. Следовало подумать о своей истинной принцессе, которую он оставил на чужой свадьбе, а все мысли возвращались на место силы двух дебилов, где они, кажется, перешли все мыслимые и немыслимые границы и в этот раз явно перестарались. Вкус сигарет теперь напоминал об этом небольшом инциденте, отчего что-то в груди разлилось теплом. Майки целовался совсем не так, как его сестра – каждое прикосновение его губ было таким мягким и при этом уверенным, что отказаться было невозможно. Почему-то вспомнился их первый поцелуй с Эммой, такой робкий и неловкий. У них не было особенного интимного момента, это не было настолько же трогательно, не было никаких обсуждений произошедшего, был только факт – теперь они будут вместе. Она ему нравилась, правда нравилась, он видел их вместе как пару, но она не занимала все мысли, пока душа всегда принадлежала только одному человеку, который не побоялся ее принять и так же открылся сам – самое ценное, что можно было дать в момент их встречи. Пришел в себя механик только когда его сигарета дотлела, а пальцы замерзли достаточно, чтобы все желания сконцентрировались только на теплой кровати и долгожданном отдыхе. Как только голова ударилась о подушку, Дракен почти моментально отключился, забывшись самым странным сном в его жизни, в котором он стоял почему-то перед алтарем и ждал с замиранием сердца, когда откроется дверь и появится его спутница. И он понимал, кого хочет видеть рядом с собой так отчетливо, что совершенно не хотел, чтобы дверь открылась и он увидел, кто скрывается за ней. Он отвернулся, и как только усталый вздох сорвался с губ, он услышал рев мотора и услышал так отчетливо, что стало лишь страшнее. Видеть или слышать, что будет дальше, было откровенно неловко и отчасти страшно, а стоило обернуться, мозг резко вырвал его из пелены сна. В глаза било яркое солнце, будильник нещадно орал, а сознание отчаянно требовало остановить хоть что-нибудь. Начать пришлось с будильника, который радостно заткнулся и мир стал чуточку приятнее. Выключить солнце, при всем желании, не получилось, зато вышло наконец-то проснуться и осознать происходящее. Поднявшись и убедившись, что он никуда не опоздал и утро началось не с косяков, парень первым делом потянулся к телефону и с ужасом для себя обнаружил кучу неотвеченных и пару пропущенных от Эммы, Дракен как-то сразу растерялся и в таких растерянных чувствах написал своей благоверной о том, что им нужно расстаться. Написал и отправил, а после выключил телефон и совершенно спокойно засобирался в мастерскую. Почему-то от этого действия ему не стало грустно, не стало плохо – никаких эмоций, только легкое чувство облегчения. Наверно, это было неправильно. С другой стороны, кто вообще мог сказать, что тут было правильно? Правильно было заняться тем, что у него получается лучше всего и тем, что приносило ему удовольствие – чинить железных коней. И где-то в глубине души он надеялся, что Майки не проспит и появится во всей своей красе вовремя. Хотя бы просто появится, этого будет достаточно для приподнятого настроения. Но пока что улыбки не появилось, зато появилась легкая головная боль – последствие вчерашней вечеринки и сомнительной ночи. Оставалось надеяться, что Эмма не разбудит своего драгоценного брата и не вынесет ему мозг с утра пораньше. Хотя учитывая, что юная леди тоже была частью семьи Сано, с большей вероятностью она бы явилась в мастерскую, чтобы лично дать по роже своему уже бывшему парню. В принципе правильно и даже справедливо, но она ведь должна была понять. Ну хотя бы постараться понять, что так им обоим будет лучше. Душа поэта не выдержала монотонной работы с гаечным ключом в руках. Дракен, оторвавшись от своего ненаглядного мотоцикла, впервые за пару часов посмотрел на свой телефон и зачем-то его включил. Включил, открыл список контактов, посмотрел на лаконичное “Непобедимый” и нажал кнопку вызова. Ожидал ли он услышать бодрое “я иду” или сонное “встал, конечно” он не знал, но однозначно хотел увидеть уже это либо довольное, либо крайне недовольное лицо. С другой стороны, как вести себя в новых реалиях оставалось загадкой.

***

В отличии от погруженного в раздумья Рюгуджи, его лучший друг засыпал так же легко, как и годы назад. Его точно не гложила совесть, сомнения и рефлексия по поводу их невинной ночной шалости, и, возможно, это событие так и осталось бы далеким воспоминанием и причиной его глупых улыбок, если бы не пробуждение, которым решила наградить своего брата любимая сестренка, и настроена она была серьезно, ведь переплюнуть десяток будильников и все же достать Манджиро из царства Морфея было задачей повышенной сложности и опасности. Но кто, если не она, все таки тоже Сано, а для носителей этой фамилии не было ничего невозможного. Со смазанным «ммм да?» Майки, слабо открыв глаза, сел на кровати и приложил к уху телефон, о чем тут же пожалел, ведь звонкий голос Эммы, приправленный ноткой истерики, кажется, лишил его возможность слышать на одно ухо. — Подожди. Дракен что? Бросил? Так ну поднимет, не переживай… — ответ был не самым верным, но на большее мозг насильно пробужденного непобедимого был не способен, а потому смысл тут же вылившейся на него тирады уловить было тяжело. Эмме пришлось назвать своего жениха мудаком раз десять прежде, чем до Манджиро наконец дошло, чем так раздосадована его сестра, и с этим осознанием спокойно заснуть ему точно не светит, по крайней мере в ближайшие сутки. — Подожди, что-что он написал?..— в ожидании ответа Манджиро буквально вскочил с кровати и замер, отчетливо ощущая, как сильно в груди застучало сердце. Неужели рассказал? За три минуты, Сано, кажется, успел прокрутить в голове все возможные плохие концовки этого сценария, но сбыться им, к счастью, было не суждено, и оставалось только надеяться, что блондинка не услышала облегченный вздох своего брата, когда по словам пересказала ему содержание сообщения от своего ненаглядного. Так они все-таки расстались? Не то чтобы в этом факте было что-то неожиданное, учитывая их недавний разговор с Рюгуджи, но представить это в моменте было очень тяжело, все-таки столько лет и так внезапно? Неужели именно его гвоздь стал последним и навечно закрепил крышку гроба их отношений? Нет, это глупо. Дракен, в отличии от своего «главы» никогда не славился импульсивными поступками и всегда слушал голос разума, а потому решение точно было осознанным. Да и что такое один пьяный поцелуй против стольких лет отношений? Пыль. И все же, они расстались. Хорошо, что Эмма решила ограничиться телефонным звонком, а не наведаться к своему младшему брату лично, ведь спрятать идиотскую улыбку, которая невольно появилась на лице, Майки был не способен. Наверно, это было совершенно не правильно, но заспанное сознание было слишком честным, чтобы скрывать — Майки явно не был опечален этим фактом. По нескольким причинам, озвучивать которые не решился бы даже сам себе. По крайней мере теперь все на своих местах, Эмма точно найдет себе куда более подходящего для создания семьи партнера, да ей и искать не придется. У семьи Сано всегда было особое очарование, ну, по крайней мере у младших из них, к тому же теперь не придется выслушивать бесконечные спичи о том, какой Дракен бесчувственный тормоз, а потерпеть одну истерику он точно сможет. В конце концов, Эмма совершенно не та легкомысленная девочка, которой хочет казаться, и она точно поймет, когда захочет понять, а сейчас она, судя по всему, хочет обижаться и истерить. Ну что ж, для этого и нужна семья. Прижимая плечом телефон к уху, Сано расхаживал по квартире, пытаясь сосредоточиться на необходимых утренних ритуалах, и, несмотря на свое «звуковое сопровождение», получалось у него неплохо, по крайней мере почистить зубы и одеться он смог без проблем и теперь стоял напротив зеркала с расческой в руке, пытаясь привести в порядок растрепанные черные волосы. Отчаянные крики на другом конце трубки мелодично смешивались с всхлипываниями, и эта симфония просто не оставляла шансов разобрать, что именно пыталась донести до Манджиро его любимая истеричка, а потому он даже не пытался вникнуть, мудак ли Дракен или все-таки единственный лучик света в жизни Эммы и без него она точно умрет самой одинокой смертью. Слезы своей сестры Манджиро в любой другой ситуации вряд ли стерпел бы и с меньшей вероятностью позволил бы причине ее тоски спокойно расхаживать по своим делам, но сейчас даже эта проникновенная речь почему-то воспринималась легко и вылетала из головы через мгновение, поэтому вместо клятвы о кровной мести Майки лишь коротко и ласково отвечал «нет, ты прекрасна» на все резкие высказывания и вопросы «я что недостаточно [вставить любое слово] для него?», звал девушку по имени и зачем-то понимающе кивал, будто собеседница могла его увидеть. Он, конечно, не скажет, но все, что сейчас говорила его сестра, было откровенным бредом, по крайней мере для самого Манджиро. Ведь что значит «никому не нужна» от такой девушки, как Эмма? Взять того же Баджи, который в свое время ухлёстывал за младшей Сано так, что Рюгуджи стоило поучиться или хотя бы напрячься, но так и не был удостоен внимания этой бестии. Нет, он, конечно, распиздяй, но… нет, он просто распиздяй. Перед глазами на мгновение мелькнула, благо, несуществующая фотокарточка с несуществующей свадьбы Кейске и Эммы, и Майки аж скривился, уже про себя твердо решив, что они точно друг другу не подходят. Параллельно Сано зачем-то начал примерять на место Баджи всех своих знакомых, но не успел дойти и до трети, как взбешенный голос на другом конце провода заставил его вздрогнуть и выронить зажатый плечом у уха телефон на кафельный пол. Вот жеж блять! С задушенным где-то глубоко внутри раздражением Майки нагнулся, чтобы подобрать телефон, который, несмотря на свое нежизнеспособное состояние, все еще извергал из динамиков пронзительный голос и, судя по всему, очень хотел знать ответ на вопрос «Манджиро, ты меня вообще слушаешь????», и, конечно, Сано бы обязательно соврал, что все слышал, если бы не горящие на покрытом трещинами экране цифры. 10:43. В голове отчетливо всплыли слова очередного тренера, подосланного к нему любимым спонсором, который от всей души клялся послать своего подопечного на все четыре стороны, если тот хотя бы еще раз опоздает на его бесполезные «тренировки», а еще обещание, которое Майки по неосторожности дал Кисаки парой месяцев ранее в обмен на финансирование хотелок восходящей звезды и покупку последней модели зелененького Kawasaki, который он «обязательно разъебет на третьем заезде». И не то чтобы Сано волновало, насколько острые взгляды будет бросать в его сторону этот напыщенный клоун в костюме тройка, но по возможности хотелось лишний раз не пересекаться с этим типом, а поэтому стоило попытаться разрулить возникшую ситуацию до того, как о ней доложат командованию. — Эмма, Эмма, ТШШШШ!! Послушай, я люблю тебя, ты самая лучшая девушка, которую я знаю, а Кенчик поступил как придурок, но я думаю… нет. Я точно знаю, что ему не плевать, просто… просто вам надо.. поговорить?… — торопливо выпалил Сано первое, что пришло в голову, и судя по тому, что секундное затишье прервалось очередным всхлипом, попытка была неудачной. Конечно, Эмма ведь несколько раз повторила, что ее ряженный выключил телефон, молодец, Майки, ты был бы отличным психологом, если бы не был таким тупым. — Нет, Эмма, знаешь что? Приходи сегодня в мастерскую. Обещаю, я с ним поговорю и вы все обсудите как два взрослых человека, договорились? Отлично. Я наберу тебе позже. — дождавшись жалобного «угу», Майки уже без сомнений нажал на кнопку завершения вызова и тяжело вздохнул, пытаясь собрать в кучу суетливые мысли. Дракен. Эмма. Тренировка. Кисаки… — Да чтоб тебя камазом сбило… — шипел Сано, попутно заталкивая в рюкзак все самые необходимые вещи и выскакивая за дверь, чтобы через секунду вернуться и зацепить с полки забытые ключи от мотоцикла. Времени заметить на полке телефон у него, разумеется, не было, а потому мобильник остался грустно доживать свои последние 3% заряда в одиночестве. Да с чего они вообще взяли, что Майки нужен какой-то там тренер? С тренером, без тренера, да хоть без мотоцикла, но кубок мира в этом году он возьмёт в любом случае, и тогда уже посмотрим, как сам президент Тетта Кисаки приползет к нему с очередным контрактом, а Майки будет сидеть такой и томно вздыхать. Чему вообще угасшая звезда мотоспорта двадцатилетней давности может научить самого «непобедимого», чья задница не слезала с байка как минимум последние лет пятнадцать? Просто смешно. Детский сад. Такой же детский сад, как и истерика Эммы, которая обязательно пройдет, нужно только немного потерпеть… Да и чем Майки вообще мог помочь? У него ведь никогда не было отношений. Ну были, но точно не такие серьезные, как у этих двоих и длились от силы пару месяцев, так что до разговоров о свадьбе, детях, ипотеке и прочих достижениях взрослой жизни точно не доходило. Угораздило же Дракена влипнуть на 8 лет. И все же, получает, теперь он свободен, а значит… В ответ на эту гениальную идею Майки естественным движением звонко приложил ладонь к собственной щеке, наказывая себя за мысли, которые посетят его еще не раз, но сейчас им было совершенно не место. Сейчас, когда где-то в слезах сидит его сестра, впору было вспомнить старые добрые и начистить это до одури красивое лицо, прижать его к стене и поцеловать так, чтобы он и думать не смел больше приближаться к самой лучшей девочке Токио. Черт, Майки, ты ужасен. Остановившись и тряхнув головой, будто это могло помочь отвлечься от собственных фантазий, парень обнаружил себя возле кофейни, куда они вместе частенько выбирались на «третий завтрак» непобедимого, и идея родилась сама собой. Вероятно, у Дракена тоже было не лучшее утро, да и начать разговор за чашкой кофе было бы проще… По крайней мере если верить киношному клише о том, что все самые важные решения необходимо принимать обязательно с кофе, а потому Майки, окончательно смирившись с мыслью о том, что огрести по самое не хочу от Кисаки все же придется, зашел внутрь. Ну, по крайней мере ему никто так и не позвонил (на забытый дома телефон ага), а значит, все не так уж и плохо. Ситуация осложнялась лишь тем, что кофе Сано не пил, предпочитая куда более сладкие и химозные тонизирующие напитки известного бренда с быком на этикетке, о спонсорском контракте с которым он грезил с самого начала своей карьеры, но покупать только один стакан исключительно для Рюгуджи было как-то странно, а странностей между ними в последние сутки было слишком много. Залипнув в ожидании заветных стаканчиков, Майки сам не заметил, как прикусил нижнюю губу, неминуемо окунаясь в совсем свежие воспоминания. Удивительно, но этот поцелуй был именно таким, каким излишне смело представлял его Манджиро раньше. Таким же мягким, неспешным и, главное, взаимным. Совершенно не таким, каким должен был быть поцелуй двух абсолютно-точно-всего-лишь-лучших-друзей, учитывая, что один из них никогда не проявлял внимания к парням, да и к девушкам то не особо. Рядом с Рюгуджи всегда была только Эмма. Майки не мог вспомнить ни одного взгляда в сторону, ни одного намека на интерес к кому-либо еще, верность и преданность, в этом был весь Дракен, и вот как оно сложилось. И кто в этом виноват?… Тихий игривый смешок молоденькой бариста вывел Манджиро из оцепенения, и он благодарно кивнул, забирая со стола два стакана латте, чтобы, наконец, дойти до проклятой мастерской. Он ведь точно придумает, что сказать, они все еще лучшие друзья, а значит, говорить с механиком будет так же легко, как и всегда. 12:00. Торопливые шаги оповестили всех немногочисленных после попойки накануне членов команды “Мандзи” о том, что местная звезда наконец изволила явиться, и хотя вместо оваций Сано приветствовала лишь тишина, он точно знал, что кое-кто его ждет и явно не первый час. Обнаружить Рюгуджи, который как всегда прятался где-то под мотоциклом, удалось не сразу, но как только взгляд зацепился за согнутую в спине фигуру, внутри что-то будто отлегло, и теперь сдержать совершенно неподходящую для предстоящего разговора улыбку было практически невозможно. Но Майки обещал, что поговорит, а значит нужно собраться. С решительным настроем брюнет подошел к мотоциклу, у которого сидел, вероятно, лучший механик всей Японии, и поставил на пол рядом с ним еще теплый стакан, в свою очередь предпочитая остаться на своих двоих и по привычке облокотиться бедрами о сиденье мотоцикла, скрестив ноги. Так же, как и всегда, когда подбирался к Рюгуджи с бесконечными историями, планами и идеями, пока тот кропел над своим любимым конструктором. — Ты видел Масаши? Да конечно видел… Как думаешь, он вернется? Кисаки съест мне мозг, вот увидишь. — по обыкновению забив на все правила приличия и даже не поздоровавшись со своим напарником, Сано беззаботно задал вопрос, который, если честно, абсолютно его не заботил, но начать с чего-то было нужно. Бесстыдно хлюпая, чтобы не обжечься, Майки сделал пару глотков напитка, который он, к слову, совершенно не хотел, но нельзя же вот просто так молча пялиться на Дракена, при том, что не пялиться просто не получалось. Нет, рядом с Рюгуджи не стало тяжелее, не было желания уйти, не было никакого стыда, просто сейчас он выглядел как-то по-другому, и дело вовсе не в заметных синяках под глазами и явно наспех заплетенной косичке. Он был как-то растерян? Чтож. Если Эмма умудрилась ни в чем не повинному брату устроить такое «доброе утро», страшно представить, что предстоит пережить виновнику ее плохого настроения. В любом случае, они оба это переживут. Хотя на счет Дракена стоило сомневаться… — Тяжелое утро, да?