Твари небесные, твари неместные

Мир Алмазного Щита (Могильник) Весна 1976 года по местному летоисчислению

Массивная дверь дымилась. Пахло горелым деревом и лаком. На некогда богато украшенном и резном полотне теперь проступала огромная змея, вылезающая из черепа. Она была красивой, хорошо прорисованной: завораживающий узор чешуи, глаза, точно принадлежащие живому и разумному существу и раздвоенный язык, то и дело появляющийся и исчезающий из треугольной морды. Хорошее получилось изображение, анимированное. Главное, что оно обреталось на двери, а не на мне. Том промазал. Том Риддл, он же Лорд Волдеморт, он же Темный Лорд, был невероятно талантлив в плане изобретений различных ритуалов, способных крепко усложнить мне жизнь. Главная проблема Тома была в том, что он был огрызком — душа его возжелала бессмертия и потому была расколота на несколько частей. Я не спорю: достичь истинного бессмертия через своих детей — мысль глубокая и философская, но зачем было подобное предпринимать, если даже толком не вылупился в скола, не объяснит даже самый лучший аналитик. После раскола души Том не только потерял, но и приобрел. Нет, не бессмертие, а по-настоящему злой гений, который даже Лилит давал прикурить. А она у нас первая по ритуалам с непонятными последствиями. Размножаться Том начал из-за Каталины, моей первой Наследницы. Она его спасла от Жнецов, потом слегка приласкала и показала несколько спецэффектов от Первостихии Огня. Том был тогда мальчиком приютским, очень впечатлился, что Каталиной, что Жнецами, и поехал крышей. С одной стороны он очень боялся возвращения Жнецов за ним, с другой — мечтал о Каталине. Намечтался так, что в итоге в нее влюбился — тоже криво и косо, но Том по-другому не мог. Решив, что жизнь без Каталины не мила, он принялся заниматься всяким: расколол душу, дабы стать бессмертным, ведь знал, что его возлюбленная принадлежит к другому миру, где все живут практически вечно; придумал несколько интересных ритуалов, которые должны были вызвать Каталину к нему, а в итоге, кого только в их мир не притащили; занялся разработкой нового «проекта», что позволял удержать душу в теле, привязав шкурку к текущему миру. Последний он делал для того, чтобы наконец вернувшаяся к нему «Каталина», не сбежала в свой Скайфол. Почему Каталина в кавычках? Нет ее потому что уже давно. Я отправила ее в Ад своими собственными руками, ведь та была кругом виновата, а Том об этом не знал. Более того, он меня с ней перепутал, ведь огрызок, видение спутанное, Распознавание косячит, а тут женщина, пахнущая Скайфолом и говорящая, что она — Каталина. Он и поверил, а разубеждать его никто не стал. Так вот, ритуал удержания. Том его готовил несколько лет. Честно признаюсь, не совсем понимала, отчего он за мной бегал с таким упорством и кидался аварийными порталами. Вначале были авады, которые в этом мире являлись стандартными аварийными порталами, потом начал другое испытывать. Я не волновалась, ведь знала, чем грозили мне его действия. Подумаешь, отправлюсь на денек-другой в Скайфол. Там у меня Алексис скучал, армия была, перед которой хоть иногда надо появляться, ну и друзья. Куда ж без них. В общем, воспринимала я эти порталы как подарки — порадовать меня хотел, домой погостить отправлял. Владыка Всемогущий, совсем я расслабилась в своем отпуске, мозги, похоже, в королевской сокровищнице оставила. И вот теперь мы имели, что имеем. Темный Лорд распластался на полу, придавленный мною. Я сидела на Томе и жала его к полу, как нашкодившего кошака. Тот, как и положено нашкодившему кошаку, шипел и вырывался, но куда ему освободиться из моей хватки. И не таких укрощали. В другую дверь, что располагалась с противоположной стороны, просочился Абрахас. Он быстро оценил обстановку, бросив взгляд на нашу скульптурную группу, и попытался ретироваться. Остановили мы его дуэтом. Все-таки, когда дело касается Малфоя, мы с Томом бываем подозрительно единодушны. — Что? — спросили мы хором. Весь вид Абрахаса кричал о том, как ему дороги наши с Томом игры. Он насмотрелся на них уже столько, что впечатлений хватит на несколько жизней вперед. Зря Абрахас делал такое сложное лицо, я ему, между прочим, на перерождениях экономила. Год со мной шел за две жизни, ведь я была источником не только знаний, но и ценного опыта, а еще учила мыслить нестандартно и быть готовым ко всему. — Лорд, в малахитовой гостиной вас ожидает министерская сова. Миссис Снейп, вас вызывает к себе директор Дамблдор, — сообщил Абрахас. Вообще-то обязанности секретаря — не его работа, но я катала Тома по полу, он шипел и упирался, дверь дымилась проклятой меткой, и все живое боялось приближаться. Абрахаса отправили потому, что знали — этот выкрутится. — Что с Северусом? — спросила я немедленно. Мелкий сейчас был Хогвартсе, пятый курс уже, и не скажу, что его учеба проходила гладко. Правда, давненько меня в школу не вызывали. Весь четвертый курс и половину пятого — идем на рекорд! — Мне не сообщили, — заявил Абрахас и, тряхнув золотой гривой, вышел. Я вздохнула. Томми подо мной трепыхнулся на пробу, я его прижала, но уже без огонька — запал кончился. Теперь все мои мысли были с мелким. Хотя, какой он мелкий — давно перерос меня. Сейчас он был высокий, худой и потрясающе нескладный. Я знала, что ему достается от сверстников за внешность, но никогда не вмешивалась, а Северус не жаловался. Я в который раз пожалела о сигнатурах. После моего героического взлома могильника, которым был этот мир до моего появления, с локальными сигнами стала твориться какая-то беда. Они не работали, как надо. Вызывали кодировщиков, те обшарили полюса и заключили, что я снесла какие-то важные настройки Планетарной Оси, и пока не получается перезагрузить. Почему, мне объясняли, но я так и не поняла, что стало первопричиной: моя терминалка, отчаяние Северуса или то, как мы криво расколотили не самый простой щит. Который еще и работал по другому принципу из-за того, что ставили его не сколы, а Жнецы. Вот и получалось, что справочную сигнатуру не вызовешь, чтобы разузнать о Северусе. Приходится подрываться и бежать, гадая, застану я Хогвартс целым или лишь развалины от него. Прошли те времена, когда я туда моталась, как на работу. Северус оказался весьма изобретательным студентом: местную магию щедро мешал с нашей, Первостихийной, и в итоге устранить последствия могла только я. Потом мне надоело, и я поставила условие: или он прекращает заниматься смешением стилей и изучает классическую магию этого мира, или будет ходить с ограничителями. Накануне этого разговора я советовалась с Ню. Он был вероятником Северуса, парнем опытным и профессиональным, вспыльчивым, правда, немного. Ню в красках объяснил мне ситуацию: использование Первостихии Северусу на пользу не идет, а, наоборот, тормозит развитие — каналы у него слабые и поврежденные после эскапады по моему спасению. А вот местную магию, наоборот, очень нужно использовать и желательно с ювелирной точностью. Варка зелий для такого подходила идеально. Северус выбрал ограничители. Сказал, что не удержится от использования Первостихии — это выше его сил. Я похвалила его, ощущая гордость, ведь учила адекватно оценивать свои возможности, и мои уроки не пропали даром. Потом мы вызвали кодировщиков, один из них нарисовал на спине шкурки Северуса две вертикальные полосы вдоль позвоночника, активировал код, и… у мелкого осталась только способность к местной магии. Ну и слабенькое Распознавание с Императивом, которые вовсе из другой оперы и не блокируются, в принципе. Преподаватели Хогвартса вздохнули с облегчением: теперь они сами могли справиться с последствиями, не вызывая в школу, чтобы разрулить ситуацию, то ли сквибку, то ли чародейку, до которой им всем еще расти и расти. И у меня тоже появилось свободное время от разгребания последствий и последующего стирания памяти всем вовлеченным. Тишь да гладь продолжалась несколько лет, и вот опять. — Дамблдор предпочитает не выносить сор из избы, — сообщил прижатый к полу Волдеморт. — Значит, случилось что-то серьезное. Умер кто-то, например. Я взяла Тома на болевой, и вместо слов послышались стоны. — Ты не помогаешь! — прошипела я. — Каталина… Том упорно называл меня этим именем, и все мои попытки пресечь безобразие оборачивались ничем. В конце концов, я смирилась, поняв, что некоторых только перерождение исправит, а так как отпускать Тома я пока не собиралась, пришлось привыкать. — Давай, ты потом со мной разберешься? — закинул пробную удочку Темный Лорд. И голос у него был мягкий-мягкий, словно не он пару минут назад шипел по-змеиному и вырывался. Поганец, по-другому не назвать. — Когда с делами покончим. Если министерская сова, то меня зовут на ритуал, а тебя в Хогвартс. Нужно поспешить. Я рыкнула недовольно и, в последний раз приложив голову Тома о блестящий паркет, поднялась. Волдеморт последовал за мной, он потирал места моего захвата и ласково улыбался. Я снова ощутила нестерпимое желание отправить его на перерождение. Нельзя. Даже если достал. Одни его изобретения мне столько головной боли принесли, как никто. Я ведь не просто так над ним изгалялась. Этот гад шипящий хотел поставить на меня свою метку. Да не простую, а усовершенствованную. Такую, чтобы я не смогла покинуть свою шкурку и вернуться в Скайфол. И хотя отпускную шкурку мне справили хорошую: чуткую, вместительную и удобную, — я бы не хотела в ней куковать неопределенный срок, пока ледаки взламывали метку. Браслеты, правда, на новой шкурке отказывались становиться невидимыми, но это такая мелочь. Я привыкла их прятать под одеждой. Тем более, что в Англии в целом и в Коукворте в частности редко бывает настолько жарко, чтобы носить одежду с коротким рукавом. Ну а если погода вдруг решает побаловать местных жителей, охлаждающий код мне в помощь. — Расходимся? — осведомился Том, поправив одежду с таким видом, будто у нас тут был дикий секс, а не неудавшаяся попытка поставить на меня ограничители. Глаза Тома сияли, и я поняла — снова попытается. Надо подумать, как избежать. Память стереть — не вариант. Один раз пробовала, так изобретения Тома стали еще хуже, хотя куда уж. Уникум он у нас, а я его муза. Никогда не думала, что стану чьей-то музой, будучи якшини. Расу что ли поменять? Вон какая вдохновительница из меня интересная получилась. Богатая мысль. Я фыркнула и открыла портал. Вообще-то, уходить порталом из дома, который тебе не принадлежит, дурной тон, но сегодня мне плевать. Нападать и насильно ставить метки — тоже дурной тон, но Темный Лорд как-то не переживал по этому поводу. И я не стану. — Я просто хотел уберечь тебя от авады. Метка бы защитила, — сказал мне Том вслед. Знал, что при обычных обстоятельствах слушать его не стану, а вот перед порталом — да. К тому же портал ждать меня не будет, а значит я поспешу в него войти, и последнее слово останется за Темным Лордом. Если бы я не была сколой, а обычной убогой, возможно, впечатлилась бы. Шутка ли, но придумать защиту от аварийного срабатывания. Она была так красиво свернута в рисунке чешуи, что сразу и не заметишь. Не будь у меня развитой и отточенной интуиции, вряд ли я бы что-то заподозрила. Надо отдать должное Томми - он не стоит на месте. Мало того, что придумывает всякую гадость, он еще изощряется, чтобы ее спрятать хорошенько. Не каждое Распознавание разберет, если не быть предельно внимательной. Вот так-то. Эх, придушить бы его за такое, пусть бы огрызком в Скайфол улетел, а потом на распределение. Ему с таким количеством души только в зверюку какую перерождаться. Голым землекопом, например, или пингвином. Как-то мне Алексис поведал, что у пингвинов очень сложная жизнь, и если хочешь поработать на хорошую карму, то самое оно. Нельзя. Мне он еще нужен, а пингвин подождет. Нам еще Избранного тренировать, а Томми в роли тренажера — то, что нужно. Я слишком сильно люблю сына, чтобы пустить историю на самотек. Алексис не зря лишил меня доступа к основной библиотеке сигнатур Скайфола, пока нахожусь в отпуске. Правда, решение его запоздало — я уже успела начитаться, как активируется естественная защита у мира, населенного убогими. Правда, не совсем поняла, отчего наш мир торкнуло, и он встал на дыбы, но неважно. Причины и следствия — это в департамент вероятников, а я разбираюсь по факту. Факт в том, что мир активировал защиту: готовится к появлению Избранного. Избранный — лошадка темная, может всех спасти, может всех погубить, как пойдет, в общем. Хранителем Избранного был назначен мой Северус, и я так и не раскопала, за какие такие заслуги. Опять же, не моя специальность, а трясти вееров мне не позволяет совесть (и имя ей Алексис). Он вообще мне много чего не позволяет, если так подумать. Но это я уже отвлеклась. Почитала я о том, как все происходит. Избранного надо подготовить к его сложной миссии, и мир тренирует Избранного, закаляет его, чтобы кремнем стал. Бывало, что Избранный не вывозил и ломался. Часто случалось, к сожалению, тогда Скайфол присылал Небесные Легионы, чтобы разрулить ситуацию. Испытания у Избранных случались разные. Зачастую такие, от которых даже у меня, бывалого Генерала, волосы дыбом становились. Мы тут с Алексисом немного подумали на эту тему, проанализировали текущую ситуацию, отследили тенденции и получилось… очень нерадостно получилось, вот что. Тут или магглы о магах узнают и пойдут воевать до полного истребления друг друга (вот зря протекторы позволили оставить только один разумный немагический вид в мире, из-за этого все, что хоть немного не такое, будет восприниматься смертельной угрозой и станет вырезаться под корень), или магглы затеют игры с опасными игрушками, и снова начнут мировую войну, и на этот раз без Жнецов. Зато с бомбами-грибами, вечной зимой и излучениями, выносить которые их шкурки не способны. Но Избранный тренируется и становится таким травматиком, что его не мир спасать, а сразу к асурам надо. И как альтернатива всего остального — Томми. Он, конечно, та еще заноза, и от него воют даже бывалые сколы, но если сравнивать с геноцидом и апокалипсисом дублем вторым, лучше уж он. Признаюсь, возникала у меня крамольная мысль убить Лили. Просто чтобы нас всех избавить от грядущих неприятностей, но я волевым усилием отмела эту идею. Хранителю нужен Избранный. Не будет его, не будет и Хранителя, а я еще не знаю, за какие заслуги Северус получил свой статус. В общем, ничего непонятно, но время расставит все по своим местам, и для этого мне очень нужен Томми, злой, гениальный и сумасшедший, а не пингвин. Как его таким сделать, я знала. Мне всего лишь нужно сказать три заветных слова: «Я не Каталина», и все покатится по наклонной.