Бестиарий. Зов сердца.

Сабина Я знала, что Кьё не простая вампиресса без рода и племени, догадывалась, что как минимум пять поколений высших, чистокровных предков за ее спиной имеется. Да и сама Кьё неохотно рассказывала о предках и о роде, из которого вышла. Я думала, что род возлюбленной неизвестный, или опальный, лишенный привилегий за какие-то прегрешения, но даже не предполагала, что моя любимая окажется одной из демонов крови, нареченных в далёкие времена Носферату. Этот демонический род, как и мы Гульин, со своей индивидуальной магией, законами и особенности. Живут обособленно, или скрытно, не показывая истинного облика и сущности. Выставляют себя обычными вампирами, изменяя имя рода на соответствующий их стихии. У Кьё – это вода, а точнее любая жидкость, в том числе и кровь, поэтому она Багровая. Чаще всего, представители этого вида - одиночки, скитальцы по миру в поисках истинного дома. Покинуть родовое поместье или дом носферату может в любом возрасте. Самостоятельность у этих демонов воспитывается с пеленок. Дается толчок и начальные знания, которые они в последствии развивают и совершенствуют. - Саби, ты знала? - спрашивает мама, смотря на происходящие с Кьё изменения, а именно переход в полную боевую трансформацию. А посмотреть было на что. Носферату рода азэ Тирьен относятся к виду стихийников. Демоны этого рода, как бы сливаются со своим внутренним источником, облачаясь в высвобожденную энергию. Использовать эту способность можно по-разному. Как броню или доспех, покрывающую все тело, как оружие, появляющееся в руках по воле хозяина, как крылья, расправляемые за спиной, несущие на дальние расстояния, это зависит от самого носферату и выбранной им тактики. Кьё выбрала тактику нападения, поэтому защитного покрова на ней минимум. Черным панцирем-доспехом с переливающимися алыми жилами покрыта лишь грудная клетка, позвоночник, на голове алели кристаллы защиты, тянущиеся по вискам, скулам, лбу, уходя вверх, выглядывая кончиками граней из-под волос, как наши рога. Так же кристаллической, черно-алой броней были защищены кисти рук и стопы голых ног. Ведь обуви она лишилась в первом раунде. За спиной Кьё, из ало-багрового марева формировались нетопыриные крылья. Казалось, они созданы не из энергии девушки, а из ее крови. Налились цветом энергии и глаза демонессы, став алыми, как луна в Ведьмину ночь. По лицу же поползли метки рода, к которому Кьё принадлежит. Взмахом крыльев летучей мыши очерчены скулы и нижние веки. И словно только что выпитой кровью, алели ее пухлые губы. - Нет, - ответила я маме, на минуту отрывая взгляд от преображений невесты, - даже не предполагала, - но в голосе ни капли разочарования, наоборот, восторг и радость. Демона крови, даже из рода азэ Тирьен, предки рода Гульин примут с распростертыми объятиями, не вдаваясь в подробности и причины, по которым носферату решил вступить в брак по чужим традициям. - А разговор о роде и ваших сущностях вы не заводили, - что есть, то есть. Ведь нам с Кьё хорошо вместе, а кто, из какого рода, не важно. – Саби, как ты думаешь, Кьёрин одержит победу в этом противостоянии? Барон Руанс сильнейших де-лун* в роду. Де-лун – это демон-дракон. Демоны этого рода принимают полуоблик чешуйчатого покровителя, вдохнувшего в них жизнь. Первым де-луном стало дитя демоницы из рода Варсен и дракона, полюбивших друг друга вопреки царящей ненависти и бушующей войне с демоническим племенем. Позже, когда общими усилиями жителей мира Эвентрел род Варсен был сослан в небытие, а другие демонические рода получили свободу от узурпатора, происходили признания в любви и создавались семьи до сели не ведомые. - Я уверена в Кьё. Не пройдет и половины часа, как барон Руанс будет лежать на песке арены, ожидая помощи и лекарей. Кьё беспощадна, и в запале сражения подобна демонам рода Варсен, которые не щадили никого и никогда, и не важно кто встал на их пути. Матушка и отец услышали мои слова, приняли сказанное, обращая взор на арену, следя за происходящими изменениями с бароном. Де-лун, после того как объявили второй раунд, в котором было решено не сдерживать сущности, призвал внутреннего дракона, живущего в половине его сердца и души. Барон терял привычный вид на глазах, драконья сущность брала верх над демонической. Чешуя покрывала все тело, руки и лицо белой, как снег броней, волосы отросли до поясницы, и так же приняли цвет чешуи. Удлинились уши, на голове прорезалось две пары винтообразных рогов. За спиной распахнулось два кожистых крыла, с когтем на сгибе. Когтями стали и ногти на руках, загибаясь на манер кошачьих. Глаза потеряли белок, теперь это два куска неграненых лазурита, с дрожащим хищным зрачком, улавливающим каждое движение противника. От восхищений боевым обликом барона, и от предвкушения предстоящего сражения, арена восторженно гудела. Все зрители верили в его победу, а кто-то даже кричал, что демон-дракон сильнее какой-то носферату. На слова зрителей, противники не обращали внимания, а начали свой танец сущностей, битву за любовь, руку и сердце. Кьёрин Да, интересный мне достался противник. Мало того, что барон оказался де-луном, так еще и снежным. Придется применить технику боя созданную мной на основе вампирской сущности, которой я пользовалась все это время, а не родовую, передаваемую в семье Тирьен. Барон, в этом я уверена, ждет от меня битвы а-ля демон против демона, но будет ему сюрприз, привет из глубины древности. Покажу де-луну, Сабине, ее родителям и всем собравшимся здесь зрителям, за что нас прозвали демонами крови, и по какой причине пять столетий назад на нас охотились маги и ведьмы, выпытывая родовые техники. - Леди азэ Тирьен, прошу меня заранее простить, - легкий поклон с просьбой и арену накрыло куполом, переливающимся оттенками синего, голубого и серебряного. Резко стало холодать, от разницы температур тела и окружающего воздуха, изо рта вырывались облачка пара. Но зимнее время года, призванное де-луном и магией его сущности, продолжало хозяйничать, мороз набирал обороты, с каждой минутой становилось все холоднее. Падающий из призванных туч снег, покрывал территорию под куполом сугробами. Ноги тонули в белоснежно-холодных облаках. - Зима, - мечтательно сказала я, загребая снег рукой, лепя комок, подбрасывая его вверх. – Спасибо, барон Руанс за такой впечатлительный ход. Моя очередь вас удивлять. Не успела я сказать последнее слово, как зимняя вьюга и метель, повинуясь воле рук призвавшего, обрушилась на меня потоком снега, морозного ветра и града, оттесняя к краю купола. Крылья крови, ставшие щитом, приняли на себя удар стихии. Это был лишь пробный удар, с каплей магической силы, для боя ничего не решающий, только пробующий оборону противника на прочность. - Простыми способностями вас не пронять, леди Кьёрин, - улыбнулся де-лун, отзывая магическую волну, концентрируя энергию в руке, в виде шара. Но что-то предпринять и призвать я не позволю, атакую первой. Кровавые крылья по моей воле раскрылись, ширина взмаха каждого из них увеличилась в два раза, как и окружающий защитный багровый поток, несформированным маревом зависший за спиной. Снег под ногами, от столкновения и слияния с магией моего источника становился красным, как кровь, а следовательно, подвластным моей воле. Багровый снег, пропитанный кровью и энергией, медленно распространял алый цвет по снежному покрывалу, захватывая белый снег барона, делая его моей территорией и оружием. - Вы необычный противник, леди, - оскалился де-лун, быстро меняя тактику. Концентрация магии вокруг барона доходила до предела, воздух с каждой секундой становился все холоднее. От гуляющего по арене мороза на моих ресницах и в волосах появлялся иней, кожу на руках стягивало от холода. Снежно-ледяной вихрь Руанса призывал снежных фамильяров, появляющихся за его спиной. В руках же барон держал ледяные клинки, которыми тут же меня атаковал. - Фамильяры, значит? – не хуже него оскалилась, повторяя маневр с призывом духовных сущностей, принимая хаотичные удары дуэта лезвий на кровавый щит, пока идет формирование облика помощников. Крылья за спиной изменили свое свойство, став в моих руках короткими клинками, позволяющими применять способности ускорения и быстрого перемещения по периметру зала. Наши техники владения клинками столкнулись в противостоянии, летели искры, слышался скрежет металла, мы с бароном перемещались по арене на невероятной скорости, появляясь на глаза зрителям только тогда, когда расходились для новой связки атак. Фамильяры от нас не отставали. Снежные львы, волки, медведи барона и мои багровые вороны, тигры и змеи рвали друг друга на магические составляющие. Зрители и родители Сабины смотрели молча, затаив дыхание. И лишь она одна с улыбкой и любовью в глазах. Би знала, что я не проиграю, и не отдам ее какому-то мужику в жены. - Интересно, давно я с Носферату не сталкивался! – любезность в голосе ушла, на смену ей пришла насмешка: - но я увидел то, на что вы способны, Кьёрин. Мне этого было достаточно, - парные сабли из его рук пропали, а белоснежный снег, не захваченный моей энергией, стал затягивать в пространственную воронку, словно зыбучие пески. К тому же каждая снежинка становилась иглой, пронзающей насквозь. – Прощайте, леди азэ Тирьен, - махнул он на прощание, поворачиваясь спиной, считая себя победителем турнира. Боль и правда была невероятной. От нее по щекам потекли кровавые слезы. Возможно, будь на моем месте другой противник, он сдался бы, сказал, что проиграл, только не я. Камердинер же, видя ситуацию и меня, уходящую под снег, собирался назвать имя победителя, ставшего женихом Сабины. Но нет. Бой еще не закончен. Я еще не сдалась, а бездна снега меня не поглотила. Не собиралась я и выть, прося пощады. Это не в моих правилах. А вот отвечать на любезность любезностью – да. - Вы показали мне свое умение, а я покажу свое, - уточняя с ухмылкой и всеми заострившимися зубами, ставшими клыкастой пастью, - родовое, - на это слово барон повернулся, снова призвал магию рода де-лунов, но: - поздно, барон Руанс. Не покидая гостеприимной снежной дыры, стоя на месте, все еще погружаясь, не делая движений ногами, чтобы не порвать мышцы и сухожилия, использую лишь руки, и ведомую ими энергию. Обращаюсь к тому, что подвластно мне, как Носферату, конкретно к крови, текущей по венам, артериям, капиллярам в теле барона. А параллельно к снегу, очищенному от моего влияния, вернувшегося к хозяину. Руанса ударило по двум важным точкам, по физической и магической. Его парализовало, не давая возможность двигаться и призвать магию, а так же поддерживать уже активированные способности. Поэтому снежная воронка самоуничтожилась, а я стала свободна. Увидев это, распорядитель вновь вернулся на прежнее место, а Сабина посмотрела с беспокойством, как и ее родители, видящие, во что превратились мои ноги. Но, этот момент я оставила на потом. Сейчас у меня ответная любезность. - За то, что намеревались утопить меня в снегу, пронзив сотнями ледяных игл, помучив перед смертью, вот вам мой ответ. – Сконцентрированная в одной точнее энергия рода, обращенная к крови барона, ждала лишь приказа, и он был произнесен: - Кровавый гейзер! - Что это за… - начал барон фразу, но не успел ее до конца произнести, так как его притянуло к земле, вырвало желчью, а потом из глотки, безудержным порывом вырвалась столбом кровь. Вся та кровь, бегущая по телу, внутренним органам и даже по кожным покровам, теперь слушала лишь один единственный приказ – наружу. И его ничто не спасет. Как бы барон не старался, не закрывал рот, используя силу рода, замораживая кровь, она повиновалась моему приказу и покидала его тело, забирая жизнь. - Вот и все, барон Руанс, победа за мной! – сказала я, понимая, что теряю сознание, падая на арену рядом с пораженным демоном. Я мало помню, что происходило дальше, лишь возглас камердинера, озвучивающего мою победу в турнире за руку и сердце леди Гульин и голос Би, просящий меня держаться и не отключаться, а потом ее теплые руки, прижимающие меня к груди. … Сколько прошло времени со дня дуэли за руку и сердце моей невесты, я не знаю. Но когда пришла в сознание, чувствовала себя неплохо, раны мои затянулись, ноги и таки порванные ледяными лезвиями мышцы почти зажили, а энергия, потраченная на бой с де-луном, восстановлена. На губах я ощущала вкус крови Сабины, которой она меня поила, чтобы исцелить. Поднявшись на кровати, сев и спустив ноги, не почувствовала слабости, а значит, я и правда впорядке. Поэтому решила встать и найти мою невесту. - Ты и об этом позаботилась, Би, - смотрю я на платье, лежащее на спинке, стоящего рядом с кроватью кресла. Только платье для повседневности было слишком роскошное. Платье цвета крови, из атласной ткани, расшитой бисером, приталенное, с лифом в виде сердца, украшенного мелким кружевом, подчеркивающим грудь. С тонкими бретельками, открытой спиной, и полупрозрачными, черными рукавами, открывающими плечи. На ноги бархатные туфли на каблуке такого же цвета, как и платье. А в резной коробочке, лежащей под платьем, оказалась подвеска и пара сережек. И все в тонах моего рода. - Ну, поиграем по твоим правилам, Би, - сказала я, надевая туфли и застегивая на шее украшение, понимая, что явно что-то намечалось. Что именно? Не знала, но была уверена, мне непременно расскажут. И произойдет это в ближайшее время, так как звуки суеты и спешки уже доносились до моего слуха. А стоило мне открыть дверь, и пройти в коридор, ориентируясь на запах крови той, ради кого бьется мое сердце, все резко прекратилось. - Интересно... - произнесла я, идя вред на встречу загадке и рассыпанным хлебными крошкам.