Может ли мощный нэн замедлить старение настолько, что правильно использующий его человек застынет во времени? Маловероятно, но, скорее всего, выполнимо.
А как насчёт повернуть процесс вспять?
***
Лёгкие будто сдавило стальным обручем, от вязкой ржавой влаги во рту мутило. Кажется, на исцеление рёбер уйдет больше времени, чем обычно. Хорошо хотя бы смещения, вроде, нет. Остальные ранения хоть и вызывали острую боль при каждом движении, не волновали так сильно: заживёт. — Что же ты, Гон? Я только начал входить во вкус. Тягучий [как и проклятая Банджи-Жвачка] голос заставил ярость и замешательство вскипеть в груди с новой силой. На кой чёрт он сюда припёрся? Снова оказаться на грани смерти развлечения ради? Стараясь удержать эмоции в узде и не выкинуть ничего глупого, Гон с усилием выпрямился. Хисока стоял шагах в десяти впереди. Он совсем не изменился за пять лет. Алые волосы в пылу битвы казались ещё ярче, на губах играла мягкая [такой потенциал пропадает], но оттого не менее кровожадная улыбка. Она совершенно не вязалась с ссадинами и гематомами, оставленными на фокуснике Гоном. Хисока, однако, не обращал на них ни малейшего внимания. Он был настолько поглощён утолением жажды крови, что даже перестал скрывать свою ауру. — Не разочаровывай меня, малыш, — театральный вздох, — я возлагаю на тебя большие надежды. Гон крупно вздрогнул и невольно отступил на шаг. Но из колеи парня выбила не скрытая в словах угроза: аура его противника неестественно скручивалась и расширялась, отливая местами фиолетовым. — Что ты делаешь?! — испуганно воскликнул он. Мороу рассмеялся. — Неужели последний удар был настолько сильным? Ну же, Гон, я думал, тебя несколько сложнее вывести из строя… Новая атака была такой внезапной, что Фрикс едва успел отскочить в сторону: отразить её было почти невозможно. Обернувшись, он увидел, что аура Хисоки стала двигаться ещё быстрее. — Хисока, что бы ты ни делал, прекрати сейчас же! Фокусник на это лишь развёл руками: — Никакого мошенничества, дорогой, — в золотистых глазах плескалось кислотное безумие, — я честный боец. «Он что, действительно не замечает этого? — с отчаянием подумал Гон. — Надо остановить его как можно скорее!» С яростным криком, Гон обрушил на противника энергетический удар такой силы, на которую только был способен. Сломанные рёбра при этом неприятно заныли.Как и сердце при мысли, что такой удар вполне может стать последним для противника.
И резко расширилась.
Гон еле успел прикрыть лицо руками: вспышка яркого света чуть не ослепила его. Деревья вокруг со скрипом застонали, как при урагане; сухие ветки разлетелись во все стороны. Одна щепка, миновав мозолистую ладонь, вонзилась в щёку подростка. Похоже на взрыв шаровой молнии. Только гора-а-аздо мощнее… Когда шум утих, Гон решился открыть глаза. Всё вокруг было усеяно сломанными ветками. Трава в том месте, где раньше стоял Хисока, была выжжена и радиально примята, будто на неё бросили динамит. Самого фокусника нигде не было видно, как и его дикой ауры. Только в центре опалённого круга что-то виднелось. Не без труда поднявшись, Гон проковылял к месту взрыва, одновременно желая и боясь узнать, что там. Среди дымящихся камней и травы лежал немного помятый, но в целом невредимый мальчишка лет двенадцати. Слегка вьющиеся рыжевато-алые волосы спутались и покрылись пылью и пеплом, из острого носа стекала кровь. Не может быть… Мальчишка слегка поморщился от боли и со сдавленным вздохом повернул голову. Золотистые глаза встретились с ореховыми. Гон не спутал бы этот желтоватый отблеск ни с чем другим. — Хисока. Услышав собственное имя, мальчик невольно напрягся. — Откуда ты знаешь, как меня зовут? — С трудом сев, он окинул Гона подозрительным взглядом. — Кто ты вообще такой? Вот это да… Он ничего не помнит? Пытаясь скрыть шок [и немного разочарование], подросток натянул самую дружелюбную улыбку, на которую был сейчас способен. Судя по выражению детского лица напротив, вышло не слишком привлекательно. Может, на зубах кровь? — Гон Фрикс, — сиплым голосом представился он, лихорадочно соображая, что говорить дальше. — Мы с тобой сегодня и познакомились. Только что, можно сказать. — Боже, что я несу… — Как раз перед взрывом. Ты не помнишь? Парень никогда не умел правдоподобно врать. Вот и сейчас по Хисоке было видно, что он ему не верил. Великолепно. Блестящая работа, Гон. — Нет, — жёлтые глаза сузились, вперившись в покрывшиеся румянцем щёки незадачливого вруна. Впрочем, Мороу почти сразу отвёл взгляд, недоверчивость постепенно сменялась тревогой. — И не помню, как я сюда попал. Я же собирался пойти сегодня в тот квартал… — Мальчишка беспомощно посмотрел на Гона. — Где я вообще? — На Китовом острове. Ты не успел сказать, как добрался сюда. — Потому что был занят ехидными комментариями и дракой со мной. Лицо Хисоки забавно вытянулось. В лучах закатного солнца бледная кожа выглядела оранжевой. Он ссутулился и начал нервно кусать щёку изнутри. — Это… ни хрена не объясняет. И что за взрыв? Гон никак не мог привыкнуть к манере речи этого немного нахального ребёнка. Простые предложения совершенно не вязались с тягучими оборотами и двузначными шутками его взрослой версии. — Кажется, это была шаровая молния, — врать — так на полную, — они у нас мощные бывают. Солнце тем временем начало скрываться за деревьями. Немного поразмыслив, Фрикс присел на корточки [колени при этом чуть не выскочили], чтобы оказаться на одном уровне с Хисокой. Тот невольно дёрнулся, будто собирался обороняться, но с видимым усилием остался на месте. — Тебе есть, где переночевать? Хисока отвёл глаза. — Я… что-нибудь придумаю. Он огляделся вокруг, видимо, оценивая обстановку. Он что, здесь спать собрался? Тяжело вздохнув, Гон поднялся и протянул мальчишке руку. — Пойдём, я живу недалеко отсюда. Тот испуганно помотал головой, слегка отползая. Неужели я настолько враждебно выгляжу? Или он со всеми незнакомцами так себя ведёт? Мягко улыбнувшись, парень снова слегка наклонился вперед. — Не бойся, я тебя не обижу. Спать в лесу не безопасно, если не знаком со здешним зверьём. Да и ночи пока что не самые тёплые. Заметив тень сомнения на бледном лице, Гон пустил в ход последний приём: — Ужин прилагается. Моя тётушка отменно готовит. — Да я не голоден… — неуверенно протянул мальчик под жалобный аккомпанемент желудка. Хмыкнув, Гон вновь протянул ему руку. — Давай, поднимайся.☆
Они добрались до дома на холме, когда в небе уже стали появляться первые звёзды. Из-за ранений Гон не мог идти быстро, да и около получаса было потрачено, чтобы смыть в лесном ручье кровь с лица и рук. Хисока, по настоянию Фрикса, тоже без возражений умылся и всю дорогу молча сжимал его ладонь, напряжённо оглядываясь по сторонам и кивая в ответ на редкие реплики. Он очень отличался от того себя, которым стал [станет?] сколько-то там лет спустя. Интересно, а сколько именно? — Хисока, а сколько тебе лет? — Зачем тебе? — тут же ощетинился мальчишка. — Просто интересно. Мне вот девятнадцать. — Вот как. — Короткая пауза. — Тринадцать. Совсем ещё ребёнок. — Понятненько… О, кажется, тётушка нас встречает. Мито и правда стояла на пороге, приветственно махая рукой. Когда они приблизились, женщина ласково улыбнулась. — Ты вовремя, Гон, я как раз закончила готовить. — Она перевела заинтересованный взгляд на Мороу, всё ещё смотревшего на других исподлобья. — Ты привёл друга? — Это Хисока, — представил «приятеля» Гон. Сам мальчик не горел желанием раскрывать рот и только внимательно слушал. — Мы познакомились сегодня в лесу, он прибыл на остров этим утром. Он поживёт с нами какое-то время, если ты не против. Хисока удивлённо зыркнул на него, но Мито будто и не заметила странного поведения мальчика. — Конечно, пусть остаётся! Надо было привести его сюда сразу, с дороги-то устал, небось… — запричитала она, вызывая у Гона улыбку. Хисока при этих словах чуть сильнее стиснул его ладонь, стараясь скрыть недоумение. — …и не забудь взять для него матрас и всё необходимое сразу, а то помню я, как вы с Киллуа в последний раз шастали посреди ночи по дому в поисках второй подушки. — Хорошо, Мито-сан, — покорно кивнул Гон. — Вот и славно, — удовлетворённо улыбнулась Мито и, развернувшись на каблуках, направилась в кухню. — Идите пока умойтесь, дорогие, а я накрою на стол. — Будет сделано! — шутливо отсалютовал Фрикс. Хисока же, следуя за ним в ванную, так и не отпускал его руку.☆
Когда ужин был съеден, вся посуда вымыта, а пожелания спокойной ночи произнесены, ребята пошли наверх. Гон уже успел постелить на полу запасной матрас и натянуть спальную футболку и теперь протягивал Хисоке свою старую пижаму. — Вот, переоденься пока в это. Сегодняшнюю одежду надо постирать, так что завтра поищем для тебя что-то подходящее по размеру. Мальчишка казался сбитым с толку. Приняв мягкие шорты и майку, он неуверенно посмотрел на Гона. — Почему ты это делаешь? Тот непонимающе уставился на него в ответ. — Говорю же, постирать твою одежду надо. Но не будешь же ты голышом разгуливать… — Я имею ввиду, зачем ты помогаешь мне? — перебил Хисока. — Мы ведь, считай, не знакомы даже, а ты пригласил меня в свой дом, поделился едой и дал одежду. Я ведь могу оказаться вором или даже убийцей, — брови Фрикса взметнулись вверх, — так почему ты это делаешь? Гон в упор посмотрел на бывшего противника. Он не мог даже себе объяснить, почему Мороу-ребёнок не вызывал у него подозрений, хотя не было никаких доказательств, что в этом возрасте он ещё не начал убивать забавы ради. Однако он знал, что предложил бы помощь и той ипостаси фокусника, с которой был знаком, если бы тот в ней нуждался. — Потому что так правильно. Потому что, даже если ты не хочешь это признавать, тебе это нужно. И потому что, — глубокий вдох, секундное сомнение, — мне кажется, что ты хороший человек. А теперь переодевайся, после такого насыщенного дня стоит хорошенько выспаться. Не дожидаясь ответа, Гон плюхнулся на кровать [чёрт, рёбра!] и устало выдохнул. Хисока же ещё с минуту переваривал только что услышанное и поражённо смотрел на новоиспечённого знакомого. Наконец, он сбросил несвежую одежду, кое-как натянул пижаму и бесшумно скользнул на матрас, укрываясь лоскутным одеялом. — Спокойной ночи, Гон, — еле слышный шёпот донесся до ушей Фрикса. Он ухмыльнулся неуверенности мальчика. — Спокойной ночи, Хисока.