***
— Так, сопляки, те, кто собирается работать, делают шаг вперед. Те, кто нет, — стоят. Понятно? — командовал мужчина в форме, разглядывая новеньких, которых доставили утром. — Я жду. Чонгук не намеревался лениться и бездельничать. Отчасти потому, что заняться тут было вообще нечем, а так хотя бы сколько-то заработает. Альфа сделал шаг вперед. Вместе с ним на работу согласились почти все, даже Джейк, который встал плечом к плечу с приятелем и больше не отлипал от него. Чона и Джейка отправили в прачечную. Не сказать, что это работа мечты, но уж лучше, чем быть швеей. У бывшего полицейского не очень хорошо получалось работать с маленькими иголками и тоненькими ниточками. — О, новая рабочая сила, — лукаво улыбаясь, выдал мужчина, которому, казалось, около пятидесяти лет. — Да, ты поаккуратнее с ними. Зеленые еще, — предупредил охранник, прежде чем покинуть помещение. — Меня Томасом звать. Я старший здесь, — сказал главный рабочий и показал на кучу белья, что лежала в стороне: — Давайте приступать. По ходу дела все вам объясню. Чонгук и Джейк кивнули. В то время как они перебирали белье, бета прошептал приятелю, бегая возле него: — Круто, мы будем вместе работать. Жаль, что жить не вместе, но это ниче. Ты в гости заходи, у меня адекватные соседи. — Обязательно, — ответил Чон, не отвлекаясь от работы. — Ты тоже залетай как-нибудь. — Окей. Кстати, я в столовку не ходил, потому что настроения не было, но слышал, что о тебе байки ходят. Ты подрался с кем-то? — Джейк нахмурился. — Нет, но все к тому шло. — Чонгук, будь осторожнее. О тебе много говорят, — бета наклонился, — не в хорошем ключе. — Откуда знаешь? — Чон прищурился и пристально посмотрел на нового знакомого. Тот отмахнулся. — Да сосед болтливый. Сказал, что новенький азиат — бывший коп. А из новеньких азиатов только ты. Так ты полицейский? — Был когда-то. Джейк наигранно удивился и добавил позже: — Ладно, чувак. Дружить с легавым, конечно, стремно, но я сделаю вид, будто не знаю этого. Альфа кивнул, но пропускать мимо ушей эту информацию не стал. Значит, он привлек здесь много внимания. Плохо. А куда деваться? Такие личности, как Чонгук, просто не могли остаться незамеченными. Но почему-то ему кажется, что главная его проблема — вовсе не тот черный остолоп, а мафиози, который пристально следил за ним за обедом. Тэхен. От одного имени стайки мурашек пробегали по коже. Ким никак не проявил себя, но это потому, что Гук тут первый день (хотя уже успел нажить себе врагов). И раз начали шептаться за спиной, то точно не о лестном. Чонгук как красная тряпка в этой тюрьме для бешеных, разъяренных быков. А тем только повод дай — чесать кулаки начнут. Во-первых, Гук не белый американец, во-вторых, он коп, в-третьих, смазливый коп-азиат. Настоящее комбо. Чон мог считать себя красивым, а что скрывать? Он не принижал свою внешность, но ни разу не пользовался ей во зло. Он старался всегда быть добрым, вежливым и хорошим парнем, о котором отзывались лучшим образом. Но где сейчас будут эти хвалебные слова? Здесь, на зоне? После усердной работы, которая вымотала его, он вернулся в свою камеру. Там он впервые увидел своего соседа. Темнокожий немолодой мужчина, который рассиживал на своей койке и читал какой-то журнал. Запаха никакого он не испускал. Значит, бета. Увидев Чонгука, он не показал никакого удивления, равнодушно поднимая на него глаза и слегка улыбаясь. — Новенький? — прокуренным голосом поинтересовался он, а во рту можно было успеть заметить несколько золотых коронок. — Да. Я Чонгук, — он плохо понимал, что ему делать, ведь места в камере почти нет. Но мужчина показался адекватным. Ну уж точно не как тот бугай из столовки. — Ален. Будем знакомы. — Взаимно. Ален осмотрел соседа и улыбнулся своим мыслям, потом вернулся к чтению, словно новенький его ничуть не заинтересовал. — Второй ярус твой. Ну, ты и сам уже в курсе, — пробормотал мужчина, а в ответ получил кивок. Чонгук залез наверх, чувствуя себя не в своей тарелке. Он удобнее уместился, но все же решил для начала лучше познакомиться со своим сокамерником. Еще не один год им вместе куковать. У Чона не было в планах играть роль полного одиночки. Общаться хоть с кем-то здесь нужно. Даже необходимо, потому что по-другому невозможно. Так и с ума сойти недолго. — Давно здесь сидите? — решился альфа. — Парень, давай без этой формальности. Да уже не помню точно. Пять лет, вроде как. Может быть, десять, — честно ответил мужчина. — Чем больше я тут нахожусь, тем сильнее теряюсь во времени, — он хрипло посмеялся и чуть закашлялся. — А ты впервые загремел? — Да. — По тебе видно. На чем попался? — Наркотики. — М-м, ты нарик? — тон его голоса сменился с безэмоционального на настороженный. — Нет, можно сказать, подбросили, — признался Чон. — Не повезло, — цокнул бета. — Если это правда, то сочувствую, а если пиздишь, то мне плевать абсолютно. Реально. Мой прошлый сосед сел за убийство. Вот это пострашнее будет. — Где он сейчас? — полюбопытствовал Чонгук, прислушиваясь к каждому слову. — Перевели в другую тюрягу. Буйный был. — А ты за что сюда попал? — Чон опустил голову к первому ярусу шконки, чтобы видеть Алена. Тот не смотрел в его сторону. — За убийство, — он резко перевел взгляд на Чонгука, а у того расширились глаза. После мужчина улыбнулся. — Да не боись, тебя не трону. Там по неосторожности. Подрался с одним парнем в клубе, толкнул его, а он головой ударился о барную стойку, и все. — Много дали? — Много, — протянул бета, а его выражение лица стало каким-то грустным, отчаянным. Разговор на этом прекратился. Ален продолжил читать свой журнал, а Чон как можно комфортнее расположился на неудобной койке и закрыл глаза. Делать что-то еще не было желания. На душе скребли кошки, а сам альфа чувствовал такую опустошенность, что захотелось завыть волком. Как так можно в одно мгновение потерять все, что имел? У него ведь было почти все, что он желал и чем дорожил, а теперь — белые стены, обед по расписанию и одни преступники вокруг. Хотя о чем он? Чонгук сам стал преступником, и пусть он лично не совершал преступление, многие думают по-другому. В том числе и суд. Гук настолько задумался, что голова разболелась. Он проворчал под нос и сжался на постели, пытаясь упорядочить мысли. Когда во всем зале выключили яркий свет и врубили ночной, а двери у камер позакрывали на ключ, вся тюрьма начала погружаться в сон. Чонгук же уснуть так и не смог.***
Следующий день прошел как в тумане из-за бессонной ночи. В столовой за завтраком Чонгук подсел к Алену, и тот не был против такого поворота событий. Бета не состоял ни в какой группировке, он обитал среди одиночек, но тем не менее пользовался каким-никаким авторитетом у заключенных. Наверное, из-за своего большого срока. Это Чонгук понял, когда Ален сам позвал его сесть за свой стол, и многие, кто хотел поизмываться над новеньким, не стали даже шептаться. Тот черный парень, который пристал в первый день, тоже никак себя не проявлял, лишь поглядывал на корейца и недобро мямлил, ухмыляясь. Чон чувствовал на себе многочисленные взоры, но сам ни на кого не смотрел, ел молча и старался сжаться до атома, лишь бы его не замечали. В том числе он игнорировал Тэхена с его шайкой. Чонгук не поворачивался в его сторону, но как-то понимал, что альфа пожирал его затылок глазами. Под конец завтрака бугай не выдержал и снова назвал альфу «куколкой», но тот проигнорировал его. До того момента Ален успел уйти и оставить соседа одного. — Не молчи, куколка. Я и подойти могу. Чонгук вдохнул полной грудью и поднялся со своего места, чтобы покинуть столовую, но услышал шаги за спиной. Он сжал кулаки в готовности, понимая, что это снова тот неугомонный. — Тревис, завали варежку и отвали от парня, — отвлек обоих хриплый баритон. Чонгук, развернувшись, столкнулся с Тэхеном. — Чего тебе? — оскалился тот самый Тревис, отшатываясь от азиата. — Аппетит портишь своими приколами, — Ким улыбнулся так, как мог только он. И эта улыбка вызвала непонятное тепло в груди. Черный пробормотал что-то неясное под нос и вернулся к своей группе, которая угукала и смеялась, глядя на такой непонятный, но проигранный их боссом бой. В столовой снова наступила тишина. Чонгук все еще смотрел на Тэхена, не понимая, почему тот вступился за него. Что Гук такое сделал, чтобы кто-то осмелился подать за него голос? Он ведь коп, белая ворона этого места. Что-то тут селилось недоброе. Ким явно не просто так это сделал. Чон не заметил, как долго пялился на альфу, а тот в один момент сам отвел глаза, чтобы наконец-то разорвать эту неясную всем связь. Неясную в первую очередь для самого Гука, и, когда он осознал, что его поведение очень странное, раскраснелся и поспешил удалиться. Тэхен вызывал много необузданных и неизвестных чувств. Вчера молча смотрел на Чонгука, сегодня заступился за него, а завтра что, нападет сам? Нет, Чонгук так просто не сдастся, не даст себя в обиду. За работой он не мог оставить мысли касательно Кима. Джейк рассказывал о своей прошлой жизни на воле, но Чон почти не вслушивался в чужую речь, да и вообще не задумывался о судьбе парнишки. Его беспокоило совсем другое. День пролетел как-то шустро, обед прошел спокойно, и Чонгук даже обрадовался такому повороту событий. Если все дни будут так идти — быстрее наступит конец срока. А там новая жизнь, новые люди вокруг, новая атмосфера. Однако теперь все будет совсем по-другому, даже если Гук докажет свою невиновность, найдет лучших адвокатов и выберется отсюда. Жизнь разделилась на «до» и «после», когда в суде вынесли приговор. Сегодня настал день приема душа. Чонгук был осведомлен, что случалось в таких местах, поэтому был начеку: когда мылся, следил за другими заключенными и старался не оставаться в одиночестве. Альфа пошел в душевую чуть позже, чем остальные, так как работы выдалось очень много. Перестирывать кучу грязного белья — то еще удовольствие. Чона чуть не стошнило, когда он увидел несколько испачканных в крови и в других выделениях простыней. Томас, заметив отвращение на лице азиата, посмеялся и сказал, что это еще цветочки. «Тогда что там за ягодки?» — хотел было спросить Чон, да вовремя одумался. Лучше это не представлять. Чонгук молча мылся под душем, закрыв глаза и отдаваясь великолепному блаженству. Почему-то на мгновение показалось, словно альфа снова очутился дома, в своей уютной квартире. Где-то там за дверью, в гостиной на диване ждал бы его пес Бам, за окном шумно проезжали бы машины, а на кухне вкусным ароматом домашней еды сладко наполнялся воздух. Чонгук бы приготовил рамен с говядиной на ужин, быстро и вкусно, а сам сейчас закончил бы принимать горячий душ, который приводил в чувства после тяжелой работы. Это улыбнуло. Но стоило ему открыть глаза и увидеть незнакомую белую плитку перед глазами, как радость с лица спала сама собой. Чонгук повертел головой и уже собирался выключить воду, как почувствовал прикосновения к своей спине. Он дернулся, но не успел никак среагировать, как его уже прижали к стене и скрутили по рукам. Еще одни крепкие руки больно схватили сзади за шею. Чон зарычал и начал было использовать против них ноги, так как был знаком со многими приемами борьбы, с помощью которых можно ловко выкрутиться и отбиться. И увиденное его потрясло. Перед ним стояли три темнокожих парня, прихвостни того самого Тревиса. Один, которому Чонгук зарядил ногой сначала по бедру, а потом локтем в скулу, сплюнул кровь на плитку. Альфа стал в боевую стойку в свободный момент, ожидая удара. Завязывалась драка, которая не заставила себя долго ждать. Парень, что стоял впереди остальных, кивнул, и они все одновременно накинулись на Чонгука. Он собрал волю в кулак и на адреналине принялся отбиваться. К сожалению, все оказалось не так радужно, как он представил себе. Чон не пересилил себя. Против двоих он бы еще справился, но эти нападающие парни были в отличной форме и явно чуть ли не каждый день ранее качались. Поэтому через пару минут Чонгук уже лежал на полу и корчился от боли, прикрываясь от ударов, которые не прекращались. Гуку разбили губу и, кажется, сломали нос, но от шока альфа не чувствовал ничего. Он не просил прекратить, не умолял, когда били по животу и ногам, не стонал, когда больно впечатывали конечности в руки и спину. Кровь разливалась по белому кафелю, но поток воды настолько быстро все смывал, что следов борьбы не оставалось в секунду. Чонгук сцепил зубы и терпел. Главное, чтобы не били головой об пол, а все остальное было не так страшно. Все-таки этот день не мог закончиться прекрасным. Как жаль. В один момент, когда альфе уже казалось, что эта пытка не кончится никогда, его голову схватили в последний раз, приподнимая над полом. Чонгук жалостливо зашипел. — Тебе привет от Тревиса, сука, — выплюнул один из насильников на ухо и отпустил его шею. Голова Чона снова встретилась с кафелем. Чонгука еще несколько раз ударили ногой в бок и под язвительный гогот удалились, оставляя его одного. Альфа лежал так около минуты, а потом попытался подняться. Тело все ныло от ударов, но сильнее всего болел разбитый нос. Чонгук, стоя на ногах, пошатнулся и подошел к раковине, над которой также висело небольшое зеркало. Он осмотрел себя и улыбнулся сквозь боль. Красавцем он себя больше не чувствовал. Нос в итоге не сломан, как выяснилось, но до жуткого болел. Только вот кровь все текла и текла, и после нескольких проб как-то уладить ситуацию Чонгук забил и мысленно выругался. Хотелось быстрее вернуться в камеру и лечь спать, закрыться от всех проблем и просто очутиться где-то в безопасности. Чонгуку это было необходимо: чтобы никто не трогал его, никто к нему не прикасался и даже не пытался с ним заговорить. Ему нужно очнуться, прийти в себя. Пространство начало плыть, стоило альфе отойти от раковины. Только он зашел в раздевалку, как в глаза ударил яркий свет. Гук нахмурился, схватившись за голову. Сделав пару шагов к скамейкам, он оступился и снова упал на пол. Голова вновь пострадала. Чонгук стиснул зубы и попытался подняться, да тело уже не слушалось. Веки опустились сами по себе, а сознание погрузилось в пучину мрака.***
Чонгук медленно падал куда-то в черную бездну, словно в замедленной съемке. Он ничего не ощущал: ни своего тела, ни сколько он летел. Словно ничего не существовало и не жило, были только Чон и темнота вокруг. В один момент он почувствовал запах, такой незнакомый, еле ощутимый и одновременно родной, до мурашек по телу приятный. Чонгук приподнял голову и заметил сияние наверху. Альфа открыл широко глаза и протянул руку, а свет все приближался и приближался. Чон протянул вторую руку, ожидая эту благодать. Наконец его длинный неясный сон кончится и наступит свет. Чонгук распахнул глаза и подскочил на койке, но от яркого белого освещения сощурился и прохрипел от боли в глазах. — Эй, стоять, малой. Куда подскочил? — кто-то надавил на грудную клетку и положил бывшего копа обратно. Альфа перевел взор на человека, который сидел рядом, и чуть не впал в полный ступор. Его глаза, на удивление, были большие даже для азиата, но сейчас, от представленной картины, они стали куда больше. Тэхен усмехнулся и убрал свои руки от тела парня, складывая их на своей груди. Чонгук же натянулся как струна. — Тэхен, — прошептал он и оценил обстановку. Помещение было похоже на больничное крыло. Голова резко начала болеть. Чонгук схватился за нее, скривив губы. — Как я тут оказался? — Так и знал, что ты меня вспомнишь, — поднял Ким один уголок губ. — Тебе повезло, что я люблю ходить в душ последним. — Эм, спасибо, что ли, — Чон не мог подобрать слов. Было очень неловко и непривычно вот так находиться с Тэхеном, с объектом его то ли симпатии, то ли отторжения. Да что уж там, с Тэхеном, в поиске которого он участвовал и приложил к этому свою руку. — Не завидую я тебе, парень, — серьезно сказал мужчина, — здесь полно диких волков. Загрызут, а ты и вякнуть не успеешь. Всем уже известно, кто ты, Чонгук. — Слушай, я понимаю, что я виноват перед тобой… — На этих словах Ким слегка улыбнулся. Чон продолжил: — Но подстебывать меня не надо. Окей? — Он поднял на него глаза и нахмурился. — Спасибо, что помог мне тогда в столовой и… сейчас, но… — Альфа тяжело вздохнул. В голову резко ударило осознание всей плачевной ситуации. — Тебе что-то нужно от меня, верно? — Что мне нужно от тебя? — переспросил Тэхен, заинтересованно наклонив голову вперед. — Ты ведь не просто так мне помог и здесь сидишь, — произнес очевидную вещь Чонгук. — Говори. Тэхен посмеялся и наклонился ниже. Его запах, который и так распространялся везде, словно концентрированные духи, стал еще ярче и заметнее, отчего Чонгук мгновенно задержал дыхание, всмотревшись в мужчину завороженно. Тэхен откровенно красивый. Настолько, что если бы Чон встретил его при других обстоятельствах, а Ким не являлся бы преступником, он, может быть, познакомился с ним. Просто поговорил бы или вместе выпил. Привлекательные люди всегда впечатляли и притягивали Чонгука, а такие, как Тэхен, — тем более. Даже находясь пять лет в тюрьме, он, словно вино, с годами стал только лучше, краше, мужественнее и сильнее. — Да. У меня есть свои интересы, — проговорил медленно, как заклинание, Ким. — Скажу так: то, что тебя избили, — это лишь начало. Тревис уже положил на тебя глаз, и если ты не подчинишься сам, он возьмет тебя силой… — Что? — Чонгук приоткрыл рот, а все внутри застыло от ужаса. — Да, малой, порядки тут такие. Всем пофиг, что ты альфа. Омег тут годами не видят, так что либо ты, либо тебя. А ты, Чонгук, мишень номер один сейчас, — он смочил губы, переведя взгляд, под которым стало так неуютно внутри, на тело Гука. — Мне ты тоже приглянулся, и я хочу, чтобы ты стал моим. Удар в сердце. Чон сглотнул ком в горле, не отводя глаз от Кима. Тот же дальше скользнул взглядом по альфе, которому через пару секунд стало совсем не по себе. Показалось, что по виску от волнения начал лавой растекаться пот, а все тело сковало глыбой. Пускай Тэхен симпатичный и привлекал многих к себе, он все-таки альфа, как и Чонгук. Это ненормально. Волк внутри зарычал, потому что не в его природе подчиняться себе же подобному. Стоило феромонам Чона усилиться, как Тэхен выпустил свои, подавив чужое животное. Гук в поражении опустил глаза и начал теребить пальцы, не понимая, что ему делать. — Был как… — шепотом попытался уточнить он. — Омега. В роли омеги, Чонгук. Ты ведь не маленький, понимаешь, что я имею в виду. — Я никогда на такое не соглашусь, — произнес с оскалом Чонгук, все еще ощущая давление сильного альфы. — Жаль, — Ким разочарованно скривил лицо. — Я бы заботился о тебе и защищал от нехороших парней. Не бил бы и не насиловал. Но ты, видимо, хочешь, чтобы тебя поимел Тревис или вся его шайка, — отстранился он и рывком поднялся со стула. — Тогда желаю только удачи. Тэхен развернулся, чтобы уйти, но Чонгук осознал, что упустил что-то важное. — Стой! — повысил голос Гук. Ким остановился. — Ты мне так мстишь за прошлое? Ты поэтому мне сейчас предлагаешь стать твоим… омегой? — Ох, Чонгук, — Ким повернул голову в его сторону и проговорил спокойно, перед тем как уйти и оставить Чона одного все обдумывать, — мне плевать на прошлое. Я люблю всякие диковинки, а ты как раз ей являешься. Подумай хорошенько. Мое предложение действует лишь до того момента, пока тебя не трахнул кто-то другой. А это произойдет уже совсем скоро.