Около пяти лет назад
Чонгук сидел за своим рабочим столом и пролистывал сведения о клубе, в котором за последнее время произошло несколько преступлений. Парень пристально всматривался в экран и помечал маленькие детали себе в блокнот. Его кофе, что он наливал себе два часа назад, давно остыл и сейчас был вовсе отодвинут в сторону, чтобы не мешал. Глаза, непрерывно смотрящие весь день в экран компьютера, уже болели, а мозг хотел расслабиться. Но сегодня Чонгук не мог дать себе отдых. Дело, которое ему предоставили, надо было скорее закрыть, дабы избежать новых жертв. Уже месяц, как в клубе «Рай» происходили ужасные случаи в виде изнасилования омег и кражи их личных вещей. Всего случаев было три, и последний как раз произошел всего день назад. Жертвы насилия обращались в полицию, писали заявления, но каждый раз весомых доказательств не было. Омег спаивали, насиловали и бросали в подворотне, забирая все ценные вещи. Причем спаивали до такого состояния, что они почти ничего не соображали и не могли сопротивляться, а главное — что лицо преступника они не помнили. Последний парень вообще сказал, что почти не пил алкоголь, но при этом ему стало очень плохо и он чуть не потерял сознание. На первые случаи полиция особо не обращала внимания, ибо клубы — это то еще пропащее место. Черт-те что там творится. Но когда в участок обратилась третья жертва, замалчивать уже было нельзя. Это задание предоставили мистеру Самуэлю, но у того на носу было другое, которое почти пришло к раскрытию. Чонгук сам вызвался взять дело с насилием в клубе на себя, дабы принести хоть какую-то пользу наставнику. Чон был молод и неопытен для таких сложных дел, но все равно рвался в бой, пытаясь научиться чему-то новому, чтобы в итоге стать отличным копом. Он хотел показать свою значимость и чтобы его воспринимали всерьез. Конечно, Самуэль видел в нем потенциал, поэтому позволял Чонгуку вести некоторые дела самостоятельно, но под небольшим присмотром. После второго преступления руководство ночного клуба все-таки додумалось повесить камеры в своем заведении, и теперь могло благополучно предоставить полиции видеосъемку за последние сутки. Чонгук весь день просматривал материалы съемки и изучал информацию по сотрудникам заведения. Те не вызывали у него каких-то подозрений. И правильно — вряд ли кто-то из преступников принадлежал к работникам клуба. Скорее всего, этот «кто-то» был постоянным посетителем. — Эй, Чонгук, — произнес знакомый, чуть шепелявый голос рядом, — ты тут ночевать собираешься? Альфа поднял глаза и встретился взглядом со своим коллегой. Мин Юнги был приятным мужчиной, который не любил много разговаривать и обычно ни с кем не контактировал. Чонгук впервые увидел его в кафешке, что находилась на территории участка. Альфа тогда сидел один в сторонке, пил свой кофе и перекусывал пончиком. Они в тот день не говорили, да и Чонгук пока что стеснялся обстановки вокруг. Но уже тогда невысокий хмурый альфа показался ему интровертом-одиночкой, с которым лучше не пересекаться. Только вот на хотелки Чонгука судьба плевала. Следующая их встреча состоялась уже у капитана полиции. Их определили в напарники. Перед тем, как Чона поставили к Самуэлю, парня подкинули к неразговорчивому и недружелюбному с виду Юнги. Тот, конечно, был не рад иметь обузу на своих плечах, но согласиться работать вместе пришлось. Чонгук думал, что не сможет привыкнуть к такому человеку, как Мин, но постепенно мужчина раскрывался ему с лучшей стороны. Он любил поболтать наедине, любил обсудить раскрытия дел и своего кота, которого подобрал с улицы. Чонгук привык к мужчине за несколько месяцев совместной работы. Но потом напарник Самуэля перевелся в другой отдел, и капитан полиции определил Чона на его позицию, так как Самуэль являлся более опытным. — Я еще немного посижу, — парень улыбнулся и кивнул на монитор. — Надо закончить с просмотром съемки. — Никуда она не денется, завтра посмотришь. — И завтра посмотрю, — кивнул альфа, а Юнги помотал головой. — Смотри, не переусердствуй. Самуэль будет этим недоволен, — Юнги выключил свой компьютер и тяжело вздохнул. Затем тихо произнес: — Хватит на сегодня. — Бублик тебя уже заждался, — произнес Чонгук, упомянув кота мужчины. — Конечно. Кто еще будет этого жирдяя кормить, если не я, — Юнги посмеялся, потом поднялся со своего места и накинул на себя куртку. — Ладно, до завтра. — Давай, — буркнул парень и вновь уткнулся в экран. — И еще, мелкий, — ответно буркнул альфа, из-за чего Чонгук косо на него посмотрел. — Не вздумай куда-то ехать после работы, помимо дома. — Как ты мог подумать… — Я серьезно, Чонгук. У тебя у одного будто бы шило в жопе, — он указал на него пальцем, а парень закатил глаза. — Окей, хен. Я и так не собирался. Юнги недоверчиво цокнул, но все-таки решил пойти домой и больше не промывать мозги Чонгуку. Чон проследил за ним взглядом, а затем вновь вернулся к работе. В чем-то Юнги был прав: Чонгук и правда не мог сидеть на месте и не бежать сломя голову, чтобы скорее раскрыть дело. Это было в крови альфы. Он любил свою работу, любил свое рабочее место и людей вокруг. Хоть он и недавно стал полицейским, но уже чувствовал за свою должность большую ответственность. Чонгук глянул на часы. Одиннадцать вечера. Он тяжело вздохнул, откинулся на стул и прикрыл глаза, а виски помассировал, дабы хотя бы немного успокоить боль. Голова уже раскалывалась и чуть ли не умоляла об отдыхе. Чон тоже подумал, что на сегодня, пожалуй, хватит. Завтра новый день и новые свершения. Но перед этим он включил запись с камер наблюдения за последний день еще раз, чтобы удостовериться, что ничего странного на ней точно нет. Но… Возле стены у клуба была замечена подозрительная черная фигура, которая просто стояла и не двигалась. Чонгук присмотрелся и нахмурился, отматывая запись. И правда, неизвестный просто стоял и не двигался. Мимо него проходило много людей, но он, казалось, не обращал на них внимания. Чон отмотал вперед и вновь уставился на фигуру. Неизвестный через пару часов оторвался от стены и зашел в клуб. Его лицо было плохо различимо в тусклом освещении, из-за качества камеры и полутемноты вокруг, зато по одежде можно было примерно определить, кто это был. Еще большим удивлением являлось то, что потом этот мужчина вышел из здания не один. С ним, немного шатаясь и запутываясь в ногах, шел парень. Они скрылись за углом, оставляя после себя еще больше вопросов. Но на лице Чонгука расцвела победная улыбка. Парень рядом с неизвестным походил на пострадавшего, что обратился в полицию. Чон распечатал фотографию мужчины, захватил с собой значок и направился в клуб. Дом немного подождет. От участка клуб находился недалеко, что позволило парню быстро до него добраться. Сегодня посетителей было немного, так как в будни мало кто посещал ночные заведения. Подозреваемый также посещал клуб только в выходные. Но ждать субботу и воскресенье, когда огромный поток людей, Чонгук не собирался. Потом уж проследит за подозреваемым, сейчас ему желательно было допросить хоть каких-нибудь свидетелей. Чон прошелся возле заведения, внимательно рассмотрел его расположение и место, куда направлялась парочка. Из-за глубокой темноты не было найдено ничего интересного, поэтому Чонгук пообещал вернуться сюда днем и еще раз все осмотреть. Сейчас же его больше интересовал сам клуб. Внутри громко играла музыка, которая раздражала слух парня. Он проглотил свое недовольство и направился к барной стойке. Бармен тут же окинул его взглядом и подошел ближе. — Что желаете? — спросил парень. — Есть парочка вопросов, — Чон быстро показал свое удостоверение, а бета выпучил глаза в удивлении. — Я уже рассказал полиции все, что знаю. — Да, я помню, но у меня есть вопросы по поводу этого человека, — Чонгук протянул ему фотографию. Бармен взглянул на нее и после пяти секунд молчания помотал головой. — Может быть, видели кого-то в такой одежде? Или кто-то подозрительно себя вел? — Не припоминаю, — утверждал бета и не прекращал трясти головой. — Спросите у Джоша, нашего охранника. Он должен был видеть. Чонгук кивнул и спрятал фотографию в куртке. Джош ничего путного не сказал, как и его напарник по смене, утверждая, что не заметил этого незнакомого парня, а если и видел, то значения не придал. Чон остановился в коридоре и потер подбородок, думая, что ему делать дальше. Он уже решил поехать домой, так как голова болеть не переставала, а глаза потихоньку начинали закрываться сами, но неожиданно Чон услышал шум со стороны. Чонгук развернулся и заметил возле стены, где было плохое освещение, мужчину в мешковатой одежде. Тот чуть кивнул ему и переместился подальше от света, скрываясь в тени. Местный барыга. Альфа, сжав кулаки, направился к нему. — Слышал, вы кого-то ищете, — с полуулыбкой на лице пробормотал незнакомец. — Да, — Чонгук показал пальцем на фигуру на фотографии. — Видели такого? — Может быть, видел, а может быть, нет, — он гаденько захихикал, а Чонгук обреченно вздохнул. — Сколько? — резко задал он вопрос. — Сто баксов, — Чон от услышанного распахнул широко глаза и сложил руки на груди. — Не много ли будет? — На нет и суда нет, — мужчина отодвинулся от Чонгука, но тот схватил его за плечо и остановил. — Ладно, по рукам, — он наклонился к нему и проговорил уверенно: — Выкладывай, что знаешь.Настоящее время
Чонгука запустили в комнату, где проходили свидания с родственниками и близкими. Он вновь прошел к указанному надзирателем месту и заулыбался, стоило ему увидеть Самуэля. У мужчины при виде парня также расцвела улыбка на лице. Он мельком осмотрел альфу и приложился ухом к разговорной трубке. — Рад видеть тебя, Гуки, — произнес мужчина. — Как ты? Полностью освоился? — Пойдет, — кивнул ему Чон. — Как сам? — Да как всегда. Ничего нового. Новые дела, новые преступники, — он усмехнулся. — Юнги про тебя спрашивал. Хотел бы тоже навестить, но правилами запрещено. Я и так еле договорился с руководством, чтобы меня пустили. — Я ему позвоню как-нибудь, — в приподнятом настроении выдал парень. — Пусть ждет звонка. — Так ему и передам, — согласился полицейский. Улыбка спала с лица. — Есть хорошие новости и плохие, Чонгук, — вдруг выдал он, отчего Чон напрягся. Настроение постепенно начинало портиться. — Давай с плохой, — обреченно произнес он. — Твои родители все-таки узнали, что ты в тюрьме. Чонгук сжал губы в тонкую полоску и слабо кивнул. Этого следовало ожидать. Как бы он ни хотел говорить папе и отцу о своем заключении, те все равно как-то узнали. Видимо, папа однажды не дозвонился до Чонгука и решил обратиться на работу. Такой позор для его семьи — узнать, что их законопослушный, правильный сын-полицейский стал преступником. Стыдно даже слышать о таком, а вот что испытывали его родители — и подумать страшно. Папа и отец переехали обратно в Корею еще очень давно и больше не возвращались, разочаровавшись в Америке, в людях здесь, в образе жизни и менталитете. Чонгук же любил эту страну, даже если она не была его родной, и уезжать в Южную Корею, которую он помнил только по отрывкам из детства, не хотел. Постепенно Чон с родителями перестали часто общаться и не созванивались. Раз в неделю Чонгук мог им позвонить, поинтересоваться их делами и рассказать про свою жизнь. На этом все. Родители не приезжали к нему, но звали к себе иногда, на что Чон каждый раз отказывался, сваливая все на тяжелую работу. Хотя это было правдой — Чонгук жил своей работой и почти не давал себе отдыха. А сейчас все, добегался. — Ладно, а хорошая тогда какая? — спросил пришедший в себя альфа. — Я нашел тебе адвоката, он уже скоро с тобой свяжется. — Новость отличная, — улыбка на лице парня вновь расцвела. — Да. Парнишка хороший, опытный. Он уже пересматривает твое досье, собирает улики. Дело снова откроют, и тогда уже правда будет на нашей стороне, — закивал мужчина. Затем он резко распахнул глаза и показал указательным пальцем на Чона. — Забыл еще одну новость сказать. Я договорился с департаментом о твоем переводе. — О переводе? — опешил парень. — Да. В другую тюрьму. Там попроще, лояльное руководство, нет серийников и мафии, там сидят парни, которые не опасны для общества. Еще там много бывших полицейских, которые попались так же нелепо, как и ты. Не знаю, о чем думал судья, определяя тебя сюда, но хорошо, что дали разрешение на перевод, — он подмигнул ошарашенному Гуку. — Нечего тебе тут гнить. — Спасибо, это, конечно, здорово, но… — Малой, это предложение нельзя пропускать. Это шанс один на миллион. — Я понимаю, но мне и здесь неплохо. Я привык к здешним распорядкам. — Хорошо подумай, Чонгук, — Самуэль прищурился. — Даже если ты надеешься, что тебя выпустят после суда, никогда нельзя исключать наше поражение. Улик может не хватить, судья не поверит тебе, адвокат не вывезет. Да мало ли что может быть. Мы, копы, всегда должны думать о рисках. А если все провалится, сидеть тебе тут несколько лет с разрушенной карьерой. Все ясно? — Так точно, — ответил Чонгук, чувствуя неприятное кручение в животе.***
В тот же день, ближе к вечеру Чонгук направился в библиотеку. Хотелось даже не просто почитать книгу и как-то себя занять, а побыть в одиночестве. После разговора с Самуэлем остался некий неприятный осадок на душе. С одной стороны, то, что ему предложили перевод, хорошая новость: там не будет ублюдка Тревиса, не будет вечных усмешек в сторону Чона и осуждающих взглядов. На словах все действительно прекрасно и замечательно, хоть сейчас бери и соглашайся. А с другой стороны, он уже привык к этому месту, привык к своему дружелюбному и спокойному соседу, привык к болтливому и задорному, но понимающему Джейку. И, конечно же, он привык к Тэхену. Дверь в помещение открылась, и в библиотеку вошел мужчина, от которого сердце Чонгука каждый раз билось с невероятной частотой. Чон поднял глаза на Тэхена, увидел его взгляд на себе, но задерживать свой не стал. Не до гляделок ему сегодня. Альфа взял у библиотекаря книгу, которую не дочитал в последний раз, прошел по залу и сел через один стол от Гука. Тот бросил еще один взгляд в его сторону и чуть усмехнулся. Чонгук сел сегодня в углу, чтобы никому не мешать и быть подальше от всех. Ему хотелось тишины и спокойствия, а книга, которую он держал в руках, была лишь прикрытием. Ни одного предложения за все время пребывания в библиотеке Чонгук так и не прочитал. Тэхен же, словно специально, сел рядом. Чонгук тяжело вздохнул, посмотрел равнодушно в окно и потом снова уткнулся в страницу. Надо было хотя бы что-то прочитать, хотя бы начать и в следующий раз продолжить. В этот раз он взял «Собаку Баскервилей» Артура Конан Дойла. Это его любимое произведение из серии книг про Шерлока Холмса, которые он читал в детстве. Настроение пребывало в упадническом состоянии, поэтому Чон, думая, что его любимая книга как-то поможет ему и спасет ситуацию, взял именно ее. Но оказывается, что сегодня ему было явно не до чтения. В голове крутился лишь разговор с Самуэлем. Тэхен перелистывал страницы при прочтении и, как обычно, качался на стуле, будто непослушный подросток, не обращая ни на кого внимания. Чонгук даже завидовал ему. Вот его уж точно ничто сломить не может. Два парня, что сидели впереди альф, поднялись со своих мест и подошли к библиотекарю, чтобы сдать книги. После их ухода в помещении остались только Чонгук, Тэхен и мужчина, который заведовал этим местом. Он глянул на присутствующих, тяжело вздохнул и тоже покинул читальный зал. Чон понял, что они с Кимом остались одни. Чонгук отвернулся к окну и снова посмотрел на ясное голубое небо. Прекрасная погода для прогулки, но желания идти на улицу и терпеть жару не было никакого. Да и мало ли, вдруг опять кто-то к нему пристанет. Тревис, например. Все же Самуэль прав: следует согласиться на предложение. Чон заметил взгляд на себе, но проигнорировал его. Тэхен сейчас его ситуацию явно не улучшал. — Интересное произведение? — вдруг произнесли бархатным голосом рядом. Чонгук вздрогнул от неожиданности и повернулся к Киму, что продолжал прожигать в нем дыру. Тэхен захлопнул книгу и вовсе отложил ее в сторону. — Да, — просто ответил Чон и чуть покраснел от пронзительного взгляда мужчины. — Оно и видно. Ты на одной странице уже полчаса сидишь, — усмехнулся Тэхен, а парень еще сильнее залился краской. — Видимо, увлекло сильно. — Да я задумался что-то, — Чонгук неловко растянул губы в подобии улыбки. — А так книга реально интересная. И вообще, хватит за мной следить! — Издержки профессии, — он пожал плечами и опустил глаза к книге парня. — Шерлок Холмс? И почему я не удивлен выбором книги. Чонгук прищурился и с кривой улыбкой на лице сказал: — Я тоже буду не удивлен, если узнаю, что ты читаешь «Криминальное чтиво» или «Крестного отца». Тэхен усмехнулся и поднял книгу, которую успел прочитать, чтобы показать парню название. Чон выпучил глаза, увидев там «Цветы для Элджернона», и тихо произнес: — Ладно, я был худшего о тебе мнения. — Мне нравится ломать твои стереотипы, — подмигнул ему мужчина. — Если я глава криминального сообщества, это не значит, что я помешан на нем. — Еще скажи, что ты жил жизнью обычного смертного, — с ухмылкой бросил парень. — Прикинь, да, — от этого Чонгук поразился еще больше. — Правда, есть свои нюансы… — Это какие? — спросил альфа, а Тэхен обреченно помотал головой. — Тебе лучше о них не знать, зайка. Что-то типа конфликтов в группировке, встреча с конкурентами, разбирательство с поставками, — альфа шире растянул губы. — Разборки с полицией. Я же бизнесмен. Все таким занимаются. — Только есть различие: ты ведешь незаконную деятельность. — Сними розовые очки, зайка, — он засмеялся и чуть наклонил голову вбок, разглядывая парня. — Охуеть, а я-то думал, что только злые мафиози плохие. А директора, что дают взятки, хорошие? А зажравшиеся буржуи, что гребут деньги мешками, а своим многочисленным работникам платят гроши, молодцы? А полицейские, которые пренебрегают своими полномочиями, пиздатые работники? — Окей, я тебя понял, извини, — перебил его альфа и тяжело вздохнул. — Ты прав. Все ублюдки. — Умница. Я знал, что тебя можно наставить на правильный путь. Чонгук закатил глаза и уставился с полуулыбкой на Тэхена, который не переставал смотреть на него. Еще он усмехался и сидел близко к нему, и парень хорошо ощущал привычный вкусный запах альфы. Чон вновь задержал дыхание от такого непривычного Кима. Он вовсе не походил на плохого парня, кем пытался вообразить его Чонгук. Наоборот, с Гуком он вел себя открыто и даже… дружелюбно. Они не друзья, они не любовники. Так, партнеры по сексу, но почему-то от такого Тэхена Чону становилось хорошо и приятно на душе. Внутри разливалось тепло и неясная легкость. Альфа опустил глаза на его губы, и Чонгук, заметив это, смутился. — Как тебе книга? — прокашлявшись, спросил Чонгук. Тэхен выпрямил спину и вернулся на свое место, затем пожал плечами. — Ты ее не читал? — удивленно задал вопрос мужчина. — Нет, но слышал о ней. — Ла-а-адно, — протянул мужчина. — Если кратко, то это пиздец какая грустная, но поучительная история. — А если не кратко? — выдал Чонгук. Тэхен недоуменно глянул на парня, а тот внимательно смотрел на него и ждал. Тогда Ким, прочистив горло и сев удобнее лицом к Чону, начал рассказывать.***
На следующий день настроение у Чона чуть улучшилось, но все равно плохие мысли лишь сильнее забивали его голову. Волк внутри метался, не понимая, что происходило с хозяином, а Чонгук пытался хотя бы немного разбавить свою грусть то работой, то другими занятиями. Он уже представлял реакцию Самуэля, если откажет. Мужчина будет недовольным и разочарованным, потому что это странно и непонятно — не хвататься за любую возможность свалить отсюда. На работе Чонгук вел себя как обычно и пытался даже иногда отшучиваться при разговоре с другом. Конечно же, Джейк заметил его состояние, как бы Чон ни скрывал его. — Ты че весь день такой грустный? — спросил парнишка, когда им дали небольшую передышку от глажки вещей. — Хуй сосал невкусный? — засмеялся бета, а Чонгук улыбнулся. — Да, хуй судьбы. — Я думал, Тэхена, — осклабился парень, а Чонгук малость толкнул его в плечо и тоже хихикнул. — Да ладно тебе, я же любя. Член Тэхена на невкусный не похож. — Хочешь попробовать? — поинтересовался Чонгук и, получив озадаченный взор, продолжил: — Валяй. — Спасибо, конечно, бро, но я не угораю по бэд боям, — Джейк хохотнул. Чонгук больше не стал ему отвечать на это, но все же улыбался. Бета невольно поднимал ему настроение. — Не, а если начистоту. Че случилось? — Да пустяки, — отмахнулся Гук, но друг схватился за его руку и прижался к нему, заглядывая в глаза. — Ну, скажи-и, — заканючил он, а потом и вовсе положил голову Чона на плечо. — Мы же с тобой кореши. — Да с родителями проблема. Они узнали, что меня посадили, и, наверное, полностью разочаровались во мне, — соврал Чонгук. Точнее, не так. Не соврал, а немного приукрасил. Но Джейку знать всю правду необязательно. — Я еще не разговаривал с папой, но уже предчувствую, какой разговор меня ожидает. — Забей. Это твоя жизнь, и ты сам вправе разбираться с проблемами. — Это и так ясно, но все равно как-то отвратно стало, — на самом деле, на это Чонгуку было плевать. Родители были понимающими людьми и, наверное, приняли бы то, в какую задницу попал их сын. С трудом, конечно, но приняли. — Ой, нашел из-за чего загоняться. Поговоришь спокойно, обсудите все, они-то понять должны. Родители до последнего стоят на стороне своих детей, ты в курсе? — Конечно, не первый день живу. — Ну, вот. Мои предки вообще меня кинули, — резко сказал парень и уткнулся носом в плечо альфы. Чонгук застыл. — Серьезно? — мягко спросил Чон и тяжело вздохнул. — Ага. Отец бросил нас, когда я был мелким, а папа спился. Меня к себе забрал дядя, когда мне восемь было. Ладно хоть он адекватный, — Джейк улыбнулся. — Мы с ним до сих пор общаемся. Он даже приходит ко мне на свидания сюда. — Мне жаль, что так вышло с твоими родителями, — альфа погладил друга по спине. — Хорошо, что рядом остался близкий человек. — Да, я ему за многое благодарен. Я его как своего отца воспринимаю. А мои родители… Да пошли они, алкаши. Чонгук положил подбородок на голову парня и поджал губы, испытывая в душе невероятную грусть и жалость к маленькому человечку внутри друга. Конечно, ему никогда не понять по-настоящему чувства Джейка, у него ведь обычная семья, и никто его никогда не бросал. Но он представлял, каково это. Сердце от боли разрывалось. Наверное, не будь у Джейка такой судьбы, он бы не пошел по пути криминала и не стал преступником. Дядя или какой-то другой родственник не заменит родителей, а детская травма от потери близких всегда будет мучить, истязать, пока эта проблема не проработается со специалистом и не примется самим ребенком. Джейк неплохой, харизматичный, открытый и дружелюбный. Таким людям часто легко добиться поставленных целей. Только бы желание было. — Знаешь что? — вдруг сказал бета и поднял голову на парня. — Что? — Хорошо, что мне попался такой человек, как ты. Это не могло не тронуть. Чонгук улыбнулся тепло и произнес: — Взаимно, — от этих слов на лице Джейка расцвела улыбка. Он кивнул и с новой силой обнял альфу, чуть ли не до боли стискивая его. — Эй, голубки, хватит обжиматься. Работать пора, — отвлек их голос наставника. Парни переглянулись и хихикнули.***
Настроение Чона продолжало метаться из стороны в сторону. Он даже не особо зациклился на новых заключенных, которые впервые заходили в столовую. Конечно же, уже присутствующие преступники смотрели на них с интересом и с усмешками, показывали пальцами, а у Тревиса, видно, чесались кулаки. Чонгук тоже посмотрел на новеньких исподлобья, но быстро потерял к ним интерес и принялся ковыряться в своем обеде, который его тоже не особо привлекал. Аппетита сегодня у него не наблюдалось. Если бы здесь был кто-то, кто полностью понимал Чона, он бы дал ему совет, как поступить в сложной ситуации. Но такого человека, к сожалению, не имелось. — Вон тот — педофил, — сказал один из парней Тэхена, кивая головой на новоприбывшего тихого мужчину, который сел за отдельный стол. — Не гонишь? — спросили его. — Я похож на пиздабола? — он нахмурился. — Слышал возле кабинета главного, пока до медчасти ходил, да и легавые о нем трепались. Говорят, надругался над восьмилеткой. Чонгук поднял глаза на новенького и заметил, как многие пристально на него глядели, словно акулы на добычу. И верно. Педофилов не любили нигде, даже на зоне, в этом пропащем, отвратительном месте, где полно всяких разнообразных отбросов. Здесь есть и убийцы, и воры, и насильники, но особо никто не обращает на них внимания. Каждый понимал, что они все варятся в одном котле и все заслужили наказание. Правда, самых отбитых или сумасшедших просто обходили стороной, а также, как в случае Чонгука, меченых и опущенных, принадлежавших другому человеку, предпочитали не трогать. Но вот что касалось детей — там рамки, установленные зоной, ломались. Детей трогать нельзя ни в коем случае — даже самый отбитый заключенный это осознавал. Дети — это святое. Над убийцами и насильниками детей издевались по полной и мгновенно приравнивали их к главным изгоям. — Ублюдок, — бросил Тэхен, сидящий рядом с Чонгуком, и тот заметил, как обострился его запах от злости. Оно и ясно, ведь такие монстры мгновенно вызывали бурную реакцию. Шайка Кима тихо переговаривалась между собой, хищно смотря на мужчину, что чуть ли не трясся на своем месте. Чонгук же опустил глаза и начал есть, хоть и еда с трудом лезла в горло. Он на любителей маленьких мальчиков уже насмотрелся на допросах и судах, тошнило от них неимоверно. Больше его привлек белый темноволосый мужчина, который тоже сидел отдельно от остальных, но заметно отличался от всего сброда в тюрьме. Он казался здесь лишним, как будто бельмо на глазу. Чонгук заинтересованно смотрел на него, отмечая каждую деталь в его образе: прямая осанка, хорошая, подтянутая фигура, высокий рост и аристократичное, безэмоциональное лицо. — А там кто сидит? — спросил Чонгук парней и кивнул в сторону незнакомца. Те резко перестали галдеть. — Наемник, — проговорил Тэхен. — Ричард Пирс. — На его счету десятки убитых высокопоставленных лиц. Его ловили годами. Без понятия, как они сумели его взять. Видимо, сдал кто-то. Тот самый наемник повернул голову в их сторону, словно услышал их разговор, и у Чонгука внутри все заледенело. Глаза у него яркие, светло-серые, вроде бы и красивые, и цвет необычный, но одновременно с этим они вызывали страх и беспокойство. Радужка походила на стеклянную и безжизненную. Новенький и Чонгук встретились взглядами, от чего Чону мгновенно стало не по себе. Он опустил глаза и больше не смотрел на альфу. — Отцепитесь от меня, отбросы, — произнес еще один новенький, который слышал разговоры о себе и бесился от этого. Мужчина — с виду ему было лет сорок, с кучей морщинок на лице и явно опухшим, пропитым видом, высокий, худой, но жилистый. — Завали, — сказали ему рядом сидящие, а мужчина передразнил говорящего: — Завали сам. На новенького чуть не накинулся один из группировки латиносов, но охрана быстро это предотвратила. — Еще один ебанутый, — сболтнул Леон, и парни загоготали. Чонгук чуть улыбнулся на это и вернулся к своей еде. Он больше ни с кем не говорил. Ему хотелось скорее уйти отсюда, быть так же отстраненно от всех. Но его мечтаниям не суждено сбыться. Чонгук, когда вернулся в прачечную, принялся за свою работу. Он взял постиранную тюремную робу, уложил ее на гладильную доску и включил утюг. Кроме него в помещении никого не было. Видимо, многие все еще сидели на обеде или отдыхали оставшиеся полчаса. Парень аккуратно сложил выглаженную форму и убрал ее в стопку готовых вещей. Он потянулся за другим комбинезоном, что лежал в куче одежды, и когда повернулся к гладильной доске, то чуть вздрогнул и остановился. Тэхен стоял перед ним, сложив руки на груди, и внимательно наблюдал. — Ты что здесь делаешь? — спросил Чон и разложил комбинезон на доске. — А ты как думаешь? — спокойно задал вопрос мужчина. — Здесь, что ли? — Чонгук оглянулся по сторонам и тихо добавил: — Я сейчас доглажу быстро, потом отойдем. — Да расслабься, зайка, сегодня без секса, — Тэхен улыбнулся и облокотился на столик рядом, продолжая рассматривать парня. — Поговорить надо. — Окей, — кивнул Чон и выпрямился. Он отложил все свои дела в сторону, чтобы полностью погрузиться в разговор с альфой. — Ты какой-то не такой в последнее время, — произнес мужчина, чем шокировал Чонгука. Заметил, значит. — А какой? — Да, блять, Чонгук. Идиота из меня не строй. Мне даже трахаться с таким тобой не хочется, — он облизнул губы. — А я трахнуться хочу… с тобой. — Так хочешь или нет? — усмехнулся Гук, а Ким цокнул. — Хочу, конечно, но твоя кислая мина все портит. Случилось че? — Нормально все, — выдохнул парень и уже вернулся к своим делам, но Тэхен приблизился и вырвал из его рук робу, отбрасывая ее в сторону. Чонгук в шоке распахнул глаза. — Ты что делаешь?! — Говори, — настоял Тэхен, серьезно смотря в глаза Гуку. — Не верну, пока не скажешь. Чонгук почувствовал, как запах мужчины начал обостряться, а его сущность, будто тяжелый массивный пресс, давила сверху. Волк внутри Чона снова поджал хвост и заскулил в уголочке, подчиняясь. Чонгук, который стоял с открытым ртом все это время, закрыл его и опустил глаза. Захотелось склонить голову перед таким сильным альфой и показать шею в знак послушания. И Чон чуть это не сделал, но вовремя взял себя в руки, прокашлялся и вновь разжал губы, чтобы что-то сказать. Но вот что? Правду говорить было нельзя. Мало ли, как на это отреагирует Тэхен, для которого Чонгук был любимой игрушкой. — Да… родители узнали, что я загремел в тюрьму, — медленно пробормотал Чонгук и поднял голову. — И что? Ты за это так печешься? За их мнение? — тем же серьезным тоном выдал мужчина и прищурил глаза. — Да, — неуверенно сказал Чонгук, мысленно готовясь к еще одной пытке. — Окей, — Тэхен ослабил феромоны, и Чонгук смог спокойно вздохнуть. — Ты папенькин сынок, что ли? — Нет, просто переживаю за его здоровье. У него сердце слабое, — пиздеть, так до последнего. — Ясно, — Тэхен понимающе кивнул. — Ты попал сюда за наркотики? — Да, — кивнул парень обреченно. — Неловко получилось. — Не страшно. Ты же никого не убил, — Ким усмехнулся. — Пока что. — Вообще-то, это тоже преступление, учитывая то, что я коп. — Как вообще такого цветочка отпустили работать в полицию? — съязвил мужчина, а Чонгук показал ему средний палец. — Да не бери в голову. Просто до сих пор не могу принять, что для кого-то ты такой заюшка-лапушка, правильный и примерный, а для кого-то — бестия и та еще сучка, особенно в постели. — Ой, заткнись, — скорчился Чонгук. — Я только с тобой такой. — Это мне льстит, — Ким оказался рядом, наваливаясь на гладильную доску и неотрывно глядя в глаза Чонгука. Тот снова напрягся и затаил дыхание. — Я бы не хотел, чтобы кто-то еще тебя таким видел. Ты ведь не будешь меня расстраивать? — Как я могу себе такое позволить? — выговорил Чонгук, всматриваясь в глубину глаз альфы. — Я ведь твой. — Да, ты мой. Чонгук переместил взгляд ниже глаз, останавливаясь на губах мужчины. Он уже почувствовал, какие они на вкус, и он соврет, если скажет, что ему не понравилось касаться их. Тэхен умел целоваться и многое мог сделать своим проворным языком. Его губы так и манили притронуться к ним. Целоваться с Кимом не показалось ему чем-то отвратительным. Поцелуй как поцелуй — и с омегами такое было. Но вот Тэхен другой. Из-за того, что он являлся альфой, он пытался забрать главенство, доминировать над Чоном и держать все под своим контролем. И Чонгуку это почему-то… нравилось. Дверь в помещение открылась, и куча людей зашли внутрь. Чонгук резко отстранился от альфы и прикрыл свой рот, будто они только что жарко вылизывали друг друга. Ким ухмыльнулся и выпрямился, отрывая руки от доски. — Ладно, зайка. Не загоняйся по пустякам, объясни папульке все и успокой его. И хватит грустить и печалиться. Это не то, что должно портить твое милое личико.