Юбочка

      Ким возвращался с универа ужасно уставшим, так как сегодня была очередная практика, которая длилась аж до семи вечера. Он учится в медицинском, а это означает, что программа ещё более усложнена, но благо их с Минхо квартира, которую они снимали, находилась не особо далеко от той больницы, где как раз таки и проходила практика. Но вымотан парень был неимоверно, поэтому единственное, чего Сынмин хотел, – это поскорее попасть домой, принять быстрый душ и лечь в объятья своего любимого парня.       Зайдя домой, он первым делом заметил ровно стоящие у комода кроссовки, которые, очевидно, принадлежат старшему, а также его джинсовую куртку. Ли всегда приходил раньше Кима. Они в одном колледже, но на разных курсах и часто заглядывают друг другу на больших переменах. Хо всегда готовит для своего парня обед, который Сынмин ест с большим удовольствием. Еда была настолько вкусной, что младший постоянно задавался вопросом: "почему Ли пошел на медика, если у него большой талант к готовке". На это старший лишь нежно трепал Кима по его шелковистыми волосам и просил не подавиться, когда тот будет вновь восхвалять его стряпню.       Чуть взбодрившись от нахлынувших тёплых воспоминаний, Сынмин захотел тоже приготовить что-то для Минхо. Вот только где сам старший Киму было не очень понятно. Обычно тот с радостью бежит его встречать, чтобы мягко и чувственно поцеловать, позже приглашая за стол, где покоится очередной шедевр Ли Минхо.       – Хо-я, я дома, ты где? – озвучил на всю квартиру этот вопрос Сынмин, попутно снимая с себя пальто и сбрасывая чёрные мартинсы, ставя их на полку для обуви. Пройдя дальше по коридору, он остановился у двери, которая вела в их с Ли общую комнату, и постучал.       – Минхо, я могу зайти? У тебя всё в порядке?       Несколько секунд слова летали в воздухе без ответа. Он уже подумал, что может зайти и, только протянув руку к двери, услышал голос своего парня.       – Нет, Сынмин, подожди, пока не входи.       Киму показалось, что голос был каким-то странным, как будто Ли бежал кросс и переводил дыхание. Его это немного (много) насторожило, но он всё же не вошёл. Уж слишком он уважает личное пространство старшего.       –У тебя точно всё в порядке? Я могу чем-то помочь?       Сынмин говорил обеспокоенно, так как его правда волновало состояние Хо. Если тому плохо, то он как заботливый парень должен узнать, что произошло, и помочь, пока тому не стало хуже.       –Да, малыш, всё хорошо, иди пока на кухню, я приду чуть позже, ладно?       –Ну, как скажешь, солнце, но, если что, зови.       –Конечно, Сынмин-а       Убрав пальцы, которые зажимали дверную ручку, Сынмин повернулся и пошел по направлению к кухне. У них с Минхо как будто была какая-то ментальная связь, иначе как объяснить то, что Сынмин и так собирался пойти приготовить что-нибудь для Ли? Конечно, сначала хотелось бы снять с себя уличную одежду и надеть домашнюю, но, если старший занят, то он не будет ему мешать, потерпит.       Войдя на кухню, он уже раздумывал, что же можно приготовить из их скудных запасов. Обычно едой они закупаются по выходным, а завтра как раз таки воскресенье, и это значит, что у него будет целый день, который он проведёт со своим парнем. Даже такие банальные вещи, на подобие похода в супермаркет вместе, укрепляли их отношения, так же как и проживание вместе. Поэтому он решил приготовить шедевр мирового искусства. Яичницу.       Да, яичница, и что? То, что его парень – шеф, который заслуживает все три звезды Мишлен, не означает, что Ким тоже. Что-то простенькое – это да, это не трудно. Но сейчас выбора у него как такового не было, ведь и ингредиентов на более чем болтунью с беконом не хватит.       Достав все необходимое и, конечно же, помыв перед этим руки, он принялся разбивать яйца на смазанную маслом сковородку, а скорлупу выкидывать в мусорку, накрыв после всё это дело крышкой, и убавил огонь до минимума. Он стоял у плиты и пролистывал ленту в соцсетях, пока не почувствовал прикосновения к своему телу и томный голос:       –Эй, Сынминни, посмотри на меня, – прошептал ему на ухо неожиданно появившийся Минхо, подкрадываясь к младшему сзади и обвивая своими маленькими ладошками его талию, сцепив пальцы в замок.       Ким вздрогнул от такого сладкого и манящего голоса, дыхание которого проходилось прямо по загривку, заставляя пробегать по коже целый табун мурашек. Повернув голову, он встретился взглядом с тёмно–медовыми глазами, внутри которых мерцали искорки. Именно эти маленькие звёздочки так сильно привлекли Сынмина в их первую с Ли встречу.       Улыбаясь и не отводя своего взора, Ким одарил старшего трепетным поцелуем, вкладывая в него всю свою нежность, заботу и обожание. Развернувшись туловищем в окольцевавших его руках Ли, Сынмин положил свои большие ладони на узкую талию, сжимая её пальцами и получая в поцелуй восторженный вздох. Разорвав поцелуй, он вновь оглядел старшего и обомлел.       – Вау, котёнок, ты выглядишь просто потрясающе.       Ким смотрел на него с восхищением, ведь Минхо и правда выглядел просто великолепно. Чёрная, просторная оверсайз-блузка была расстёгнута на несколько верхних пуговиц, открывая вид на чудесные и тонкие ключицы парня. Под подолом блузы красовалась такого же цвета юбка, идеально обрамляя талию Ли и подчёркивая все его достоинства. Чуть отойдя, но не убирая с тела руки, Сынмин увидел, что ноги старшего были покрыты гольфами, которые доходили до колен, но не забирались выше, оставляя их так сексуально открытыми.       От такого вида Сынмину сразу стало дурно, дыхание перехватило, и, подняв свой взгляд на парня, он увидел, как тот, закусив нижнюю губу и склонив голову на бок, пристально изучал эмоции младшего, соображая, понравился ли тому его наряд. А Сынмину понравилось. Очень понравилось. Особенно то, как невинно Ли хлопал своими глазками и цеплялся маленькими пальчиками за рубашку младшего, пока его уши краснели от комплиментов.       Скорее всего, именно этим и занимался старший в комнате, натягивая на себя все эти вещи. Очевидно, что Хо не хотел, чтобы Сынмин увидел его в этом наипрекраснейшем наряде раньше времени, поэтому и попросил младшего не заходить в комнату.       – Правда, тебе так сильно нравится?       Голос Ли был словно патока, которая разливалась внутри тела Сынмина, задевая все органы, включая и бешено колотящееся сердце. Он был готов слушать его всё время, каждую минуту и секунду, на повторе. Он хотел бы записать его и слушать, когда будет плохо, ведь его голос будто бы лечил, словно мазь.       – Ты очень красивый, малыш, просто прекрасен.       Сынмин не удержался и вновь прильнул к губам старшего, но на этот раз поцелуй не был столь невинным, как тот, который происходил до этого. Ким притянул его к себе за талию, сжимая будто в тисках эту треклятую ткань, которая, в сочетании с невообразимым телом его парня, доводила сердце и душу младшего до истерики. Потому что, глядя на эту картину, хотелось просто взять его и…       Минхо простонал в поцелуй, как только Ким углубил его и ладони переместил с хрупкой талии на упругие ягодицы старшего, собственнически сжимая их. От стонов Хо ему сносило крышу ещё больше, и этот раз не был исключением. Поэтому, меняя их местами, Ким, продолжая терзать губы Ли, руками подхватил его под бедра и усадил на гарнитуру, попутно выключая газ на плите, чтобы не дай бог не поранить старшего. Он положил свои руки на прекрасные ляжки Минхо и начал поглаживать их, чуть сдавливая внутреннюю сторону, зная, что у Ли это место самое чувствительное.       Оторвавшись от таких манящих губ, он плавными поцелуями стал спускаться к шее, кусая чуть солёную кожу и сразу же зализывая, словно извиняясь за свои действия. Минхо положил свои ладони на плечи Кима и поднял голову, чуть отворачивая её, чтобы младшему было удобнее покрывать его шею нежно-алыми засосами. На все действия его парня Ли лишь тихо поскуливал, закатывал глаза в наслаждении и ёрзал в нетерпении, когда же его уже трахнут, ведь он же не просто так сегодня нарядился.       – Что, моему мальчику уже не терпится, да, Хо-я?– Ким спросил это, ухмыляясь и дразнясь.       Как только он отстранился от такой аппетитной шеи, последний раз прикусив яремную венку и поцеловав кадык, младший опустился на колени перед Минхо и руками чуть пододвинул старшего к краю кухонной мебели. Чтобы ненароком не упасть, последний схватился за неё, а Сынмин закинул его ноги себе на плечи, придерживая. Он начал целовать его покрытые гольфами ноги, обводя губами коленные чашечки поочерёдно, то одну ногу, то другую. Дойдя до внутренней стороны, он легонько её прикусил, на что по кухне разлетелся звонкий, восторженный стон, а затем он почувствовал крепкую хватку в своих волосах.       – Ч-черт Сынмин-а, хватит играться, пожалуйста, я… блять, просто уже сделай что-нибудь.       Минхо умолял его, смотря своими кошачьими глазками на Кима. Младшего безумно заводило то, как его парень изящно выгибается, поддаваясь ласкам, и как плаксиво просит его. Сынмина просто кроет от вида нуждающегося старшего, и внутри всё разгорается жарким пламенем от того, что именно он причина такого поведения его хёна.       Ноги Минхо все ещё на его плечах, руки и губы все ещё блуждают по его стройным ногам, а ладонь Ли всё ещё держит каштановые локоны Кима. Язык скользит везде, где только можно, губы целуют абсолютно всё, а зубы оставляют отметины, всасывая кожу до покраснения и очевидно фиолетовых засосов. Пробравшись дальше, Сынмин приподнимает юбку и, ухмыляясь, смотрит на старшего снизу вверх.       – Да ты, видимо, очень серьёзно подготовился, я прав, детка?       Минхо смущается и пытается отвести от младшего взгляд, вот только щипок на чувствительной коже вынуждает ахнуть и повернуть голову обратно, с красными ушами и шеей. Сынмин всё ещё ждёт, словно преданный щенок, ответ на свой вопрос, ведь он хочет узнать, что же это с его парнем. Что побудило под блядской чёрной юбкой надеть блядские белые кружевные трусики, которые уже насквозь пропитались естественной смазкой, вытекающей из уретры.       «Где же твоя смелость, Ли Минхо, которая была, когда ты покупал эту юбку и бельё. Когда, перед тем, как все это надеть, ты растягивал себя пальцами, думая об охуенном члене своего парня, который, проверено на собственном опыте, идеально бы заполнил тебя?»       Эти мысли крутились у Минхо в голове, пока он дрожащей от возбуждения рукой поглаживал шелковистые волосы Кима.       – Да, – почему-то этот ответ не устроил младшего, ведь он сощурился и чуть нахмурил брови, — да, я готовился, — и снова ничего, лишь пристально смотрящие глаза,— да что ж ты, блять, хочешь услышать от меня?! — всё-таки не сдержался и повысил на младшего тон Ли.       Внезапно Сынмин встал обратно на ноги, но всё так же держал старшего под бедра. Чуть не упав от такого резкого напора со стороны Кима, Ли в удивлении расширил глаза и переложил обе руки на его шею, сзади переплетая пальцы, удерживаясь. Приблизившись и практически согнув того пополам, Сынмин опалил лицо Минхо горячим дыханием, оставил лёгкий поцелуй на прекрасных губах и перешёл к покрасневшему уху. Он лизнул мочку и вобрал в рот, чуть посасывая. Потом перешёл к хрящику, на котором была серебристая серёжка, и за неё он как раз таки зубами потянул, чувствуя, как тело в его руках дрожит, а изо рта вырывается всхлип. Руки Кима очень напряжены. Он старается держать старшего как можно крепче, но при этом не принося ему дискомфорта. В последний раз пройдясь языком по уху, он прошептал Минхо:       – Я хочу знать, что ты делал с собой, пока меня не было дома. Я собираюсь тебе отсосать прямо на этой столешнице, пока ты будешь говорить мне, как хорошо тебе было. Если ты остановишься, остановлюсь и я. Тебе всё понятно, котёнок?       От такого голоса младшего Ли готов был кончить прямо так, в трусы, закатывая глаза. Сердце билось просто в бешеном ритме, а в груди ужасно щемило от переполняющих эмоций. Чувствовалась власть и доминантность Сынмина, от которой хотелось очень громко и жалобно скулить. Было так хорошо и так плохо. Оба чувства разрывали его напополам, и он не знал что делать. Единственное что ему сейчас хотелось — это подчиняться. Поэтому посмотрев в мутные от возбуждения глаза Кима, он сглотнул и, произнеся тихое «да», откинулся головой назад и столкнулся с холодной, мраморной стеной, которая так приятно остужала его разгорячённое тело, прикрыв глаза.       – На меня, котёнок, даже не думай отводить взгляд.       Приказ. Приказ был выполнен, и глаза в ту же секунду переместились с натяжного потолка на прекрасное лицо парня, который вновь встал на колени. Широкими ладонями прошёлся по бёдрам, чуть сжал их и полез выше, к кромке трусов. Член самого Кима просто неимоверно стоял, давя на ткань.       «Но это будет позже», — это всё, о чём мог думать Сынмин. В первую очередь он хочет удовлетворить своего нахального мальчика, который так бессовестно решил рассаживать дома в охуенной юбке и кружевных трусах.       Подцепляя края ткани пальцами, он начал их стягивать вниз, приподнимая корпус Минхо. Ким чуть отстранил от себя ноги старшего, чтобы влажные трусы можно было откинуть куда-то вглубь кухни. Когда Сынмин вернулся в исходную позицию, на колени у ног Ли, на него из-под юбки глядел очаровательный член с выделяющимися венами, который так и сочился предэякулятом, стекавшим по всей длине, а головка была багряного цвета. Слюна вмиг наполнила его рот, из-за чего пришлось сглотнуть. Чуть откинув юбку на живот полулежащего Минхо, он размашисто лизнул от основания до конца, слыша сверху стон, который был усладой для его ушей. Обводя лёгкими круговыми движениями головку кончиком своего языка, он оторвался от неё, вновь посмотрел на старшего и чуть наклонил голову вбок. Ну сама невинность.       – Давай, Минхо-я, говори, что ты делал с собой. Как ты себя ублажал, трогал и о чём думал. Ты должен говорить это, не запинаясь, пока не кончишь. Так что только от тебя зависит, достигнешь ты сегодня оргазма или нет. Всё ясно?       – Да, пожалуйста, просто... просто начинай, а я буду говорить.       – Как скажешь, любовь моя.       Держа парня под бёдра, Сынмин начал облизывать истекающий смазкой член, но полноценно пока в рот не брал. Ждал, пока старший заговорит. Хотелось услышать, как такие пошлые слова будут вылетать из грязного рта Минхо. Их обоих это неимоверно заводило.       – Я сегодня думал о том, как сделать тебе приятно, чтобы тебе понравилось. Поэтому решил купить это. Я очень хотел, чтобы ты трахнул меня в этом. Хотел этого до сорванного голоса.       Ким одной рукой держал член Ли у основания, а второй начал медленно двигать вверх и вниз. Пальцами он очерчивал каждую вздутую венку, смотря на то, как пенис идеально помещался в его ладонь, чуть оттягивал кожицу на кончике и большим пальцем кружил, надавливая на головку, прибавляя семени.       – Чтобы ты долбился в меня со всей силы, а я… а я плакал. Умолял тебя о большем, и ты бы мне это дал. Поэтому я решил растянуть себя сегодня, для тебя. Сначала я купил смазку и, встав на четвереньки, начал покрытые ею пальцы вставлять в себя.       Младший убрал руку, которой двигал, и начал поглаживать ею мошонку, перекатывая их в руке. Хо громко застонал и запустил пятерню в волосы Кима, чуть оттягивая у корней, зная, что последнему это очень нравится. Всё это время их взгляды были направлены друг на друга и ни на секунду не отдалялись – обоих это возбуждало ещё сильнее. Киму даже не нужно было смотреть на член старшего, так как он знал его наизусть. Как и каждую частицу тела Ли.       – Сначала был один, затем ещё и ещё. Пока в конечном итоге во мне не находилось четыре пальца. Но они такие маленькие, Сынмин-а, такие маленькие и короткие, не то, что у тебя.       Минхо начинает хныкать от воспоминаний наполненности, ведь именно в этом он сейчас нуждался больше всего. Ким улыбнулся и начал поглаживать чужое бедро.       – Думаешь, я бы хорошо тебя растянул?       После этого вопроса Сынмин прикоснулся своими губами к головке члена Минхо и оставил там поцелуй. Ли заскулил, словно сука в течке, хотя, его можно было понять. Ким, если бы был на месте старшего, тоже, наверное, поддался бы соблазну подчинения. Но вот только сейчас младший управлял ситуацией и брал дело в свои руки. А именно, приоткрыв рот и не разрывая зрительного контакта, накрыл пухлыми губами кончик пениса Ли.       – Да, ах, да ты был бы великолепным. Твои пальцы такие длинные и такие толстые, они бы идеально заполнили меня. Я плакал, потому что хотел большего, но у меня ничего не получалось, поэтому я взял одну из наших игрушек. Это был розовый фаллоимитатор, который я тоже покрыл смазкой и вставил в себя.       Оторвавшись от увлекательного занятия, – посасывания члена– он начал вновь покусывать бедра Минхо, вызывая всё новые и новые порнушные стоны из грязного рта его парня. Окольцевав плоть пальцами, он проводил ими от основания до головки, чуть сжимая её и вызывая всхлипы сверху. Другой рукой он начал легонько проводить ногтями по внутренней стороне бедра, оставляя за собой белые полосы, которые плавно превращались в красные. Минхо постанывал коротко, толкаясь в чужую руку, пока его движения не остановились сильным напором ладони. Он разочарованно проскулил и жалобно вгляделся в спокойные очи напротив.       – О чём ты думал, крошка? – спросил Сынмин и тут же начал плавно опускаться своим ртом на пенис старшего, миллиметр за миллиметром, тот изчезал во рту Кима, пока наконец, дойдя до основания, тот не сглотнул. Стон был настолько громким, что, кажется, его услышали даже соседи. Но Сынмину было плевать, главное, что его мальчику хорошо, остальное неважно. Он начал медленно двигать головой в такт речи Минхо. Языком проводя по бокам члена, чувствуя, как тяжёлая плоть идеально лежит на его языке, придавая настолько приятное ощущение наполненности, что пульсацией и жаром отдавало внизу, под плотной тканью.       – О т-тебе, о твоём члене и твоём языке. Наверное, перед тем, как вставить, ты бы растянул меня языком. Ты бы сначала драз... дразнился, но, в конечном итоге, заставил бы меня умолять трахнуть себя уже по... поскорее. Думаю ты бы с-связал мне руки, чтобы я кончил нетронутым, как ты это любишь.       Минхо правда старался говорить ровно, но, когда ты представляешь то, что делал с собой часом ранее, а сейчас тебе сосёт твой любимый парень, который умеет мастерски это делать, вряд ли это так уж и легко. Ким качает головой, заглатывая всё глубже и глубже, помогая себе одной рукой и гладя напряжённые бёдра, которые дрожат, другой. Он втягивает щёки, создавая вакуум, от которого Ли непроизвольно закатывает глаза, разрывая зрительный контакт. Сынмин прекращает движение, вопросительно, с членом, блять, во рту, и пошло глядит на старшего.       – Н-нет, Сынмина-а, пожалуйста, не останавливайся, извини, я-я сейчас продолжу.       С этими словами Ли притянул голову Сынмина к себе, не желая, чтобы тот отстранился. И младший продолжил, вновь возвращая зрительный контакт, усердно брать в рот. Языком он проходился по каждой венке вдоль члена, брал его за щёку, вновь втягивая. Кончиком обводил головку и засасывал её. Рот растянулся широко, из глаз шли маленькие слезинки, которые он старался как-то смахнуть, ведь из-за них не было видно чудесных шоколадных глаз Минхо.       – Сначала ты бы трахал меня медленно, а я бы со слезами просил о большем. И тогда бы ты стал входить в меня с животной скоростью. Представляя это, я трахал себя им, уже сидя на коленях. Ты бы крепко держал меня за бёдра, помогая двигаться, и каждый раз попадал бы по простате.       От этих слов Сынмин начал лишь усерднее сосать, а хватка в волосах усилилась, и Минхо начал немного направлять младшего. Из-за этого из уголков рта начали вытекать слюни в вперемешку со смазкой. Комната наполнилась хлюпающими звуками и стонами Ли, а также утробным мычанием и рычанием Кима. Он толкал кончик языка в уретру, видя, как тело старшего дрожит в его руках и как усиленно он старается не подмахивать бёдрами в такт толчкам. Скуление Ли и его мольбы "пожалуйста, не останавливайся", а также "да, еще, сильнее" – именно то, что заставляло сердце Кима каждый раз делать кульбиты, а член – обильно пачкать ткань.       – Перед тем, как кончить, я бы спросил у тебя разрешения, а ты бы взял меня за шею и с силой сжал её.       Сынмин отстранился от члена и начал быстро двигать по нему рукой, высовывая язык и готовясь принять всё, что даст ему его малыш. Шероховатая ладонь идеально обхватывала нуждающийся орган, пока сам Ким лишь подводил старшего к краю всевозможными пошлыми словами и фразами, от похвалы до того, что он с ним сделает позже. Ли уже не может удержаться и отчаянно, в попытке угнаться за удовольствием, толкается в тёплую руку младшего, пока другая, как в его фантазиях, идеально ложится на тонкую шею.       – Притянул бы к себе и томным голосом прошептал бы на ухо…       Быстрые фрикции руки вызывают хрипы, которые доносятся изо рта Минхо вместо стонов, пока Сынмин сжимает его шею и приближает к себе. Он начинает кусать мягкое ушко старшего, пока последний закатывает глаза от давящего ощущения, что он буквально на грани того, чтобы задохнуться. Теперь у Хо получается лишь тихо скулить, когда Ким проходится большим пальцем по головке, немного толкая ноготь в уретру, вызывая шипение. Круговые движения руки и возбужденный голос который шепчет:       – Кончи для папочки, котёнок, будь хорошим мальчиком.       И Хо по-лебединому выгибается, с громким стоном изливаясь прямо на лицо Сынмину, попадая на дрожащие ресницы, побородок, щёки и, конечно же, язык. Как же по-шлюшьи выглядел Ким, вот что было в голове Ли, когда он, немного отойдя после оргазма, увидел эту картину. Его всё ещё немного подергивало, а затем он вновь почувствовал прикосновение языка к своему члену, который уже обмяк. Младший начал вылизывать его пенис со всех сторон, будто бы полируя, очищая от грязных дел, которые он по своей милости натворил. Старшему было не очень приятно от сверхстимуляции, но он терпел, так как для Кима это было важно. Поскуливая, словно домашняя собачка, после завершения своего «процесса очищения», Сынмин уткнулся грязным от белёсых капель лицом прямо в плоский живот Хо, покрытый блузкой, и начал тереться, ласкаясь. Минхо мягко поглаживал его по волосам и шептал приятные вещи.       – Умничка, Сынмин-а, ты просто молодец, так хорошо заботиться о своем хёне, хороший мальчик.       Сынмин рад, что смог доставить своему парню удовольствие, угодить ему и, будь у него хвост, он бы с радостью им завилял. Киму очень нравился вид такого разнеженного старшего, который аккуратно перебирал пальчиками его локоны. Как только он отстранился, то увидел замечательную картину. Прерывисто дышащий Минхо, с расширенными от наслаждения зрачками, покрыт пунцовой краской от кончиков ушей до верха чёрной блузки. Сама эта блуза была покрыта белыми разводами и вряд ли когда-нибудь сможет окончательно отстираться.       Минхо взял в руки края чёрной юбки, – всё равно она уже испачкана – и начал вытирать ей лицо младшего, пока предэякулят окончательно не засох на нём. От этого Сынмин блаженно прикрыл глаза и позволил о себе позаботиться, мурча, словно кот. Проблемка в штанах Кима никуда не исчезла, а поэтому, после всех махинаций со стороны Ли, Ким вновь поднялся на ноги, но на этот раз чужие бёдра отпустил, позволяя им свисать с края кухонной мебели, и приблизился к лицу Минхо. Сначала поцелуй был нежным и невинным, но потом он перешёл в глубокий и жадный. Ким, раскрывая чужой рот, подтолкнул туда язык и начал вылизывать всё внутри. Одну руку он положил на ляжку Хо, мягко поглаживая, а другой схватил того за шею, чтобы быть ещё ближе. Старший уместил свои ладошки на широкие плечи Сынмина, пододвигая к себе и чувствуя бешеное сердцебиение младшего.       Два языка сплетались, словно в жарком танце, борясь за первенство. Несмотря на предыдущий оргазм, от которого Минхо не отошёл, тот всё же пытался завладеть контролем, но тяжелая рука, сжимающая его ногу, быстро заставила передумать это делать, ведь, простонав от такого напора, Ким толкнулся языком ещё сильнее, и Ли ничего не оставалось, кроме как подчиниться и обмякнуть в чужих руках.       Сынмин обводил языком всю ротовую полость, посасывая чужой и зубами захватывая губы Хо, терзая их. Отстранившись, он начал двигаться от подбородка к шее, прикусывая «адамово яблоко» и ставя новые засосы поверх тех, что были ранее. Ли блаженно закрывал глаза и откидывал голову, давая больше пространства.       – Малыш, я всё ещё чертовски твёрд, поэтому сейчас мы пойдем в спальню и ты воплотишь все свои мечты в реальность.       Минхо на это лишь проскулил, предчувствуя, сколько ещё оргазмов ему придется испытать, чтобы насытить своего послушного мальчика.