Он был слаще времени

      Морис невнятно бормотала что-то себе под нос, пытаясь привести чувства в порядок. Адреналин зашкаливал. Если гарант заметит её и поймёт, что она следила, то точно лишит её репутации, а может и ноги. Девушка громко вдыхала и выдыхала, пыталась подумать о чём-то другом. Просто отвлечься, пока ребята не ушли. Она нервно перебирала край майки в руках, сильно оттягивая её. Нижняя губа начала кровоточить из-за того, что Морис сильно её прикусывала, дабы переключить внимание собственного мозга на это.       Чужие голоса приближались к кусту, за которым пряталась контрабандистка. Сердце бешено забилось, а дыхание ускорилось, став более громким. Девушка приставила пальцы к губам, затыкая себя. Она перестала дышать. Просто исчезла, перестав издавать звуки, из-за чего её не заметили. Эо, Лололошка, Скелет и контрабандистка прошли мимо, не оглядываясь, за что Морис была благодарна своим способностям. — получилось... Они меня не заметили... Получилось — Повторяла она себе под нос, сидя с закрытыми глазами и запрокинутой наверх головой.

***

— Итак. Моё двухнедельное отсутствие явно наделало делов. Я многое пропустила, но это не помешает мне наверстать всё упущенное. — Бормотала девушка, смотря на своё собственное отражение в зеркале.       Она находилась в своей комнате. Почему-то сейчас в ней было по-особенному тепло, что не могло не радовать. Девушка оглядела своё исхудавшее лицо, после чего развернулась, бросая взгляд на кровать. Она подошла к ней и легла. Постель раскрыла уютные и домашние объятия, принимая Морис. Девушка вспомнила маму, её тёплые, любимые руки, которые постоянно пахли цветами и портили причёску Морис этаким жестом любви. Множество воспоминаний, связанных с родителями, хранились в голове, тем самым грея и давая понять, что девушка никогда не будет одна. В её сердце всегда будут: мамин голос, отцовский приятный запах, вкус яблок, которые росли в саду и, естественно, родительские объятия, которые были родными и незаменимыми. Она захотела поплакать, выплеснуть все эмоции и успокоиться, может даже, забыться, но обезвоживание, которое пережил организм во время болезни, не позволяло слезам намочить ее глаза и щёки. Их просто не было. Морис тяжело выдохнула, прикладывая руку ко лбу, тем самым расслабляясь. Мысли о родителях сменились на рассуждения о Видомнии и действиях гаранта с Лололошкой. Вопросов было много, а ответы отсутствовали, что пугало. Эта неизвестность была страшной и, казалось, опасной. Нет, она была опасной. Какие цели преследуют этих двоих? Зачем они освобождают бедных мироходцев? Они ведь не просто так попали туда. Они — настоящие преступники. Морис знала, что на самом верхнем этаже башни был заключён мироходец, который украл солнце в одном из миров. Это ужасное преступление и за него должны наказывать. Безусловно, лишать их самого главного — бесчеловечно, но они этого заслужили, разве нет? Или же им можно помочь? Показать, что так неправильно. Вдруг именно этим и занимается Эо с Лололошкой? Спасают и объясняют, как правильно, а как нет. Голова гудела. — Эти мысли меня убивают. — Недовольным голосом Морис начала ныть сама себе. Ей казалось, что делать это могут лишь слабые люди, которые требуют внимания и по-другому привлечь его просто не могут. Может, она была не права, но сама на людях не смела ныть.       Девушка резко встала с кровати, из-за чего в глазах слегка потемнело, но затем мгновенно отпустило. Ей захотелось прогуляться. Действительно, приключений же не хватило на один день. Морис быстро сделала свою фирменную причёску — высокий хвост — а затем громко захлопнула дверь, не забыв нацепить контрабандистскую куртку, которая до этого ютилась в пыльном углу комнаты.       Она делала размеренные шаги, внимательно смотря под ноги. Было скучно. Ничего интересного не происходило, что удручало. Девушка устало вздыхала, подходя к различным торговцам, которые стояли на главной площади. Морис приметила себе новый меч, на который пока что средств не хватало. — "Нужно будет зайти к Ашре и извиниться за отсутствие."       Во время того, как Морис мучилась от головных болей и высокой температуры, к ней в комнату несколько раз стучали, причём с разной настойчивостью и не в один день. Кто-то явно заволновался из-за её долгого отсутствия, но кто именно — ей было не узнать. Наверняка, одной из них была Ашра, просто потому что она — лидер её группы, а вот насчёт остальных Морис не знала. Могла быть Матильда или один из её поклонников. У самой Матильды, вроде, не было допуска к району контрабандистов.       Контрабандистка решила направится к набережной. Она была тем местом, где ей действительно нравилось находиться. Хоть там и было влажно и достаточно холодно, Морис наслаждалась той атмосферой. Девушка надеялась, что рано или поздно она возьмёт себя в руки и накопит скинта, дабы купить портал в мир, где есть огромное море и белый песок. Морис уверенно проходила по золотой тропе, освещённой яркими фонарями, но тихие голоса слегка притупили её настрой и самоуверенность. Она замедлила шаг, пытаясь быть чуть тише и незаметнее. Голоса были максимально знакомы. — "Точно, Сан-Фран!". — Поняла Морис. Этот парень был ныряльщиком и состоял в гильдии Магов. Он умел торговаться и шутить. Контрабандистка частенько пыталась с ним заигрывать ради небольшой скидки или приятного комплимента — срабатывало.       Девушка прошла чуть ближе к собеседникам, которые сидели за перевёрнутой деревянной лодкой. Она притаилась с обратной её стороны, что было максимально опасно, и начала прислушиваться к диалогу, стараясь не дышать. — Я следил за тобой с помощью червефона. — "Червей-.. что?" — Морис прижала руки к собственному телу и слегка поёрзала, поворачивая голову в сторону собеседников. Крепкий материал лодки и их полушёпотом значительно мешали нормально понимать все слова, а главное смысл. — Я делал это не по своей воли, — продолжал Сан-Фран, — когда я бежал за Эо, мне казалось, что он винит себя. Думал, что смогу его успокоить, сказать, что нельзя было предугадать возвращение Фарагонды, — он говорил очень взволнованно. Видимо, извинялся, расскаивался, может, пытался оправдаться.       Морис не могла нормально воспринимать информацию. Она всё запоминала, но не анализировала — собиралась заняться этим потом, дома, в полном одиночестве и спокойствие. У неё получилось бы порассуждать вслух, находясь в своей комнате. Сейчас главным было запомнить. — Оказалось, он подумал, что я предатель, раз знал про планы старухи. И мне пришлось признаться, что я один из тех, кто создал Видомнию. — Морис невольно пискнула, открывая рот, но Сан-Фран не замолчал, что дало понять, что её не услышали. Слух резко пропал, в ушах зазвенело, из-за чего девушка схватилась за уши. Часть откровенного монолога Сан-Франа была утеряна. В глазах читался ужас. — "Что со мной происходит..". — Она взяла себя в руки, вновь начиная прислушиваться. — ... башня принесла ему и его сыну очень много страданий. Но он смог меня простить. В тот вечер Эо попросил меня перенастроить червефоны так, чтобы мы могли слышать ваши с Ашрой разговоры. Он сказал, что делает это для вашей же безопасности, и поэтому вам не стоит об этом знать. А для моей безопасности он никому не расскажет, что я работал в башне. Понимаешь? — Молчание, видимо, это был риторический вопрос. — Он шантажировал меня!       Девушка на несколько секунд прикрыла глаза, пытаясь переварить всё, что сейчас услышала. Подумать обо всём дома не выйдет — мозг взорвётся. — Есть ещё одна несостыковка, про которую я хотел тебе рассказать, — девушка стала слушать внимательнее, ведь голос ныряльщика звучал максимально серьёзно и переживающе, буквально дрожал, — помнишь видение, которое нам показывал Шляпа по Оку Междумирья? Эо сказал нам, что у него есть некая защита от Ока. Вас, с Ашрой, он может и провел, ведь вы не из магов, но меня так легко не обманешь. Ни один мироходец не скроется от Ока. — Отчеканил юноша. Казалось, он уже закончил, посему Морис собралась уходить, дабы случайно не встретиться с Сан-Франом и его собеседником.       К сожалению, девушка не смогла узнать, кем являлся тот, перед кем откровеничал маг, но можно было легко догадаться. Он говорил про Видомнию, Эо, контрабандистку — Ашру, следовательно, скорее всего, его собеседником являлся никто иной, как Лололошка. Морис тяжёло выдохнула, сжимая кулаки. Она начала тихо, на корточках, отходить от своеобразного препятствия, которое сумело скрыть её от глаз нарушителей. Ей не нравилось то, чем они промышляли. Это всё было запрещено и максимально опасно. Тихое бормотание сопровождало девушку пока она аккуратно пробиралась к лестнице, дабы уйти с набережной. Морис решила пройти во дворы, дабы Сан-Фран и Лололошка спокойно ушли с Набережной. Если бы они её увидели, то могли бы заподозрить что-то неладное. Девушка подошла к одному из зданий и облакотилась на него рукой, начиная тяжело дышать. Слишком спешила.       Морис не успела среагировать, как оказалась крепко прижата к стене. Из-за эффекта неожиданности девушка оказалась в этой ужасно плачевной для неё ситуации. Она была готова кричать, но рот зажали большой ладонью. Это мужчина, он был выше, из-за чего сейчас взгляд Морис упирался в грудь нападавшему. Сколько бы она не училась самообороне, сейчас ей казалось, что она в ловушке. Девушка подняла голову и увидела недовольное лицо ныряльщика. — Долго подслушивала? — произнёс Сан-Фран.