Он был слаще времени

      Мягкая и теплая постель не отпускала, притягивая сильнее. Яркие солнечные лучи попадали на закрытые глаза, слепили их. Громкое привлекательное и сладкое пение птиц доносилось со всех углов. Но в Поэне нет птиц и не светит солнце. Морис резко открыла глаза, щурясь от жгучих лучей. Девушка привстала на локти, оглядывая комнату, в которой находилась. Помещение напоминало королевские покои, которые описывала мама во время чтения сказок. В замках обычно жили богатые люди, в частности принцессы. В детстве Морис часто воображала себя одной из них: ангельское личико, длинные шелковистые волосы и, безусловно, идеальный голос, от которого могут лопнуть бокалы. В углу комнаты стоял небольшой деревянный стол для каких-то важных записей, около него такой же по материалу стул, напротив кровати, на которой удобно расположилась Морис, высокий шкаф. Несколько картин и цветочных ваз добавляли уюта помещению, но главным атрибутом был богатый красный ковёр, хорошо сочитавшийся с незадёрнутыми шторами. Девушка не узнавала комнату, в которой находилась. Но она поняла точно, что это не Междумирье.       Мысли спутались в один большой комок, распутать который не выходило. Морис всячески пыталась вспомнить, что произошло после громкого выбивания двери, но память будто на половину стёрли. Девушка потёрла виски, стараясь полностью прийти в себя. Она ещё раз оглядела помещение, затем встала с кровати, ощущая босыми ногами приятную ткань ковра. Только сейчас Морис заметила, что была одета в обычную белую, будто средневековую рубашку. Она была лёгкой и точно бы просвечивала нижнее бельё, будь оно тёмным, но, к сожалению, его вообще не было. Девушка обратила внимание на тумбочку, которая стояла рядом с кроватью, на ней лежал комплект недорогого белья. Морис огорчённо вздохнула, осознавая, что не может ничего сделать, она была бессильна: не знала, где находится, как выбраться и стоит ли брать чужое. Девушка схватила чистые хорошо упакованные трусы и натянула на себя, мысленно проклиная тех ублюдков. Низ живота предательски болел, напоминая о недавнем событии. — «А сколько я спала.?»       Морис сосредоточилась на ситуации, вспоминая всё, что происходило и составляя некий план собственных действий. Именно сейчас её пугала неизвестность, она боялась просто выйти из комнаты. Руки дрожали, а ноги начинали подкашивать. — «Я точно не в Поэне и даже не в Междумирье, значит, в каком-то другом измерении. Возможности вернуться в свой мир у меня нет, так как я не знаю подробностей нашего перемещения. Если я ничего не путаю, то именно Ашра помогла мне, значит, бояться нечего. Но если она проиграла в схватке и это место принадлежит моим похитителям? Нет, бред! Они бы не положили меня сюда «отдыхать». Всё было бы намного хуже.»       Морис решила побороть себя, дёрнув ручку. Дверь тут же поддалась. В нос ударил аромат чего-то съедобного и явно вкусного, нотки старости почти улетучились. Это был явно замок. Роскошная отделка, статуи, состоящие из серебряных доспех, и, безусловно, различные картины, добавляющие свой антураж и уют. Пол был холодным и неприятным, но ноги не останавливались, сами неслись к источнику прекрасного запаха. Морис прошла около нескольких тёмным дверей, которые были закрыты, они, наверняка, прятали за своими стенами невиданные богатства и вкусности. Девушка представила, как сядет за стол и начнёт уплетать мясо или какой-нибудь гарнир.       Реальность была похожа на ожидания: столовая была отделана в таком же стиле, как и остальные комнаты, по середине стоял длинный стол, накрытый красной скатертью, по бокам было несколько небрежно стоявших стульев. Что удивило, так это наличие разного рода аппаратуры в углах помещения. Морис предположила, что здесь могут проводить какие-либо исследования и опыты, в голове закралась мысль, что она сама рано или поздно может стать испытуемым, погибнуть от рук безумного маньяка. Девушка потрясла головой, после чего обернулась на лёгкий шум, доносившийся из соседней комнаты. — Так, если Видомнию разрушили… — Это был молодой мужчина. Морис прошла ближе, сумела разглядеть его внешний вид и занятие, который он был увлечён. Незнакомец активно записывал что-то в блокнот, параллельно бормоча себе под нос странные мысли. — У Лололошки всё ещё есть глюки? Он продолжает сходить с ума, или уже всё нормально? Интересно.       Девушка не удивилась, она начала привыкать ко всяким странностям, связанными с, естественно, Лололошкой. Морис начала невольно завидовать тому, сколько людей вокруг него крутится и помогает ему. Ей захотелось того же внимания, но желательно без странностей и проблем юного контрабандиста. Мужчина был настолько увлечён своими мыслями, что не заметил, как к нему подошла Морис. Она легонько тронула его за плечо, отчего тот вздрогнул и тихо взвизгнул. Незнакомец явно не ожидал увидеть здесь кого-то помимо себя сейчас. — Морис, это ты. Доброе утро! — Он облегчённо выдохнул, когда, обернувшись, лицезрел девушку. Она не понимала, откуда мужчина знает, как её зовут. — Мы с тобой ещё не знакомы. Меня зовут Седрик. Ашра попросила присмотреть за тобой, пока она разгребает дела в Междумирье: там Франу помогает, — Фран — в смысле Сан-Фран? Морис никогда не слышала, чтобы кто-то в Поэне так его называл, видимо, они действительно близки, — ищет твоих обидчиков, — девушка удивилась, поняв, что Ашра решила настолько сильно помочь, но при этом обрадовалась, что Седрик с ней знаком. Это означает, что он хороший и точно не навредит, — ещё с Лололошкой у них какие-то дела. В общем, меня сильно в курс не ввели. Сказали, просто за тобой поухаживать. Ты голодная, наверное, да? К сожалению, я в кулинарии не силён, но при этом хорошо делаю бутерброды. Тебе какой: с курицей или говядиной?       Девушка мило улыбнулась, понимая, что новый знакомый явно хороший человек. Морис расслабилась, после чего оглядела комнату, в которой находился Седрик. Ничего интересного или удивительного в ней не было: также разные приборы, а-ля набор инженера, тарелка с несколькими бутербродами, рядом с ней стакан с водой, а под столом несколько пятилитровых бутылок. Сам мужчина был обычным и добрым. Его совершенно непримечательный костюм и серые очки с большими линзами делали Седрика доверчивым и умным. — Приятно познакомиться. Я очень рада, что Ашра решила позаботиться обо мне, но мне неудобно перед тобой. Ты явно занятой, а тут я. — Морис немного помялась, переступая с одной ноги на другую. Стопы замерзали и противно натыкались на крошки от недавно съеденных бутербродов. — Всё в порядке. Ты не маленький ребёнок и на ногах твёрдо стоишь, — он посмотрел на её оголённые стопы, — ох, сейчас я дам тебе обувь и чистые носки. Ашра передала. — Седрик усмехнулся, убегая в один из дверных проёмов. Мужчина вернулся, на удивление, быстро, держа в одной руке одну пару светлых и лёгких ботинок, а в другой белые короткие носки. В таких по Поэне не походишь: испачкаешь и ноги заодно поцарапаешь. — Спасибо. — Морис присела на кровать, которая стояла в углу комнаты. На ней явно спал Седрик. Она надела носки и обула ботинки. — С курицей. — Лицо мужчины отразило непонимание, но буквально через секунду он одобрительно кивнул головой. — Иди в столовую, я принесу тебе еду через несколько минут.       Девушка поспешила выйти из, как ей показалось, личных покоев Седрика. Наверное, он решил совместить кабинет со спальней, столовой и кухней. В этом нет ничего плохого, наоборот, удобно. Морис присела на мягкий стул, резкая боль застала её врасплох. Внизу всё разрывалось, не давая забыть события того дня. Мышцы отчаянно ныли. Девушка прерывисто выдохнула, стараясь не двигаться. Она вновь вспомнила те мерзкие прикосновения, ком подступил к горлу. Ей не нравилось плакать, показывать именно эту эмоцию, казаться слабой. Глаза покраснели и немного намокли. Голова начала подводить, впуская ужасные мысли о том, что такое может повториться. Морис захотелось в душ, для того чтобы стереть с себя всю гадость того дня, очистить память. Она понимала, что никогда не забудет тот день, те прикосновения, слова, мерзкий запах.       Девушка услышала приближающиеся тяжёлые шаги, быстро вытерла глаза и подняла голову, выдавив из себя ленивую улыбку. — Твой завтрак. У тебя может голова болеть, могу дать таблетку, надо? — Седрик поставил на стол кружку с чёрным чаем и тарелку, на которой удобно расположились два бутерброда. — Мне нужно обезболивающее. Не для головы. — Мужчина сжал губы, его глаза показали, что он не в восторге, но Морис не сумела понять, от чего. — И крем заживляющий, если есть, пожалуйста.       Седрик расслабил руки и спокойно произнёс, возвращая обычное выражение лица: — Я всё тебе дам. Надеюсь, Ашра быстро найдёт их.       Сердце застучало быстрее, а рука тревожно задрожала. Морис кивнула, и Седрик покинул её, оставляя наедине с угнетающими мыслями.