Don't be afraid

— Я понял, всё хорошо. Выздоравливайте, — Чонгук попрощался и завершил вызов. Из соседней комнаты сразу послышался взволнованный голос. — Папа! — Тэхён-и выбежал из гостиной. — Ну что там? Минни ко мне придёт? — подбежав к Гуку, он повис у него на шее. — Тэ-Тэ, тише, — мужчина приобнял мальчика за талию и чуть отстранил от себя. — Дорогой, Минни всё ещё болеет. Его папа просто не разрешит. Малыш сразу погрустнел. — Что, вообще не получится сегодня? — он с надеждой посмотрел на папу. — Вообще, малыш, — Чонгук отложил телефон на тумбочку и погладил Тэ по щеке. — Минни нужно отдыхать. Он выздоровеет, и вы будете играть вместе снова. Просто нужно подождать. Тэхён снова насупился и уткнулся лицом в плечо, мужчины. — Мне так скучно… — вздохнул он. — И грустно… Мне грустно. — Тэхён-и грустно? — Чонгук взял лицо Тэ в свои ладони и, едва дотрагиваясь, поцеловал мальчика в нос. — Мой мальчик, что папе сделать, чтобы ты не грустил? Тэхён-и задумался, но спустя секунды неуверенно пожал плечами. — Тогда я дам тебе время подумать над этим, хорошо? — Чонгук берёт мальчика на руки и идёт с ним обратно в гостиную, где сажает его на диван. — Мне нужно отойти в магазин, а ты пока побудь дома и подумай, чем хочешь заняться. — А я разве не могу пойти с тобой? — грустно спросил малыш, хватаясь за палец папы. — Это будет слишком утомительно для тебя, дорогой, — он потрепал Тэ по волосам. — Всё же подожди меня дома, хорошо? Я вернусь, а ты даже не успеешь соскучиться, — мальчик посмотреть недоверчиво, но кивнул. — Я принесу тебе что-нибудь вкусного из магазина, подождешь меня? Тэхён хитренько улыбнулся и закивал головой. — Очень хорошо, — Чонгук берет пульт с журнального столика и включает детский канал на телевизоре, где сейчас крутят какое-то шоу. — Посмотри пока телевизор, а если захочешь куда-то отойти, надевай носочки. Не бегай босиком, ладно? Мальчик кивнул. Гук, перед тем как начать собираться, на кухне насыпал в стеклянную вазочку печенье, которое поставил перед малышом на столик, чтобы тот перекусил, пока папа не вернётся с продуктами. Тэхён убедил папу, что всё будет хорошо, и Чонгук, повторив свои наставления, наконец вышел из квартиры. Как послушный мальчик, Тэхён, как и велели, смотрел телевизор. Но смешное шоу вскоре закончилось. По телевизору стали крутить долгую рекламу, и Тэ-Тэ сильно заскучал. Большая часть игрушек, что показывали в рекламе, у него была, поэтому даже на неё Тэхён не смотрел так, как на что-то завораживающее. И тут в голову мальчика пришла, по его мнению, просто сногсшибательная идейка. Ему нужен шалаш. С момента посещения этой мысли Тэхён уже не мог сидеть на месте и спокойно смотреть телевизор. Ему нужен домик в квартире. Сразу же взгляд забегал по комнате. Опять же как послушный мальчик, Тэхён бежит в комнату, натягивает на ножки носочки — и всё равно, что разные, главное, что есть — и бежит исполнять задумку. Реализовывать проект Тэхён решил тут же, в гостиной. Тут и мéста больше, и телевизор есть. С кухни он, пыхтя, притащил четыре стула и поставил их небольшим прямоугольником в середине комнаты. Крышей домика послужило покрывало их с папочкой кровати; Тэ просто накинул его сверху так, чтобы оно полностью закрывало три «стенки», но оставляло четвёртую стену наполовину открытой. Это и было бы окошко-дверь. Закрепил он крышу прищепками для белья, что так кстати лежали на балконе рядом с гостиной. Вот и шалаш готов. Тэхён-и смотрел на свой шедевр с гордостью. Наверное, это его лучшая задумка. Из своей детской он притащил кучу мягких игрушек, которых хотел поселить с собой в новом доме, и запихал всех в шалаш, после залезая туда сам, оценивая постройку изнутри. Из домика был хорошо виден телевизор, плотное покрывало не пропускало свет, вход, если что, закрывался большим медведем. Всё просто идеально, за исключением жёсткого пола. Несмотря на ковёр, сидеть долго было всё равно неудобно. Тэхён вылез из домика и снова забегал глазами по комнате. И тут он вспомнил, что видел в своей детской аккуратно сложенный на полке плед. Он был бледно-розового цвета и выглядел невероятно мягко. Без раздумий малыш направился туда. Плед оказался большим. Большим и нелёгким. Малыш с трудом дотащил его до гостиной. — Блин… — плед снова зацепился за дверь. Тэхён с силой дёрнул его на себя, отчего не удержал равновесие и запнулся. Чтобы сильно не упасть, мальчик схватился за столик. Журнальный стол был лёгким, от касания он отъехал в сторону, и Тэ все-таки упал. Но не это страшно. Послышался звук бьющегося стекла. Тэ вдруг стало совсем не до ушибленного носа. Он резко встаёт и видит разбитую на крупные осколки вазочку, в которой папочка принёс ему уже съеденное печенье. — Господи… Глаза Тэхён-и уже были на мокром месте. Боже, папа скоро придёт и точно накажет его за такое. Что же теперь делать? Тэхён оглядывается и видит, что помимо разбитой тарелки для печенья ещё и в комнате бардак. Это просто катастрофа. Понимая, что скоро вернётся папа и нужно хотя бы как-то убрать разбитую вазу, Тэхен, находясь в маленьком состоянии, не придумал ничего лучше, чем закинуть плед на диван и спрятать в нём крупные осколки стекла. Он отошёл на несколько шагов от дивана. Невидно. Малыш даже не успел подумать о том, что такую попытку скрытия раскусят мгновенно, потому что в коридоре уже хлопнула входная дверь. — Тэхён-и, дорогой, папа дома, — поставив у двери пакеты, кричит Гук. — Встречай меня. Преодолевая страх, Тэ вышел из гостиной и, думая, что надо, наоборот, не бояться, а раздобрить папу, кинулся ему на шею. — Мой малыш, — улыбаясь, Гук поглаживает по спине малыша, но аккуратно ставит его на пол. — Сейчас я поставлю пакеты на кухне, подожди. Тэхён кивнул и, когда Чонгук ушёл на кухню, побежал в гостиную. И снова убедился, что что-то будет. А папа уже шёл в гостиную. — Чем ты занимался, пока… — мужчина проходит в комнату и, не договорив, пробегается взглядом по комнате, останавливаясь на Тэ. — Тэхён, что это ты творил с комнатой? — строго спрашивает Гук, проходя к шалашу. — Что ты устроил, а? От строгого тона папы и того, как он произнёс его имя полностью, малыш съежился под взглядом мужчины. — Ты не хочешь объяснить мне всё это? — он обвёл руками комнату. — Что за игры? — Я строил… — промямлил Тэхён-и, опуская голову. — Что ты говоришь, Тэхён? Я совершенно не слышу тебя, — строго сказал Чонгук. — Не заставляй папу злиться сильнее… — Я хотел построить себе домик… — почти плача, проговорил Тэхён, закрывая ладошками лицо. — Тэхён-и… — мужчина положил руки на плечи мальчику. — Мы договаривались, что для подобных игр у нас есть детская комната, помнишь, малыш? — объясняет он, и Тэ-Тэ кивает. — Почему ты не слушаешься? — Извини, папа! — прошептал Тэ и полез к Чонгуку за объятиями. Мужчина слегка приобнял его, похлопав по ягодицам, но отстранил от себя. — Маленький, мы не в первый раз говорили с тобой об этом, — Чон берёт его за руку. — Я думаю, тебе нужно ещё немного подумать, да? Мужчина подводит напуганного мальчика за руку к углу комнаты. — Тебе стоит постоять тут и подумать над тем, как ты ведешь себя, — Чонгук ставит Тэхён-и в угол, ставя его спиной к комнате, и уже слышит всхлипы. — Не нужно, Тэхён-и. Не плачь, я подойду к тебе через пару минут. Чонгук хотел оставить Тэ в комнате и уйти на кухню, чтобы закончить с делами после магазина, но обратил внимание на плед, небрежно кинутый на диване. — Даже плед умудрился вытащить… — ворчит он, беря плед за один конец и подтягивая его на себя. В этот момент из-под него выкатываются, падая на ковёр, осколки вазы. — Тэхён! — невольно прикрикивает Чонгук, и мальчик в углу сильнее сжимается. — Тэхён, а это что такое?! Тэ лишь слегка поворачивает голову. Этого достаточно, чтобы увидеть, что папочка очень зол. — Папочка, извини, пожалуйста! — Тэ не выдержал и залился слезами, прикрываясь ладошками. — Это случайно произошло, правда! — Ты случайно спрятал острое стекло в пледе на диване? — Тэхён ничего не ответил и продолжил плакать. — Ты думал, я не замечу? Из-за слез мальчик не мог ничего говорить, лишь размазывал слезы по щекам. — Стой тут, — приказал Чон и вышел из комнаты, оставляя мальчика. Вскоре он вернулся с небольшим пакетиком и аккуратно отыскал и сложил все осколки. Кладя мешочек на стол, он сел в кресло напротив Тэхена. — Подумал обо всём, что ты сделал? — раздался голос Чонгука, и заплаканный Тэ обернулся, кивая головой. — Подойди сюда. На ватных ногах и с трясущимися руками малыш все-таки осторожно подошёл к креслу. — Тэхён, ты понимаешь, что я не могу пропустить такое твоё поведение? — Тэ испуганно посмотрел на папу. — Папа, извини, пожалуйста… — по щекам снова скатились несколько слезинок. — За любые проступки хорошие малыши должны получать наказания, — спокойно объясняет Чон, не поддаваясь слезам ребёнка. — Я не хочу, чтобы ты был избалованным и не слушался меня. Тэхён-и вздрогнул, когда Гук потянул его на себя за руку. — Ребёнок, я думаю, несколько ударов точно не навредят тебе, — он усаживает мальчика к себе на колени и слегка поглаживает по плечу. — Ну папа… — обиженно бурчит Тэхён-и. — Быстрее начнём, быстрее закончим, дорогой, — неожиданно ласково сказал Чон, и Тэхён, пересилив себя, доверился старшему, но от испуга заплакал сильнее. — Тэхён-и, за своё непослушание ты заслуживаешь наказание. Слезами не поможешь горю. Малыш, скажи, за что папа наказывает тебя? — За то, что я сделал беспорядок в комнате… — плача, ответил он. — Не столько за это, Тэ. За что ещё? — И за вазу! — мальчик заходится в рыданиях. Чонгук вздыхает. — Тэхён-и, детка, — гладит по волосам. — Пойми, не в тарелке дело! Тэхён поднимает заплаканные глаза на папу. — Тэхён-и, если ты разбил что-то, это может быть опасно. К осколкам нельзя подходить, а ты брал их в руки, — объясняет Чон мягким голосом. — Если получились осколки, то они острые, Тэхён-и, ты мог навредить себе. Всегда нужно говорить о таком папе! А ты, наоборот, пытался скрыть это от меня. От стыда Тэхён-и отвернулся от папы и продолжил ронять слезы. — Но от папочки ничего не скроешь, — он спустился ниже и погладил мальчика по шее. — А если бы папа поранился, не увидев осколков? Или, не дай бог, поранился бы ты, забыв о своей пакости! Разве так можно, Тэ? Тебе не стыдно? Чонгук развернул Тэхён-и так, чтобы видеть его лицо, и малыш, встретившись глазами с папой, взорвался. — Стыдно! Папа, извини-и-и! Я не буду больше так! — он снова спрятал лицо в ладошках, подвывая. — Я надеюсь, и правда не будешь, — Гук выдыхает и переворачивает малыша на животик на своих коленях, слыша, как пыхтит и всхлипывает заплаканный ребёнок. — Закрепим то, что только что изучили. Он отстегивает пуговички на шортиках Тэхён-и и приспускает их вместе с бельём. Как кстати сегодня они не воспользовались подгузником. — Маленький, я надеюсь, что такого больше и правда не повторится и мне больше не придётся наказывать тебя за это… — за этими словами последовал первый удар. — Папа! — вскрикнул Тэхён-и, подвывая и хватаясь за подлокотник кресла. — Папу-уля, не на-адо. — Один, — не слыша, проговорил Чон, сразу ударяя ещё раз. — Два. Скоро плач переростал в жалобные хрипы и писки, горлышко устало от слез. — Четыре, — Гук наносит ещё удар, и Тэхён давится своими слезами, закашливаясь. — Папочка-а! Хватит, пожалуйста! Я всё понял! Завершив всё пятым ударом и вскриком мальчика, Гук аккуратно надел трусики с шортиками на место и прижал малыша к себе, укачивая, пока тот, ещё не успев успокоиться, вздрагивал от не ушедших рыданий. Чонгук гладил его по лицу, голове, шее, груди, стирая слезы, и целовал, пока тот не стал потихоньку успокаиваться. — Маленький, все-все, мой умница, — поцеловав малыша в лоб, сказал Гук. — Мой самый любимый мальчик, моя детка, ты очень хорошо справился. Тэхён понемногу млел от поглаживаний, поцелуев и тёплых слов. — Папа так любит тебя! — контрольный, самый долгий поцелуй в мокрый нос. — Больше не будешь шкодить и пытаться скрыть что-то от папы? — Н-нет… — уставшим голосом прошептал Тэ, но снова всхлипнул. — Ш-ш… Тише, — успокаивает его Гук. — Все закончилось. Мой милый. Тэ кивает, утыкаясь носиком в грудь папы. — Успокаивайся. Хочешь, я тебе чай сделаю? — Тэхён-и снова кивает, устраиваясь на груди мужчины. — Или лучше молоко подогреть? Выбирай, чай или молочко? — Молочко… — шепчет Тэ. — Хочешь молочко? Хорошо, сделаю. Тэхён-и улыбается, и Гук гладит его по волосам. — Всё, пошли лучше смотреть, что папа вкусненького купил, да? Глаза Тэхён-и наконец загораются, и он, забыв про наказания и обиды, аккуратно слез с папы, убегая на кухню. — Самого папу забыл, шкода!