*.*.*
...Запястья, туго стянутые лентой, слегка ныли, зато прикосновения Аято казались намного более расслабленными, чем обычно. Сквозной шкаф-стеллаж, к одной из полок которого и были привязаны её руки, раскачивался в такт. Статуэтки, вазочки и цветы в керамических горшках жалобно позвякивали, с каждым толчком понемногу сползая к противоположному краю. К счастью, с той стороны была стена. Аято дразнил её пальцами уже, казалось, вечность. Если бы она не была привязана, уже, вероятно, сползла бы вниз, будучи не в силах держаться на ногах. Пальцы скользили по ней, массировали, медленно проникали... Колени у Айлы дрожали и подгибались, пока муж имел её пальцами. Не то чтобы новое развлечение Аято — связывание — не приходилось ей по вкусу, но иной раз... Иной раз терпеть это не было просто никаких сил. Вкрадчивый шёпот Аято вовсе не облегчал ситуацию. Его дыхание обжигало ухо. Она чувствовала, как по бёдрам начинает течь смазка. Когда её пробрала особенно крупная дрожь, пальцы тотчас исчезли, Аято не позволил ее коленям подогнуться, и последовавший резкий толчок, казалось, выбил из неё весь воздух. В глазах на мгновение потемнело. — Происходящее… Достаточно похоже на медовый месяц, который ты упоминала? — позже поинтересовался Аято, ласково распуская ленту и растирая ей запястья. Айла поморщилась, обещая себе напомнить ему в следующий раз, что связывать можно и не так крепко. — Вполне, — подтвердила она, позволяя Аято поправить несчастное кимоно и увлечь себя в сторону стола, где он, сев на стул, усадил её к себе на колени. Айла вяло приобняла его, пристраивая голову на плече. — Возможно… нам стоит чуть реже выносить подобную близость за пределы спальни, — осторожно заметила она, утыкаясь носом в его шею. — Почему же? — в голосе Аято не осталось и капли недавнего удовлетворения. — Кажется… Аяке некомфортно, когда днем она ненароком… слышит нас. Недавно она пыталась поговорить со мной на эту тему, хоть и спросила не совсем это... — Оу, я учту это, — Аято смягчился. — Сегодня я вновь был достаточно горяч для тебя? — усмехнулся он. Айла не удержалась и, пользуясь тем, что он не видит, закатила глаза. Нарцисс в любой ситуации оставался нарциссом и не упускал возможности услышать похвалу в свою сторону. Это было и забавно и раздражающе одновременно. — М-м-м, — неопределенно протянула Айла, желая немного поддразнить его. — Если бы связал чуть полегче, было бы идеально. — Можно было выразить свой восторг как-то иначе. — Выражаю, как умею. Аято фыркнул ей в волосы и чуть сместил её на коленях. Айла прикрыла глаза. Несмотря на обеденное время спать хотелось просто с нечеловеческой силой. Она хотела было встать и отправиться в спальню, чтобы сполоснуться и прилечь, но шевелиться не было никаких сил. Сознание ускользало. Проснувшись, Айла обнаружила себя в постели, заботливо укрытой одеялом. Рядом дежурил лекарь — тот самый, которого она видела в свой первый месяц пребывания в поместье. Заметив, что она открыла глаза, пожилой мужчина, волосы которого давно коснулась седина, тут же засуетился. Осмотрел, напоил какой-то гадостью. Из спальни тенью выскользнула служанка, подпирающая собой стену у двери. — Я что, беременна? — прокашлявшись, уточнила она, посчитав, что такая суета была излишней, учитывая, что она всего лишь уснула на коленях у мужа. С кем не бывает? — Ах, если бы, госпожа, это переутомление, — лекарь расстроено покачал головой. — Ваше тело ещё не успело достаточно восстановиться, как вы стали подвергать себя чрезмерным физическим нагрузкам. Вот и… «Достижение «залюбил до смерти» было почти разблокировано, что ли?» — едва не фыркнула Айла. Она не чувствовала себя настолько уставшей, чтобы это оказалось правдой. Когда у неё не было сил, она не соглашалась на секс, так что сильно сомневалась в том, что услышанное правда. Зато беременность вполне могла бы объяснить то, что она стала сильнее уставать. Или и впрямь переутомление, но от работы?.. Приближался один из местных фестивалей, так что забот было полно. — Я уже рекомендовал главе поумерить пыл. Наследники это, безусловно, хорошо, но ни один ребёнок не будет счастлив, если его мать не переживёт роды. В ближайший месяц вам не стоит так истощать себя. Айла вежливо приподняла брови. — Вы предлагаете мне месяц отказываться от близости с мужем? Я всего лишь захотела спать. В последнюю неделю у меня было много дел в чайной, я рано вставала, вот и всё. — Может быть, дело в этом, — ответил мужчина. — А, может, нет. Я настаиваю, чтобы в ближайший месяц вы воздержались от чрезмерных физических нагрузок и делили ложе не чаще пары раз в неделю. Я головой отвечаю за ваше здоровье, госпожа. Пожалейте старика и поберегите себя немного. — Хорошо, — сдалась Айла. Соглашалась она неохотно, но спорить было бессмысленно. Уровень медицины в этом мире сильно отличался от прошлого. Если Аято в этот диагноз поверит — а что-то подсказывало ей, что скорее всего, так и будет — она всё равно не сможет его переубедить. Больше спать никогда не помешает, да и отдохнуть было бы не лишним. Если всё же права она и дело лишь в том, что она всё-таки забеременела (что не мудрено, учитывая, что они совершенно не предохранялись), то тем более не стоит часто заниматься сексом просто потому, что она и впрямь не сильно поправилась с того времени, как пришлось путешествовать по Инадзуме. Вес, конечно, набрала, и теперь нельзя было сказать, что одни кожа да кости, но всё же… На всякий случай лучше перестраховаться. Умереть при родах из-за того, что тело не вывезло, она как-то не планировала. Аято пришёл так быстро, словно и впрямь беспокоился. Встать лекарь ей не позволил, так что Айла встречала его лёжа. Зачем было вести себя так, словно она умирает?.. Она с трудом сдерживалась от закатывания глаз. Лекарь их тут же оставил, Аято сел рядом с ней и тихим голосом, в котором сложно было различить хоть какую-то интонацию, поинтересовался: — Почему ты не сказала мне, что я слишком тебя утомляю? — Потому что это не так? — вопросом на вопрос ответила Айла, скрещивая руки на груди. — Если я устала или не хочу, я тебе, кажется, говорю, разве нет? Аято нахмурился и неохотно кивнул. — Так что я сильно сомневаюсь, что лекарь в этот раз прав, — она неопределённо махнула рукой. — Вероятно, я просто устала, занимаясь украшением чайной и организацией нового меню и конкурсов к фестивалю. В конце концов, это мой первый опыт в данном деле, поэтому я трачу слишком много времени и сил, вот и всё. Возможно, также, что я беременна, от этого тоже начинаешь быстрее уставать. Конечно, я как хорошая девочка выпью все назначенные лекарств, от витаминов вряд ли будет вред, и всё же я сильно сомневаюсь в том, что диагноз верный, но узнать, кто прав, прямо сейчас мы не сможем. — Думаешь, ты могла так быстро забеременеть? — осторожно поинтересовался Аято, опустив взгляд на её живот. — Быстро? Мы женаты уже несколько месяцев, как по мне, это было бы вполне ожидаемо. Аято задумчиво потёр подбородок. — Даже если лекарь ошибся и права ты, в этом случае мне и впрямь стоит быть чуть менее... ненасытным. — Такую характеристику тебе дал этот лекарь? Не запомнила его имени. Аято фыркнул. — Такую характеристику мне сегодня дала Аяка, когда до неё дошли слухи, что ты якобы потеряла сознание средь бела дня, — сообщил он. — Что за жизнь, даже уснуть на коленях у мужа уже нельзя. — Ты достаточно крепко спала, — заметил Аято. — И довольно долго. Три часа. — С кем не бывает… — Вначале наша мама начала быстрее уставать, затем слегла, а после умерла, — Аято вздохнул, выглядел он при этом довольно печальным. — Я способен увидеть разницу в этих ситуациях, но Аяка, боюсь, ещё недостаточно взрослая. Мне не хотелось бы, чтобы она вспоминала те времена слишком часто. — Я поняла, — кивнула Айла. — Больше отдыха не помешает и тебе. Ты слишком мало спишь. Намного меньше, чем я. Она и до этого дня знала, что о душевном благосостоянии сестры Аято заботится в первую очередь. К тому же, она только сегодня поговорила с ним о том, что Аяку несколько смущает происходящее… Что ж, медовый месяц, как и всё хорошее, должен однажды заканчиваться. В конце концов, она не могла отрицать того, что ощущала себя слишком уставшей. Сменить ритм жизни было бы полезно. Аято удовлетворённо улыбнулся. Брак по расчёту всё же оказался самым лучшим вариантом из всех возможных: жена не скандалила, не чинила ему препятствий в его делах и в целом излишне ими не интересовалась, ни разу не была замечена за попыткой войти в кабинет, когда его там нет, не прикасалась к документации, не расспрашивала ни о чём подозрительном ни слуг, ни людей вне поместья, не возмущалась против постоянного присмотра «невидимой» охраны и в целом, казалось, была всем довольна. Возможно, конечно, он ошибался, и она просто пыталась усыпить его бдительность, но отрицать того, что он начинал, пусть и немного, расслабляться в её присутствии, не стоило. Впрочем, контроль он ослаблять не собирался в любом случае. Даже если она не имела никаких иных мотивов, кроме спокойной жизни в достатке, это вовсе не означало, что она будет способна распознать манипуляции окружающих людей. — К слову об отдыхе… — Аято взял её за руку. — Через два дня мы приглашены на день рождения Кудзё Камадзи, нынешнего временного главы клана Кудзё. Ты можешь не идти. — Разве это не первое подобное мероприятие, на которое нам прислали официальное приглашение? Если я не пойду, это же будет выглядеть пренебрежением, разве нет? — Меня будет вполне достаточно. Может, возьму с собой Аяку, — Аято небрежно пожал плечами. — Мы можем сходить всей семьёй. Там ведь будет множество важных людей. Да и всё, что мне там будет нужно делать, это есть и мило улыбаться, верно? Не думаю, что они рискнут отравить нас на подобном мероприятии. Зато мы покажем всем, что у нас всё ещё прекрасные отношения. С Аякой в том числе. — Это верно. Клан Кудзё сейчас в слишком шатком положении. Если кто-то почувствует недомогание, сляжет с болезнью или лишится жизни, сёгун уничтожит клан Кудзё. С предателями Инадзумы у неё разговор короткий, она и без того была слишком щедра, даровав им ещё один шанс. К тому же, Кудзё Камадзи не дурак, и не допустит такой ошибки. В этот раз, во всяком случае, — Аято задумчиво постучал пальцами по одеялу. — Что ж, и впрямь, стоило бы посетить праздник. Но ты можешь отказаться, если почувствуешь, что слишком устала. — Мне приходит слишком много приглашений от жён глав других кланов. Поскольку на празднике будут многие, стоило бы показать им, что не на что рассчитывать. Придумывать причины для отказов слишком утомительно. Мне хотелось бы, чтобы они думали, что в моей голове очень пусто и я лишь красивая кукла. Разве это будет не лучший вариант? — Идеальный, — усмешка Аято была очень злорадной... и зловещей. — Ты будешь самой красивой куклой на этом празднике, я об этом позабочусь. Аято собирался смотреть и выжидать. Страшно интересно, как же она начнет вести себя, если он будет проявлять некоторую заботу не только на людях? Например, как сегодня. Накрыть руку своей — казалось бы, простой жест, но сколь много могли придумать себе женщины. Айла погладила его по голове, привычно запустила пальцы в волосы и улыбнулась.*.*.*
С некоторых пор Тома опасался передвигаться по поместью Камисато. Интерес младшей госпожи, очевидно, доставлял больше неудобств, чем льстил. Аято прожигал его взглядом, словно взвешивал на чаше весов. Тома прекрасно знал этот взгляд. Так Аято смотрел, когда решал: перевешивает ли полезность и верность этого человека ситуацию, исход которой его не устраивает? Или нет и проще убрать человека? Нет, Тома не беспокоился за свою жизнь — за годы верной службы они стали почти друзьями. Но вот сослать его на какое-нибудь задание Аято вполне мог — и, чем больше проходило времени с того злополучного недо-маскарада, тем больше Тома склонялся к мысли, что уехать куда-нибудь подальше и желательно надолго не такая уж плохая идея. Аяка, которую он воспринимал как свою младшую сестру, смотрела на него глазами грустного оленёнка, вздыхала, краснела, вздыхала… Аято злился. Он, конечно, говорил, что желает, чтобы сестра была с тем, кого полюбит, но не нужно было быть гением, чтобы понять, что кандидатура управляющего его не устраивает. Будучи главой клана, Аято, очевидно, не мог перестать им быть даже когда думал о будущем любимой сестры. И в будущем этом, очевидно, должен был быть тот, кого и он одобрит и сочтет достойным. Тома не сомневался, что кандидаты, что его не устроят, тихо исчезнут куда-нибудь. Уволили с работы, внезапно решил повидать мир, захотел жить в другой стране или… споткнулся и свернул шею. С кем не бывает? Аято был склонен избавляться от всего, что его не устраивает. Мягкими или не очень методами. В этот раз его не устраивал интерес сестры, но, поскольку сестра была неприкосновенной, избавляться он стал бы от Томы в случае, если вздохи и взгляды Аяки получили бы хоть какой-то отклик. От одной мысли об этом Томе становилось дурно. Аяка была слишком невинной и юной, слишком… ребёнком, который вырос на его глазах. Даже от одной мысли о романтике в её отношении все внутренности сводило от ужаса и отвращения, будто он думал о своей настоящей младшей сестре. Однако несмотря на то что Тома был согласен с желанием Аято куда-нибудь убрать его с глаз долой на неопределённое количество времени, уезжать из Инадзумы он на самом деле не хотел. К тому же, он сомневался, что влюблённость Аяки завянет в этом случае. Такие девушки, как она, были склонны жить в своих фантазиях, оторванных от реальности, до тех пор, пока реальность не разобьёт их заботливо выстроенный воздушный замок. Всегда оставалась вероятность, что она зациклится на нём ещё сильнее, выстроив в голове образ, основанный на воспоминаниях, но уже…несколько иной. Такой, какой ей бы хотелось видеть рядом с собой в будущем. Он мог бы… мог бы сказать, что влюблён или что у него есть девушка, но проблема заключалась в том, что работа на Аято почти не оставляла времени на личную жизнь. У него слишком редко бывали выходные, чтобы девушки соглашались с этим мириться. Неужели всё же придётся самому предложить Аято отправить его… скажем, в Ли Юэ? В смятении Тома наткнулся на Ёимию — та, как и всегда, поздоровалась с ним, широко улыбнувшись. — Чего такой невесёлый? — Да так, — Тома неопределённо махнул рукой. — Разве у вашей лавки фейерверков сейчас не должно быть множество дел? Фестиваль ведь через неделю. — Это не значит, что у меня совсем не будет времени на отдых, — беззаботно ответила Ёимия. — И что значит «да так»? Ты выглядишь как человек, которому нужна помощь. Честно говоря, впервые вижу тебя таким. Обычно я зову тебя на помощь, но, кажется, в этот раз мне стоит предложить свою? — С этим ты не сможешь мне помочь. — Да ну? Ты мне ещё не рассказал ничего, а уже за меня всё решил, — она рассерженно нахмурилась и ткнула его костяшками пальцев в грудь. — У всех бывает время, когда они заходят в тупик. Взгляд со стороны иногда может пригодиться ничуть не меньше, чем более материальная помощь. Посомневавшись, Тома всё же решил обрисовать ей проблему в общих чертах. Возможно, женский взгляд ему и впрямь бы не помешал. Не у жены же Аято такое спрашивать? Они ушли с людной улицы и обосновались на скамейке неподалёку от дома Ёимии. — То есть… Аяка проявляет к тебе любовный интерес и это доставляет тебе неудобства, и, к тому же, похоже, вскоре скажется на твоей работе? — подвела итог Ёимия. — Может, стоит прямо ей отказать? — Я уже сделал бы это, предприми она хоть что-нибудь, но она… Только смотрит. Не могу же я подойти к ней и сказать, что её чувства доставляют мне неудобства и что мне не хотелось бы, чтобы она продолжала? Это будет слишком жестоко, ей всего шестнадцать. К тому же, у неё нет друзей. Я бы не хотел, чтобы с моей младшей сестрой так поступили. Она ведь наверняка считает, что по ней не заметно, о чём думает. Если я подойду к ней с разговором об этом, она может просто замкнуться в себе. Аяка-сама слишком… ранимая. — Н-да, и впрямь, будет слишком жестоко, особенно, если это первая влюблённость… — Ёимия поцокала языком и задумчиво потёрла подбородок. — Может, тебе стоит просто показаться ей на глаза с девушкой? Тома кашлянул, поднимать эту тему было несколько неуютно. — Это было бы возможно, если бы девушка была, но я слишком много работал, чтобы девушки пожелали с этим мириться. До того, как Аято-сама женился, выходной я получал хорошо, если раз в месяц. Сейчас Айла-сама следит за выходными всех работников поместья, и составила новый график дежурств… В общем, у меня стало слишком много свободного времени, но… Не могу же я предлагать кому-то отношения только, чтобы решить свои проблемы, верно? Думаю, лучшим выходом будет просто уехать… — Сомневаюсь, что это поможет, — Ёимия задумчиво постучала указательным пальцем по губам. — Как насчёт меня? — А? — Как насчёт меня в качестве девушки? Я ведь не похожа на младшую сестрёнку, верно? — Нет, но… — Ты хороший, милый парень. Я была бы не против попробовать. Будет досадно, если ты внезапно уедешь. Я свободна, ты свободен, мы неплохо ладим друг с другом. Почему бы не попробовать? — Ёимия выжидающе смотрела на него, прямо в глаза, и совершенно не выглядела смущённой тем, что сейчас говорила. Контраст с Аякой был таким разительным, что Тома ответил прежде, чем успел как следует обдумать мысль. — Давай попробуем.