Проклятый остров

      Хелен продвигается все глубже в заросший тенями лес, но вскоре между её лопатками начинает покалывать от ползучего ощущения, что за ней снова наблюдают. Она украдкой смотрит среди деревьев, нервно перебирая пистоли. Странные миазмы, удушающие остров, окутывают лес туманом и заглушают всякий шум, как будто сам воздух пытается ей помешать. Остров уже показал ей слишком много странного, чтобы она могла поверить, что это только её воображение.       По мере продвижения она достает один из своих пистолей. Твердая древесина рукояти приятно лежит в руке, а ножны меча шлепают по её бедру, когда она двигается.       Что-то шевелит листья позади неё, мельком она замечает светящиеся желтые глаза. Огромная темная фигура движется сквозь туман, и он исчезает прежде, чем она успевает поднять оружие. Снова воцаряется тишина, но теперь наполненная угрозой. Страх перед неизвестностью душит её, пока она смотрит в темноту, до неё доносится рычание, похожее на волчье, но более глубокое. Кажется, что звук исходит почти со всех сторон.       Она поворачивается и бежит, ноги стучат по тропе, скрытность отброшена, дыхание свистит в зловонном воздухе испорченного острова. Она слышит позади себя низкий вой, постепенно нарастающий по высоте. Её дыхание сбивается, вой поднимается до звука, похожего на маниакальный смех. Вокруг шумит лес, ветки ломаются и трескаются. Страх дает Хелен крылья, когда она мчится, как безумная.       Внезапно лес кончается, шатаясь, она выходит на открытое поле, окруженное лесом, и ощущение погони пропадает. Хелен удивленно оборачивается, но видит только пустую полосу деревьев. Ошарашенно Хелен оглядывается вокруг. Она вышла на открытое поле, забор, идущий вдоль дороги, ограждая поле для выпаса животных, а недалеко она замечает два здания.       Когда она приближается, то видит, что одно здание двухэтажный дом, а другое сарай. Сарай покосился и обветшал. И просто чудо, что он ещё стоит. Дом выглядит нетронутым и стоит рядом с дорогой, пересекающей поляну. Она уже хотела идти дальше, но одна мысль заставляет её задуматься. Дом явно необитаем, и она могла бы остановиться там на ночь, все-таки она очень вымоталась. Взвесив все варианты, пожав плечами, Хелен направилась к дому.       Дом имел прочную конструкцию, подходящую для такой уединенной фермы, толстые стены и толстые ставни на окнах. Войдя через открытую настежь дверь, она прошла в просторную гостиную с большим каменным очагом и крепким деревянным столом и стульями. Осматривая помещение на предмет чего-то полезного, она наткнулась на скелет. Побелевшие кости лежали у стола, они рисовали охотнице высокого и крепко сложенного мужчину. — Наверное, это хозяин фермы, — сказала она сама себе.       Причина смерти была очевидна: на черепе красовался ужасный раскол, а рядом с костлявыми руками лежал полусгнивший топор для колки дров. Внимание девушки привлек простой медальон в медной оправе, подняв его она увидела, что внутри был маленький портрет. Рисунок почти стерся, но все ещё можно было рассмотреть высокого мужчину с длинными черными волосами и такой же длинной бородой, рядом с ним по левую руку стояла красивая женщина со светлыми волосами, а рядом с ними стояла молодая девушка с черными волосами. К горлу охотницы подступил ком, когда она представила себе, как фермер пытался защитить свою семью и был убит монстром, а его жена и дочь были изнасилованы и утащены в вечную тьму леса. Хелен складывает руки в священный символ и читает молитву упокоения над остатками.       На втором этаже были две комнаты: одна общая спальня, другая детская, она выбрала детскую. В комнате была целая кровать, пусть и пыльная, и маленький туалетный столик. Хелен рисует защитные знаки на оконных рамах и дверном косяке, после чего легла в кровать, закутавшись в походный плащ, её оружие лежало рядом с ней, а рюкзак около кровати. Стоило ей только лечь, как усталость обрушилась на неё, веки отяжелели и закрылись сами собой.       Полная луна освещала комнату через окно, ветер качал верхушки деревьев, Хелен спокойно спала безмятежным сном, она так и не почувствовала, как чешуйчатая рука убрала прядь волос с её лица.