Колдовской мор

      Мерцание ламп придавало коридору подземного коллектора жути, чем дальше, тем шум воды становился сильнее, объёмнее, ярче. В темноте, среди теней, притаился враг, и услышать его в какофонии звуков практически невозможно. Но сдаваться не следовало, ей нужно различить характерный стук. Непохожий ни на что шум жизни и спокойствия противника, который тоже сегодня проходил экзамен.       Чуть дальше коллектор сворачивал, тропинка обрывалась, лишь несколько торчащих железных балок давали возможность идти дальше и не спрыгивать в дурно пахнущую воду стока. Прыжок, покачнувшаяся на старых болтах опора, скрежет железа. Следующий прыжок на следующую балку, более устойчивую для удержания веса человека.       И вот звук ворвался в голову отдалённым гулом. Смешиваясь с плеском воды, шум перегоняемой крови казался едва заметным. Инна остановилась, повела плечами, проверяя, не стягивает ли одежда. Расстояния не разобрать, слишком много шума воды, слишком много пищащих крыс бродило неподалёку, звуки их мелких сердец отвлекали от главного.       Остановившись на границе света и тени, Инна напрягала зрение, стараясь разглядеть опасность. Но, увы, не видела в кромешной тьме даже намёка на движение. Шум сердца ускорился, враг ринулся в атаку, чувства его обострились.       Она вынула длинный кинжал из поясных ножен и прыгнула вперёд. И эта железяка под её весом опасно заскрипела, но ржавые болты не выскочили. Противница показалась в мутном свете, опустив меч и вытянув руку с пистолетом. Время на раздумья нет.       Магия прошлась волной по коже, вспучивая воду коллектора. Стремительный удар водяной плетью выбил оружие из руки, пистолет с треском ударился о стену и упал куда-то в темноту       Не давая шансов опомниться, Инна прыгнула вперёд, сокращая между ними расстояние. Лязг металла, отбитая атака, а потом толчок плечом. Несмотря на практически одинаковую комплекцию, противница всё же больше уделяла времени физическим тренировкам и смогла повалить её на пол, едва не столкнув вниз.       Шаг вперёд, замах и звон короткого меча о пол, Инна успела отдёрнуть голову, чтобы не получить удар в лицо. Порыв ветра, едва заметный блеск стали в отсветах тусклых ламп. Выставив руки наугад, смогла схватить противницу за запястье и вывернуть, пока та не использовала вторую руку. Из-под маски послышался болезненный стон. Инна могла бы вывихнуть руку, порвать мышцы или раздробить хрящи, сил у неё достаточно, но всё же калечить соперника не хотела, даже если это означало проигрыш в схватке.       Меч выпал из руки, но удар в нос заставил звёзды заплясать перед глазами, и ослабить хватку. С трудом удалось приподняться, но тут же сильным толчком оказалась на полу. Вот только подмять себя Инна не позволила, схватилась за шею противницы, сжала горло, упёрлась ногой в живот и с силой отпихнула, мгновенно отпуская. Девушка стукнулась об стену, стекла по ней, тряся головой.       Победу праздновать рано. Инна слишком хорошо её знала, та так просто не сдастся. Едва дыша и поднявшись на ноги, та тяжело опиралась о стену, а потом бросила песком в глаза. Этот приём Инне уже был знаком, потому просто присела, снова сокращая расстояние.       Удар мечом в сердце, разворот, хватка на затылке, едва не полетевший в лицо локоть. Инна снова отпихнула её от себя, только на этот раз противница полетела в стену грудью и с большей силой.       – Стоп! – команда прозвучала громовым раскатом в огромной трубе коллектора.       – Наконец-то, а то мы бы мутузили друг друга и дальше, – противница выпрямилась и убрала меч в карман – точную копию складного клинка Корво Аттано.       Он-то и наблюдал за всей сценой с самого начала, сегодня решив перенести спарринг в коллекторы. Много шума, мало места, обманчивые тени из-за едва теплящегося света в старых фонарях. Корво запалил керосиновую лампу и поставил на пол, поочерёдно оглядел растрёпанных от драки девушек. Инна только сейчас ощутила острую боль в носу, но вместе с ней и чесотку, рана заживала, а соответствующий «макияж» от удара в лицо не появится. Всё-таки в нечеловеческой природе много плюсов.       – Я запретил применять магию, – лорд-защитник выразительно глянул на Инну.       – Тогда боя бы не состоялось.       – Патроны же холостые, – маска теперь висела шарфом на шее спарринг-партнёра, самой Эмили Колдуин. Несмотря на помятый вид, императрица держалась гордо и стойко, ничем не выказывая боли от ушибов и ударов.       – Я должна поверить лорду Аттано на слово? – Инна выразительно подняла бровь, глядя на наставника.       Да, прошло два года, лорд-защитник и навь сохраняли нечто вроде вежливого нейтралитета, но всё же напряжение разрядами молний порой проскакивало между ними. Девушка, конечно, не верила, что Корво, как последний мерзавец, втихую заменит холостые патроны в тренировочном пистолете Эмили на боевые. Но всё же предпочитала не проверять это на своей шкуре.       – Перестань, твоя подозрительность уже граничит с паранойей, – Эмили легко улыбнулась, а стоило повести плечами, поморщилась.       – С учётом её положения и жизни на Серконосе, это неудивительно, – Корво не удержался от ехидства.       Инна сохранила лицо, но до чего же тяжело было оставаться бесстрастной. Все два года она мучительно ждала, когда Корво расскажет дочери о личности того, с кем Инна проживала на Юге. Он не упускал возможности оставить недосказанность, но всё же тайну не открывал. Она не нравилась ему, её присутствие заставляло лорда-защитника находиться в постоянном страхе за жизнь дочери и её разум. Уже будучи осведомлённым о её способностях и том, как они влияли даже на него, справедливо готовился в любой момент всадить клинок ей в сердце.       Оба знали это, потому в присутствии друг друга старались держать дистанцию. Эмили, хвала Бездне, списывала такое поведение на опасения отца по поводу сущности нави, потому не задавала вопросов и думала, что всё объясняется её неестественной природой.       – Тогда тренировка окончена, возвращаемся в Башню.       Девушки не стали спорить, всё-таки уже полночи играли в прятки друг с другом.       По дороге обратно через коллекторы и крыши, Инна в очередной раз осматривала город, который всё больше обрастал красками. Иногда её подмывало пройтись до Радшора, взглянуть на расцветающий квартал, увидеть знакомые места. Но давила в себе это желание, слишком хорошо помня реакцию на собственный дом, стоило оказаться неподалёку.       Конечно, сейчас это место нельзя назвать Затопленным Кварталом, его активно реставрировали и восстанавливали фактории. Теперь она вряд ли его узнает, если окажется там, но Торговая Палата ведь осталась. Её наверняка постараются вернуть в прежний вид, а смотреть на неё – будить воспоминания, с которыми она смирилась не столь давно.       Императрица направилась к восточной части Башни, там был проход в сокровищницу, где она порой пряталась ночами, а ещё встречалась с Виманом. Инна несколько раз видела возлюбленного Эмили, красивый парень, морлиец, её одногодок, высокий, статный, темноволосый и темноглазый. Он был бароном и имел вес в парламенте Морли, потому, пусть и с оговорками, но вполне мог стать её супругом. Вот только императрица замуж не торопилась, ограничиваясь лишь свиданиями с возлюбленным, а от нежелательной беременности помогали средства Соколова.       Покачав головой и улыбнувшись вслед удаляющейся фигуре, Инна пошла в противоположную сторону. Залезать по стене пауком у неё получалось скверно, сколько раз она обламывала ногти, пока забиралась в покои Корво по металлической лестнице. Спускаться из окна было ещё страшнее, первые разы она с криком срывалась вниз. Лорд-защитник всё-таки ловил её, но злоупотреблять его скудными проблесками добра девушка опасалась, потому в последующие разы делала это медленнее, но уже не падала.       В его покоях Инна переодевалась из служебной формы в тренировочную: куртку, рубашку свободного кроя, брюки и сапоги. Корво не шутил, когда говорил, что будет использовать слух об их любовной связи на полную. Это, конечно, не уберегало от шепотков и неприязни большей части служащих дворца. Но в этом был и плюс, к ней старались не подходить или пытаться втереться в доверие.       Её вообще сделали изгоем, иногда портили вещи, чтобы та получила нагоняй от мисс Роуз, парочка особо завистливых попытались как-то отрезать волосы во сне, а может и порезать лицо. Отвадить от своей комнаты не составило труда – легкое воздействие песней и обе служанки удирали с криками от пробирающего до костей шёпота и ярких видений призраков. С того дня за Инной закрепилась репутация ведьмы и больше с ней никто не заговаривал. В этом даже нашли объяснение с чего вдруг, после стольких лет одиночества, Корво Аттано выбрал именно её.       Окно было, как всегда приоткрыто, девушка неслышно залезла и притворила его, чтобы не завывал ветер с моря. Холода прибывали, город озарялся огнями, по улицам даже в темное время суток ходило множество людей. Приближение памятной для Империи даты сказывалось. В Дануолл в эти дни прибыло множество гостей со всех Островов, Эмили только горевала из-за отсутствия Вимана. Весь свет знал об их романе, но ни у кого не было доказательств, чтобы обвинять императрицу в порочной связи.       – Я запретил применять магию, – Корво вышел из кабинета, когда девушка переоделась.       Его покои соединяли и рабочий кабинет, и спальню. Тут Инна приводила себя в порядок, точнее в легкий беспорядок, ведь даже ночью дворец не спал, а следовало поддерживать слух об их любовной связи.       – А я сказала, что без этого бой бы не состоялся. И я не хочу проверять, не запихнули ли вы туда боевые патроны, – Инна ощутила зудящую боль в руке, постаралась не обратить на неё внимания. Последние полгода она занималась странным делом, и ей не хотелось, чтобы Корво или Эмили о нём знали, решат, что она начала сходить с ума. А может, так оно и есть?       – Значит, ты до сих пор мне не доверяешь.       – Доверяй, но проверяй. Сколько можно возвращаться к этому разговору? Мы с вами не друзья, и вы это прекрасно знаете.        – И что же тогда у нас? – Корво хитро улыбнулся. Инна порой терялась в догадках, ему действительно так нравится выводить её из себя? К его несчастью, жизнь при дворе заставила вспомнить уроки гувернанток о правилах приличия и поведения в высшем обществе. Даже внутренне кипя от гнева, следовало сохранять лицо.       – Сотрудничество, перемирие, не более того, – холод в её словах ощущался физически, но всё же Корво не стал выдыхать, чтобы проверить, не пойдёт ли изо рта облако пара. – Не отрицаю ваших трудов и благодарю за них, а так же предоставлении прекрасного спарринг-партнёра, но всё же, вы ни на секунду не забываете, кто я.       – Я лишь надеюсь, что ты ни на секунду об это не забываешь.       Он отлепился от стены и пошёл в ванную комнату. Инна не стала задерживаться и покинула его покои через дверь. В поздний час слышалось гудение электричества за стенами, а коридоры заливали свет люстр и настенных ламп. Шаги и стук каблуков туфлей заглушали ковры на ступеньках. Лифтом пользоваться она не решилась, он переполошит стражников на всех этажах.       Она уже знала окольные пути в крыло слуг, чтобы встретиться с меньшим количеством охраны. По счастью, все караульные были благоразумны и, с тех пор как распространился слух, не пытались домогаться её. Они не хотели терять хлебное место, а приставания к любовнице лорда-защитника явно не способствовали его сохранению.       Уже в своей комнате, она взяла полотенца и халат, сняла форму и пошла мыться. Натруженные за целый день мышцы быстро расслабились в теплой воде, и так не хотелось из неё вылезать, но вновь заболела рука, напоминая о себе.       За стенами раздавался шум океана, она чувствовала нутром, как волны бьются о скалы, стачивая их день за днём, мгновение за мгновением. Её манила глубина, звала сквозь сны и далёкий гул песен китов и отголосков сгинувших в Бездне русалок.       После найма на службу, Инну больше не беспокоили видения, и не тревожил присутствием черноглазый бог. Хотя его подарок отдавался жаром в груди и щекоткой молний, свив гнездо возле сердца. Песня, предназначенная богу, терзала её разум молящим тоном. Слёзы безысходности пойманной в ловушку собственных амбиций женщины раздавались в бесконечности темноты и синевы.       Глянув на свои руки, увидела свечение, переплетение узоров красного и синего. Песня, что поселилась в груди, требовала выхода и применения. Инна как-то вечером начала их рисовать, а потом следующим и ещё одним и так уже полгода как.       На левой руке выросли когти, девушка поднесла указательный палец к предплечью правой, вглядываясь в изящный и немного хаотичный узор. Надрез на коже, капли крови упавшие в воду, прикушенная губа от боли. Узора красного больше, теперь следовало продолжить синий. Энергия потекла по коже, заполняя рану мерцанием, а потом и зарастая новой кожей, насыщенной магией.       Инна каждый раз думала, что оставляет на себе какое-то клеймо, а может, так начало проявляться безумие Бездны. Подарки Чужого коварны, вдруг он решил не только дать ей силы, но и наградить сумасшествием.       Она едва вспарывала кожу, тонкий, хирургический разрез приносил неимоверную боль, а песнь внутри билась молниями. Сила умершей в страшных муках нави постоянно менялась, сияя огнём и грозой. Будто сходились так непохожие друг с другом стихии, требовали не только касаться души и разума, но ещё и закрепиться в теле. И всегда Инна неуловимо понимала, когда становилось достаточно.       Вот и сейчас она сделала последний разрез, раны зажили, засияв сильнее. Рисунки шли по пальцам и ладоням с обеих сторон, доходя до середины предплечья, а через несколько мгновений погасли, будто их и не было. Вода давно стала холодной, окрасилась в красноватый оттенок и девушка поспешила вытереться и переодеться ко сну.       Инна взглянула на вздымающийся за окнами океан и занавесила штору. Так хотелось снова почувствовать солёные брызги на лице, объятия холода глубин и мощь тел левиафанов пересекающих это пространство. Но она не могла покинуть Эмили, решив ждать столько, сколько положено. Ежедневные заботы, тренировки и терзающая изнутри сила отвлекали от тоски по морю.       Стоило векам сомкнуться, как в лицо ударил знакомый поток силы, он опрокинул на камни, заставил прокатиться, собирая телом все выщерблины на нём. Инна вытянула руки, цепляясь за гладкий черный камень, срывая ногти и замирая на самом краю повисшего в пространстве плато.       Рывком поднявшись на ноги и собираясь высказать Чужому всё за его проделки, застыла. На коже ощущался ветер Бездны, но… он был другим. Неуловимый шлейф цветочного запаха тяжёлым духом висел здесь. В черно-сиреневом мареве вплетались красные блики, а на ближайших островках виднелись переплетённые друг с другом гибкие стволы деревьев.       Что-то здесь не так и Инне это не нравилось категорически, но никакого выхода она не видела. Эта часть Бездны казалась прибежищем кого-то, здесь власть Чужого ощущалась слабо, будто кто-то отрезал кусок пространства для себя и теперь скрывается здесь не только от глаз капризного бога.       Вырваться из сна не получалось, но безвольной куклой Инна всё же себя не ощущала. Идти дальше пришлось, хотя хозяин столь странного убежища мог объявиться в любой момент. Возможно, он пока ещё не знал о присутствии чужака или же это место – игра воображения? Но почему сейчас, почему сегодня? Что такого произошло, раз образы Бездны всколыхнулись в подсознании?       Босые ноги неприятно холодил гладкий камень, Инна ёжилась, но боялась дотронуться до парящих неподалёку глыб или кривых стволов чёрных деревьев. С каждым шагом сила всё настойчивее пульсировала в груди, наполняя кровь силой, будто столкнулся с чем-то знакомым.       Вот показалась низкая арка, больше напоминающая оплетённый лозами дверной проём. Инна пригнулась, стараясь не зацепиться и не потревожить мелкие веточки, торчащие из дерева. Дальше оказалась ровная пустая площадка в окружении островов с такими же деревянными арками, сквозь одну из которых Инна только что прошла.       До них не добраться и не дотянуться, девушка могла бы превратиться, но боялась пользоваться магией. Что-то подсказывало, стоит применить свои способности, как её тут же обнаружат, и тогда жди беды.       Что-то в этих арках смущало, от них шла слабая энергия заточённых эмоции. Кто-то их скрывал, доверяя часть себя безликим островкам, не желая делиться с кем-то или же вытаскивая из души и запирая. Ничего не происходило, и Инна осторожно запела, чтобы почувствовать эмоции. Песня сирены коснулась арок, и те ответили болью, накопленными обидами, желаниями мести и перемен. Никого не появлялось и ничего больше не происходило, и Инна решила чуть усилить воздействие на одну из них.       Внутри проёма засияла дымка, разглаживаясь в застывшую картину. Там находились две женщины, одна предстала неясной тенью, вторая стояла на коленях, склонив голову, лица не разглядеть, а потом раздались слова:       – Ты уверена, что всё готово? – голос резанул холодом, властью, силой… Она узнала его.       – Да, мы с Джиндошем смогли подобрать нужный состав и процедуру, – второй голос был мягким, величественным, принадлежащим женщине, которая знала себе цену.       – Надеюсь, он сможет убрать за собой?       – Не сомневайтесь, госпожа.       – Отлично, к моему возвращению всё должно быть готово, она ничего не должна заподозрить.       – Вы уверены, госпожа? Ведь ритуал может или вернуть вас или убить окончательно.       – Всё или ничего. Именно этому меня научила жизнь и плен Бездны.       – Тогда не извольте беспокоиться, мы готовы к свершению ритуала.       Картина погасла, а Инну забила крупная дрожь. Нет! Этого не может быть!       Что происходит? Это события прошлого? Но какого именно? Когда случился этот разговор? Кто вторая женщина? Что за Джиндош? О каком ритуале идёт речь?       – Кто здесь? – на этот раз голос звучал более чем реально.       Уверенный стук каблуков разносился подобно ударам часов в главной зале Башни. На ровной площадке не укрыться, не спрятаться. Явилась хозяйка этого места, но прежде, чем она показалась, девушку скрутила боль. Она упала на колени, прижимая руку к груди, откуда рвалась наружу пленённая песня.       – Ты!       Разогнуться Инна не смогла, лишь почувствовала присутствие чёрной магии, ощутила удушливый аромат роз и недовольный властный взгляд. Огонь поглотил полностью, он смерчем вырвался из груди вместе с оглушительным криком, обжёг сердце, лёгкие и горло, заставил замолкнуть на миг, пока темнота не сменилась пламенем и треском молний, а потом и криком ведьмы.              Резкое пробуждение от кошмара, учащённый стук сердца, проявившиеся рисунки на руках, лоб в испарине и тяжелое дыхание из пересохшего горла. За окном уже занимался рассвет, но вставать пока рано, потому Инна быстро побежала в ванную и умыла лицо холодной водой.       Рисунки никуда не уходили, они сияли и не гасли, даже слегка пульсировали в такт сердцебиению. Только когда девушка выровняла дыхание и перестала судорожно хватать воздух, те погасли. Сновидение было слишком реальным, чтобы являться всего лишь игрой воображения.       Хотелось немедленно сорваться с места и побежать к Корво, но сдерживала себя. Не следовало так поступать пока, рабочий день скоро начнётся. Наскоро переодевшись и уже не заботясь о том, какой у неё внешний вид, ходила из угла в угол, ежилась, потирала руками плечи, будто резко похолодало. Девушка то садилась на кровать, то заглядывала в зеркало, то смотрела в окно… Ничего не помогало избавиться от чувства тревоги и неотвратимой опасности.       Сегодня годовщина. Годовщина того дня, когда Империя лишилась правителя, дочь матери, а лорд-защитник возлюбленной. Роуз позвала Инну заранее, поскольку сегодня следовало сделать рутинную работу: сменить бельё в покоях императрицы, вычистить комнату до блеска и стараться не отсвечивать перед гостями.       Эмили не любила каждую из годовщин, Инна наблюдала за ней в последние пару лет, и создавалось стойкое впечатление, что оба – отец и дочь – хотят просто ото всех спрятаться и скорбеть каждый по-своему. Потеря Джессамины до сих пор накладывала тень на лицо лорда-защитника, калёным железом прижигая на сердце факт проигрыша убийце.       Инна в этот день вообще старалась ему на глаза не попадаться, опасаясь стать объектом срыва злости. И она бы даже поняла его, ведь столько лет прожила бок о бок с тем, кто лишил его любимой женщины. Но сегодня девушка со всем рвением направилась в покои императрицы, а точнее в их сторону.       Во дворце творилась суета, слуги разносили цветы и украшали коридоры, повара трудились пчёлками на кухне, откуда по всему первому этажу разносились дивные ароматы готовящейся пищи. Девушка прошлась по галерее и увидела в парадной зале Верховного Смотрителя в сопровождении двух служителей. Они всегда первыми приходили, дабы окурить помещение и произнести молитвы на кенотафе её величества, а потом и оказать почтение Эмили. По счастью, Юл Хулан никогда не заходил в крыло слуг, частым гостем в Башне не был, и Инне удавалось избежать его внимания.       Добравшись до служебного лифта, Инна отчаянно пыталась успокоиться и не подавать вида, как её раздражает медлительность механизма. Получалось плохо, тревожный сон до сих пор заставлял трястись руки и дрожать пальцы. Благо сегодня охрана, слуги и лакеи слишком заняты приготовлениями к приёму гостей, чтобы обращать внимания на состояние камеристки. Но больше всего она боялась, что нервы проявят рисунки на руках, пусть те и сокрыты перчатками, но белая ткань плохо маскирует яркие краски.       Наконец, лифт приехал, и Инна нажала кнопку, но не верхнего этажа, а ниже. Тут находились комнаты для гостей, рабочие кабинеты, гардеробные и посты стражи. Охрана тоже стояля на ушах: проверяли охранные системы, вытаскивали из полудрёмы практикантов-инженеров из Академии Натурфилософии, чтобы чинили уязвимые места.       Тут когда-то находились покои Джессамины, по соседству с ними – лорда-защитника. Корво жил именно тут и Инна знала, что он пока или спит, или только проснулся. В этот день Эмили вставала ни свет, ни заря, а отцу давала немного поспать. Охрана, конечно же, заметила Инну и хмыкала ей вслед, поскольку девушка открыто пошла к покоям Корво Аттано.       Шутка ли, девица уже обнаглела настолько, что примчалась к покоям лорда-защитника и имела наглость колотить в его двери, никого не стесняясь. Инна не сомневалась, что ребята делали ставки, выкинет ли он её сразу или же потерпит немного после такой выходки.       Корво не ответил на стук и Инна заколотила сильне, сейчас ей плевать на косые взгляды, слухи и пересуды. Страх за Эмили перевешивал необходимость в приличиях, она не могла ждать, когда выдастся свободная минута, чтобы поговорить с Аттано. Может её вообще не будет, зная, насколько хлопотный сегодняшний день.       Створка распахнулась, явив Корво в полурасстёгнутой рубашке и с всклокоченными волосами. По виду он только встал с кровати и не желал никого видеть.       – Какого?..       – Это срочно и я не могу ждать.       По взгляду стало ясно, что ему хотелось высказать многое за её поведение, но, видимо, разглядел в её глазах страх и панику, потому впустил без разбирательств на пороге. Инна прошла вглубь комнаты, снова поежившись от холода.       – Что случилось? – он подошёл почти вплотную, зная, что сейчас наверняка к замочной скважине прилипло, как минимум, пара человек.       – Эмили в опасности, – полушёпотом сказала она, стараясь не сорваться на крик.       – Ты это говорила…       – Корво, мне сегодня приснилась Бездна, и это был слишком реалистичный сон.       – Он?       – Нет, его там не было. Но я слышала голос ведьмы, которая когда-то хотела занять место Эмили на троне.       – Какая ведьма? Я ничего не понимаю.       Инна не знала с чего начать, да и объяснения могли затянуться. Она не рассказывала о Далиле, считая, что с ней покончено, больше она не представляет угрозы, ведь стала заложником собственной картины. Но вот та увидела тень во сне, холст в Бездне, обрывок воспоминания. Она воспринимала даже своё похищение в Куллеро как происки другого ковена или меченого. Ну, мало ли что мог сотворить капризный божок за последние пятнадцать лет! С него станется преподнести что угодно в самый неожиданный момент.       – Долго объяснять, но сегодня что-то случиться, что-то очень страшное. Я прошу вас, будьте начеку, кто бы ни хотел нанести удар, – всё же версия с Далилой выглядела слишком фантастической. Хотя, когда имеешь дело с Бездной и меченными, ни в чём нельзя быть уверенной. – Защитите Эмили любой ценой.       – Я и так это делаю все пятнадцать лет.       Он сказал это без превосходства или издёвки, видимо, воспринимая всерьёз предупреждения Инны. Несмотря на неприязнь, Корво понимал, что не стала бы девушка ломиться в его покои, попирая все правила приличия просто так.       – Я пойду в её покои и буду рядом. Будьте бдительны.       Больше она ничего не сказала и пошла на выход, чувствуя лишь внимательный взгляд на спине. Быстро распахнув дверь, обратила внимание, что неподалёку вроде как стоят стражники и простукивают деревянные панели. Едва усилив слух, услышала короткий разговор:       – Похоже, старик не столь бессилен.       – Ты о чём?       – Да походу, девчонка беременна. Моя точно так же себя повела, когда узнала, что в положении.       Инна только покачала головой, стоило зайти в лифт. Пусть думают и говорят, что хотят, лишь бы её подозрения оказались напрасны, лишь бы всё увиденное во сне плодом воображения или злой шуткой капризного мальчишки.