Миара. История забытой тени

Мир по ту сторону портала был таким же, как ее собственный. Здесь был похожий воздух, обжигавший легкие, заполнявшие все вокруг запахи трав. Но вместе с тем небо было более тусклым, звуки вокруг громче. Даже предрассветная тишина казалось била набатом по ушам. И никакого ощущения внутреннего спокойствия. Они вышли из портала во внутренний двор возвышавшегося теперь перед ними дворца. Миара держала детей за руки, а те осторожно и напряженно оглядывались по сторонам. Сама же женщина пыталась запомнить все дорожки и окружение. Пленников окружали колонны, сходящиеся высокими арками над головами. Высокие башни из светлого камня нависали над гостями, словно укоризненно приветствуя. Дворец спал. Лишь мерный шелест деревьев, да скрежет камней и отзвук плит под ногами провожали нежданных гостей, пока их вели по огромному двору. Здесь разом могли разместится десятки людей, и потому здесь, наверняка, устраивали торжества и праздники. Сейчас же небольшая группа из четверых взрослых и семерых детей казалась в таком просторе не более чем мелкими насекомыми. Что не особо отличалось от правды, учитывая их положение. Миара невольно и на мгновение засмотрелась на необычные цветы, в изобилии красок раскинувшиеся вдоволь дорожек. Она не узнавала их. А еще не узнавала ощущений внутри себя. Ее сила, обычно спокойным морем разливавшаяся внутри, острожно тянулась наружу, будто пытаясь уловить, поймать сквозящие вокруг потоки. Что хуже-внутри нарастал интерес. Женщина слишком привыкла скрывать и прятать свою магию, и та беспрекословно подчинялась ей. Раньше. Сейчас же Миара осознавала, что могла просто не удержать ее. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, от чего ароматы незнакомых цветов сладким морем кружили голову. Она прикрыла глаза, пытаясь отогнать стучащие внутри пульсации бегущей по венам крови, которые улавливала буквально в каждом из группы. Холод прокатился по коже от ощущения, что за ними наблюдали. Внимательно, оценивающе. Женщина даже вскинула голову, пытаясь отыскать что-то или кого-то. Во всех обращенных к пленным окнах было темно. И как ни старалась, она не смогла бы заметить пристально следящих за каждым движением черных глаз. Только вот их обладатель не догадывался, что она уже почувствовала его присутствие так явно, словно стояла напротив. И потому он заинтересованно улыбнулся, когда огонь глаз Миары наконец безошибочно направился на нужное окно. -Мой Император, вы думаете стоит? Мужчина чуть склонил голову, пытаясь понять, о чем говорит его Четвертая Веспера, не отрываясь при этом от все еще пересекавших двор пленников. -Поясни. Тария, замершая чуть сбоку, сильнее сцепила пальцы. Она не любила вести с ним такие разговоры. Слишком опасно, пусть даже повелитель не имел привычки бесконтрольно и беспричинно злиться. -И вы, и я видели, что у нее есть некая сила. Но лишь тогда, единственный раз. И более она ничего не проявляла и не показывала за целый месяц. Ритуалом мы можем все испортить. -А можем получить нечто большее. -Но… -Тария.-Предостерегающе произнес Император.-Мне казалось, я не спрашивал советов. -Прошу простить. Комната погрузилась в тишину. Женщина не смела уйти без разрешения, а Император размышлял. -Сила есть, это точно. Она ее прячет, хотя сама себя выдает, пусть редко. Скажи Харту, пусть готовит все. В обычном порядке. Но мне нужны подробнейшие отчеты. Получив инструкции, женщина все же не спешила удаляться, выжидательно замерев. Дождавшись едва заметного кивка, позволявшего говорить, спросила: -По ее близнецам распоряжения будут? Мужчина скрестил руки на груди. Для ритуала он не брал детей, никогда. Даже ему, прозванному Черным Императором, имевшему не самую завидную репутацию тирана и завоевателя, были ведомы определенные рамки и принципы. Но одно Император успел понять за столько лет, проведенных в изучении нравов и порядков иного мира-там точно также считали близнецов обладателями великих сил. Пусть никто не знал, когда и как они могли бы проявится. А он был бы никчемным Императором, если бы упускал даже малейшие шансы. Кратос и Карисс пришли к нему сами и уже в осознанном возрасте. И они были действительно невероятны. -Не трогайте их. -произнес он наконец. -Поселите где-нибудь, пока не поймем, что получится из их матери. Только не переусердствуйте. До ритуала оставьте с ней, а дальше решу по ситуации. Но без контроля и наблюдения не оставлять. Здесь все точно не так просто, как кажется. Низко поклонившись, Тария оставила мужчину ровно в тот момент, когда за спинами пленников захлопнулась дверь, ведущая на нижние уровни дворца. В подвалы и камеры, в которых им отныне суждено было жить. Или умереть. Их разместили в комнатах, больше напоминавших камеры. Без окон, без света. Лишь камень вокруг, да стекло вместо одной стены. Клетка для подопытных крыс, не иначе. Никто ничего не объяснял, когда всех пленных растолкали по камерам. Миаре оставалось лишь следить за снующими по ту сторону стекла прислужниками, которые словно никого не замечали, лишь следуя одним им известным инструкциям. Женщина не видела, кто был за стенами, в прочих камерах. Она могла лишь замечать, что что-то менялось день за днем. Буквально через несколько дней, ночью, Миара почувствовала силу, кружившую вокруг нее. Но она не смогла открыть глаза, как бы ни пыталась. И не могла почувствовать детей, засыпавших рядом с ней. А эта сила бежала в нее, вплетаясь в тело, в кожу, растворяясь в крови. Вместе с чужой кровью. Откуда? Как она оказалась в ней? Сознание уплывало, растворяясь и отказываясь собираться. Вопросы возникали и тут же пропадали. Ощущение было странным. Всему существу Миары хотелось вытолкнуть чужое, не принадлежащее ей. И вместе с тем с каждой каплей внутри рос интерес, мания, желание изучить, узнать. Настолько всепоглощающее, что женщина перестала ему противиться. И тогда на краткий миг пришла боль, дарящая радость. Она забыла, что это такое. Чтобы помнить, нужно чувствовать. Но она не знала даже, кто она сейчас. Все исчезло. Время, ощущения, жизнь, смерть. Остались лишь обрывки мыслей, за которые Миара все еще отчаянно цеплялась. Как делала это уже привычно который год, пытаясь сохранить остатки своего я. События жизни калейдоскопом картинок проносились перед ней. Наверное, именно это видят перед смертью. Но Миара знала, что ей нельзя умирать. Нельзя было тогда, похищенной, истерзанной и прикованной цепями в темном подвале. Нельзя несколько лет назад, когда она, истекая кровью, держала в руках тело собственной убитой матери. Нельзя сейчас, когда у нее забрали детей. И мысли тянули из пучины, в которую пыталась погрузить ее новая сила, почувствовавшая власть и превосходство. Ощутившая свободу. Лишь до того момента, как Миара открыла глаза. Первым ощущением был холод. От пола, на котором лежала женщина. Вторым-свет. Пусть едва различимый, но ощутимо резавший глаза. Ей так хотелось назад во тьму. Затем Миара пошевелила рукой. Пальцы закололо, сводя мелкой судорогой. Но вместе с тем по ним прокатились волны силы, теперь уже основательно укоренившейся в ее теле. Женщина подняла руку, разглядывая. На вид все такая же, лишь ощущалась иначе. Она никак не могла разобрать, что это за сила, лишь ощущала ее присутствие. И то, как та соединялась, будто в танце возлюбленных, с собственным даром Миары, доставшимся ей слишком дорогой ценой. Потому даром его было сложно назвать, скорее пожизненным проклятием. Но это все сейчас было не важно. Рядом послышались приглушенные голоса, движения. Словно из-за двери или стены. Все еще лежа на полу, Миара повернула к ним голову. За стеклом, от пола до потолка ограждавшим помещение, смотря на нее стояли несколько человек. Трое из них были слугами, если судить по одежде, точно такой же как у прислужника в доме содержания пленных. А вот четвертый был куда интереснее. Одет он был в такой же черный камзол, какой Миара помнила на Тарии, только с иного цвета вышивкой. У этого мужчины она была фиолетовой. Становилось очевидно, что такие черные камзолы что-то вроде опознавательной формы приближенных Императора, как они называли своего господина. И сейчас внимательно следящий за Миарой слишком бледный для здорового человека мужчина в черном должен был бы внушать ей ужас. Он правда изрядно пугал, но она просто ничего не чувствовала. Лишь следила. И слушала. -Господин Харт, образец номер три из всей группы показывает самые лучшие результаты сейчас. Мы начали почти три недели назад, согласно плану. Стадия адаптации у нее завершилась еще вчера, с тех пор сила стабильна до приемлемых значений. И как видите, только что она очнулась. -Не слишком быстро все? -Раньше таких результатов мы действительно не наблюдали. Полагаем, следующие сутки решающие. Либо у нас беспрецедентный случай получения уникального образца, либо новая стадия перед сгоранием. Миара прикрыла глаза, голова начала трещать. Она хотела встать, но тело отказывалось слушаться. Если все так, как говорят там, за стеклом, то женщина провела без сознания почти три недели. Но как? И где ее дети? Почему-то вместо ужаса и страха от этой мысли внутри разлилась злость. Настолько сильная, настолько бушующая, что Миара сама не понимая, не контролируя свое тело, сжала кулак. И воздух вокруг ее руки взорвался, залившись тьмой, принося внутреннее облегчение. Тончайшими струйками темной силы, теней, прорвавшихся сквозь ее пальцы и притягивающих к себе точно такие же сгустки тьмы из всех уголков камеры. Будто с каждой частичкой выплеснутой силы напряжение, сковывающее внутренности, спадало. За стеклом резко замолчали. Стихли абсолютно все звуки, кроме отдаленных криков где-то за стеной. Миара наконец вдохнула полной грудью. Вновь открыв глаза, развернулась, более не ощущая прежней слабости, и очень медленно встала, так участливо поддерживаемая окружившей ее тьмой. Видимо, такой была ее новая сила. Она схлынула и исчезла также резко, как появилась, стоило женщине принять чуть более устойчивое положение и опереться на стену. Горло резало от жажды. Она пыталась сказать, задать вопросы. Но осеклась и не смогла увидев на лице бледного Харта злобную улыбку удовлетворения от всего увиденного им. Миара скорее прочла по движению губ, чем услышала, как он произнес: -Получилось. Наконец-то. Кровь застучала в ушах от участившегося сердцебиения. Не ее, чужая. Миара ощущала предвкушение мужчины за стеклом как свое собственное. Прежде чем, она с головой утонула в чужом восприятии, тьма, ставшая теперь ее частью, услужливо накрыла ослабшее тело, увлекая в мгновенное забытие. -Повелитель! Крик Харта в приемной разрезал тишину кабинета. Император поморщился от резкого звука. Он не любил, когда его так бесцеремонно беспокоили. И уж Первый об этом знал лучше других. Вероятно, нечто невероятно важное заставило Харта вести себя таким неподобающим в высшей степени образом. Но все равно ближайшего и верного подданного, бывшего правой рукой Императора долгие годы, встретил недовольный взгляд господина, обещавший медленную и мучительную смерть, если причина столь неприемлемого поведения не будет расценена как существенная. Харт буквально влетел в дверь, пытаясь выровнять дыхание, застыл и максимально почтительно поклонился. -Получилось, мой господин.-поймав все еще недовольный взгляд Императора, Харт склонился вновь и добавил.-Сила Тьмы пробудилась. Император медленно отложил бумаги, недоверчиво, но заинтересованно склонил голову. -Невозможно. Мы только три недели назад начали. -Похоже в этот раз образец попался поистине уникальный. Будь то не правдой, я бы ни за что не стал вас беспокоить. Правитель империи моментально поднялся и направился к выходу, более не задерживаясь и не задавая вопросов. Путь до лабораторий был полон предвкушения. Он ждал, так долго ждал. И вот, наконец, сработало. Способ был по истине простым, но гениальным. И пусть он лишь усовершенствовал его, но никто другой и не решился бы на такое. Император назвал это ритуалом. В каждом завоеванном кусочке Империи, соседних стран, а с недавних пор и иных миров, его слуги отбирали сильнейших. Тех, в ком виделся нешуточный потенциал силы. И он даровал ее. Не оформленную, чистую, саму суть магии., смешанную с его кровью. Так, чтобы пробудить что-то новое в объекте. Какую именно магию получит выдержавший ритуал никто не знал, закономерности так и не получилось установить. И выдерживали эксперименты далеко не все. Большинство получали посредственное владение магией на уровне поднятой в воздух кружки, не более. Но за десятки лет правления Император отыскал пятерых, настоящих гениев в своей силе. И, похоже, Великая Тьма преподнесла ему шестую. Да еще и с той самой силой, что он так отчаянно желал увидеть в каждом. Но обычно весь эксперимент с удачным исходом занимал не менее трех месяцев. Сейчас же шла лишь четвертая неделя. И это несколько настораживало. Они спускались все ниже и ниже, в подвалы. Но на разветвлении коридора свернули не вправо к темницам, а влево. В ту часть дворца, куда свободно могли проходить лишь несколько лиц и куда переместили всех подопытных с начала эксперимента. За массивной черной дверью был небольшой балкончик, с которого можно было наблюдать за всем происходящим чуть ниже. Восемь камер-комнат. В каждой одна стена полностью сделана из закаленного магией стекла, чтобы можно было видеть все происходящее внутри. Магические датчики светились, прислужники то и дело обходили и проверяли их. Император знал, что в этот раз в эксперимент попали шестеро. И лишь в четырех камерах горел свет. В одной из них он погас, пока мужчина спускался по лестнице в указанном Хартом направлении. Минус один. В первой комнате бесновалось некое существо, лишь отдаленно напоминавшее человека. Значит и эта камера вскоре опустеет. Во второй на полу лежал мужчина. Он пустым и будто невидящим взглядом смотрел неотрывно в потолок. Такие тоже были. И они иногда приходили в себя, но силу развить не могли, а потому отправлялись в армейские подразделения Империи. Скот на убой, более не имеющий никакой пользы. Харт остановился у третьей камеры, приглашая своего повелителя подойти ближе. На полу, подогнув под себя ноги, спиной к стеклу сидела женщина. Ее длинные красные волосы волнами стекали до самого пола. На правой руке чернели узоры татуировки. Женщина сидела прямо, гордо распрямив спину. Не сломленная, как остальные. -Ее нашла Тария, мой Император. В том мире, что мы только начали покорять.-Харт осекся, прерванный жестом Императора. Сейчас эта информация была не нужна. Он ведь уже и так все знал, но предпочел спрятать даже от Харта. Женщина чуть склонила голову, словно услышав подошедших. Она медленно развернулась. В кровавых глазах вспыхнуло узнавание. Те самые черные глаза, в которых она тонула в своих кошмарах, сейчас пристально изучали и ждали. Чего именно не мог бы объяснить и сам Император, но ощущение близкого ответа на его надежды слишком явственно витало в воздухе. Медленно, тягуче, женщина поднялась. Ее лицо не выражало никаких эмоций, кроме заинтересованности и злости, с которыми она оглядывала Императора. Она была красива той холодной красотой, которая быстро и легко пленяет, и убивает также стремительно. Стройное подтянутое тело, голые ступни. Все в ней казалось будто искусственно четко вырезанным, но при этом самым настоящим. Женщина весьма старательно сохраняла невозмутимость и делала вид, что не боялась. И ему это нравилось. -Как твое имя? Император подождал с минуту, но ответа не последовало. -Я спросил, как... -Где мои дети?-перебил его слегка осипший будто от долгих криков, но не утративший своей мелодичности голос. -Здесь я задаю вопросы. -Хотите услышать ответы, -женщина подошла на пару шагов ближе к стеклу, сузив глаза от злости, - тогда ответьте первым, где мои дети. Несколько недель в полном беспамятстве, когда она не могла совсем ничего понять. И лишь сегодня начала действительно осознавать происходящее. Сейчас ее абсолютно ничего не волновало, кроме своей семьи. Женщину и мужчину разделяло лишь стекло и несколько шагов с каждой стороны. Она была ниже, макушкой едва доставала бы Императору до шеи. Тот повернулся к Первой тени, ожидая от того разъяснений и действий. Краем глаза он заметил, как женщина замерла, практически задерживая дыхание и ловя каждое слово. -Близнецов временно разместили в западной части этого крыла. -Привести. Харт удивился, но спорить с повелителем не посмел бы и отправился к выходу. Дождавшись, когда они остались практически одни, Император вновь обратился к женщине. -Сейчас их приведут. - губы мужчины дрогнули в хищный улыбке. - А пока ты будешь отвечать на вопросы. Женщина нехотя кивнула. -Итак, твое имя? -Миара. -Миара, значит. - он словно пробовал, как оно звучит на вкус. Затем кивнул. - Я запомню. -А вы? -решилась задать встречный вопрос женщина. -Дарлан. Миара нахмурилась. -И тот завоеватель, что уничтожил мой дом. Кажется еще вас называли Черный Император. Не спрашивала, утверждала. -Откуда такая информация? Женщина перевела взгляд на стоящих в отдалении кучкой прислужников. -Я ведь почти все помню. И еще вот они очень любят поговорить и делают это громко. -Значит все верно. Император кивнул, мысленно отметив, что нужно приструнить всех слуг, и получил в ответ улыбку не менее хищную, чем его собственная. -Тогда я тоже запомню. В следующую секунду женщина упала на колени, схватилась за голову и закричала так, будто ее разрывали изнутри. В голове творился хаос, все нутро обжигало раскаленными иглами. К Миаре со всех углов и потайных мест начали кусками ползти темные пятна, собираясь и хаотично кружась вокруг нее. Дарлан зачарованно наблюдал за таким долгожданным зрелищем. Она совершенно не умела контролировать эти силы. Пока что, пусть и изо всех сил пыталась. Магия выплескивалась стихийно, беспорядочно. Но это была она, сила тьмы. А значит Дарлан наконец приблизился к своей цели. Миара опустила голову прямо на холодный пол, пытаясь глотнуть больше воздуха и успокоиться. И, кажется, ей это удалось. Движения сгустков тьмы и теней стали менее хаотичными, они постепенно собирались в одно большое черное облако. Миара поднялась гораздо более резко, чем раньше, и посмотрела на Дарлана. Ее глаза на несколько мгновений стали абсолютно черными, похожими на его собственные. Да, именно такими были глаза его отца, он очень хорошо их помнил. А в следующее мгновение черное облако резко рвануло с места и влетело в разделявшее Миару и Императора стекло. Воздух загудел, стекло завибрировало, но устояло на месте. Оно должно было выдерживать абсолютно любые магические воздействия и ранее не подводило. Но Дарлан все же заметил краем глаза трещину, образовавшуюся у самого края рамы. Стекло вполне могло бы сломаться, будь удар сильнее и точнее, более собранным. Магический выплеск длился недолго, и женщина обессилено рухнула на пол. Она тяжело дышала, но взор уже был ясным. А значит сила не сломала ее сознание. Дарлан одновременно восхитился произошедшим, но и насторожился не меньше. Эта сила была так ему нужна, но сейчас была безумно опасна. Ему совершенно не хотелось повторения истории с отцом, а значит придется принять меры и подчинить Миару себе. Ему еще предстояло придумать как. Возвратился Харт, толкая перед собой двоих детей лет 13. Испуганные, в отчасти порванной одежде. Дарлан отметил, что они были весьма похожи на маму. Мальчик также упрямо смотрел перед собой, пытаясь не показывать страх, и крепко держал сестру за руку, чуть прикрывая своим телом. Когда их подвели к стеклу, девочка едва слышно прошептала: -Мама. Все еще лежа на полу, Миара вскинула голову. И тогда Дарлан увидел ее первые настоящие эмоции. Вот он, тот страх, который он привык видеть. Не за себя, за детей. То, что делало любую мать слабой и одновременно самой сильной. Поэтому этот мимолетный страх моментально сменился решимостью и готовностью к бою. Миара не вставая подползла вплотную к стеклу, поднялась на четвереньки, прислоняя свои руки к прижатым с другой стороны ладоням детей. Даже его, Императора, мать была такой. А он казалось уже успел об этом позабыть. Вот так все просто. Тот ключ, который откроет дверь к полному подчинению Миары она сама принесла ему. -Запустите их к ней. Пусть живут вместе. Только нужно привести всех в нормальный вид. Харт замешкался, и понизив голос спросил: -Мой Император, не рано ли? Она еще совсем не стабильна и силы не контролирует. Дарлан не смотрел на него. Его взгляд был всецело прикован к Миаре, ловящей сейчас каждое слово, каждое движение. -Значит будет быстрее учиться. -он подмигнул женщине. -Ведь она не захочет вредить своим детям. Ее глаза пылали гневом. Жарким, но бессильным. Прислужники исполняя поручение своего повелителя, схватили детей и потащили дальше, ко входам в камеры располагавшимся с другой стороны. Женщина неотступно следовала за ними, пока не уперлась в стену. А через несколько минут Миара уже обнимала близнецов, но все еще смотрела на Императора. И если бы она на расстоянии могла убивать, Дарлан бы уже был расчленен на месте. Этот взгляд кровавых глаз его невероятно завораживал. Мужчина даже почувствовал, что кровь внутри резко потекла намного быстрее, разливая внутри незнакомый и опасный жар. Дернувшийся угол губ Миары давал понять, что ему не показалось. -Мы завтра же начнем обучение. -поклонился Харт, прерывая размышления своего господина. -Пока не нужно. -Дарлан все еще наблюдал за женщиной, приходя к выводу, что она вполне сможет стать сильнейшей в его армии. -Я сам. Он стремительно покинул камеры, думая, что с каждой секундой становилось все опаснее. И от того гораздо интереснее. На самом верху балкона император еще раз взглянул на нее, пристально следившую поверх голов детей за каждым шагом мужчины к выходу. И он ушел, подарив ей на прощание довольную улыбку, чуть склонив голову прощаясь. Зная, что совсем скоро вернется. Зная, что с этого момента она должна стать полностью его. Даже если сама не захочет. Он вернулся ночью. Внешние лампы коридора не горели, все освещение состояло лишь из внутренних, находящихся в каждой камере, но с очень сильно приглушенным светом. Поэтому Император видел все, но сам временно оставался невидим. И пользуясь этим, он сейчас наблюдал за Миарой. Ее дети спали в глубине камеры на специально принесенной для них кровати. Там, где было темнее всего. Их отгораживала также специально принесенная ширма, пропитанная магией, чтобы поглощать все звуки. Для спокойного сна, насколько такое вообще возможно в камерах. А Миара сама сидела прямо под лампой вполоборота к стеклу, почти к нему прижавшись, и пристально смотрела на свою собственную тень, водя над ней рукой. И вслед за каждым взмахом руки медленными волнами колыхалась сама тень. Движения стали резче, тень также резко последовала за ними. А когда рука женщины неожиданно замерла, тень замерла следом. -Я знаю, что вы там.-произнесла Миара, слегка поворачивая голову. Дарлан выступил вперед, ближе к свету. -Как узнала? -вопрос звучал с чистым интересом. Она слегка нахмурилась, будто пытаясь подобрать слова. -Я их чувствую. Постоянно. -она неопределенно махнула рукой, словно очерчивая круг вокруг Императора, пытаясь подобрать слова. -Там, где вы стоите, тьмы я ощущаю гораздо меньше, она словно расходится. Она поморщилась будто от приступа боли, схватившись руками за голову и сжав зубы, чтобы не кричать. Из глаз полились слезы, а дыхание стало более резким и прерывистым. Через несколько минут все прекратилось. Миара сгорбилась, обессилено опустила трясущиеся руки. -Что вы со мной сделали? -ее голос дрожал также как она сама. -Дал тебе силу. -Силу? -Миара вскочила, со злости ударив по стеклу и обессиленно уперевшись в него лбом.-Я не могу спать, в голове все путается, и этот постоянный гул. Это не сила, это пытка. -Почему ты не можешь спать? Вместо ответа Миара посмотрела на своих детей. Она боялась. Боялась заснуть и отпустить и без того шаткий контроль над той неизведанной еще силой, что теперь жила в ней. Женщина не выдержала и беззвучно заплакала, сползая на пол. От бессилия, от обреченности, от боли. Дарлан безучастно наблюдал за ней и ждал. Но терпение его оказалось не долгим, и когда через десять минут едва различимые всхлипывания по ту сторону стекла не прекратились, он приказал: -Встань. Миара будто не слышала, хотя такое было абсолютно невозможно. Лишь когда Дарлан повторил приказ в третий раз, она послушалась и замолчала. Но так и не подчинилась, оставшись сидеть на полу. Лишь обратила на него все внимание. Глаза ее стали еще более красными от слез и еще более злыми. -В этих камерах до тебя содержались сотни пленных. Вышли из них несколько десятков. И лишь пятеро стали достойны моего внимания, стали моими ближайшими соратниками и лучшими войнами. Те, кто не попадает сюда, за редким исключением мертвы. «У вас хотя бы есть шанс выжить» - вспомнила Миара слова прислужника, некоторое время назад отправлявшего их из маленького дома в портал, и все внутри нее похолодело. А Император продолжал: -Тебе же я даже разрешил оставить детей. Так что у тебя лишь несколько вариантов. Либо считать все это пыткой и в итоге умереть самой и погубить их, либо расценить происходящее как милость, как дар и обрести могущество, встав подле меня в числе избранных. Решать только тебе. Я приду через три дня за ответом. Он ушел не прощаясь и не оглядываясь, оставив Миару наедине с мыслями и внутренними демонами. Через три дня ночью Дарлан застал Миару вновь сидящую на том же месте в ожидании его прихода перед стеклом. Увидев императора, она сразу же поднялась. Вид ее был еще более измученный, чем раньше, но лицо выражало лишь непреклонную решимость. -Вы сказали пятеро? Дарлан кивнул. -Так что мне делать, чтобы стать шестой? Император улыбнулся ей. Такой привычной для него удовлетворенной улыбкой победителя. -Для начала выйди из камеры. Миара нахмурилась, пытаясь понять значение этих слов, и что именно от нее требовалось. Обернулась, посмотрев на дверь в задней части. Та всегда была заперта. Еду им подавали через небольшое окно. Но это слишком просто, не то. Он явно хотел не этого. Пленница прошлась вдоль стекла туда и обратно, размышляя, и, наконец, вновь остановилась напротив Императора. Прикрыла глаза, сосредоточившись на своих ощущениях, а затем распахнула их, вскинув руку. Внутри камеры ничего не происходило, но Дарлан ощутил явственное движение вокруг него. Он ничего не стал предпринимать, лишь ждал. И в следующий момент окружавшая мужчину тьма обогнула Императора и резким ударом невероятной силы врезалась в стекло, разбивая его. Больше не было преград. Оглянувшись на мгновение на детей и проверив, что сон их не был потревожен, Миара голыми ногами ступая по мелкой крошке перешагнула через раму и встала прямо перед Дарланом, теперь уже оказавшись в темном коридоре рядом с ним. На ее лице практически не отражалось эмоций, и она пыталась уловить, что именно в ней сейчас видел Дарлан. -Так? Император рассмеялся. -Вполне. - он приблизился, и теперь женщине пришлось запрокинуть голову, чтоб продолжать смотреть прямо в глаза Императора. - Добро пожаловать в Империю, Миара. С этого момента ты ее часть. Мужчина провел рукой по ее волосам, спустился пальцами к шее, а затем сжал ее подбородок. -И я очень надеюсь, что ты здесь выживешь. А затем ушел под скрип крошащегося стекла под сапогами. Император был доволен как никогда. Он получил в свое распоряжение такую желанную силу в лице слишком интересной ему женщины. Теперь ему однозначно не буде скучно. Еще долго Миара стояла на битом стекле, не обращая внимания на стекающую по ступням кровь, и смотрела на ту дверь, за которой скрылся Дарлан. -Что будем делать? -спросил Брис, осторожно подойдя вместе с сестрой к матери, стоило Императору удалиться. Она знала, что близнецы не спали, а старательно делали вид. Чувствовала, как сын быстро укрыл себя и сестру щитом своей магии, чтобы крошки стекла не попали на них. -Как и все прошлые годы, -произнесла женщина, наконец оборачиваясь и возвращаясь в камеру. Наклонилась, проведя рукой вдоль ноги, заставляя все порезы исчезнуть и превращая кровь в тени. Затем обняла детей, крепко прижав к себе. -Жить и выживать не смотря ни на что.