***
И вот живешь себе ты, и представить не можешь, что твоя судьба может быть где-то рядом.. А может и не так близко.. Не здесь, не в этом городе.. Не в этом времени? Я не знаю.. Может быть, она умерла еще до встречи с тобой.. Или из-за тебя? Ради тебя? От тебя? От твоих рук. Ведь нам неизвестно что творится в голове у нашего партнера. Он может любить, может просто говорить что любит. Но сколько правды вложено в эти самые слова? Чувств и эмоций.. Искренности! И как ты понимаешь, что это не дешевый обман блудной цыганки, которая якобы по доброте души своей, решила предсказать тебе будущее. Ты веришь? Ты серьезно можешь поверить что для каждого человека в жизни, написан идеальный сценарий? Что найдёшь ты своего принца, богатого ухоженного, в дорогих шмотках. Ну или просто того, кого полюбишь с первой встречи? Быть такого не может! Ведь кому-то, на новый год, дарят дорогой подарок.. Например новый телефон. А он дорогой только по бумажке, носящей название ценник. И этот кто-то .. Будет счастлив, но он получит обычную, дорогую продукцию. А кто-то.. Беден?.. Но он может подарить тебе большее. Свою любовь, время и заботу. Разве не это сейчас ценится? Ведь это то, чего сейчас большинству людей не хватает. Мало кто может обеспечить тебя эдаким счастьем. А все почему? Люди разучились дарить его. Сколько брошенных детей, наивно верующих в то, что мама придет за ними, обнимет и скажет «я люблю тебя!»? Мир через чур жесток. Дети растут без любви, потому что не все родители могут правильно ее преподнести. Это как еда.. Будет приятнее есть ее, когда ее подают в чистой посуде, аккуратной, возможно с причудливой идеей подачи! Ну приятно же? Любовь можно подарить по разному. И каждый будет воспринимать ее по своему.. В чем проблема. Куда не без измен. В плане отношений. Вдруг кто-то внушил что любовь это только удовлетворение своих желаний?
Как же мне обидно, что я не умею правильно излагать свои мысли. Иногда хочется поделиться с кем то своей точкой зрения.. Но есть проблема – сочтут за сумасшедшую. Люди привыкли жить по сценарию. Все от первого лица. Почему то они боятся заглянуть вперед, и оценить ситуацию со стороны, прежде чем делать какие-либо выводы...
Я плыла по волнам. Мозг был полностью отключен, и только внезапно нарастающий гул начал тревожить чуткое сознание. Вдруг меня будто выдернули из той.. Безопасной реальности? Та самая, черная пелена, бесконечное пространство которое я адски боюсь, но при этом в котором я нуждаюсь так сильно.. Что кажется будто это моя зависимость.. Я широко распахнула глаза и попыталась отдышаться. Сердце бешено колотилось, сдавливала головная боль, врезавшаяся кучей осколков в черепную коробку изнутри. Потихоньку я пришла в себя и положила руку на лоб. Господи. Я что, уснула? Предо мной стоял Ива, он держал меня за плечо, но стоило мне дернуться при пробуждении, как он вздрогнул и отдернул руку. — Ты чего так? — А? — Я еще была не в том состоянии, чтобы реально соображать, и с точностью, и более менее логично, раскладывать по полочкам свои мысли? Ну-ка банальщину. — Я.. Немного испугалась.. Подняв руку он почесал свой затылок. — Извини, пугать я тебя точно не хотел. Но ты так среагировала.. Словно тебя змея цапнула. Ух, это мое все. Тебе повезло что я защитную реакцию не врубила, и не пиздалуна при первой возможности. Так, а где я? Ну, знаете ниче так устроилась возле танка. Уселась такая, облокотилась об гусеницу, и как спина... И заснула!? Вот это чудо, на что способен человек. — Удобно? — Очень.. — Я посмотрела на лежащие рядом костыли. Вот вы где мои хорошие! — А.. Долго спала? — Не знаю честно. Только сейчас решил поинтересоваться, чем ты тут занимаешься, а ты дрыхла. — Он протянул мне руку, помогая более менее подняться на ноги. Противные палки, как же сложно с вами. — Ты что, ночь плохо спала сегодня? Я мотнула головой. — Да не, наверное просто.. Заскучала и.. — Господи я даже не помню как моя тушка здесь оказалась. Конечно круто гостить у брата. Нихера не происходит, пустые разговоры, план о побеге он не спешит мне рассказывать. Ну-ну. Зачем я здесь? Хотя, для того чтобы убить время пока Тилике отшивается где-то в лагере. Но, готова поспорить – Ягер бы не стал меня так просто оставлять с экипажем. Не знаю что, но тот бы точно придумал для меня работенку, да такую, что «отдых» это будет недопустимая роскошь. Я скривилась. Не от того, что постепенно мое тело стало осознавать что его тупо отсидели, а от осознания того фактора что сейчас мне обеспечат легкий пинок под зад, но его будет достаточно чтобы долететь до сада Фрау Гримм.Тилике, думаю, скоро придет.
***
Я шла по саду. Ну как шла, пешкадрыпала, костыляла. Вокруг щебетали счастливые птицы. Весело им, они-то на воле. Захотел взлетел так высоко, насколько твои силы были способны, и увидел бы такие пейзажи.. А мы люди.. А что мы? Мы узники. Природа вокруг благоухала – невольно глаза радовались, глядя на это всё. Сложилось такое ощущение, что сад, это самый настоящий рай.. Или его уголок. Ведь только в раю может быть так же спокойно и жизнерадостно.. Внезапно я заметила странную фигуру прямо перед собой, стоящую на лужайке. То была девушка.. Ладно женщина, как никак, Фрау!.. Фрау Гримм? Она миролюбиво улыбалась и что-то подкидывала - скорее всего хлеб либо же семена щебечущим птахам, копошащимся в траве. Как же она была красива. Ее волнистые, аккуратно уложенные светлые волосы, соответствующие арийским стереотипам, для меня были бы таким божьим даром. В детстве я горела желанием покраситься в белый, или светлый, но конечно родители вовремя успели переубедить меня. Тогда они мне внушали что я самая красивая, все мечтают быть такой как я.. Было приятно, знаете. А в подростковом возрасте.. Как-то мне сказали «У тебя такая уродская мимика, не улыбайся!». После чего я старалась забыть об открытой улыбке раз и навсегда. И почему-то тогда чужое мнение, играло для меня особую роль. Особенно если это мнение было моих родителей.. Так что не удивительно, что я стала меньше с ними общаться. Как и в прошлой нашей встрече, она была облачена в свое голубенькое платье. Не знаю чем, но оно мне понравилось. Палитра такая.. Теплая, не жгущая глаза, а наоборот, не особо выделяющаяся, но тоже, не самая обычная. — Фройляйн Ксена! — Переключив свое внимание с птиц на меня она улыбнулась. На мгновение мне стало страшно. Я почувствовала стыд, за то, что в место того, чтобы ебашить с цветами, я еще даже не дошла до нужной мне точки. — Ты уже вернулась? Я взглотнула. Диалог? Ладно.. Оттолкнувшись я сделала пару шагов. — Ну, да, только что освободилась.. Она осмотрела меня с ног до головы, снова улыбнулась, и махнула рукой, жестом давая мне понять, что мне лучше подойти ближе. — Я не кусаюсь, подойди ко мне. А точно, немцы и немецкие овчарки это разные существа. Извините! Как бы искренне не улыбалась эта фрау, я все же буду стараться сохранять дистанцию в плане доверия. Проще сказать не буду полностью ей открываться, чтобы мною не смогли воспользоваться. — Знаешь.. Тебя когда-нибудь привлекали птицы?— Вдруг начала Фрау Гримм. Смотря в каком плане. Я без фанатизма любила их, но все же парочка видов, которыми я просто восхищалась – были. — Птицы.. Мне нравится что они свободные. И никому ничего не должны. — Да, я тоже так считаю. Для меня птицы, это как.. Чудо природы. Знаешь.. — Повторилась она, — не смотря на то, что они такие разные, для меня, они носят в себе какую-то романтику что ли.. Не умею я красиво выражаться. — Она мило засмеялась. Еще раз кинув пташкам крошки, она посмотрела на меня, словно ожидая какого-то ответа на вопрос. Какой вопрос? — Романтика.. В птичках? — Я вздохнула. — Возможно..Правда мне никак не прочувствовать это. Совсем. — У тебя до войны наверное.. Был молодой человек? До войны? Молодой человек? У меня в своем мире, не было отношений, вообще. Друзья мужского пола были, но чтобы был кто-то, кто писал мне каждый день «доброе утро» или «доброй ночи, солнце» неее, таких не было. Я мотнула головой. Отношения – мой страх, это же ответственность, не то чтобы я была такой, бе, имеется ввиду что принадлежать кому-то.. Для меня это странно. Я могла влюбиться в актера, в персонажа из фильма, в человека которого я знаю лично, но тайно. Никто кроме меня, и возможно парочки друзей, которым я доверяла, больше не знал об этом. — Я хочу верить, что когда то все закончится, и миром. И тогда, каждый сможет почувствовать свою свободу, и тепло любимого человека. Возможно, рано или поздно, ты сможешь влюбиться. Что? И как? В лагере? — Вряд ли, здесь нет места чувствам. А шанса, что я смогу выбраться отсюда – никакого. Ее глаза округлились от удивления. — То есть, ты даже не планировала сбежать? Что?! Что она несет? Это словно, мы одного статуса, чтобы поддерживать такие темы. — Было бы куда. У меня больше нет дома, даже в своей родной стране. Она положила левую руку себе на грудь, и сочувственно опустила взгляд. — Прости.. Но, совсем некуда? А твои родите.. — Она замолчала, виновато отвела взгляд. Ну тут было не сложно додуматься, что возможно их расстреляли, дом мой это деревня которую сожгли, или город, который превратился в тонны обломанных зданий, кирпичей, небрежно разваленных в разные стороны, смятыми и превращенными в крошки танками врага. — Ничего, вы не провинились. — Я вздохнула.Только что ты хотела быть скрытой личностью, а сейчас. А что мне будет? — Ксен, я все же извинюсь за то, что не всегда могу следить за языком.. — Мама! — Вскрикнул Густав подбегая к матери, и крепко обнимая ее за ноги. Птички испугались и взлетели ввысь, от чего я сама вздрогнула. Она потрепала сына по макушке. — Что, опять бегаешь от сестер? — Да, они хотят чтобы я их куклы расчесывал. Ой, больное. У кукол всегда волосы путались, по себе знаю. Была у меня такая, фарфоровая, с красивыми белокурыми волосами. Старая, возможно даже моя мама ею играла. Или бабушка..Прошло время, я путалась среди кустов, пытаясь найти себе занятие. А что еще мне делать? Встретила парочку узников, тоже рабочих, русские. Они показались мне милыми, в плане общения. Даже зачем то угостили корочкой хлеба, чему я была очень признательна, но скривились когда ко мне сзади подошел Мориц, и мне пришлось перейти на дойч. — Фрау Гримм хочет тебя видеть. — Он подправил свою пилотку. На мой вопрос «зачем?» он пожал плечами. Ладно, я еще раз взглянула на своих новых знакомых, они посмотрели на меня с сочувствием. Куда пропала та гримаса ненависти? Или мне показалось. Уходя я услышала легкий шепот, по началу неразборчив, но потом я расслышала что-то «провинилась видать, чего жене коменданта от нее надо?» «да вроде хорошая, правда откуда она..» Дальше все, глухо.
***
Тилике уже не помнил как все до такого дошло. А если и помнил – смутно. До вечера он провозился с документами, которые по словам Вальтера играли особую роль в данном «проекте», на деле ничего, собственно так и есть. Время потрачено, но не в пустую, наоборот хорошо то, что он вовремя успел перепроверить бумаги, дабы избежать ошибок, которые возможно могли бы сыграть не очень хорошую роль в будущем. А что еще? Пустые диалоги которые ведут солдаты день за днем, и одна и та же тема – русские. Кто-то не скрывает всю свою ненависть к народу, кто-то наоборот, больше молчит, но выдает себя за патриота.. А можно ли им быть не следуя идеологиям? Тилике считал что можно.. Речь сейчас не об этом, далеко нет, с темы не съезжай. Когда он зашел в кабинет, увидел Ксену. Обычно она сидела на кровати, но тогда она сидела возле нее. Прижав ноги к груди и склонив голову на колени. Воротник ее пижамы был приподнят, закрывая шею, и он был большой, что даже прятал часть ее лица. Костыли стояли рядом, да так, что казалось вот-вот упадут прямо на нее. Но они держались. Немец сначала подумал что она уснула в таком положении, но подойдя ближе, услышал тихий всхлип. Встав на одно колено он протянул руку к девушке, дабы дотронуться. Никакой реакции не последовало. Обычно она могла вздрогнуть, дёрнуться, испугаться, отпрянуть, а тут просто игнорировала. Чтобы убедиться, что она его точно прочувствовала, он коснулся ее плеча, и немного потрепал по нему. Реакции не было. — Ксена? — Он позвал ее по имени. И тогда та подняла голову. Медленно, словно боялась взглянуть на него. Все ее лицо было было красное и исцарапанное, под глазами были видны мешки, на мгновение ему показалось что это не она, но лишь на мгновение. Сама она выглядела довольно растрепанной, в плане прически, конечно она всегда старалась соблюдать свой порядок, но сейчас.. И все, дальше он уже не помнит, как переместил ее на кровать, дабы сменить место, где ей было бы удобнее. Она все так же продолжала вжиматься в комочек, крепко сжав пальцами его рукав, который уже был мокрый от слез. И в процессе всего, она извинялась и снова не могла сдерживать себя. Облокотив голову ему на плечо, она что-то говорила, но на русском. Невнятно, каждый раз всхлипывая, и он готов был поклясться, что она о чем-то просила бога, ибо сказав какое-то предложение, она всякий раз, повторяла «Господи» на своем, либо же на немецком. И он задавал ей вопросы «что случилось», «что такое?». Она не отвечала, выговаривалась, но на своем, чужом немцу языке. Он вздохнул, если она хочет выговориться так, то пускай это сделает, главное чтобы ей стало лучше. Чуть позже, она успокоилась, но все так же не отвечала на вопросы. И Тилике понял, что в ближайшее время он ничего не узнает. Она лишь плотнее прижалась к нему, крепко сжимая пальцами его за руку, немец все так же не понимал, но сидел рядом, не отпуская ее и гладя по голове. Совсем недавно она боялась на него взглянуть, подойти, вообще до подобного не доходило. А тут.