***
Когда Альбус Дамблдор навёл на Мэри волшебную палочку и проговорил свой «Конфундус», девушке было очень страшно, несмотря на то, что на шее, под блузкой, застёгнутой до последней пуговки, у неё скрывалось «Ожерелье Тота». Сложная конструкция из тонких бронзовых лепестков, покрытых рунной росписью, представляла собой многоразовый амулет, защищающий от большинства классических заклинаний. Побочным действием оказывалось то, что амулет нагревался, причём, в зависимости от вложенной в проклятье силы, изрядно, порой до ожогов. Вот и сейчас, «Ожерелье Тота» дамблдоров «Конфундус» проглотил, но полыхнул так, что Мэри взвизгнула. Потом упала грудью на стол, и со всей силы вдавила свой магошокер в руку с волшебной палочкой. Одновременно с этим раздался хлопок, как будто вылетела пробка из бутыли с шипучкой, и в шею Альбуса Дамблдора вонзился дротик со снотворным. Знаменитый волшебник потерял сознание, обмяк на пластмассовом стуле. Мгновение спустя из чёрного внедорожника с тонированными стёклами, припаркованного за углом веранды кафе выскочил молодой человек, более всего похожий на Джеймса Бонда в его лучшие годы. Водитель внедорожника оказался у столика одновременно с официанткой, следом за которой спешил охранник. — Старший агент Блэк! Специальный департамент государственной службы безопасности. — взмахнул удостоверением пижон Толиман. — Вы присутствовали при завершении полицейской операции по задержанию опасного преступника, похищавшего детей. — Помощь нужна? — поинтересовался охранник, в то время, как официантка просто с открытым ртом глазела на красавчика Блэка. — Сами справимся. — деловито отозвался агент Блэк. — Агент Трэверс, грузим клиента! — Сейчас, улику заберу. — отозвалась Мэри. Девушка подхватила со стола салфетку, на которой ещё в начале разговора написала руны ограждения, и аккуратно, через салфетку, подняла выпавшую из руки Альбуса Дамблдора волшебную палочку. Поместила в специальный пакет, а тот — в свой портфельчик, который внутри оказался намного больше, чем снаружи. И только после этого агенты вдвоём затолкали бессознательное тело Альбуса Дамблдора на заднее сидение автомобиля. — А стрелял-то кто? — спохватилась Мэри, прыгая на сидение рядом с «клиентом». — Сам «Бухгалтер». — проворчал Толиман. — Сказал, размяться хочет. Бережёт он тебя, Трэверс, бережет. — Завидуй молча, Блэк. — отозвалась Мэри. — И вообще, с каких это пор ты — старший агент? Вместо ответа агент Блэк (всё ещё просто агент, не старший) надавил на педаль газа, и автомобиль полетел по вечереющему городу.***
Следующим утром госпожу министра магии опять окликнул портрет Айзека Невтона. — Нарушение Статута и договора, угроза всему магическому и немагическому миру. — проговорил знаменитый сквиб. — О магия и все высшие силы! — простонала госпожа министр. — Что ещё случилось? — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, будучи среди магглов, применил заклинание Конфундус к работнику Департамента, осознанно, желая воспрепятствовать проводимому расследованию. — Как можно! — вскричала госпожа министр. — Это же Альбус Дамблдор! Великий светлый волшебник! Наверное, у него были основания! — Также у него была изъята так называемая Старшая Палочка, относимая к числу артефактов наивысшей степени опасности. — флегматично продолжил излагать Айзек Невтон. — Во время допроса с применением сыворотки правды Альбус Дамблдор показал, что у него имеется ещё и Плащ Смерти, причём незаконно присвоенный. Также, после допроса выяснилось, что Альбус Дамблдор имеет сведения о наличии у Тома Реддла, известного также, как лорд Волдеморт, крестражей. Альбус Дамблдор предполагал, что упомянутый лорд Волдеморт когда-нибудь возродится в виде лича, но никому не хотел передавать эти сведения, так как рассчитывал лично победить этого лича с помощью самоподдерживающегося пророчества. В качестве орудия пророчества Альбус Дамблдор предполагал использовать Гарри Джеймса Поттера. Для нужного, с этой целью, воспитания Гарри Джеймс Поттера был помещён в условия, где с сорокапроцентной вероятностью мог трансформироваться в обскура. Госпожа министр в ужасе закрыла ладонью рот. Ей доводилось видеть небольшого обскура, она знала какой разрушительной силой он обладает. Обскур ребёнка пророчества разрушил бы большую часть Лондона. Тем временем Айзек Невтон уже перешёл к требованию и приговору: — Волшебники из Отдела Тайн должны собрать и уничтожить все крестражи упоминаемого, ныне мёртвого, Тома Реддла, дабы упокоился вовек. Когда вы откроете камин, вам будут переданы все материалы по этому делу. Визенгамот, немедленно после избрания нового Верховного чародея или ведьмы, должен со всей ответственностью пересмотреть все уголовные дела, приговоры по которым были вынесены под председательством Альбуса Дамблдора. Вы лично проследите за тем, чтобы деятельности Альбуса Дамблдора была публично вынесена верная оценка, чтобы никто из волшебников не утверждал, что с ним поступили несправедливо. — А что будет… с Альбусом? — слабым голосом спросила госпожа министр. — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор будет лишён магии, после чего, как маггл, оставлен жить в маггловском мире, в благотворительном приюте для престарелых безработных. — ответил Айзек Невтон. Потом проворчал. — Ну, сколько ему там останется, потому, что немаги столько не живут, сколько Альбусу сейчас.***
Пять лет спустя. Гарри Джеймс Поттер делал сразу три своих любимых дела: ел кексики, болтал ногами под столом и просто болтал. — А ещё мы с крестным сегодня были в Косом переулке. Он мне обещал, что когда я поступлю в Хогвартс, он мне купит самую-пресамую лучшую метлу! А я ему — может я вообще в Хогвартс не поступлю. А он мне — да как же! Хогвартс — самая лучшая школа! Вообще — единственная! А я ему — есть школа традиционной письменности в Кэмбридже, есть школа магозоологов на Джерси, есть школа традиционной музыки и пения в Лимерике… — В Лимерикскую школу тебя точно не возьмут. — заметила, справедливости ради, Мэри Тревэрс. — Да знаю я, — скуксился Гарри.- Я когда в школе петь пытаюсь, меня все просят перестать. Даже учительница. — К тому же, — продолжила Мэри Трэверс, — имей в виду — в квиддич играют только в Хогвартсе. — Вот, никакого выбора. — пробубунил Гарри сквозь последний из кексиков. Потом спросил осторожно: — Тётя Мэри, а меня после Хогвартса в Департамент возьмут? — Не после Хогвартса, а после колледжа. — ответила Мэри Трэверс. — Но, чтобы в колледж поступить, тебе в Хогвартсе придётся учиться как следует, а не только в квиддич гонять. Гарри решил немедленно сменить тему. — Тётя Мэри, а ты уже подумала, становиться тебе миссис Блэк или миссис Блэк? Я, конечно, за Сириуса, он мой крёстный, но Толли тоже прикольный! — Гарри Джеймс Поттер! Ты — наглый беспардонный мальчишка! Не смей вмешиваться в мою личную жизнь! Гарри Поттер тихонько захихикал. Жизнь была прекрасна! Шрам не болел уже почти пять лет.