Как снег на голову

Молчание третьим спутником сопровождало их, обволокивая и погружая каждого в свои мысли. Обсидиан медленнно плелся позади, все сжимая в руках белый платочек. Он все пытался рассмотреть вышивку на ткани, что расположилась ровно в углу платка. Казалось это была небольшая веточка с то ли яблоками, то ли ягодами. Нитки, которыми был вышит узор, на ощупь оказались очень мягкими и приятными. Наверное, на свету они будут давать красивый блеск. Но в темноте все цвета теряли свою яркость, приобретая более темные оттенки. Обсидиан готов был заполнить свою голову размышлениями о качестве ткани платка. Все что угодно было лучше темной бездны тишины. Парень все еще был несколько шокирован произошедшим событием. Конечно, в его голове проскальзывали пугающие мысли, о том что его сопровождающий - самый настоящий монстр, но юноша старался гнать их стоило им только появиться. Однако иногда они брали верх, и Обсидиан переводил взгляд на Диамкея. Его острые когти вновь стали совершенно обычными и даже крови на них не осталось. Возможно они и вовсе почудились парню в темноте? Обсидиан сам сомневался в своих глазах и чувствах. Дьявольский оскал давно исчез, оставляя после себя лишь удлиненные клыки. И лишь вьевшиеся в ткань светлого плаща кровавые пятна напоминали о жестокой расправе. Глаза больше не казались ярко-алыми, а вновь засияли серебряным блеском. А убийственная аура растворилась в воздухе. Диамкей поймал на себе внимательный взгляд парня, что чуть отставал, и лишь слабо улыбнулся, замедляя свой шаг, чтобы Обсидиан мог догнать его. Снег тихо хрустел под подошвой ботинок, напевая понятную только ему мелодию. Свет луны падал на темные волосы, придавая им легкий фиолетовый оттенок, отливающий металлическим блеском. Вампир всматривался в чужие глубокие глаза, напоминающие саму бездну. Парень все еще был без любимой балаклавы, ведь та сильно намокла, поэтому Диамкей строго-настрого запретил ее надевать, приговаривая, что иначе юноша подхватит простуду или чего похуже. Поэтому вампир старался запомнить каждую деталь во внешности парня. Прямой и довольно аккуратный нос, несколько острые скулы и небольшая родинка на щеке, что смотрелась немного одиноко, но все еще мило. Отросшие пряди черных и немного волнистых волос, что спадали на глаза, принося, наверное, много неудобств, казались жестковатыми, что было вполне в стиле парня. Диамкей заглянул в чужие бездны, растворяясь в темноте жидкой пустоты, что поглощала все эмоции и чувства парня, придавая ему знакомый апатичный вид. И сейчас ненасытная тьма начала поглощать своего обладателя, заливая собой всю радужку и склеру глаз. -Долго еще будем играть в гляделки? - стараясь звучать насмешливо произнес Обсидиан. И вампир понял, что тот шутками пытался спастись и выплыть из глубины своих мыслей. -Пока не определим победителя, конечно же, - с радостью кидал парню спасательный круг Диамкей. Обсидиан лишь хихикнул и, признавая свое поражение, отвернулся от чужого улыбающегося лица. Тот лишь хмыкнул, чувствуя как хорошее настроение возвращается к нему. Он уже хотел было открыть рот, чтобы пошутить только что придуманную глупость, как Обсидиан резко произнес: -Вот мы и пришли. Перед ними стоял большой дом, в окнах которого давно горел свет. На заметенном снегом крыльце сидели два человека. Наверное, это были родители Обсидиана. Его мама тихо всхлипывала, и ее хрупкие плечи дрожали то ли от слез, то ли от холода. Мужчина рядом осторожно приобнимал ее за талию и молча поддерживал, своим теплым взглядом успокаивая любимую, однако в его глазах тоже виднелись слезы. Они явно сильно переживали за сына. Вампир глянул на друга, замечая появившуюся вину, что читалась по всем его движениям. Обсидиан, даже не оборачиваясь, коротко махнул Диамкею рукой в знак прощания и тут же сорвался с места, крича родителям, что с ним все в порядке. Услышав знакомый голос они вздрогнули, но осознав, что это их сын, они с надеждой подняли взгляд, всматриваясь в темноту. Когда они увидели парня, тут же вскочили и ринулись ему навстречу. Мать крепко обняла сына, попутно утирая свои слезы. Она ткнулась ему в плечо, причитая как же они волновались. Руку кольнуло болью, когда парня прижали к себе. Обсидиан почувствовал как мокнет ткань кофты, впитывая чужие слезы счастья. На холодную щеку легла такая же холодная ладонь. -Где же ты потерялся, милый? - С теплотой во взгляде спросила мать, улыбаясь сквозь слезы, - поранился, так ещё и маску где-то бросил, - продолжала улыбаться она, принимаясь осматривать руку парня. Послышался глухой хлопок, и голову Обсидиана обожгло слабой болью. Как юноша и предполагал, отеческий подзатыльник ждал его, стоило всем успокоиться. -Маленький идиот, - и пусть голос отца звучал раздражённо, но на самом деле он был очень счастлив видеть сына живым и почти здоровым, - мы тут с ума от волнения сходили, а он сидел где-то и старался бинты аккуратно намотать, чтобы мы потом все восхищались его умениями. Парень только сейчас вспомнил, что свою балаклаву забыл у вампира, а в руках он сжимал его платок. Ещё и ситуацию с переломом придётся как-то объяснять, стараясь не выдать существование Хозяина пещер. Обсидиан глупо улыбнулся, пряча белоснежный кусочек ткани в карман кофты. -Простите, я ведь даже угля не принёс, - виновато опустил голову он. -О каком угле речь, милый! Ты пропал на полдня! Мы уже всю деревню на уши подняли, а ты про уголь, - она отстранила парня от себя и продолжала причитать. Однако юноша слушал вполуха. Большую часть его мыслей занимала чужая умиленная улыбка, что блеснула в темноте деревьев. Вампир помахал Обсидиану рукой, в которой сжимал черную балаклаву со странными геометрическими узорами фиолетовых цветов. Признаться, Диамкею было забавно наблюдать за столь трогательной сценой. Было занимательно слушать материнские нотации и ложно-раздраженные фразы отца. Веселее всего было видеть, как ранее безэмоциональное лицо вновь приобретало краски, оживляя чужие глаза и разгоняя тьму в них. Вампир был рад, что с парнем все хорошо, и чернота дурных мыслей покинула его. Диамкей уже собирался уходить, однако мгновенно обернулся, как только услышал тихий стук по стеклу. В одном из окон виднелся высокий силуэт Обсидиана. Вампир старался максимально осторожно подойти к источнику света и тепла. Обсидиан открыл окно, впуская домой холод улицы, и очень тихо протянул: -Прости, я совсем все забыл, - он вытянул руку и, Диамкей быстро выставил свою, в которой все ещё была ткань. Однако парень покачал головой, - сначала ты возьми, - и попросил вампира сложить руки лодочками. На бледные ладони посыпались маленькие красные ягодки, - свежая клюква, - пояснил юноша, забирая свою балаклаву и тут же натягивая её. -Вау, мои любимые, - радостно улыбнулся вампир, закидывая первую ягоду в рот. Приятная кислинка заставила слегка поморщиться. -Я заметил, - с лёгкой насмешкой произнёс парень, показывая белый платочек. Да, вышита на нем была именно веточка клюквы. - Давай я чуточку позже верну его, хорошо? Постираю и самую малость подправлю вышивку, она тут немного распустилась. -Ты даже вышивать умеешь? - с удивлением воскликнул другой, тут же переходя на шёпот, - прости, просто ты слишком удивительный. -Думаю тебе уже пора уходить, - мягко проговорил Обсидиан, цепляя одну ягодку из чужих ладоней и тут же морщась, - почему она такая кислая? Вампир прыснул в кулак с комичного вида друга, впрочем он, как настоящий аристократ, тут же извинился: -Ты как недовольный котик. Не принимай всерьёз, просто ты столь ярко выражаешь свои эмоции сейчас, что даже я чувствую их. И твоё выражение лица я могу увидеть через маску! Удивительно, не правда ли? -Для тебя все будто в новинку, - жуя ещё одну ягоду, хихикнул парень. Небольшой кристаллик сахара треснул во рту, делая вкус ягодки кисло-сладким. Обсидиану нравилось такое сочетание, поэтому в их доме был огромный выбор перетертых с сахаром ягод, благо лес был в паре метров. Также, конечно, в их подвале стояло множество банок с разнообразными вареньями, соленьями и закатками. Сейчас бы открыть одну баночку маринованных грибов... Пустой желудок довольно громко напомнил о себе, заставляя парня вспомнить, когда в последний раз он ел. Казалось с того момента прошла вечность, поэтому он поспешил сбежать на кухню: -Прости, что уже ухожу, но я одними ягодами не наемся, а так мог бы разговаривать с тобой сутками. Увидимся завтра, - вместо прощания кинул юноша, хитро скривив глазки. Вампир и слова сказать не успел, молча наблюдая за тем как окно с глухим стуком закрылось. Наверное, с той стороны стекла Обсидиан выглядел очень довольным чужим шокированным выражением лица. Диамкей мог лишь пожать плечами и направиться к своей пещере. По пути он все ещё ел подаренную ему клюкву, однако былого хорошего настроения не было, и даже любимые ягоды и прекрасный новый друг не делали вампира счастливее. Гнетущее чувство разливалось в груди, грозясь затопить собой давно не бьющееся сердце. Почему его предчувствие оказалось ложным? Может ему показалось? Наверное, он уже стар для самых точных предсказаний. Да, определённо, дело в возрасте. Или беда ждёт впереди? Диамкей в тревожных и сомнительных чувствах обернулся. Тёплый свет из окон ударил по глазам, дым тонкой струёй шёл из трубы. В доме, должно быть, очень уютно. Вампир вернулся взглядом к тёмному снегу перед собой. Он брел по лесу, практически не разбирая дороги, словно желая затеряться, спрятаться в тьме. И та охотно принимала вампира, мягко обволакивая его, обнимая как родная мать. И как самая настоящая родительница она не желала отпускать свое чадо. Вампир никак не мог выйти на свет, ему нельзя туда. Его ждёт кривая дорожка, залитая чужой невинной кровью. И он продолжит идти по ней, не разбирая кому принадлежит кровь. Родителям, друзьям, случайным людям, одному очень полюбившемуся существу, что обладал довольно мягким мехом. И вампир не уверен, будет ли эта тропа запятнана новой кровью, что, наверно, отливала бы красивым металлом, чернее самой ночи. Но он уверен, что лишь тогда он сможет найти нужный путь к свету. К желанному солнцу. Диамкей кашлянул в кулак, проглатывая очередную ягоду и давясь её слишком кислым вкусом. -Какого черта! Среди приторно сладких ягод появилась такая, чей вкус заставлял кривиться и морщиться. *** Обсидиан неловко улыбнулся, почесывая затылок. После всего случившегося родители, что естественно для них, сильно переживали за здоровье парня, поэтому запретили ему выходить на улицу. Мало ли потревожит больную руку или сляжет с температурой. -Раз уж угля ты не принёс, весь этот день будешь разбирать вещи, - строго произнесла мать, но после её тон стал намного мягче, - у тебя вся жизнь впереди, ты ещё успеешь побывать везде. А пока тебе лучше сохранить свое здоровье, - она потрепала сына по макушке, оттряхивая юбку от пыли, - и разберешь, наконец, весь хлам свой . Дверь хлопнула, и парень остался один в окружении своих мыслей. Ну и огромной кучи самых разнообразных вещей. Глаз нервно дернулся. Обсидиану нравилось собирать и сохранять вещи, поэтому когда приходило время избавиться от мусора, он тратил несколько часов, раздумывая так ли ему нужен старый и сильно помятый бумажный журавлик, который ему сделал Тео. И всегда этот кусочек бумаги продолжал висеть на люстре, ведь это подарок, а выкидывать их ни в коем случае нельзя. И так случалось с каждой вещицей в комнате парня. Единственным, что он выносил были стопки изрисованных бумаг. Юноша не видел смысла в сохранении своих набросков, к тому же большинство были не самыми удачными. Взгляд зацепился за очередную смятую бумагу. Зарисовка пещеры - промелькнула мысль. Рука сама потянулась к клочку, цепляя его край. Однако с белого листа на Обсидиана смотрели две пары глаз. Это был портрет его родителей, что мягко улыбались, приобнимая друг друга за плечи. На голове любимой матери красовался пышный венок из ромашек и маргариток. Её длинные волосы были собраны в аккуратный пучок, из которого выбивались лишь некоторые передние пряди. Небольшие ямочки виднелись на её щеках. Весь её образ был лёгким и мягким. Отец же выглядел воинственно, но любящая улыбка сглаживала все его шрамы. Тяжёлый боевой шлем выглядел грозно, но так криво висел на голове, что вызывал лишь смешок. В его густую бороду были вплетены те же ромашки и маргаритки, что связывало двух людей на бумаге. Они были прекрасной парой. Парень хотел сделать из этого наброска настоящую картину, поэтому не смел выкинуть его. И в этот раз он положил бумажку на стол, в который раз уверяя себя, что как-нибудь позже он воплотит свою мечту в жизнь, к тому же сейчас нужно дождаться того момента, когда кость срастется. Но он обязательно закончит картину к годовщине свадьбы родителей. Им должен понравится такой подарок. Обсидиан сладко потянулся и зевнул. Вроде, всего лишь расставил вещи по полочкам и разложил их по сундукам, а заняло это весь вечер. Спина громко хрустнула, и парень расслабленно лёг на пол. Клонило в сон, однако засыпать нельзя. Его ждёт ещё одно приключение. Он глянул на небольшую плетеную корзинку. Ничего особенного в ней нет, просто порция запеченной картошки, которую парень сам готовил, и клюква. Много клюквы. Обсидиан не был уверен насколько сильно вампир любит эти ягоды, но решил взять прозапас. Также парень аккуратной стопочкой сложил в корзину белый платочек, над вышивкой которого потратил все утро. Да, юноша хотел угостить нового друга. Зачем ему это делать? Этот вопрос появился и у парня, когда тот уколол палец левой руки, старательно подтягивая нитки на ткани. И ещё раз, когда он стукнулся головой о потолок домашнего подвала, выискивая среди множества ягод именно клюкву. И даже когда он максимально тихо открывал окно, стараясь остаться незамеченным. И приблизительный ответ он узнал, лишь когда весенний снег хрустнул под подошвой, а темнота леса поглотила силуэт юноши. Ему нравилось проводить время с Диамкеем. И пусть всего за один вечер парень получил, наверное, самый травмирующий опыт за всю свою жизнь, он не винил вампира в произошедшем. По крайней мере не хотел. Но раз уж сейчас он уверенно направлялся к горе, то он явно желал увидеть его ещё раз. Тяжесть металла приносила двоякие чувства. Вроде и уверенность, что он сможет себя защитить, а вроде и страх, что ему придётся защищать себя. В этот раз уже самостоятельно. Ноги подкосились от одной лишь мысли об этом. Глаза неприятно защипало, но Обсидиан с силой сжал кулаки, заставляя себя собраться. Нельзя быть таким беспомощным. Парню давно уже не десять. Он старался идти твердо, вслушиваясь в каждый шорох. -Обси! Парень вздрогнул и тут же обнажил меч, направляя его в сторону крика. Однако в тот же момент кинул оружие в снег, завидев знакомую серую макушку и красные стеклышки очков. Вампир бежал навстречу знакомому, что-то радостно выкрикивая. Обсидиан приветливо помахал ему рукой, собираясь открыть рот, чтобы пошутить про неугомонность друга, однако тот все приближался, совершенно не намереваясь останавливаться. Он что, хочет сбить парня с ног? Подобная мысль напрягала, вдруг он случайно выбьет кость из сустава? Юноша успел лишь вскинуть левую руку для защиты, когда вампир налетел на него, сбивая с ног и сгребая в свои объятия. Боль пронзила разум, но она была терпима, а вот удушающая хватка Диамкея не особо. Но Обсидиан не собирался скидывать друга с себя, лишь тихо смеялся, умиляясь такому теплому приёму. -Я думал тебя съели по пути! Настолько испугался, что побежал встречать, - шутливо говорил вампир, продолжая валять парня в снегу, - а ты ещё шёл так неуверенно, будто тебя ранили. Светловато-серые волосы падали на лицо, спутываясь в комочки, которые определённо будет тяжело расчесывать. Диамкей несколько раздражённо откинул их назад, слезая наконец с друга. Взгляд зацепился за небольшую корзинку, что парень обронил, когда падал в снег. Однако не успел он и посмотреть на Обсидиана, как в его лицо что-то прилетело, разбираясь на огромное количество маленьких снежинок. -Подлец! Знай, что эту войну начал ты! - воскликнул он, тут же поднимаясь и собирая свой снежок. Обсидиан хохотал над возмущенным лицом и тоном вампира, попутно закрывая лицо рукой. Парень и продолжал бы валяться в снегу, защищаясь от небольших комочков, однако его в одно мгновение поставили на ноги. Не успел он и удивиться, как почувствовал холодок, пробежавшийся по спине. -Гад! За шиворот нельзя! - пытаясь вытряхнуть снег, ругался парень, краем глаз замечая как вампир скрылся за стволом ели, набирая побольше рыхлого снега в ладони. Диамкей решил действовать подло: прятаться за деревьями и бить по противнику из тени. Благо вампирская ловкость позволяла лавировать между стволами, быстро реагируя на попытки парня попасть по нему. Однако он не подозревал, что Обсидиан станет настоящей турелью, что с невероятной скоростью собирала снежные снаряды и тут же запускала их во врага. И вот получалась такая ситуация, что Диамкей не мог нормально атаковать, вынужденный либо отсиживаться где-то, либо постоянно уворачиться. А Обсидиану оставалось только напирать, надеясь, что противник устанет и сдастся в скором времени, ведь парень не обладал вампирской выносливостью. -Сдавайся! Я вижу, что ты устал, давай закончим этот бой твоим проигрышем, - уговаривал Диамкей, которому явно надоело сидеть на месте, - знаешь, ты ведь проиграешь лишь битву, а не всю войну. -Я не подниму белый флаг до тех пор, пока не попаду по твоему довольному личику! - никак не поддавался парень, тихо приближаясь к дереву, за которым засел вампир. -Ну давай, попробуй, - неожиданно для юноши раздался голос Диамкея справа, - я прямо перед тобой, - надменно усмехался он, возникая в нескольких шагах от парня. Обсидиан тут же обрушил на него пулеметный огонь из пары десятков снежков, что заранее слепил. Казалось он совсем не был ошеломлен, наоборот, очень подготовленным к разнообразным трюкам вампира. Но ни один из снежных комков не попал по цели. Диамкей в одно мгновение раскрыл большие крылья, напоминающие крылья летучих мышей. Сделав несколько взмахов, он оказался в воздухе, метрах пяти от земли. -Это уже слишком несправедливо по отношению ко мне! - возмущался Обсидиан, скрещивая руки на груди и недовольно взирая на вампира. -Считай я сдаюсь, - все ещё находясь в воздухе, вздохнул он, разводя руками, - ты столь упрям. Поражаюсь твоим стремлением одержать победу. Парень хмыкнул и, в знак примирения, вытянул руку вверх а после указал на землю. Диамкей улыбнулся, принимая приглашение спуститься. Когда подошва ботинок коснулась весеннего снега, огромные вампирские крылья сложились, скрываясь под бежевым плащом. -Глупый черт, - усмехнулся Обсидиан, надменно скривив глазки. Выглядел он очень довольным чужим ошеломленным видом. Вампир в это же мгновение понял задумку парня, но успел лишь тихо выругаться, тут же чувствуя как увесистый снежок разбивается о его лицо. Снег попал в нос и рот, благо глаза были защищены очками, что правда слишком сильно прижались к переносице под давлением снежка. Диамкей стряхнул остатки снега с лица, поправил очки и недовольно зыркнул на Обсидиана. Тот же вновь валялся на земле, смеясь с вида второго. И, несмотря на неприятное ощущение холода, вампир был рад, даже счастлив. Всё же довольно апатичный Обсидиан, который всегда казался спокойным, как вода во время штиля, сейчас громко хохотал и веселился, передавая часть своей радости Диамкею. Вампир прилёг рядом с парнем, утыкаясь взглядом в бескрайнее ночное небо. Оспа звёзд покрывала все пространство перед глазами, рисуя витиеватые узоры и складываясь в созвездия. Бесконечное полотно глубокого синего цвета, усыпанное белыми точками и мазками, притягивало и манило. Вампир завороженно протянул руку, желая схватить одну звезду, забрать её себе и спрятать ото всех. Было бы прекрасно жить, имея свое светило и не опасаясь, что его свет сожжет, не оставляя ничего кроме праха. Он сжал кулак, напрасно пытаясь оторвать кусочек неба, чтобы сохранить себе эти воспоминания. Чтобы не забыть ощущение снега на лице, громкий смех человека рядом и красивое полотно, что стоит перед глазами. Сохранить и спрятать глубоко в сердце, грея давно неживой орган. Может когда-нибудь, заполненное воспоминаниями оно наконец забьется. -Красиво, - прошептал парень, складывая руки в замок, видимо, желая отогреть замерзшие пальцы, - мне бы бумагу и карандаш, - мечтательно протянул он, прикрывая глаза. Хотелось спать. И даже холодный снег ничуть не освежал, а наоборот, являлся мягкой периной для юноши. Где-то вдалеке ухала сова, изредка прерываясь, под боком что-то увлечённо болтал вампир, активно жестикулируя, весенний снег тихо хрустел, когда тот начинал ворочаться и шуметь. Сам Обсидиан первое время старался отвечать на все вопросы Диамкея, поддерживал диалог и пытался бороться со сном. -Кстати, там в корзине я тебе клюквы принёс. И ещё картошка запечённая, я сам готовил. Надеюсь тебе понравится, - бормотал парень, прерываясь на зевки. Он положил руки под голову, вместо подушки, утыкаясь взглядом в тёмное небо. -Спасибо большое! Не думал, что я по-твоему так сильно помешан на клюкве, - со смешком заметил вампир, завидев корзинку, полную ягод. Ему пришлось подняться с насиженного места, чтобы поднять её и меч заодно, что парень выронил, когда на него налетели с объятиями. Однако юноша не отвечал, продолжая лежать в холодном снегу. Волнение накрыло словно волной, грозясь затопить все собой, перерастая в цунами-панику. Вампир обеспокоено окликнул парня, опуская корзинку. Когда ответом вновь послужила тишина, он рывком добрался до юноши, вспоминая все странности в поведении парня и предполагал самые разные ситуации. Сегодня Обсидиан был немного больше апатичен и спокоен, конечно, вспоминая их недавнюю битву так не скажешь, но до неё и после тот редко отвечал, предпочитая слушать. Однако все тревоги растворились стоило услышать тихое сопение. Он всего лишь уснул. Да, в холодном снегу, но вдруг он настолько устал. Вампир облегчённо вздохнул, усмехаясь своим мыслям. Почему он так переживает? Кто бы ответил ему. Обсидиан не заметил как погрузился в сон, хоть он и старался не задремать. Как ни странно, но ужасного холода он не чувствовал, несмотря на то что уснул он буквально в снегу. Наверное весна наконец выгнала зиму, даря всем вокруг тепло, оживляя лишь одним своим взглядом. Образ весны чётко накладывался на другой, более дорогой для парня, что тот всегда будет вспоминать с теплотой. Образ матери, мягко улыбавшейся, с её немного шершавыми ладонями, чьи касания казались самыми теплыми и уютными. Она могла отогнать все волнения одним своим присутствием. И Обсидиану хотелось бы всегда быть рядом с ней, чувствовать от неё слабый аромат пирогов и свежей земли. Из обволакивающих объятий сна, в котором мама все ещё светились счастьем, приглашая посидеть с ней ещё немного, вырвал чей-то тихий шёпот. Обсидиан сначала слегка испугался, забыв о том где он и кто это рядом. Потом, конечно, осознание вернулось, полностью отрывая все пути, ведущие обратно в сон. -Я заснул? - удивлённо пробормотал парень, потирая глаза. -В снегу, - подтвердил Диамкей, согласно кивая, - я боялся, что ты замерзнешь, поэтому одолжил свой плащ. Всё же мне холод не так страшен. -Спасибо! Я и не думал, что в нем так тепло, - благодарно говорил Обсидиан, повыше натягивая чужой плащ, словно одеяло. -Кстати, я зачем будил-то тебя. Нам лучше бежать сейчас, если не хочешь повторения прошлой ночи, - загадочно сказал вампир, поднимаясь и отряхиваясь, - давай, просыпайся, - протянул руку он. Воспоминания больно ужалили мозг, заставляя парня мигом схватить чужую ладонь, а после рывком подняться. Однако рука не отпустила его. -Как у тебя с физической подготовкой? - шутливо произнёс Диамкей, удобнее перехватывает чужую ладонь, - Ты не против, если я буду тянуть тебя? Просто на всякий случай. -Нет, все хорошо. Не забудь только мой подарок взять, - парень передал вампиру его плащ, но он лишь небрежно закинул его на предплечье. И стоило кусту за их спинами хрустнуть, как они побежали. Сквозь деревья, задевая их ветки, снег с них летел им в лица, но никто даже темпа не сбавлял. Обсидиан был хоть и не самым сильным в деревне, но пробежать пару десятков метров за несколько секунд он мог. Однако сейчас меч был большой обузой, замедляя парня своим весом и, путаясь в ногах, больно бил по бедру. Также мешала правая рука, что мёртвым грузом держалась на бинтах. Но вперёд тянул Диамкей, заранее предупреждавший о всех неприятностях на пути. Серебристые волосы развевались на ветру, иногда мешая парню. Обсидиан чувствовал странные эмоции. Вроде и страх, ведь кусты позади напрягающе часто шуршали и ломались под чьим-то весом. Но была и уверенность, все же он доверял вампиру. Конечно, повторения прошлой ночи Обсидиан явно не желал, но он был уверен, что находясь с Диамкеем он не пострадает. И эти двоякие чувства гнали вперёд, заставляли глупо улыбаться, когда чужие волосы опять попадали в глаза, сильнее сжимать ладонь, тянущую вперёд. Обсидиану определённо нравился этот миг, наполненный опасностью, который юноша не чувствовал. Глаза защипало. Парень опять плакал, роняя слезинки по пути. Однако сейчас он не чувствовал тяжёлого груза, сдавливающего плечи, он мог дышать свободно. Обычно люди называют это слезами счастья. Наверное, Обсидиан правда был счастлив в этот момент.