Единственная. Новый мир.

В кои-то веки я выспалась. Встала, не как обычно, с утра да пораньше, а ближе к обеду. С улыбкой лежала в постели, перематывая в памяти вчерашний прекрасный вечер в саду. Я узнала намного больше не только об этом мире, но и о растениях. И никакого не понятного воздействия на меня ночью! Все знания получила, наконец-то, сама – с удовольствием пронеслось в голове. В общем, если смотреть на местную природу, то я бы осталась здесь с большим удовольствием. Наше времяпровождение закончилось ужином в моей спальной, которую уже успели полностью очистить. Ринар успел подготовить и одежду для сна, а записка, где были начирканы непонятные для меня каракули, которые Ниалли назвал рецептом сока, уже лежала на тумбе у кровати. Я снова взяла в руки непонятный листок, ведь вчера не стала рассказывать о таком факте, как непонимание местной письменности. Но, стоило мне на этот раз попытаться приглядеться к каракулям, как символы тут же стали складываться в очень даже понятные для меня буквы. В общем, очередное чудо, которое случается с ночи. Изучать письменность оказалось бы слишком длительным занятием, поэтому подобному ночному сюрпризу я была даже рада. Снова улыбнувшись невидимому помощнику, заметила, что рабов здесь уже нет, хотя Инари оставлял их здесь на случай, если что-то понадобится мне ночью. Видимо, ушли по делам. Должно быть, мне стоило бы насторожиться этому факту, но слишком довольная хорошим началом дня, я, не переодеваясь, направилась к выходу из спальной. Дверь запертой не оказалась, как я и ожидала, поэтому без каких-либо препятствий смогла спуститься вниз. Точнее, я подошла лишь к лестнице, но, услышав спор Инари с ещё не известным для меня мужчиной, я остановилась, прислушиваясь. — Что же ты, милый, не встречаешь меня как положено? Неужели уже забыл все те слова, которые мы так долго обсуждали? – язвительно интересовался приятный, явно принадлежащий альфе, голос. — Айвенар, ты с прошлой нашей встречи потерял всё возможное к тебе уважение и уж точно не являешься здесь желанным гостем. Клянусь, если ты ещё раз здесь... Гневные слова Инари прервал звук звонкой пощечины, что мне совсем не нравится. Никто не смеет обижать моего бету! И чёрт с ним, что он не мой бета, это поправимо. Пока я судорожно размышляла, как мне побыстрее оказаться там, альфа набирал обороты в своём гневе. — Ты не смеешь указывать мне, щенок! То, что ты управляешь поместьем, ещё ничего не значит! Ты уже обязан быть под брачным браслетом другого, более сильного рода. И король, поверь моим словам, послушает меня, а не какого-то бету, возомнившего себя способным управляться хозяйством лучше альфы. Тогда, с позволения его величества, я заберу тебя под венец, хочешь ты того или нет! — Ты не посмеешь! Не без моего согласия! Король не укажет мне того, с кем под венец я пойду! Поняв, что ещё чуть-чуть и мой бета ввяжется в драку, я обратилось кошечкой и спрыгнула с лестницы прямо на пол первого этажа, благо грация кошки позволяет делать это ловко. Альфа тут же перевёл весь свой гнев на меня, стараясь раздавить меня своей аурой, не такой уж и сильной, скажу я. Я подсела прямо рядом с гордо стоящим Инари, который, несмотря на краснеющий след от руки на щеке, держался очень даже хорошо для беты. Силой альфы стала давить на недоумевающего оборотня, намекая, что территория уже занята и пора бы ему уже и честь знать. Был бы мой плащ здесь, я бы сразу на словах всё это пояснила, однако мне как-то не хочется тратить время на поход к замку и обратно. Альфа, осознав, что на бету есть претендент куда сильнее его, поскорее решил покинуть дом Инари, не прощаясь, но кидая угрозы в сторону беты. Стоило двери за ним захлопнуться, как бета весь сдулся, теряя всю свою, показанную до этого, силу на глазах. Видимо, психика местных бет после вмешательства богов не очень предназначена для подобных ситуаций. Я сразу же вернула своё тело, обнимая его. Он всхлипнул и прижался ко мне сильнее, обнимая в ответ. И вот этим завершились эксперименты богов? Слабыми, с трудом способными постоять за себя бетами? То-то их меньше становится! Кто выживет? Вытерпит подобное в самом себе!? — Простите, это... Это слишком... – пытался он что-то говорить, но я лишь крепче его обняла, поглаживая его по волосам. — Это нормально, Инари, – постаралась я его поддержать. – Нет, его отношение и поведение, конечно, зашло за рамки, но ты держался молодцом – вот, что главное. После сильного стресса, поплакать – самое оно. Помню, после первого совещания брат успокаивал меня несколько часов подряд. Даже сильные альфы проходят через что-то, что может выбить их из колеи и это нормально. А ты держался лучше любого альфы и именно за это я могу сказать, что ты мне симпатичен. Не знаю, всё ли он услышал, но это не важно, ведь он достаточно быстро пришёл в себя. Видимо, мой голос имеет какие-то успокаивающие свойства. Что любопытно, из объятий мы выбрались неохотно оба, Инари даже слегка смутился, вытирая солёные дорожки со щёк. — Прошу прощения, такого больше не повторится... – начал он оправдываться. – Это на эмоциях, я обычно... — Мне абсолютно по боку, какой ты обычно, Инари, – перебила я его. – Рядом со мной ты не должен быть кем-то другим, оставайся собой. Ты, вероятно, единственный понятный мне в этом мире, но и с тобой божества дел наделали, – улыбнулась я и, заметив замешательство на его лице, поспешила добавить: – Ох, чуть не забыла, я тут совсем не местная. Попала каким-то чудом, да и решила немного задержаться. За меня решили, если вдуматься. Инари в конце и вовсе ошалело смотрел на меня. Вероятно, раздумывая, как альфу можно заставить что-либо сделать. Особенно если он того сам не хочет. Что удивительно, в этой стороне всё правильно, ведь альфы упёртые сволочи, пусть и я тоже из их рода, но я хотя бы признаю свои ошибки и вполне могу попросить совета в делах, в которых уж точно не разбираюсь. Не всегда, конечно, но всё же делаю. — И, знаешь что, мы же уже не чужие люди, – решила я добить парня, – может, перейдём на "ты"? Чувствую себя мудрой женщиной лет семидесяти, а мне ведь ещё набираться опыта до этого статуса ого-го сколько! — Я думаю, вы... ты! – сразу исправился он. – Правы. Я сейчас вызову кого-нибудь из рабов, они накроют столик к обеду. — У тебя нет больше прислуги в доме? – поинтересовалась я, направляясь следом за Инари в столовую. — Есть кухарка, но со всем остальным вполне хорошо справляются Ринар и Ниалли. Они уже привыкли ко всем моим требованиям и быстро со всем управляются. Я согласно кивнула. Зачем менять прислугу, если и нынешняя хорошо справляется? Я относилась к такому типу людей, которые в отношении работы задавали просто невыполнимые условия для сотрудников. Однако и платила я, соответственно много. Мои помощники и заместители получали, в сравнении с моей заработной платой генерального и единственного директора, около трети от полной суммы. В общем, столько на такой должности не зарабатывает никто, но и никто долго у меня не держится, хотя желающих можно лопатами грести. Есть, правда, один секретарь, что терпит меня уже больше пяти лет, но его выдержке и стажу завидую даже я. На стол накрыли быстро, ждать пришлось не больше пяти минут, пока раскладывали блюда. Рабы остались сидеть у наших ног, чтобы, в случае чего, сразу помочь. — Они и с тобой наедине так делают? – поинтересовалась я, пробуя на вкус местный суп. Что-то из птицы, но какой именно, разобрать не получается. Инари смутился и явно не знал, что ответить, но я продолжала на него вопросительно смотреть, словно отвечая ему, что мне нужна лишь правда и приму я её в любой подаче. — Как я и говорил, мы с детства росли вместе, поэтому мы обычно сидели вместе. За столом, – зачем-то добавил он, внимательно следя за каждым моим действием. А ведь сам даже ещё не притронулся к еде. — Тогда почему сейчас они... не совсем за столом? – в очередной раз поинтересовалась я с улыбкой, окончательно смущая Инари. — И вы... прошу прощения, ты, – машинально исправился он, ещё не привыкнув, – не будете против их присутствия за нашим трапезным столом? Я пожала плечами и легко улыбнулась. Мне нет разницы, что и с кем кушать. Разве есть что-то зазорное в том, чтобы поесть с теми людьми, которые на тебя работают? Нет. И ситуация здесь такая же. — Пусть едят с нами, я ничего не имею против. Мне нет особой разницы: обедаю ли я с королём, или с рабами. Все они одинаковые. В чувствах, в желаниях, во мнении. Да, многое отличается, но, в общем-то, они есть у всех и всегда.