Напечатала туминское

      Сынмин поправил наушный микрофон и приготовился к ещё одному рабочему дню. Быть сотрудником колл-центра – работа неблагодарная, а иметь в клиентах безымянных подростков с бушующими гормонами и повторяющейся фразой "они меня не понимают! никто не понимает!" вовсе печально. Однако Киму это нравилось. Читаешь заготовленные психологами фразы по скрипту, выслушиваешь сквозь призму пофигизма чужие слезы, а в конце получаешь "идите к чёрту" или "спасибочки". Пропускать каждую тяжёлую историю через себя и искать действительно верные слова не вариант, такой дорожкой давно скорючишься, не успев дожить до тридцати. А Сынмин здесь ищет лишь подработку, а не смерть. Колл-центр предоставлял неплохой заработок на то время, пока он учился.       Пить кофе через пластиковую трубочку, листать купленные на собственные деньги альбомы Day6 – отличная терапия после наполненного болью дня. А если дома горячая вода есть, то совсем становится замечательно.       Цифра двадцать девять на временной панели сменилась на кругленькую тридцать и рабочий день Сынмина начался.       Ким открыл файл со скриптом и пробежался взглядом по знакомым словам. "Ты очаровательно справляешься с извлеканием собственных мыслей! Выпиши их на бумагу, раз страшно сказать вслух, и покажи преподавателю. Он поймёт, что ты умница". "Никто не считает тебя заучкой, каждый обращает внимание только на себя. А если они тебя задирают – эти люди страшные лентяи и вряд ли чего-то добьются".       На счёт последнего Сынмин сомневался. Человек обладал потрясающей наблюдательностью и мог вписаться в ряды журналюг, которые гнались за айдолами и писали жёлтую прессу.       "Не беспокойся, всё препятствия однажды кончатся", "этот случай не бесконечен", "проживи этот день так, как сможешь, а не как от тебя ждут".       Ким вздохнул. Порой хотелось отложить день в пыльную коробку и сунуть в глубокий шкаф. А самому тихонько укутаться в одеяло и слушать через проводные наушники соло любимого исполнителя.       Поступил звонок. Ранним утром. Сынмин сложил губы уточкой. Он даже не успел потрещать на офис скороговорками. Интересно.       – Я считаю себя не интересной, – пролился тонкий девичий голос. – Я такая глупая!       Классика. Сынмин даже узнал, что этот случай классифицируется как "синдром самозванца". Например, эта девушка может быть профи в каком-либо деле, но считать себя последней идиоткой.       – Доброе утро! Горячая линия центра поддержки подростков и старше. У вас есть хобби?       – Ну... – неуверенно замолкла она, – есть. Люблю печь пироги.       – Наверняка, они безупречны, – поинтересовался Сынмин. Позади, меж столиками и ограничителями, шествовал его коллега. Неплохой, но занудный Хан Джисон. В руках плескалось два прозрачных стаканчика с айс-кофе. Разговоры про реперские фишки Ким не любил, а одержимость старшим кофе наоборот. И теперь Джисон каждое утро играл в поставщика кофе. Ким кивнул на микро, Хан понял сразу и молча протянул стаканчик. Сынмин послал воздушный поцелуй, Джисон отмахнулся и с улыбкой удалился прочь. – Кулинария, а в особенности выпечка очень ответственная работа.       – Не знаю, – промолвила та. – Несколько ребят в моём блоге отзывались положительно про внешний вид пирогов, а брат с удовольствием жуёт горелую корку. И не только горелую, я редко ошибаюсь с температурой! – заверила она.       Отлично, – подумал Сынмин и сделал глоток. Холодный кофе скользнул бурным потоком по горлу и взбодрил. – Девушка на самом деле профессионал, но не видит в себе этой жилки.       – Попробуйте больше практиковаться и выставлять свои работы не только в блоге, но и на выставках, – посоветовал Ким. – Уверен, в городе много тематических ивентов, где найдутся ценители кулинарного искусства.       – Мама так же говорит... – девушка шмыгнула носом. – Хорошо, я поищу. Спасибо за советы.       – Всего хорошего. Постарайтесь занять своё место в этой нише и доказать самой себе, что профессионализм выше, чем наглая ложь, рождаемая чужими словами, – отчеканил Сынмин по записанным словам, и довольный откинулся на спинку стула.       – Чего..? – не поняла та половины сказанного и поспешно отключилась.       И такое случалось, когда приходилось объяснять на пальцах. Тогда Сынмин включал преподавателя начальных классов. По буковкам проговаривая: ты молодец, чуточку уверенности и будешь править жизнью.       Следующий звонок поступил незамедлительно, что Ким удивился. Для середины недели очень странно, считая, что до ближайших экзаменов и зачётов достаточно времени.       – Доброе утро, горячая линия центра поддержки подростков и чуть старше, я Вас слушаю, – улыбался сквозь приветствие Сынмин, надеясь, что не услышит суицидальных наклонов хотя бы до обеда.       – Неужели я настолько ужасен, – негромкий мужской голос заставил глаза Кима расшириться от приятного удивления. Бархатный тон был стол печален, что невольно созрела линия ассоциаций с лирическим героем любимых песен Сынмина. – Он отверг меня, когда я позвал его на танцы в нашем универе. Почему так? Я урод?       – Важно не то, что снаружи, а что внутри, – спешно отозвался он. Молчание в разговоре с клиентом наказуемо. – Ты – не твоя внешность, ты – твои решения.       – Читаете по скрипту, да? – рассмеялся тот.       Сынмин прокашлялся.       – Зато это правда.       – Верно, – отозвался он. – Тем не менее, мою личность Вы не знаете и утверждать не можете.       – Расскажи, что тебе нравится?       – Мои коты. Ухаживать за ними. Я подобрал их в разные периоды своей жизни. Но они согрели меня и помогли выбраться. Готовка.       Сынмин угу-кал, заливая внутрь себя кофе. Глоток за глотком, опустошая стакан.       –... думаю, айс-кофе, – тон постепенно веселел, но оборвался внезапно: – и танцы. Чёртовы танцы, на которые я ни за что не пойду, потому что Дон меня продинамил. Ещё и обсмеял перед своими дружками. В этой стране тяжело с принятием ориентации.       Черт. – Сынмин подавился кофе, и рука дрогнула.       – Значит, он придурок, – заключил Ким, немо страдая над коричневым пятном на белой футболке. – Не тот человек, по которому стоит страдать. Если ему не хватило усилий, чтобы подобрать нужные слова, то верный этой человек?       Парень замолчал.       – А Вы?       Ким уже подзабыл, что сидит в разговоре. Рядом образовалась пушистая горка из сухих и влажных салфеток, а пятно расползлось непозволительно широко.       – Я?       – Да. Вы бы хотели сходить со мной на танцы?       Сынмин замялся, отчего тот испугано проблеял: "не стоило мне спрашивать. Опять опозорился. Извините".       – Нет-нет! Всё в порядке, – заверил Ким. – В нашем договоре прописано не иметь личных встреч с клиентами.       Молчание на том конце связи напрягало. А опасная мысль крутилась американской горкой.       – Но правила нужны, чтобы их нарушать, верно? Я Ким Сынмин и буду у реки Хан завтра в шесть, подойдет?       – Самое то, – отозвался тот. – Форма одежды официальная. Спасибо за этот разговор, – и отключился.       Что, Ким Сынмин, ты только что сделал?       Сынмин и сам не понимал. Ну да, понравился голос. Стало чуть жаль, что так получилось. Ему и самому было неприятно говорить про ориентацию. Предпочитал замалчивать и пускать восхищение в сторону недосягаемых айдолов. Так проще и шанс встретиться меньше.       А тут сам встречу назначил. Как бы руководство не узнало.       Десяток разговоров. Сынмин отвечал на автопилоте, не стараясь вникать в беседу. Пару раз вышло удачно, остальные восемь – его послали далеко и на неровную поверхность. Голова занята совершенно другим.       Автопилот главенствовал над ним до самой ночи, пока одеяло с подогревом не прижало так, что дышать стало трудно. Сынмин сжал веки и захрипел в подушку. Что он натворил?!       Свой график работы Ким строил сам. Потому следующим утром сидел в аудитории и в полусне слушал лекцию такого же сонного преподавателя. История входила в список дополнительных предметов, именно из-за этого преподаватель позволял большей части группы появляться исключительно на зачётах. Но и были обязательные пары. Например, сегодня.       – Сынмин-щи, сходите-ка за кофе, – преподаватель потер виски. – Пока мы здесь дружно не уснули.       Ким кивнул и послушно отправился вниз по лестнице. И он бы чуть не споткнулся, если б не чья-то рука, сомкнувшаяся у него на предплечье.       – Осторожнее, – произнес сомнительно знакомый голос. Сынмин проморгался и произнес: "спасибо", а после сообразил взглянуть на человека, спасшего его от ненужных синяков. Однако тот уже мчался на третий этаж. Ким увидел лишь острый подбородок и белую куртку с кожаными вставками.       Кофейный аромат следовал за ним тенью. У самых дверей ему встретился Джисон. Изрядно помятый Хан Джисон. Коллега, который посещал те же пары, что и Ким.       – Кофе! – мучительно улыбнулся он. – Молю, Ким Сынмин!       – Это для преподавателя Су, – Сынмин вовремя увернулся, когда старший потянулся своей рукой к стаканчику. – Подожди до конца пары и мы сходим в ближайшее кафе.       – В смысле ты позвал его на встречу? – нахмурился Джисон, ковыряя в тарелке яичницу. Его не прельщали «полезные» завтраки, а круассан с легким заварным кремом, на которой он то и дело бросал взгляды, очень даже. Однако правильный Сынмин всучил ему эту ненужную и невкусную глазунью. – Это против правил, правильный Сынмин.       – Глупое прозвище.       – Правильное, – поправил его Хан. – Не отходи от темы. Зачем ты это сделал?       Ким отодвинул тарелку с овсянкой. Любимая сладкая каша не лезла в горло, стоило Сынмину рассказать о вчерашнем случае.       – Мне стало его жаль.       – А мне жаль себя, – психанул старший и двинулся на стуле назад. Раздался пронзительный визг. Он подхватил тарелку и направился к стенду с выпечкой. – Я хочу круассан с кремом и сладкий капучино. Иначе день угроблен.       Сынмин поджал губы. Сожаление играло тошнотой в желудке.       – Неужели все так плохо? – задал вопрос он, глядя, с какой жадностью вцепился в десерт Джисон.       – Ну, – фыркнул тот с набитым ртом. Крем забился в кончики губ и стекал с пальцев. – Хочется ли тебе на самом деле пойти на эти танцы? Или ты просто не хочешь похоронить самооценку паренька? Если второе, то трать свой вечер, а после забудь его страшным сном. И больше так не делай.       – Спасибо за совет, хён.       – С тебя еще один шикарный круассан, – махнул Хан остатком выпечки, и крупная капля крема улетела на его черную футболку. – И футболка.       Сынмин поправил галстук и перед выходом взглянул на себя в зеркало. Поднятая челка, обнажающая лоб, бледное лицо и обкусанные губы. Ожидал ли он от себя идеальности в этот вечер?       Последний шаг – парфюм. Цветочные ноты с легкой горчинкой, остающейся в носу. Ким не мечтал остаться в памяти (в носу тем более), другого запаха не было.       Шаг за шагом он приближался к реке Хан. Гирлянды, развешанные по сетевым линиям, создавали праздничное настроение. Откуда-то потянуло жареным мясом и звонким смехом. Сынмин невольно улыбнулся. Если найти плюсы? Сегодня он посетит новое место с новым человеком. Забавно же. Да и танцевать выходило неплохо. Спасибо, мама, за танцевальный кружок, ты дождалась этих слов.       Он остановился у парапета и задумчиво блуждал взглядом сначала по глади реки, а после по мосту и сияющим змейкам машин, освещающих вечернюю мглу светом фар.       – Ким Сынмин?       – Я.       Сынмин развернулся и увидел перед собой по-настоящему красивого молодого человека. Он чуть ниже. На его серьезном, почти каменном лице, возникла смущенная улыбка. И хитрый взгляд потеплел. Парень стал скорее умилительно похожим на кота, не иначе.       – Ли Минхо, – вежливо поклонился он. – Вчера Вы говорили со мной. Спасибо, что пришли.       – Давай на «ты», ладно? – попросил Сынмин, замечая во рту непривычную сухость. – Он в самом деле идиот.       – Почему? – Минхо догадался сразу и наклонил голову. Плюс в копилку.       – Ты очень красивый, – выпалил Ким, но ни разу не пожалел. Он подставил предплечье и спросил: – Где там твои танцы? Не будем доказывать ему, что он глупец, раз лишился тебя. Просто проведем отличный вечер.       Минхо широко улыбнулся и сунул руку в предложенное окошко.       – Значит, ты пишешь скрипты и являешься психологом?       – Рабочая адаптация. Я учусь на сценариста.       Ли издал удивленный возглас.       – Неплохо. Будешь работать с айтишниками и писать сценарий для игр? – предположил он и вызывал у Кима громкий вскрик.       – Ты ведьмак? Как угадал? – остановился он, впившись в него взглядом.       – Банальная удача. Или мы соулмейты и я читаю твои мысли, – подмигнул Минхо. Сынмин почувствовал жжение в ушах и поспешил вперед.       – Если и так, то чуйка тебя не подвела.       Университет Минхо находился в километре от набережной и уже светился мягким желтым светом. Вход атмосферно украсили белыми цветами, а на пол бросили красный коврик. Сынмин лишь в зале узнал, что подобные танцы считались поощрением за успешно сданные зачеты. А для студентов-хореографов отдохнуть на подобных вечерах считалось истинным праздником.       – Я уже хочу сбежать, – шепнул Минхо Киму на ухо. Сынмин подметил, что стоило в зале появиться высокому блондину в белом костюме с небольшой розочкой в кармане, как Ли сморщился и потерял приятный настрой.       – Давай уйдем? – предложил Ким.       – Ты не обидишься? – Минхо собрал брови на переносице.       – Ни за что, – убедил он. – Подобные вещи не для меня. А прогуляться по вечерней набережной гораздо лучше, чем киснуть здесь под современные хиты.       Минхо благодарно на него взглянул и помчался к выходу.       Дыхание превращалось в белый пар и растворялось в воздухе. Минхо потер ладони, пахнущие сладким ароматом корицы.       – Спасибо, что скрасил вечер, Сынмин-а. Без тебя меня бы ждало ведерко мороженого и сопливая дорама.       – Оу, – наиграно раскаялся Ким, сжимая в руках бумагу от сахарного рогалика, – я лишил тебя такого замечательного времяпровождения. Минхо усмехнулся и ткнул его в плечо.       – Негодник.       – Я рад, что тебе лучше, – кивнул Сынмин. – Это же моя работа.       – Оставлю хороший отзыв, чтобы тебе выдали премию, – Ли сунул замерзшие руки в карманы. – Только пообещай, что больше ни с кем не пойдешь на танцы.       – Обещаю. Хочешь встретиться завтра..?       – … что на счет завтра? – голоса слились воедино. – Я совершенно свободен.       – Как и я. Знаю одно прекрасное место, где есть книжный, крутое кафе с сногсшибательным раменом и искусственная зелень.       – Торговый центр, Ким Сынмин, серьезно? – Минхо облокотился на витиеватый парапет и старательно скрывал смех за кашлем.       – Это очень крутой торговый центр! – обиженно проговорил он. – Утро?       – Утро. Я уже отправил тебе сообщение в Какао. До завтра, мой спаситель.       И глядя на куртку Минхо, Сынмин сообразил, что именно Ли помог ему сегодня избежать поцелуя с лестницей. Ох, черт. Ким обязательно поблагодарит его завтра и спросит, что он забыл в его универе. Судьбу, тебя?