Невинная игра

      Через несколько минут после его последних слов они вновь разговаривали, хотя отвести от неё взгляд было довольно сложно: он всё ещё находился под впечатлением от собственного признания и умопомрачительного секса. Драко очень скучал по ней, но знал, что ей нужно время, чтобы ещё раз обдумать то, что он сказал. — Отлично. Теперь, когда мы не находимся в компрометирующем положении, мы можем попросить Гарри прийти сюда, — сказал Драко, используя палочку, чтобы отправить Патронус, — Поттер, как можно скорее приходи ко мне в кабинет. Она здесь.       Легко и просто дракон покинул комнату.       Гарри сказал ему, что их секрет не продержался бы так долго, и теперь пришло время взглянуть правде в глаза.       Тем временем Гермиона успела переделать своё порванное платье во что-то более удобное. Набравшись смелости, он подошел к ней, но она заговорила раньше него. — Ты пригласил Аннабель? На вечеринку Самахина. Она сказала, что твоё приглашение прибыло в поместье Бёрк сегодня утром.       Он почувствовал тревогу в её голосе и выругался себе под нос. Драко постарался очень чётко обозначить свои намерения в отношении любой кандидатки, выбранной его матерью, но почему-то доверять ему Гермионе стало довольно сложно. И, безусловно, он не мог её винить.       В прошлом он бы уважал её границы, но не в этот раз, не тогда, когда она нуждалась в нём. — Конечно, нет. Всё ещё есть вероятность, что она это придумала, — предположил он, садясь за свой стол. — Или это была твоя мать, — подтвердила она, вызывающе скрестив руки.       Чёрт, его семье нравилось быть занозой в его заднице. — Я позабочусь об этом, обещаю тебе. Я должен присутствовать на вечеринке, потому что мои родители не хотят покидать поместье. Я не могу доверять охране МакЛаггена. Но я не буду встречаться с Аннабель, ведь это будет означать, что я ухаживаю за ней. — Она вполне уверена в ваших отношениях. Она видит себя твоей следующей идеальной чистокровной женой, которая носит скромные наряды, — усмехнулась Гермиона. Было очень странно представить, что Золотая Девочка ревнует, но сейчас её надутый носик выглядел так мило. — Я не буду спрашивать об этом, но для меня в жизни важна только одна девушка в не слишком скромных нарядах. На мгновение появилась улыбка. — И она ненавидит Скорпиуса. Она назвала его твоим отпрыском.       Драко нервно провёл рукой по волосам. К сожалению, ему не нужно было слышать это, чтобы знать. — Ни одна из этих девушек не полюбит его как следует. — Не понимаю почему? Скорпиус такой милый ребёнок! Он очень любопытный и готов узнавать новое, целеустремлённый и страстный. А ещё он внимательный, добрый, весёлый и много чего ещё. Вы с Асторией проделали с ним огромную работу, даже если ты сильно сомневаешься в своих отцовских способностях.       Как всегда, её лучшая часть проявлялась, когда наступало время сражаться за того, кого она любила. Драко улыбнулся. — Иди сюда. — Куда?       Он придвинул к себе стул, похлопывая по дереву. — Гарри уже идет, — возразила она. — Да. Но мне плевать на него, — его тон был твёрдым, так как они продолжали смотреть друг на друга.       И после этого объяснения Гермиона сглотнула и направилась к нему, а когда она села, Драко схватил её за руку, целуя костяшки пальцев. — Так ты любишь моего сына? Я уверен, что ты никогда не говорила обо мне в таком тоне.       Но выражение её лица было серьёзным. — Потому что ты болван. Но да, люблю. Поначалу мне было трудно: он — живое напоминание о том, что ты бросил меня, чтобы жениться на другой. Но это не его вина, он никогда не делал ничего, кроме как был милым маленьким мальчиком. — Ты ему нравишься. Я сбился со счёта, сколько раз он говорил о мисс Мионе во время моей реабилитации в поместье, — усмехнулся он, приподнимая её подбородок, чтобы посмотреть прямо в глаза, — правда в том, что новая чистокровная жена всегда будет видеть в нём угрозу из-за его титула первенца, наследника Малфоя. И я никогда не буду оспаривать его право. — Так почему же твоя мать так настаивает на том, чтобы ты снова женился? — спросила Гермиона, положив в утешительном жесте руку на его предплечье. Чёрт, он хотел поцеловать её так сильно, чтобы она снова осталась без дыхания. — Потому что она не может представить себе жизнь вне брака и правил чистокровных. Обычно мы не разводимся, а когда это случается, следующим шагом становится поиск другой женщины или мужчины как можно скорее. — Так что Астория восстановила своё положение в обществе только потому, что через несколько месяцев снова вышла замуж. — Тори любит Блейза. Но да, они не смотрят на неё так, как на меня, из-за брака. Это уничтожило её чувство вины, — он хмыкнул, но улыбка не достигла его глаз, — они не осмеливаются сказать что-то против меня напрямую только потому, что мои хранилища слишком привлекательны.       Она молчала, словно пытаясь набраться мужества, чтобы произнести вслух свои следующие слова. И он не ошибся. — Я не хочу быть твоим маленьким грязным секретом до конца жизни, — её голос дрогнул. — Это никогда не было моим намерением. Но… — Драко… нет. Я не могу…       Порывистым движением он сжал её лицо в своих ладонях. Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга, а затем он нежно поцеловал её в губы. — Родольфус, Пожиратели смерти… Прежде всего, я должен защитить тебя. — И когда же всё закончится? — прошептала она, прежде чем снова поцеловать его. — Это займёт время. И я не знаю, готова ли ты…       Но Гарри Поттер никогда не умел выбирать время, поэтому он испортил момент, выйдя из камина.       Они отодвинулись друг от друга за секунду, но Драко переплёл их пальцы. Инстинктивно она попыталась вырвать руку, но он не позволил. Возможно, Малфой не мог дать ей то, что она заслужила, но определённо пора прекратить притворяться перед друзьями, они итак уже всё знают. — А вот и я, Малфой, — затем он повернулся к Гермионе, глядя на их соединённые руки.       На мгновение глаза Гарри расширились, но вскоре это выражение сменилось ухмылкой. Драко сохранял спокойное выражение лица, как будто ничего не произошло. — Привет, сестрёнка.       К несчастью для Поттера, она не была так уж рада его видеть. — Не называй меня так! Ты мне солгал! И Дафна тоже знает? — Что? — Видимо, ты действительно, мой брат, потому что не такой уж ты хороший лжец, как тебе кажется, — заметила она. О, это была прямая ссылка на них, — итак, каковы наши дальнейшие действия? — спросила она.       Что? — Ты ничего не будешь делать, Грейнджер, — прервал её Малфой, крепче сжимая её руку. — О, удачи тебе с этим, Малфой, — усмехнулся Гарри. — Я не нежная принцесса или девушка в беде, Драко, я сражалась на грёбаной войне, я боролась за свою собственную жизнь. И этот мерзкий человек хочет моей смерти.       Почему они не могли обрести мир? Казалось, что грехи прошлого, грехи их родителей по-прежнему управляют их жизнью. Иногда ему просто хотелось бросить всё и убежать с ней. Но это был его долг — дать Скорпиусу лучший мир, в котором можно было бы жить. Каким бы изнурительным это ни было, он всё равно бы сделал это. — Я могу защитить тебя. И я сделаю это, — ведь это всё, чего он хотел — обеспечить её безопасность. — В прошлый раз, когда ты это сделал, ты убил его брата, подвергнув свою семью опасности из-за меня. Но теперь у тебя есть Скорпиус, я не буду рисковать его жизнью.       Это было давно, вскоре после того, как Гермиона начала работать одним из целителей Мунго, прикомандированных к делам Аврората: Рабастан вместе с небольшой группой мелких Пожирателей смерти прорвался через больничные палаты, не причинив большого вреда благодаря быстрому вмешательству авроров, но Гермиона была очень близка к смерти.       Только его появление спасло её.       Драко до сих пор отчётливо помнил, как ему понравилось убивать эту мразь. — Пожиратели смерти всё равно ненавидят мою семью, Грейнджер. Мы помогли Ордену во время битвы за Хогвартс, они не забудут о нашем предательстве, а угроза Скорпиусу — лучший способ задеть меня, — отчеканил он, стараясь не выглядеть подавленным собственными словами.       Драко причинил столько боли, но Скорпиус не сделал ничего, чтобы заслужить всё это. — Родольфус хочет отомстить за Рабастана, да. Но ты — его главная цель, потому что ты убила Беллатрису.       Атмосфера в комнате изменилась, когда это имя сорвалось с его губ. Сколько бы лет ни прошло, Беллатриса по-прежнему заставляла мурашки пробегать по коже. Но тут же чувство вины взяло над ним верх: он просто смотрел на Гермиону в ту кровавую ночь в поместье, парализованный страхом и собственной трусостью.       Иногда казалось, что ничего не изменилось.       Драко заговорил снова. — Он всегда был одержим Беллатрисой: его ревность была хорошо известна, и моя мать говорила, что ему никогда не надоедало видеть, как близко она была к Волдеморту. — И я убила любовь всей его жизни, — вздохнула Гермиона, сжав его руку, вероятно, в поисках хоть какого-то немедленного облегчения, — они хотели моей смерти за мою кровь, они пытали меня таким Круциатусом, который убил бы большинство волшебников и ведьм, клеймили меня как грёбаное животное, и всё равно этого недостаточно… — Гермиона… — попытался Гарри, но она не позволила ему. — Она убила так много людей, прежде чем нашла меня и попыталась закончить то, что начала в Мэноре, — покачала она головой, — я до сих пор не знаю, как это возможно, что мне удалось убить её в тот день. Это была просто удача, я полагаю. — Ты не должна говорить об этом… — не выдержал Гарри. — Джинни помогла, Молли помогла, Ли помог, но когда она вытащила меня за пределы замка, я смирилась с тем, что умру.       Драко знал эту историю. Рон нашел её без сознания возле Чёрного озера, под трупом Беллатрисы, в критическом состоянии, с открытыми ранами и фиолетовыми синяками на шее, потому что Беллатриса пыталась задушить её, прежде чем навсегда покинуть этот мир.       Такая милая ведьма, как всегда, моя умершая тётушка, подумал он. Они говорили об этом моменте всего один раз, много лет назад, но война всё ещё оставалась чувствительной темой для обоих, так что лучше не вспоминать о ней. Однако Драко так хотелось дотянуться до неё в тот момент и вырвать у неё боль, но он научился разбираться в своей ведьме. Гермиона была слишком горда, чтобы позволить ему заботиться о ней, даже если беззвучные слёзы, казалось, готовы были покатиться по её щекам. — Но для них я всего лишь бесполезная грязнокровка, — выплюнула она.       Драко замер. Ему было неприятно слышать, как она произносит это оскорбление, оно напомнило ему о том, сколько раз он называл её так. Время прошло, да, но не его вина. — Мы можем взять перерыв, если ты хочешь, — предложил Гарри.       Гермиона фыркнула. — Конечно, нет, Гарри, продолжай меня инструктировать, я хочу знать всё, а потом я уйду, потому что, несмотря на попытки Пожирателей смерти, у меня ещё есть жизнь, которую нужно прожить, и моя работа ждёт меня.       Она была львицей, Сортировочная шляпа никогда не ошибалась.       Гарри признал своё поражение, слегка вздохнув. — В Италии слишком сильные движения, Гермиона. Все наши разведывательные группы говорят, что Родольфус находится там, чтобы реорганизовать Пожирателей Смерти: наблюдений стало больше, и Министерство Италии не готово встретить такую огромную опасность. Их Аврорский офис смехотворно мал, чтобы помочь по-настоящему, а Визенгамот всё время отказывается посылать больше наших в Италию.       И они освободили Родольфуса три года назад, ясно дав понять, где находится их лояльность. Люди вроде Блейза пытались помочь, но этого было недостаточно. Чёрт, никогда не было достаточно. — Вот почему они назначили меня ответственным за итальянскую миссию, — усмехнулся Драко.       Гарри хмыкнул в знак согласия. — Здесь слишком много коррупции, Гермиона, мы не можем никому доверять. — К тому же теперь, когда он там, бывшие Пожиратели смерти или сочувствующие им могут решить перестать скрываться. Мы говорим о таких людях, как Джагсон, или о членах Священных Двадцати Восьми, таких как семья Лоу. Кроме того, мы подозреваем, что некоторые из бывших Похитителей были повышены в должности. Уничтожение итальянской ячейки слишком важно, чтобы избежать нового конфликта здесь, — добавил Драко. План был ясен, но до его осуществления было ещё далеко. — Да, но если бы мы их захватили… — предложила Гермиона. — Наконец-то мы могли бы жить в мире, — закончил за неё Гарри. — Поэтому я хочу помочь, — её тон был ровным, как будто всё уже было решено. — Только через мой труп, Грейнджер! — Не будь таким драматичным, Малфой, — засмеялся Гарри. — Так ты согласен? Ты позволишь своей лучшей подруге пойти на такой большой риск? — ответил он. — Не позволю. Но я знаю её и…       Гермиона встала, хлопнув руками по столу, прерывая их. — Вообще-то, я всё ещё здесь. Большое спасибо за вашу заботу, но я не буду скрываться. Может быть, я не самый искусный дуэлянт, но… подождите минутку, — она сделала паузу на мгновение, — Кормак Маклагген — очень влиятельный член Визенгамота… — И один из самых главных противников наших попыток привлечь внимание Визенгамота к этой опасности. — К сожалению, он не единственный. Проблема в том, что большая часть мест передаётся по наследству, а у чистокровных семей всё ещё много предрассудков, — заключил Драко.       Гермиона впервые за время этой встречи слегка улыбнулась. — На прошлой неделе я получила приглашение от Кормака: он хочет, чтобы я была его спутницей на предстоящей вечеринке.       Что, чёрт возьми, он только что услышал?       Теперь была его очередь встать. — Ни хрена подобного, Грейнджер! Этот урод хочет тебя уже много лет. — Ты ревнуешь, Малфой? — поддразнил его Гарри. Ему повезло, что он был его начальником, иначе он бы его избил. — Я, конечно, не буду присутствовать в качестве его пары, — зашипела она, обвиняюще тыча пальцем в грудь Драко, — никто не заставляет меня с ним обручиться. — Я уже сказал, что не собираюсь идти на этот вечер вместе с Аннабель Бёрк. — Хорошо. Но я могу поговорить с ним, попытаться понять, что происходит. Я — его слабое место. Он не признается ни в каких преступлениях, но, возможно, мы сможем получить какую-нибудь полезную информацию, — заявила она, глядя на него. Драко прекрасно знал этот взгляд. Он не мог ничего сказать, чтобы изменить её мнение, — и Гарри согласен со мной. — Это хороший план. Но не спеши и не будь слишком самоуверенной. Он очень хитрый политик, мы не можем его слишком дразнить, — предупредил Гарри.       Драко фыркнул, всё ещё глядя на неё. Конечно, Поттер встал на сторону своей лучшей подруги, он знал это изначально. — Ладно, — пробурчал Малфой, — но я буду следить за тобой каждую минуту. Ты не останешься с ним наедине и всегда будешь находиться в бальном зале. Мы не можем ему доверять. — Драко, — сердито бросила она, — я вполне способна защитить себя, к тому же…       Но Гарри прервал её. Наконец-то. — Хватит, Гермиона. Мы знаем. Но Драко прав: мы не можем рисковать. Особенно когда ты — одна из их главных целей. Драко заговорил снова. — Добавь ещё двух авроров к её охране, Поттер, — сказал Драко, а затем снова повернулся к Гермионе, — и никаких протестов, позволь мне делать мою грёбаную работу.       Она хмыкнула, но промолчала.       Такая хорошая девочка, когда хочет, подумал он, едва сдерживая возбуждение, глядя на неё, когда она так злилась на него.       Гарри кивнул, а затем направился к камину. Но он не сразу воспользовался порошком. — Итак, скажите мне, правильно ли я понял текущую ситуацию. Мы прекращаем притворяться, что вы двое… — Заткнись! — заорали на него оба.       Гарри ухмыльнулся самым ужасным образом. — Спасибо за разъяснение. Но теперь мне пора уходить. Мне нужно срочно написать Дафне, до встречи!