Невинная игра

      Драко прислонился к дверному косяку, глядя на Гермиону, слишком занятую танцем в своих наушниках, чтобы заметить его.       Было забавно видеть, как она, всегда такая серьёзная и логичная, ёрзает и двигает бёдрами, полностью погружённая в тишину своей кухни.       Драко улыбнулся. Гермиона заставляла его часто улыбаться.       Затем он начал рассматривать её фигуру: её локоны были завязаны в высокий хвост, а на ней была одна из его футболок, едва доходившая до середины бёдер. Он согласился поужинать вместе, да, но сейчас ему в голову приходили идеи получше, например, спустить её трусики и трахнуть её на стойке.       Драко слегка вздохнул, решив не торопиться и дать понять о своём присутствии: у них было всего несколько часов, и он намеревался провести их с пользой. Малфой прочистил горло, но этого было недостаточно, поэтому он произнёс заклинание на кастрюлю перед ней, заставив её левитировать. — Какого чёрта! — воскликнула она.       Драко начал смеяться. — Ты с ума сошёл? Ты меня напугал!       Он подошёл к ней. — Привет, Грейнджер, — прошептал Малой ей в губы. Сначала она не ответила, но когда его руки схватили её за бёдра, сокращая расстояние между ними, кончик её языка прошелся по его губам. — Я думаю, пора поесть. Уже поздно, а тебе нужно идти и… — Стой, не думай, дай своей маленькой головке немного отдохнуть. — Хорошо, — согласилась она, — в таком случае, присаживайся и дай мне закончить готовить.       Драко взял стул, стоявший под столом, и сел так, чтобы видеть её. Или, лучше сказать, её задницу. Он ухмыльнулся, сделав глоток воды, уже поставленной на стол, так как их паста, казалось, была почти готова.       Малфой действительно наслаждался видом, это была отличная награда после долгого дня в Министерстве.       И это был не первый раз, а фактически его новая рутина, потому что после ссоры в его кабинете они начали всё сначала. Больше никакого последнего раза или подобных глупостей, просто два человека, которые любят проводить время вместе. Поэтому они встречались у неё дома, когда у неё не было ночных смен, и он добирался до неё после работы, если его мать или Астория не планировали ужины в поместье. Они ели вместе, говорили обо всём, прежде чем заняться сексом, долгим сексом. Но он никогда не оставался на ночь, он всегда возвращался домой, чтобы уложить Скорпиуса и почитать ему сказку.       Астория ухмылялась каждый раз, когда он появлялся в пламени, его мать ничего не спрашивала, а отец выглядел довольно раздражённым, но предпочитал молчать. На данный момент этого было достаточно, на данный момент он мог просто наслаждаться этой частичкой покоя в жизни, полной ужасов.       Гермиона прервала его размышления, поставив перед ним тарелку. — Вау, как вкусно пахнет, Грейнджер. Я впечатлён! — Это лингвини с песто и жареными овощами, — объявила она, протягивая ему сыр пармезан, — предупреждаю: это немного острое блюдо. — Как и ты, — ухмыльнулся он, смакуя первый кусочек. — Чёрт, это действительно вкусно. — Моя бабушка любила учить меня готовить. Я до сих пор пользуюсь её книгой рецептов, даже если у меня нет столько времени, чтобы делать это каждый день.       Одна из вещей, которые Драко больше всего любил в их совместных вечерах, это то, что время от времени она рассказывала ему подробности своего прошлого. Совершенно другая жизнь, которую он хотел узнать. — Ты меня балуешь, Грейнджер, — болтал он, доставая вино из холодильника, — итак… Расскажи мне как прошёл твой день в Мунго. — Хм, это была долгая и утомительная смена, как всегда, когда меня назначают на этаж Януса Тики. Но я добилась некоторого прогресса с двумя пациентами и их потерей памяти, так что, думаю, этот день можно считать удачным, — сообщила она ему, отпив глоток вина, — а твой? — Слишком много Поттера, — усмехнулся он, когда Гермиона слегка поморщилась. — Он всегда говорит одно и то же. — Ну, иногда он прав. Но не говори ему, пожалуйста.       Трудно поверить, но они стали очень хорошими друзьями, даже если продолжали вести себя как враги. Возможно, это было в силу привычки, но это было слишком забавно, и Мерлин знал, как сильно они боролись за мир, который никак не переставал разрушать их жизни. — Твой секрет в безопасности со мной, Малфой, — улыбнулась она, доедая последнюю порцию лингвини. Она всегда ела слишком быстро и ненавидела сидеть на стуле. Она пыталась контролировать себя и ждать подходящего момента только из-за него. Годы уроков этикета трудно забыть, и было довольно забавно наблюдать, как она буквально ёрзает на месте, когда он намеренно замедляет темп только для того, чтобы позлить её. У близости было много форм. — Что-нибудь, что мне нужно знать? — она спрашивала о Родольфусе и его подонках. — Нет, ходит много слухов, но полезной информации мало. Мы продолжаем следить за их передвижениями, но я не знаю… Я просто хочу вернуться на поле боя, — ему нужно было очень скоро отправляться в Италию, даже если это означало держаться подальше от неё и от Скорпиуса. — Дин говорит, что ты готов… — Что? Он сказал это тебе?       Гермиона кивнула. — Ну, ты полностью восстановился, движения твоей палочки совершенны и тверды, как и должно быть, — и она знала это, потому что, притворяясь, проверяла его каждый раз, когда представлялась возможность. — Я хочу кое-что сказать, — подтвердила она, вставая и начиная убирать со стола, давая ему понять, что ей надоело сидеть здесь без движения, — я решила не поступать в Академию целителей сейчас, лучше сосредоточиться на надвигающейся угрозе, и я не хочу подвергать опасности других людей.       Внезапно его еда стала кислой на вкус. Драко поспешно встал, и стул упал на пол. Гермиона резко повернулась, удивленная этим звуком. — Что?       Пожиратели смерти продолжали разрушать её планы на будущее, лишая возможности делать всё, что она захочет. Драко прекрасно помнил, как она была счастлива, когда Академия приняла её заявление. А теперь? Ему нужно было вернуться в свой кабинет и что-то сделать. — Мне нужно идти.       Смятение в её взгляде поразило его, как удар.       Но он всё равно выскочил из кухни. — Драко! — крикнула она, следуя за ним, пока он не достиг камина.       Он повернулся, чтобы поцеловать её на прощание, но было ясно, что Гермиона не намерена его отпускать. — Какого чёрта! Ты не можешь так себя вести. Скажи мне, что происходит. — Я… — у него не было логического объяснения, — я не хочу, чтобы ты меняла свои планы. Ты была так взволнована этим курсом зелий, а из-за того, что я не выполнил свою часть работы ты… — Что? — спросила она, но тут её осенило, — Драко, я решила отложить учёбу, а не отказаться от неё. Это раздражает, да, но я не собираюсь уединяться в своём доме, ожидая Родольфуса, я просто думаю, что лучше не подвергать себя бесполезному риску.       И она обвила руками его талию. — Ты делаешь всё, что в твоих силах.       Чушь. Опасность всё ещё висела над её жизнью, и он был единственным, кто был виноват. Он не убил Беллатрису, когда должен был, он не убил Родольфуса до того, как его схватили авроры, он не убил Рабастана, полностью прикрыв убийство, и он не убил всех грёбаных Пожирателей Смерти, всё ещё находящихся в мире. — Отпусти меня.       Решительным движением она обхватила его лицо, заставляя посмотреть на неё. — Нет, ты обещал. Мы — одна команда. — Как ты можешь мне доверять? — вырвалось из его уст, — ты стала мишенью из-за меня, аврора, неспособного выполнять свою чёртову работу!       Драко снова попытался вывернуться, но Гермиона не позволила ему этого сделать. — Я мишень из-за того, что сделала. Я — та, кто убил Беллатрису. — Рабастан… — Ты не можешь контролировать всё, Драко. И, возможно, я сейчас не самый способный дуэлянт, но я могу за себя постоять. Перестань пытаться защитить всех и сосредоточься на Скорпиусе. Ты нужен только ему, все остальные справятся сами. И, чёрт возьми, ты один из лучших авроров, и ты это прекрасно знаешь.       Огонь в её глазах отвлёк его от ярости против своей семьи. — Гермиона, эта угроза должна быть нейтрализована, волшебный мир заслуживает жизни без Пожирателей смерти. — Ты поймаешь их, — заявила она. Как же ему хотелось в это верить. Но, к сожалению, реальность говорила иначе: на каждого Пожирателя смерти, которого он убивал или ловил, всегда находился новый, который портил ему жизнь. — Да, возможно, — пробормотал он, — но правда в том, что я хочу смерти Рудольфуса. Я не могу больше доверять Визенгамоту…       Они решили освободить его после нескольких лет в Азкабане, и это не могло повториться. — Я знаю, и я тоже, но ты аврор, ты не можешь сделать это нарочно.       Какая наивная женщина, подумал он про себя. Но сейчас ей ничего не нужно было знать. — Если он попытается подойти к тебе… я его убью, — таков был план, держать её и Скорпиуса в безопасности, и он готов на всё, чтобы гарантировать им такое будущее. — Драко… Поцелуй меня.       Он ухмыльнулся. — Ты пытаешься отвлечь меня, Грейнджер? — Может быть, — хмыкнула Гермиона, — ну, а теперь просто заткнись, — встав на носочки, она коснулась его губ, но Драко не терял времени и потащил её в спальню.       Угрозы всё ещё были, но они могут просто взять паузу и оставить все проблемы за этой чёртовой дверью. Открыв дверь, Драко бросил её в центр кровати, забравшись на неё сверху. Одним движением руки футболка исчезла, обнажив её фигуру: ни лифчика, ни трусиков, только её идеальное тело, готовое к его приходу. — Всегда чертовски совершенна, Грейнджер, — пробормотал он, снимая палочку и кобуру для зелий, а затем и чёрный джемпер. Их тела потёрлись друг о друга, и он прижался своим твёрдым членом к её ногам, заставив застонать: поцелуем он заставил её замолчать в тот момент, когда Гермиона сжала его бёдра, начиная двигаться. — Я думала о тебе весь день, — призналась она, глядя на него таким благоговейным взглядом, что у него сжалось сердце.       Что, чёрт возьми, с ним происходит?       Он не мог любить её, не мог так поступить с ней. Это было чистое безумие, но, в то же время, это — всё, чего Драко хотел. Осознание этого факта поразило его: это чувство всегда было спрятано в каком-то отдалённом уголке его сознания, но теперь оно вновь заявило о себе как нечто большее. — Не смотри на меня так, Грейнджер, — выплюнул он. Перестань быть просто собой, подумал он: она путает его мысли, придавая смелость, которой у него никогда не было. Поэтому он начал целовать её более настойчиво, пока Гермиона помогала ему стянуть слаксы и боксеры, наконец-то освободившись от этих бесполезных слоёв ткани.       Они лежали в этой же кровати, когда он сообщил о предстоящей свадьбе с Асторией, разрушив их возможность быть счастливыми, и он хорошо помнил, какой несчастной она выглядела в тот момент.       Драко попытался стереть это воспоминание, целуя, покусывая и облизывая её губы, пока его рука двигалась между ними, определяя, насколько она влажная: он просунул в неё один палец, затем второй.       Гермиона отвечала ему лишь мычанием и стонами, что сводило его с ума.       Но он хотел большего, он жаждал этого.       После того дня в его кабинете секс стал другим. Драко просто терял себя в ней, в том, чем они были. Поэтому он схватил её руку, переплел их пальцы и положил на матрас, прежде чем начать входить в неё. Гермиона открыла глаза, застонала, и его толчки стали менее медленными, поскольку она поощряла его трахать её. Ему нравилось, когда она была такой властной в постели, когда она направляла его в поисках собственного удовольствия.       Но он ещё не закончил с ней. — На колени, милая.       Как всегда, она покраснела, услышав это прозвище, но похоть так ясно читалась в её глазах. Драко соскользнул с кровати и полюбовался видом. Идеальной формой её попки и её шикарной сочащейся промежностью, чувствуя желание войти в неё снова. Вместо этого он наклонился к ней, неуверенно лизнул, а затем увеличил темп, посасывая и ощущая следы себя в этом идеальном тепле. Гермиона схватилась за подушку, стоная в неё, но этого было недостаточно, он хотел заставить её кончить и попробовать все её соки. Тем не менее, его член слишком сильно пульсировал, слыша, как она хнычет от его ласк, поэтому Драко схватил её за бёдра, подтащил к краю кровати и после нескольких шлепков снова вошел в неё. Чёрт, это было так хорошо, так правильно.       Драко нежно поцеловал её позвоночник, а затем начал двигаться, на этот раз сильнее и быстрее, и она выгнулась дугой, подстраиваясь под его ритм.       Она заставляла его влюбляться в неё всё сильнее, и она должна была быть наказана. Потому что это была единственная правда, невинная игра закончилась, осталась лишь ложь, которая больше не работала. Гермиона Грейнджер погубила его, самый неожиданный человек из всех возможных, та, над кем он издевался и кого преследовал в прошлом, которое хотел стереть. Но если она нашла в себе мужество простить его, может быть, он не такой уж плохой человек, может быть, его грехи ещё можно искупить.       Иногда он не верил в это, но эта женщина всегда помогала ему почувствовать себя свободным от прошлого, свободным быть самим собой. Но сейчас ему нужно было увидеть её крах. — Не останавливайся, пожалуйста, — всхлипывала она.       Как это возможно.       В ответ он вдавил её в матрас, а затем схватил одну из её рук. Теперь её восхитительная попка была на виду, и он использовал руку, чтобы войти в неё, капающую и невероятно теплую. — Хорошая девочка, вот так, мне нравится, как ты сжимаешься вокруг моего члена, — похвалил он её. Драко чувствовал, как она пульсирует, приближаясь к кульминации, а Гермиона всхлипывала, задыхаясь. Тогда он переместил руку, нашёл клитор и погладил его с единственным намерением заставить её кончить: её тело начало извиваться под ним, спина выгнулась дугой так, что он застонал и зарычал, сосредоточившись только на ней.       Стоны, срывающиеся с её губ, были такими чертовски горячими, и когда она начала выкрикивать его имя, Драко понял, что ему нужно кончить прямо сейчас, прямо здесь. — Какого хрена ты делаешь со мной, Грейнджер? — простонал он, ощущая каждую капельку оргазма, вибрировавшего между их телами.       Вопрос остался без ответа, и, возможно, так было лучше, это привело бы их к разговору, который он не мог вести в тот момент, не после осознания своих настоящих чувств. Драко не мог этого сделать.       Медленно и не совсем довольный этим, он выскользнул из неё, когда Гермиона выругалась, и наконец-то свободно легла на кровать, а Драко некоторое время смотрел на её раскрасневшееся тело. Чёрт возьми, это было то, что он хотел делать каждую грёбаную ночь перед сном и каждое утро, когда открывал глаза.       Просто быть с ней.       Он быстро наложил на них очищающее, а затем поднял с пола свою разбросанную одежду. — Драко? — Да? — Останься сегодня со мной, — её голос был надломлен, дыхание ещё не пришло в норму, но он определённо не чувствовал в нём надежды. Не было ничего, чего бы он хотел больше, чем этого, но он должен был вернуться домой: Скорпиус ждал его.       Драко подошел к ней и залез на кровать, ложась рядом и обвил рукой её талию. Теперь они смотрели друг на друга, и он не мог не улыбнуться, даже если следующий ответ испортил бы настроение. — Я не могу, — прошептал он, заправляя несколько непокорных локонов ей за ухо.       Она никогда не просила об этом, знала, что это невозможно.       Наклонившись к нему, Гермиона мягко поцеловала его в губы. — Однажды ты станешь моим, однажды у нас будет то, чего мы хотим…       Драко кивнул, касаясь губами её губ, пытаясь удержать эти слова между ними ещё некоторое время.