Невинная игра

      Дом на Гриммо был окутан странной тишиной, лишь отдельные крики прерывали её: видимость была слабой, и Гермиона всё ещё плохо слышала из-за предыдущих взрывов.       Было темно, и даже Люмос, казалось, не мог улучшить ситуацию. Тени продолжали преследовать их, и в качестве утешения у неё была только рука Тео. — Где, чёрт возьми, она может быть? — Она была с Бароном и существами, они должны быть рядом. — Я ненавижу это место, я больше никогда сюда не приду!       Слишком много мыслей пронеслось у неё в голове, но Гермиона знала этот тон. Тео был напуган, он боялся потерять того, кого любил. Гермиона в любом случае попыталась бы спасти Полумну, но теперь счастье Тео зависело от того, удастся ли им найти её живой. А она никогда не оставляла свою семью, даже если ей было страшно, даже если часть её верила, что она уже слишком много раз обманывала смерть, чтобы пережить и эту.       Пол скрипел под их весом, отчего Тео всё время вздрагивал: иногда тени касались их тел, отчего по коже пробегали мурашки. — Как ты думаешь, Гарри и авроры скоро прибудут? — Конечно, — она не была так уверена в этом, но ей приходилось надеяться. Война научила её, что нет ничего важнее, чем быть в здравом уме и не позволять панике овладеть собой. — Пойдём наверх, её здесь нет, — предложил Тео, и она последовала за ним.       Темнота щекотала кожу, Гермиона чувствовала, как тёмная магия вибрирует в воздухе. Они заглянули в каждую комнату, в каждое возможное пространство, когда их уши наполнились криком. Внезапно Тео толкнул её за спину, поставив своё тело между ней и возможной опасностью. — Чёрт, мы должны найти её как можно скорее, — выругался он. Гермиона встала на цыпочки, используя ещё один Люмос, когда что-то увидела. — Тео! Она там.       Полумна лежала без сознания на полу, в нескольких шагах от них. Но это было слишком легко, а в её жизни ничего подобного не было, поэтому, когда в них попало заклинание, она была готова действовать. Тео опередил Гермиону и побежал к источнику заклинания: ещё один бывший Пожиратель, но уже в маске и с меткой на руке, стоял между ними и Полумной в конце коридора. — Твой отец был бы так разочарован, увидев, что ты делаешь с его наследием! Ты предаёшь Тёмного Лорда! — Ну, к счастью для меня, он мёртв вместе с этим куском дерьма, так что следи за своим поганым ртом, — закричал он. Они продолжали бросаться заклинаниями, Гермиона присоединилась к Тео, сражаясь бок о бок с ним, когда внезапно появился второй Пожиратель смерти. — О, Теодор, ты трахаешь эту грязнокровку? Какая жалость, ведь она просто подстилка Поттера, — мрачно усмехнулся он за своей маской.              Гермиона не стала терять времени и метнула в его сторону Петрификус Тоталус, который мгновенно попал в цель: ей надоело слушать этих увальней. Это началось слишком много лет назад, и только Мерлин знал, как сильно она хотела победить их раз и навсегда: на этот раз ни один Пожиратель смерти не избежит правосудия, она позаботится об этом лично. — Чёртова сука! Ты за это заплатишь! — Попробуй, и я сделаю с тобой нечто похуже, — сказала она, не выказывая никаких признаков страха. Эти люди всегда хотели её смерти, это не было новостью. — Родольфус приказал… — он так и не закончил предложение, потому что, действуя сообща, Тео ударил его Инкарцеро, в то время как Гермиона оглушила его. — Чёрт, наверное, мы привлекли к себе слишком много внимания, — сказал Тео. — На это нет времени, — Гермиона схватила его за запястье и потащила к Полумне.       Тео опустился на колени и поцеловал Полумну в лоб. — Она жива!       Гермиона глубоко выдохнула от облегчения, но она не могла ослабить бдительность, не сейчас, когда Тео должен был позаботиться о Полумне. — Левитируй её в ту комнату. Нам стоит закрыться и спрятаться там.       Тео действовал незамедлительно, отступая назад с палочкой, направленной в другую сторону коридора, но ничего не изменилось. Что-то подсказывало ей, что Пожиратели смерти пришли не для того, чтобы кого-то убить, а лишь для того, чтобы доказать, насколько опасными они снова стали: это была демонстрация силы, атака на символы нового курса после смерти Волдеморта.       Они вошли в комнату, и Тео незамедлительно начал накладывать на Полумну диагностические чары, а Гермиона заперла окна заблокировав их, прежде чем встать перед дверью.       Время от времени она слышала отдельные крики, и мурашки пробегали по коже. Даже если большинство детей были снаружи с Дафной и Пенелопой, некоторые из них прятались в доме, и она не делала ничего, чтобы спасти их. Беззвучные слёзы катились по её щекам. — Гермиона, ей нужно в Мунго, у нас нет зелья, а она всё ещё без сознания, я… — он пытался контролировать свой голос, но тот всё равно дрожал, — чёрт возьми, она и так уже потеряла слишком много крови…       Выживание Луны зависело от большого количества Кровоостанавливающих зелий и других вещей, которые они не могли предоставить ей прямо сейчас. — Не теряй рассудок, Тео, пожалуйста. — Гермиона, чёрт возьми, — всхлипнул он, вытирая нос рукавом своей мантии, — помоги мне, пожалуйста…       Он продолжал накладывать чары, но Гермиона чувствовала, как магия Полумны слабеет с каждым вдохом. Антиаппарационные чары, установленные вокруг владений Блэков, не давали им переместиться в Мунго, и выход был только один. Она вдохнула, делая то, что должно было быть сделано. — Кикимер!       Эльф появился в тот момент, когда до них донёсся крик Леонарда. Инстинктивно она повернулась к Тео и поняла, что это правда: он слышал то же самое. — Гермиона… — Леонард где-то там — Гермиона, не смей!       Но решение уже было принято. — Кикимер, перенеси их в Мунго, пожалуйста, — пролепетала она, стараясь не расплакаться. — Грейнджер, ты не можешь оставаться здесь! Пойдём с нами, — умолял он, — или Драко убьёт меня, — услышав его имя, она почувствовала себя совершенно потерянной. Гермиона так много хотела сказать ему, но разве сейчас у неё было бы время для признаний?       Гермиона покачала головой: она хотела бы вернуться к Драко, но не тогда, когда это означало бросить этих невинных детей на милость Пожирателей смерти. — Леонард и другие дети… я не могу… — Я не оставлю тебя здесь!       О, она знала это. Поэтому она сделала единственное, что было возможно. — Мне так жаль.       Тео попытался встать и дотянуться до неё, но она была быстрее. — Кикимер, сейчас же!       Его глаза расширились, когда эльф положил руки на него и Полумну, аппарируя прочь. — Мне так жаль, — повторяла она, глядя на то место, где ещё мгновение назад были её друзья. Гермиона подавила всхлип, думая о том, что её коллеги спасли бы Полумну, а Гарри уже в пути, нужно лишь немного продержаться. Он должен был. На данный момент этого было достаточно, нужно было быть сильной и попытаться спасти некоторых из этих детей, чтобы защитить их до прибытия авроров.       Внезапно сзади раздался голос. — О, маленькая грязнокровка, неужели они оставили тебя здесь одну?       Медленно она повернула голову, уже зная, кто оказался в нескольких шагах от неё: Джагсон. Он был одним из Пожирателей Смерти, упомянутых Драко, и, по-видимому, вторым командиром после Родольфуса: он создал ячейку в Италии.       Гермиона молча держала свою палочку направленной на него. — Поговори со мной, милая, — мягко усмехнулся он, снимая маску, — я — твой лучший шанс покинуть это здание живой. Но прежде мы можем немного повеселиться.       Отвратительный шрам пересекал его лицо, и Гермиона вздрогнула, вспомнив прошлое. — Это? — спросил он, указывая на него, — небольшой подарок от одного из твоих друзей, Блейза Забини. — Он проделал отличную работу, — ухмыльнулась Гермиона, когда её сердцебиение, казалось, замедлилось.       О том, чтобы показать, как сильно она напугана, не могло быть и речи, только не перед ним. — Да, я должен это признать: его магия всегда была такой сильной, но, к сожалению, он отказался от метки много лет назад.       Астория. Она спасла его. — Эти чары не продержатся долго, грязнокровка, и ты это прекрасно знаешь, — снова заговорил он, на этот раз с пустым выражением лица. Конечно же, она знала это: они уже начали слабеть, и Гермиона не могла сражаться с ним. Её судьба казалась предначертанной: сражайся или сдавайся. Никакого компромисса. — Ты не убьёшь меня. — Да, ты права. — Почему? — Рудольфус хочет, чтобы ты была жива, но ничто не мешает мне немного поиграть с тобой.       Гермиона вздохнула. — Гарри и авроры будут здесь уже через несколько минут. — Да, возможно, — сказал он, делая несколько шагов вперёд, — но кто знает, что произойдёт за это время, — он был слишком близко, его магия распространилась по её щиту, и, когда он упал, Гермиона услышала только одно слово в глубине своего сознания: бежать. — Ступефай! — крикнула она, бросаясь на Джагсона. Она не попала в него полностью, но достаточно, чтобы успеть покинуть комнату, пройти по его телу и приступить к осуществлению своего плана. Но это продолжалось недолго, потому что его оглушающее заклинание было намного мощнее и эффективнее, чем её.       Воздух в её легких исчез, и, прежде чем упасть на пол, она ударилась о статую: Гермиона почувствовала, как на виске открылась рана, и в последний момент прояснилось сознание, когда темнота затуманила её зрение. Тут же Джагсон произнёс контрзаклинание, схватил её за волосы и швырнул к стене.       Палочка упала ей под ноги.       Проклятье.       Он целовал и облизывал её шею, заставляя дрожать ноги. — Кто-то должен преподать тебе урок, грязнокровка. Ты не заслуживаешь обладать магией, ты запятнала её своей грязной кровью!       Гермиона задыхалась, всё ещё не в силах сделать глубокий вдох, вероятно, у неё также был сломан нос. Она попыталась заговорить, но это было слишком трудно. — Рудольфус будет так рад видеть тебя после всего этого: он не хочет ничего больше, чем отомстить, — её единственным способом выжить было убить его: если бы ему удалось забрать её… Нет, она не могла думать о таком сценарии.       Но это было невозможно. Гермиона была целителем, она помогала людям чувствовать себя лучше, она не была достаточно подготовлена и мотивирована, чтобы наложить Аваду, и он мог это почувствовать. — Самая яркая ведьма столетия, говорят они, но посмотри на себя сейчас: убить тебя было бы просто актом милосердия… — Да пошёл ты, — ухмыляясь, сказала она, прислонившись к стене, — ты не единственный, кто способен использовать беспалочковую магию.       Тогда она мысленно произнесла заклинание, оно не было столь агрессивным, но всё равно сработало, заставив его отпустить её.       Они смотрели друг на друга несколько секунд, пока Гермиона не опустилась на колени, чтобы забрать палочку, а затем снова пустилась бежать, пользуясь шоком, написанным на его лице.       Она не владела всем списком чар, но научиться пользоваться некоторыми из них без палочки во время Восьмого года было хорошей идеей. — Чёртова сука, ты продолжаешь красть магию, которая тебе не принадлежит, — кричал он, пытаясь дотянуться до неё. В этот момент она почувствовала, что антиаппарационные чары сняты, не полностью, но достаточно, чтобы авроры могли войти.       Наконец-то. — Не так быстро, милая, — усмехнулся он, снова схватив её, и они начали аппарировать. Он использовал ситуацию не в пользу Гермионы, но она не позволила бы ему победить её.       Они начали бороться, бросая друг в друга заклинания, смягченные бесконечными Аппарированиями. Казалось, он прекрасно знал Гриммо, возможно, потому, что провёл здесь много времени в прошлом. — Беллатриса должна была зарезать тебя! — Да, но это я её убила, и, поверь, мне это очень понравилось, — ухмыльнулась Гермиона. — Дрянь, ты за это заплатишь! — Ты такой жалкий, Джагсон, скажи мне: ты скучаешь по своей мамочке? — выплюнула она.       Они продолжали аппарировать, ударяясь о пол, стены, мебель, когда Гермиона почувствовала, что ей в рот попала кровь: её тело было слишком слабым, чтобы выдержать столько прыжков за такой короткий промежуток времени, и Джагсон знал это.       Вероятность расщепления была высока.       Затем он остановился. Она лежала на полу, прижав руку к горлу. Гермиона должна была что-то сделать, но он оказался быстрее, вонзив в неё кинжал. Лезвие проникло в плоть над лодыжкой, и Гермиона не смогла ничего сделать, кроме как закричать. — Посмотрим, что у тебя на уме, грязнокровка, — пробурчал он, вставая и глядя на неё безумным взглядом, — легилименс!       Джагсон ворвался в её сознание, когда несколько воспоминаний появились последовательно: последний общий смех с Тео и Дафной, Джеймс у неё на руках перед детской кроваткой, вид с крыльца дома её родителей на их австралийской ферме. А затем то, что он не должен был видеть: пара серых глаз.       Гермиона задохнулась и закричала, когда её стены Окклюменции поднялись, изгоняя его из сознания: возможно, она была слаба, но не настолько, чтобы позволить ему вот так копошиться в её воспоминаниях. Но, прежде чем она успела что-то увидеть или сделать, второй Пожиратель Смерти подошел к Джагсону. — Пора уходить, авроры уже здесь.       Святое дерьмо, наконец-то хорошие новости. — Видишь, грязнокровка? Сегодня твой счастливый день, спасибо тебе за забавное утро вместе и за информацию, — засмеялся он, — итак… Ты раздвигаешь ноги перед Люциусом или Драко? Наверное, малым, после того, что ты сделала с первым… — Не твоё грёбаное дело, — крикнула она, накладывая Инсендио. — Джагсон, давай!       Он кивнул. — До встречи, грязнокровка. Мы увидимся снова очень скоро. А пока наслаждайся свободным временем в крыле Вальбурги Блэк: она очень любила таких уродов, как ты.       Слёзы начали катиться по её щекам, когда Гермиона почувствовала, как кровь хлынула из раны, но у неё не было сил кричать, слишком сильная боль заполнила её тело и разум. Тем не менее, услышанное имя напомнило ей, что она не может потерять сознание, ей нужно сосредоточиться и бороться за свою жизнь. — Грязнокровка, это было лишь предупреждением, в следующий раз мы убьем тебя и всех, кто попытается нас остановить, — добавил второй Пожиратель смерти.       Джагсон улыбнулся, глядя на неё в последний раз. — Ха, я решил оставить для тебя небольшой подарок. Надеюсь, он тебе понравится. До встречи.       Затем оба аппарировали прочь.