***
Открытие номер один: его зовут Кавех. Он на два года старше аль-Хайтама, хотя и не ведёт себя соответствующе. Это открытие самое обычное из всех, такое же простое, как сопоставление уже знакомого ему имени и лица, которое он регулярно видел. Честно говоря, это довольно знакомое имя: аль-Хайтам видел его в списке лучших после каждой сессии.***
Открытие номер два: человек-катастрофа – лучшее описание для Кавеха. Данное обобщённое заключение легко сделать исходя из множества источников наблюдения. Аль-Хайтам видел Кавеха огромное количество раз после их первой встречи. Часто в одном и том же месте, в одно и то же время: в библиотеке Академии, когда нет занятий. Для аль-Хайтама имеет смысл подбирать время для учёбы так, чтобы вокруг было как можно меньше людей, которые могли бы обратить на него своё внимание и сделать предметом пристального наблюдения. У него есть много вопросов и областей изучения, которые выходят за рамки дозволенного, что может вызвать неприятные подозрения со стороны наблюдателей. С другой стороны Кавех… Такой непостоянный график говорит об отсутствии какого-либо планирования и плохой дисциплине. Он не имеет установленного времени не только когда приходит в библиотеку, но и сколько он здесь будет находиться. Работает эпизодическими, высокоактивными всплесками, просматривая страницу за страницей с бешеной скоростью, что заканчивается тем, что он засыпает, припав щекой к своим заметкам. В это время аль-Хайтаму удаётся бегло взглянуть на то, чем занимается Кавех: множество вычислений и диаграмм, чертежи безумных изобретений и творений, которые, безусловно, не относятся к его учебной работе. Настоящее чудо, что он едва затрагивает что-либо связанное с экзаменационной программой, но при этом умудряется оставаться на вершине рейтинга. Многие студенты заплакали бы от чистой зависти. Аль-Хайтам повсюду слышал много вещей о Кавехе. Как он постоянно забывает поесть, поспать, взять бумажник, вернуть деньги, которые он задолжал. Как этот человек до сих пор жив? И быстро приходит к выводу о том, что он совершенно не заботится о своей сохранности, слишком сильно погружаясь в свои странные изобретательские идеи, которыми занимается. Как вообще кто-то может быть таким беспечным?***
Открытие номер три: Кавех обладает широкими познаниями. У него нет доступа к ним из системы, нет. Скорее всего, он способен самостоятельно отыскать логичные решения многих загадок, ответы на которые аль-Хайтам пытается узнать. Кавех, кажется, просто уделяет мало внимания вопросам, которые в первую очередь породили бы знания. Аль-Хайтам снова в библиотеке, когда Кавех впервые обратился к нему: – Ты, – аль-Хайтам поднял взгляд, чтобы увидеть блондина, стоящего над ним, – ты изучаешь Акашу? Младший не успел ответить, как Кавех без приглашения сел рядом. – Ты сидишь над этими бумагами последний час, – сказал парень, сдерживая смешок. – Что же сбило тебя с толку? Точное функционирование Акаши держится в секрете настолько, что даже большинство величайших учёных Сумеру не имеют к ней доступа. Однако аль-Хайтам никогда не оставлял своё любопытство без ответов. Если они не предоставлены, он будет стараться отыскать их самостоятельно. Стало понятно, что уходить Кавех не собирался, пока не получит ответ. Тогда аль-Хайтам решил объяснить недавно образовавшуюся проблему на пути к пониманию: механизм, c которым он пытается разобраться. – Хм, – Кавех побарабанил пальцами по столу, прежде чем взял карандаш и чистый лист бумаги, – у меня есть идея. Его способ объяснения абсолютно беспорядочный: он освобождает идеи в безостановочном темпе, больше фокусируясь на том, чтобы донести свой ход мыслей, а не на том, чтобы слушатель смог проследить и поддержать его идеи. Будь это кто-либо другой, он бы, вероятно, запутался. Но это аль-Хайтам, и он не просто так один из лучших студентов Академии. Внимательно слушая, он смог уловить основные моменты из бессвязной речи Кавеха, а затем интерпретировал их в своей голове. Когда старшекурсник закончил, аль-Хайтам кивнул, пытаясь игнорировать то, как сильно колотится его сердце. Что ж, впечатляюще. Потому что… Идея Кавеха... Это совершенно логично. Так блондин смог найти решение, над которым младший ломал голову целую неделю. – Ты всё понял? – Кавех выглядел удивлённым. Аль-Хайтам наклонил голову, удивляясь тому, что его проверяют. Он структурировал всю услышанную информацию и пересказал её. – Да, верно! – старшекурсник хлопнул в ладоши с очень довольным видом. – Ты быстро уловил суть. Мне говорили, что я не очень хорош в объяснениях, но, с другой стороны, не моя вина, что я никогда не встречал кого-то, кто поспевал бы за мной. До этого момента, или… Не слишком ли я тебе доверяю? Что ж… Аль-Хайтам взглянул на записи на листе, а затем на Кавеха. Он всё ещё не мог подавить чувство, что появилось в его груди, – это предвкушение, обещающее появление новых ответов. Многие секреты Академии находятся в системе, которая ограждена другими технологиями. Аль-Хайтам мог только представить, что ещё он сможет раскрыть, если прибегнет к помощи этого гениального техника. Его ум мог бы стать ключом к удовлетворению его бесчисленного любопытства, мучившего голову студента. С помощью этого человека он мог бы… – В любом случае, я не понимаю, почему ты тратишь своё время на что-то настолько скучное, – Кавех зевнул, прерывая поток этих мыслей. – Ты считаешь Акашу скучной? Такое вообще возможно? – аль-Хайтам нахмурился. – Э-э, я бы выразился иначе. Существуют другие, намного более интересные занятия. Лучше создать что-то новое, чем ломать голову над чьим-то изобретением, – усмехнулся Кавех. – Хм… Однако я признаю, что совершенствовать Акашу было довольно весело. Это достаточно эффективная инновация в мире техники. Он прикоснулся к своему терминалу, и взгляд аль-Хайтама оказался тут же к нему прикованным. Это действие не выглядело как-то иначе. Но, что Кавех сделал с Акашей? Что он делает сейчас? И как он смог усовершенствовать её, да ещё и оставшись незамеченным? Эти вопросы переполняют и вскипают в голове аль-Хайтама, а его пульс становится частым и беспорядочным. – Ха, нечего сказать? Это нормально, я дам время, чтобы ты смог всё обдумать, – Кавех усмехнулся, выглядя ужасно самодовольным, а затем пожал плечами. – И всё же, если ты так одержим тем, чтобы разобраться в этом… Эх, думаю, я не против помочь тебе, если ты столкнёшься с трудностями. Но ты должен поспевать за мной. Он неторопливо потянулся, откинувшись на спинку стула, бормоча себе под нос: – Ого, я такой хороший старшекурсник.***
Открытие номер четыре: Кавех невыносимый, и они чаще всего не ладят друг с другом. По мнению аль-Хайтама, это неудивительно. Кавеха можно отнести к типу людей, которые говорят не подумав. А для людей с противоположными характерами естественно быть не в ладах. В теории, это правда. Тем не менее, совсем другое дело контактировать с такой личностью один на один, особенно, если учесть, что после разговора в библиотеке их встречи участились. Когда дело доходит до академических дискуссий, важность вклада в них Кавеха очевидна. У него есть множество идей, которыми он вносит свою лепту, что чрезвычайно полезно для аль-Хайтама, которому необходимо услышать мысли кого-то другого. Он также никогда не встречал лучшего собеседника, никогда не встречал кого-то, чей разум дополнял бы его собственный. Проблема в отсутствии взаимопонимания на личном уровне. Большинство разногласий исходят из расхождения мнений, что часто приводит к возникновению споров. Этих двоих уже неоднократно выгоняли из библиотеки. Кавех, мягко говоря, удручающе малопонятный. Имея такие навыки и интеллект, он беспечно растрачивает свои таланты на непрактичную деятельность. Аль-Хайтаму сложно понять подобное. Что движет этим человеком? Что побуждает его к таким лихорадочным вспышкам? Кавех живёт, мало заботясь о реальной пользе вещей, выгоде или о чем-либо ещё. Что он надеется получить в конце концов? Как может кто-то настолько умный настаивать на подлинной ценности столь субъективных, сентиментальных и нелогичных вещей? Если аль-Хайтам будет наблюдать более пристально, изучать дальше… Сможет ли он разобраться в личности Кавеха? Помимо этих огромных различий во мнениях, случается и то, что поведение старшекурсника может стать как кость в горле. И он, кажется, по мере сближения с аль-Хайтамом становится всё более раздражающим. Исследование прервалось, когда набор заколок для волос со стуком упал прямо на заметки, которые только что изучал аль-Хайтам. Он поднял недовольный взгляд, а Кавех занял место рядом с ним. Блондин повернулся спиной к аль-Хайтаму, его волосы частично собраны, полностью открывая обзор на вырез в его наряде, обнажающий часть соблазнительно мягкой на вид кожи. – Эй, аль-Хайтам, раз ты здесь, не поможешь мне с волосами? Чувство раздражения исчезло. Пальцы начали дрожать от перспективы прикоснуться к парню. И он, в общем, не отказался. Аль-Хайтам не стилист, но он потратил достаточно много времени, изучая Кавеха, и уже сумел понять тонкости его любимой причёски. К тому времени она хорошо запечатлелась в его памяти, чего достаточно для того, чтобы суметь выполнить просьбу и не запутаться. Однако, немного трудно не отвлекаться. Точно не когда такие гладкие волосы Кавеха в его руках. Мягче, чем можно было предположить, основываясь на колком характере парня. Слабо пахнущие свежими персиками зайтун и сумерскими розами. Аль-Хайтам запустил пальцы в длинную прядь блондинистых волос. Не его вина, что он не смог сдержать свой порыв, чуть сильнее потянув, просто чтобы увидеть реакцию парня. И Кавех реагирует: он взвизгнул, что, на удивление, вызвало в сердце аль-Хайтама волну жара. Хм. – Придурок! – парень развернулся, бросив свирепый взгляд. – Будь аккуратнее! Кавех оскалился, обнажая красивые, идеально белые зубы, пробуждая у аль-Хайтама желание провести по ним пальцами, чтобы узнать, насколько острыми они окажутся, если парень укусит его. И так всё будет продолжаться. Пожалуй, аль-Хайтаму стоило приложить больше усилий для развития более гармоничных отношений с его старшим, но лёгкое развлечение от вступления с ним в споры, честно говоря, слишком увлекательно, чтобы от него отказаться. Он получает особое удовольствие от подколов в сторону Кавеха, специально выбивая его из равновесия, наслаждаясь любой реакцией, которую ему удаётся вызвать. И как бы то ни было, ни за одной жалобой со стороны Кавеха не подразумевается настоящее заявление о неприязни. Честно говоря, он очень похож на котёнка, который уязвит не когтями, а рычанием. На следующий день даже после самого напряжённого спора, он возвращается с большей энергичностью и невыносимостью, чем раньше.***
Открытие номер пять: Академия заполнена гениями, но Кавех не просто один из них. Аль-Хайтам записывается на одно из факультативных занятий, предлагаемых Кшахреваром. Только ради забавы, а не потому, что ему любопытно, о чём Кавех постоянно бредит. Он всегда быстро усваивал материал, и этот раз не стал исключением. Своих способностей ему хватило для того, чтобы подняться на второе место в рейтинге группы, набрав 78 баллов на итоговом экзамене, а чтобы догнать лучшего студента, ему не хватило всего лишь двух. Это одна из работ, которые не созданы для того, чтобы их успешно сдали, поэтому аль-Хайтам был доволен своим результатом, особенно, если учесть, что он даже не из этого даршана. Кроме того, именно здесь он по-настоящему узнал о значимости учебных достижений того самого человека. До него доходят слухи о старшекласснике, который всего два года назад сдал тот же экзамен на рекордный балл. Идеальный результат. Аль-Хайтам вспомнил, что он знает о Кавехе, о своём нынешнем представлении о нём. Без малого забавно, как то, что он слышал, отличается от его собственного мнения. Со стороны профессоров, студентов и перед всеми, кто его не знает, становится понятно: Кавех – образец для подражания в учебной деятельности, неприкасаемый гений, светоч Кшахревара. И всё же, в моменты, когда вокруг мало людей, и ещё меньше таких наблюдателей, как аль-Хайтам… Что ж. Аль-Хайтам вспоминает моменты, сохранившиеся в его памяти. Как кое-кто отключился на библиотечном столе, пуская слюни на собственные записи, как он же прыгнул в главный фонтан, чтобы лично погнаться за уткой, укравшей его ключи, а затем вернулся с видом промокшего страдальца. Кое-кто проявил чрезмерное безрассудство (и беспечность) при покупке средств для волос, из-за чего случайно покрасил их в ярко-розовый цвет. Это явно не соответствует образу гениального учёного, честно говоря. И несмотря на сложившееся мнение других, ближе всего к настоящему Кавеху оказался тот Кавех, которого знал аль-Хайтам. Это ощущалось какой-то тайной. Кто знает, сколько людей он повстречал за свою жизнь, с его неутомимым стремлением к знаниям, несоблюдением границ и осторожности. Только этот секрет, в особенности, ощущается необъяснимо важным, словно его стоит хранить всем сердцем. Это та истина, к которой только он приближался, потому что больше никто не наблюдал так же долго и достаточно усердно. Аль-Хайтам хотел бы, чтобы так и продолжалось. Вопреки его желанию, такие недавно нахлынувшие воспоминания вызывают улыбку, подёргивающуюся в уголках губ. И странное щемящее чувство в груди заставляет сердце биться сильнее обычного.***
Открытие номер шесть: Кавех сияет на солнце (он не похож на вампира. Или всё же…). В редких случаях аль-Хайтам, посещая библиотеку днём, встречает там Кавеха. Было бы трудно не заметить парня, когда он выглядит… Так. Аль-Хайтам невольно замолкает. Его волосы, казалось, сияют под лучами солнечного света, каскадом падая вокруг лица, будто обрамляя произведение искусства из чистого золота. Изящные контуры его лица подчёркивают тёплые оттенки заката, и появившийся блеск на мягких розовых губах, он что-то шепчет, когда изучает свои чертежи. Ох, думает аль-Хайтам, а в его груди разливается странное чувство. Чувство, заставляющее его сердце слегка замереть, чувство, слишком приятное, чтобы его успокоить. Он на самом деле… Аль-Хайтам собирается подойти, но останавливается как раз вовремя, увидев, что один из старшекурсников приближается к Кавеху, а затем легко целует его губы. И блондин целует в ответ. …Что?***
Открытие номер семь: несомненно, Кавеху нравятся мужчины. И он также им нравится. Этот бойфренд не первый, но и не последний. С тех пор как аль-Хайтам обратил внимание на Кавеха, он был замечен по меньшей мере с семерыми разными мужчинами. Возникает необъяснимая горечь, появляющаяся во рту каждый раз, когда аль-Хайтам видит старшего под руку с новым партнёром. Кажется, будто они пробуют что-то запретное, к чему не следовало дозволять прикасаться. Но ни одни такие связи не длятся особенно долго. Видимо, этот парень просто слишком невыносим для большинства людей. По понятным причинам. То, как заканчиваются его отношения, тоже во многом соответствует его характеру: вспыльчиво, громко и бурно. Часто расставания без стыда происходят на глазах у людей, и аль-Хайтам узнаёт о них благодаря силе слухов, а иногда и сам становится свидетелем. Аль-Хайтам не может даже сделать вид, будто выражает сочувствие. Не тогда, когда видеть, как рушатся эти отношения, приносит такое странное удовлетворение. И тем лучше, если они рухнут и сгорят, раз уж на то пошло.***
Открытие номер восемь: Кавех способствует креативности аль-Хайтама. Это касается не только учебных идей, но и способов, как заткнуть блондина. В отличие от аль-Хайтама, Кавех никогда не проявлял интерес к развитию физических способностей. В конце концов, обычно он слишком увлекается своими изобретениями – его искусством – не отвлекаясь на подобные занятия. Что отличается от более рискованного стремления аль-Хайтама к знаниям, запретным или нет, из-за чего развитие некоторых навыков боя может оказаться полезным. Шанс столкнуться с подобными трудностями намного меньше у Кавеха, который слишком занят тем, что теряется в собственном мире. Во время одного из их споров Кавех стал особенно взвинченным, из-за чего начал говорить в чрезмерно оживлённой манере. Это мешает. Аль-Хайтам ничего не сказал, но в мыслях предположил, что он смог бы обхватить эти тонкие запястья одной рукой. Если сравнивать с аль-Хайтамом, то Кавех чуть-чуть ниже ростом, но телосложение более хрупкое, стройное, и младший легко смог бы заткнуть его: поднять над полом и заставить подавиться этими раздражающими словами, уронив прямо на стол, нагнув над беспорядком из чертежей. Он просунул бы пальцы через излишне активные губы, находя чересчур болтливый розовый язык, сжимая его, чтобы проверить на мягкость. Аль-Хайтам сомневается, что Кавех продолжил бы говорить так колко. Вероятно, он просто с трудом дышал бы, без возможности что-либо сделать, кроме как свирепо уставиться на него слезящимися глазами. К сожалению, учёные должны стремиться состязаться умом, а не способом физического подчинения. Поэтому такие гипотезы, к сожалению, остаются неопробованными вплоть до выпуска Кавеха, а позже и самого аль-Хайтама.***
Открытие номер девять: каким-то образом Кавех влез в долги (что не удивительно). После выпуска старшего они стали видеться реже. Парни не полностью исчезли из жизни друг друга, но теперь частота их встреч намного меньше, чем во время студенчества. Аль-Хайтам не скучает по Кавеху. Он заметил его нехватку, но это было неизбежно, ведь ему удалось найти кого-то, с кем можно поразмышлять на различные темы и устранить пробелы в его собственном понимании более сложных технических идей. Поэтому, возможно, к его отсутствию нужно привыкнуть, но он не скучает по Кавеху. Несмотря на это, у него есть смутное предположение о том, чем занимался Кавех во время их разлуки. Он своими глазами видел Алькасар-сарай, и, хотя аль-Хайтам не воспринимает искусство за «внутреннюю ценность», на которой настаивает блондин, он не станет отрицать, что это поразительный архитектурный шедевр, как и любая другая его работа. Тем не менее, фактом остаётся то, что Кавех увяз в долгах из-за постройки дворца для другого человека, что нелепо, и аль-Хайтам обязательно сообщит ему об этом при следующей встрече. – Прекрати думать об искусстве, как о меркантильных и коммерческих вопросах, аль-Хайтам! – Кавех хмурится. – Я бы сделал то же самое, если бы мне предложили! – Что ж, у тебя нет денег, чтобы сделать это снова, – аль-Хайтам закатил глаза.***
Открытие номер десять: Кавех продолжает вызывать его интерес, несмотря на то, сколько они уже знакомы. Парень рухнул на стол в баре, ворча что-то о беспричинных требованиях клиентов, о растущих тратах на материалы, о плохой погоде. Это всё тот же Кавех, которого он помнит и знает. Но прямо сейчас хорошо ли аль-Хайтам знает его? Он подозревает, что в данный момент, вероятно, смог бы написать пару статей об этом человеке. Целесообразнее было бы узнать… Сколько всего он ещё не знает о Кавехе? Становится понятно, что такого… Что ж, очень много. Это странно, учитывая даже то, что Кавех как открытая книга, но, кажется, будто о нём всегда можно узнать больше. Аль-Хайтам ловит себя на мысли о том, что было бы не так уж и плохо, если бы он смог продолжать открывать для себя что-то новое ещё какое-то время. Пару дней, пару недель, пару месяцев. Возможно, всю жизнь. Поэтому, когда аль-Хайтам слышит, что Кавех собирается сократить расходы при поиске жилья, он без колебаний предлагает: – Ты мог бы переехать ко мне. У Кавеха отвисает челюсть. И он не отказывается. «Это только для того, чтобы присматривать за ним», – убеждает себя аль-Хайтам, направляясь к архитектору. Ради того, чтобы уберечь его от проблем. Чтобы держать его там, где аль-Хайтам смог бы использовать его гениальность с целью изучения секретов Сумеру. Чтобы он был рядом для продолжения наблюдений и попыток разгадать тайны его разума. Чтобы Кавех был рядом в данный момент, и ещё очень и очень долго. Это просто единственный рациональный поступок. Аль-Хайтам прячет в карман две связки ключей, новую и свою собственную. В этом нет ничего такого.