*****
Таксист гнал на предельно возможной скорости, всячески подгоняемый детективом, который сжимал в руках мобильник и пытался связаться с Джоном. Услышав очередное: «Абонент временно недоступен», он бросил телефон на заднее сидение и прижался лбом к холодному стеклу. – Тогда давай так: никто из нас не вмешивается в дела другого, никакой помощи. Ты делаешь свои дела, я – свои. Так будет справедливо. – Идет, – согласился Шерлок и снова перелистнул страницу, даже не вдумываясь в прочитанный текст. – Хорошо, никакого вмешательства, –Джон мягко улыбнулся, поправив пиджак. – Иначе сразу проигрыш. «Плевать, Джон, плевать, особенно на этот глупый спор. Особенно сейчас…» Машина мягко притормозила возле ночного клуба, в котором, как успел сообщить инспектор, в последний раз видели доктора. Быстро оглядев зал, наполненный людьми, танцующими под громкую динамичную музыку, он направился к молодому бармену, который тут же приветливо улыбнулся кудрявому брюнету. – Что-нибудь хочешь? – Да, я ищу одного человека. Блондин, невысокий, скорее всего в длинном пальто и шарфе. Синем. – Хм-м, – парень задумался, слегка наклонив голову набок. – Кажется, был такой, только он был в костюме. – Где? «Говори же, быстрее...» – В последний раз я видел его на танцполе с еще одним мужчиной. Простите, вы случайно не из полиции? – Нет, но если я его не найду, тут будет весь Скотланд-Ярд, ЦРУ, ФБР и секретные службы Британского правительства, – мрачно отозвался Шерлок, направляясь вглубь зала. Мимо него проносились десятки лиц, среди которых он пытался найти одно единственное. Громкая музыка почти оглушала, не давая сосредоточиться на поиске, дыхание сбивалось и с шумом выходило из легких. Сердце предательски колотилось, разнося по венам адреналин и острое чувство вины. «Не нужно было затевать все это… Это я заманил его в руки Декоратора…» – Джон, где же ты? – прошептал Холмс, вглядываясь в незнакомые лица. Вокруг был полумрак, освещаемый лишь яркими прожекторами и скользящими по всему залу разноцветными лазерными лучами. Разгоряченная толпа двигалась в такт музыке, которая заглушала собой любые другие звуки и голоса. Шерлок хотел подняться наверх и перевернуть вверх дном каждую комнату, но сильные руки крепко обвили талию, прижимая к теплой груди. – А ведь я был уверен, что ты придешь, – прокричал Джон, торжествующе улыбаясь. – И нарушишь условие нашего спора. Детектив молча обернулся и долго смотрел на Джона, делая крайне недовольное лицо, нахмурив брови и сжав пухлые губы в тугую полоску. Серые глаза пытались сделать несколько дыр в докторе, пока тот нагло улыбался и сомкнул руки на талии Шерлока. – Ты знаешь, что я тебя ненавижу? – спросил Холмс, скрестив руки на груди. – Думаешь, я бы сидел дома, зная… – Ты не знал, что я собираюсь ехать за нашим Декоратором и не мог этого знать, если, конечно, не связывался с кем-то из Скотланд-Ярда, – парировал Джон, скользя яркими голубыми глазами по лицу детектива, которое тут же изменилось под действием неоспоримого аргумента. – Я беспокоился. – Ты? Беспокоился? Не за свой ли костюм, Шерлок? «Так вот что ты обо мне думаешь?» – Ладно. Прости, просто… Я все еще напуган. – О чем ты? – Джон не выглядел напуганным или взволнованным, скорее с точностью наоборот. Он выглядел довольным, как кот, наевшийся сметаны. – Наш убийца здесь, и через… – он посмотрел на экран мобильника, – …четыре минуты тут будет Лестрейд и группа задержания. – Ты уложил убийцу? Сам? – Конечно сам, – он улыбнулся и слегка наклонил голову. – И еще – я выиграл наш спор. «Точно, твои неоспоримые восемьдесят процентов. Что же, один поцелуй, как и договаривались…» Теплые губы властно накрыли губы доктора, терзая и мстя за этот бессмысленный спор, кусая их за потраченные нервы и проталкиваясь языком в столь желанный рот, вступая в немыслимое танго с другим податливым языком. Через несколько минут оба поняли, что одного поцелуя будет совершенно мало, а ехать до дома – долго. Шерлок на мгновение прикрыл глаза, а затем распахнул их, улыбнувшись и схватив Ватсона за запястье. Джон пришел в себя только когда его с силой прижали к холодной стене и резкими движениями ловких пальцев расстегивали рубашку. Детектив не отрывался от покрасневших влажных губ доктора, попутно пытаясь избавить его от ненужной сейчас одежды. Рубашка соскользнула с плеч, и Шерлок, отбросив ее куда-то в сторону, прижал Джона к раковине, целуя мягкую, разгоряченную кожу шеи и чувствуя через тонкую ткань его возбужденный член. Пальцы Ватсона ухватились за края свитера и требовательно потянули его вверх, а через пару секунд отбросили в сторону, тут же найдя свое место в темных завитках волос. Шерлок тихо усмехнулся, приподнимая Джона и посадив его на одну из тумб, попутно борясь с ширинкой на его брюках. Резкими движениями он стянул темную ткань и пристроился между раздвинутыми ногами, длинными пальцами залезая под резинку красных боксеров. Одно ловкое движение, и материя оказалась брошена вслед за брюками. Джон обхватил ногами бедра детектива, стягивая с него светлые джинсы, которые мягко упали на пол, и с силой впился поцелуем во влажные пухлые губы. Пальцы запутались в каштановых кудрях, слегка оттягивая их, чем вызвали приглушенное рычание. Зубы больно укусили за нижнюю губу, а белоснежные длинные пальцы двигались по напряженному и изнывающему члену, вызывая приглушенные стоны, пока Джон двигал бедрами в сторону руки, ласкающей его плоть. Загорелые руки крепко охватили длинную шею, притягивая к себе, а губы блуждали по нежной коже, оставляя на ней укусы и засосы, которые на утро будут ярко выделяться на молочной коже детектива. Одна рука медленно, словно дразня, двигалась по члену, а вторая с силой прижимала затылок, не давая возможности отстраниться. Джон тихо простонал и удивленно посмотрел на Шерлока. Он никогда и ни с кем не испытывал ничего подобного, но это дурманящее чувство заставляло его губы раскрываться, впуская в рот мокрый и горячий язык, а бедра – двигаться вместе с рукой детектива. Шерлок задыхался в собственных ощущениях, он хотел быть единственным, кто увидит Джона таким: задыхающимся от возбуждения, с покрасневшими губами, с которых срывается тихое Шерлок. Он хотел быть единственным, кто заставит Джона стонать от удовольствия, кричать и вжиматься пальцами в его гладкую спину. «Мой… Только мой…» Длинные пальцы мягко скользнули между ягодиц и медленно вошли внутрь тесного входа, на что Джон выгнулся, хватаясь пальцами за гладкую спину, царапая ее и двигая бедрами в задаваемом Шерлоком темпе. Холмс приподнял его бедро, крепко держа и продолжая двигать умелыми пальцами. Джон был раскрыт перед ним, словно самый необычный опытный экземпляр, такой беззащитный перед этим голодным, внимательным взглядом. Шерлок покрывал шею поцелуями, слизывая крохотные капельки пота и не прекращая двигать пальцами, стараясь нащупать ту самую точку, которая заставит Джона плавиться от удовольствия. – Шерлок… Если я кончу до того, как ты меня трахнешь, это будет на твоей совести, – хрипло отозвался Джон, едва слышно хихикнув. Такие слова никогда не срывались с губ Ватсона, но сейчас они казались чем-то почти невероятным. Холмс мельком посмотрел в голубые глаза, в которых горело яркое пламя безумного желания, и резким толчком двинул пальцами, задевая простату и заставляя доктора снова выгнуться, прижимаясь затылком к холодному стеклу. Он выпрямился и, направив свой напряженный и уже изнывающий от желания член, резким толчком вошел в Джона, придерживая его за бедра и кусая покрасневшие губы, с которых вырвался глухой стон боли. Одна рука крепко сжимала бедро, а другая скользнула на поясницу, ощущая подушечками пальцев ямочки, изгибы и влажные капельки пота. Холмс целовал истерзанные губы и скользил языком в горячий, влажный рот, двигаясь и получая стоны удовольствия в ответ на свои действия, пока не вошел до конца, погружаясь в безупречную горячую тесноту. Его член пульсировал от отчаянного желания, заглушая этим все остальные ощущения. – Боже… Ше-е-ерлок… – глухо простонал Джон, лихорадочно толкаясь бедрами и теряясь в нахлынувших ощущениях. Шерлок толкнулся сильнее, зажмурив глаза и сохраняя это чувство в Чертогах. Это нужно им обоим. Он ускорял темп, наслаждаясь ощущениями, скользя внутрь и наружу, и снова обхватив влажной ладонью возбужденный член доктора. Джон окружал его со всех сторон, такой горячий и тесный, и сама мысль о том, чем и где они занимались, ошеломляла. Его бедра двигались в жестком, бешеном ритме, он почти вколачивал Джона в твердую тумбу, покрытую холодным мрамором, с силой загоняя член в его тело, каждый раз попадая по той самой точке, которая заставляла Джона растворяться от удовольствия. Этого было достаточно, чтобы доктор, сотрясаясь всем телом, забился в его руках, сжался вокруг его члена и, оглушительно громко застонав, кончил. Холмс едва заметил попавшие на его кожу горячие капли спермы, испачкавшие их обоих. Джон дрожал всем телом, что-то нашептывая, словно в бреду, и утопал в сладостной неге, растворяясь в ней без остатка. Тело Шерлока, наконец, сдалось, он с громким вскриком кончил следом за доктором, выплескивая сперму прямо в тугую, жаркую тесноту. – Джон… Джон… – губы бесконтрольно блуждали по горячей шее, руки ласкали влажную спину и переключались на светлые, цвета спелой пшеницы, волосы. Послышался стук в дверь, и мужчины в один голос отозвались: – Занято! – Знаешь, может, еще на что-нибудь поспорим? – прошептал Шерлок, засасывая мочку уха доктора и прикусывая ее. – Только после того, как я отымею тебя до потери пульса, – улыбнувшись, ответил Ватсон и притянул детектива к себе, проведя мокрым языком по опухшим от поцелуев губам. – Джон, там, наверное, уже целая очередь. – Плевать, подождут. «Действительно», – подумал Холмс, снова растворяясь в нахлынувших ощущениях и позволяя Джону вести второй безумный танец их не менее безумной страсти.******