…На наших глазах снова замёрзла ночь А мокрый асфальт целует холодный дождь Я жду тебя весь день, может быть ты придёшь Пустые тротуары останутся ждать любовь…
Холодный осенний дождь не прекращал барабанить в окна. Для кого-то ночной дождь — способ релаксации и спокойного сна, кому-то его равномерный стук в окна и о крыши домов только мешает, кто-то специально открывает все окна нараспашку, чтобы впустить холодный буйный ветер вместе с этим особенно свежим — запахом дождя. Кто-то считает дождь добрым и светлым, кто-то — мрачным и несущим беды… А Антон сидит на подоконнике, куря уже чёрт знает какую по счёту сигарету и задумчиво смотрит в окно. Из капель на его окне выстраиваются замысловатые причудливые узоры. Трудно представить, что твориться у подростка в голове. Но взгляд, подёрнутый пеленой слёз, выдаёт его с головой. Докурив очередную сигарету до фильтра и выкинув её в окно, Антон переводит взгляд на четыре пустые пачки из-под сигарет. — Надо начать экономить, или придётся поджигать траву и засыпать туда соль. — промелькнула мысль в пустом разуме. Усмехнувшись, Антон встал с подоконника, не сдержав стон боли. Позвоночник разнёс острую боль по всему телу. Головная боль тоже дала о себе знать. Немного потемнело в глазах, комната пошла кругом, но Антон уверенно удержался на ногах. Немного постояв и привыкнув к равновесию Антон принял решение отправиться в душ. Шастун смывает с себя вчерашний день. Все раны, обиды, слёзы, любовь. Антон думал об Арсении: «какой же ты всё-таки красивый, козёл». Несколько тёплых капель стекли по щекам. Горячая вода или слёзы, это остаётся загадкой. Эх, знал бы ты, Арсений, как Антон страдает. Сделав утренние процедуры, если их можно так назвать, Антон направляется на кухню и заваривает кофе. Антон поставил хуй знает какую по счёту кружку в раковину. На телефон пришло сообщение. 06:23Неизвестный — +7 901…
Приходи после уроков за школу, не придёшь — из-под земли достану.
Арсений. Сука. Чё. Тебе. Блять. Надо. Антон немного подумал и начал готовить бабушке на завтрак кашу. — Главное, чтобы бабушка не заметила, что я весь в синяках. — как гром прогремела мысль. Собравшись духом Антон оделся –чёрные джинсы, чёрная толстовка. Похороны не дай Бог блять. Накинув чёрную ветровку и подхватив чёрный рюкзак, Антон обувает чёрные кроссовки, выходит на улицу, немного хлопнув дверью. Дождь стекает по мягким золотистым волосам. Антон со всех ног мчится в сторону школы. Холод залезает под ветровку, от этого Антон непроизвольно дрожит. Наконец-то добежав до школы, Антон расслабляться и мягкой походкой идёт к гардеробу. До звонка ещё 10 минут. Скинув с себя всю верхнюю одежду и поправив лямку рюкзака, он отправляется в класс. На пути нет никакого Попова. Как-же это ахуенно. Антон забегает в класс, предварительно накинув капюшон на светлую макушку. Прошло 10 минут от урока алгебры. — Скучно. Пиздец как скучно. Где этот Попов? Почему меня вообще ебёт где этот Попов? Так, Антон, хорош разговаривать с самим собой. — тихо пробубнив под нос Антон уставился на доску, а после влился в голос учителя который объяснял новую тему. На середине урока дверь с грохотом открывается. Попов. — Здравствуйте, можно войти? — Голубоглазый брюнет во все стороны смотрел гордым видом учителю в глаза. Стас Шеминов нахмурил тяжёлые брови. — Молодой человек, а вы не забыли попросить прощения, за то, что опоздали? — Арсений немного поёжился от взгляда учителя. — Простите. Можно войти? — получив утвердительный кивок от собеседника, Арсений скинув все свои вещи под парту, вальяжной осанкой развалился на парте. — Здесь Вам не гостиная, молодой человек, сядьте нормально. — раздался голос учителя на весь кабинет. Арсений закатил глаза, но всё же сел ровнее. После третьего урока Антон спускается в столовую. Через пару минут он идёт к свободному столу с подносом. Но тут проходит самодовольный альфач Арсений, как бы ненароком задевая Шастуна. Но только ученик собирается идти дальше, как Попов перехватывает поднос. — Это ты для меня взял? Как мило, Боже мой, — он наигранно всхлипнул и смахнул невидимую слезу. — Попов, отдай мне! — Только вот…как жаль, что я такое не ем. — он показушно игнорирует шатена и выкидывает всю еду с подноса в мусорку. А потом, вздёрнув голову, удаляется гордым победоносным шагом, толкая Антона. — Ненавижу тебя! На звук как ураган прилетает Дима. — Что тут происходит?! Какого хуя Попов?! Что ты себе позволяешь?! Антон уже довольно натерпелся. Хорош, Попов! Забыл, что было год назад? Отошёл от него! — Арсений смял губы в линию. — Да идите все к чёрту! — воскликнул Арсений и направился с Серёжей на выход из столовой. — Всё хорошо? Антон? — спросил Дима и перевёл взгляд на шатена. — Да, всё нормально. Не надо меня больше защищать, ладно? Я заслужил. — пискнул юноша и словно в прострации вышел из помещения, где пробежал Попов пару минут назад, оставив Диму шокированно смотреть тому вслед. Что произошло год назад? — крутился вопрос. Звенит звонок с последнего урока. Для кого-то это счастье, но не для Антона. Все сейчас побегут домой, к семье. Но только не Антон. Забрав в коридоре свою потрёпанную ветровку, Антон направился за школу, завернув за угол и пройдя несколько метров, Антон увидел Попова и его дружков. — ЧЁ ты так долго? Я тебя заждался. — с упрёком подметил Арсений. — Рил, у меня ноги уже устали стоять. — поддерживая друга прикусив губу, сказал Серёжа. Извините блять. Неожиданно сзади, напрыгнул какой-то непонятный объект. Только через пару минут Антон понял что его повалили на землю. Отдалённо он услышал только одно слово. — Бейте. — сказанное Поповым со всей ненавистью. Дальше пошли удары по всему телу. Живот, спина, копчик, ноги. Жуткая боль пронеслась по всему телу когда чей-то ботинок приземлился на старый ушиб. Вскоре Антон просто отключился. Он не чувствовал больше боли, он ничего больше не чувствует. Он умер?.. Он в аду?.. Очнулся он хуй знает через сколько часов. — Ага блять, в аду, Попов твой личный ад! А смерти своей не дождёшься. — пробубнел себе под нос Антон, и, шипя поднялся на ноги. Боль. Много боли. Еле как дойдя до ближайшей скамейки, Антон плюхнулся своим тощим задом на неё. Дрожа от холода Антон придумал занятие на вечер. Надо напиться. Тяжело выдохнув, Антон написал соседке что бы она присмотрела за бабушкой, а сам направился в клуб. Пятница как никак. Дойдя до клуба Антон качавшись как качели прошёл охранников которые косо на него смотрели. — Пошли нахуй, я бухать пришёл! — хотелось крикнуть Антону, но он воздержал свой пыл. На весь клуб гремела музыка. Девочка с Севера, девочка ни откуда, спрячь скорей ото всех мысли свои. Девочка с Севера, вся в ожидании чуда и любви. Люди дрыгались как ненормальные своими жирными ляжками. Вот что значит пятница в Москве. Антон поморщился от картины и пошёл к бару, бухать коньяк и рассказывать бармену все свои проблемы. Через два часа Антон уже сам стал этим телом с жирными ляжками. Дрыгался под музыку и чуть ли не танцевал на этом же бармене. Люди ему хлопали и даже кидали мелкие купюры. Время близилось к полуночи. Город спит. На улицах тишина, лишь изредка проносятся машины по шоссе. А в клубе дико громко играет музыка, пьяные посетители всё также двигаются под неё. А Шастун сидит за барной стойкой, выпивая уже шестой бокал коньяка. Слишком тяжёлая жизнь. С этим уже невозможно справиться. Затуманенным взглядом он осматривает помещение, выпивает оставшуюся янтарную жидкость в один крупный глоток, который обжигает внутренности. И просит повтор. Благо бармену на это совсем пофиг. Ну, мало ли, горе у человека, пусть выпьет. Тут его плеча касается чья-то мужская рука и оттаскивает к стене. — Шастун, какого ты здесь делаешь вообще? — подросток оторопело смотрит на мужчину перед собой. Он ожидал увидеть кого угодно, только не своего классного и учителя французского — Павла Алексеевича. — А вы то что здесь забыли? — слегка заплетающимся языком, проговорил он. — Не твоё дело, Mon chéri, я хоть не напиваюсь в тряпку, — прорычал Воля. Но заглянув в зелёные, потускневшие глаза, резко поубавил пыл. — С тобой точно всё в порядке, алкаш? — Да забейте, вам то что? — отмахнулся ученик. — Мне что? Ша-а-асту-ун, ты едешь со мной. — Павел, без разговоров, не слушая препинания мальчика выводит его из шумного клуба и направляется к своей машине. — Выпороть бы тебя за такое, Шастунишка. — вздохнул мужчина, не замечая, как сжался тот, кому адресованы слова. — За что мне это всё? Только в машину блевать нельзя, Антон!...Я курю сигареты, зачем-то люблю их пока они есть.
И скучаю, когда больше нет их.
Давай, обними меня чем-нибудь тёплым
Я громко моргаю и падает пепел
До следующих суток ещё километр...