Счастье несбывшейся мечты

Декабрь, 1972 год. За окном с самого утра шёл снег, накрывая школьный двор белым покрывалом. Кое-где можно было заметить резвящихся малышей — ребят старше третьего курса была маловато, все сидели в тёплых и уютных гостиных или комнатах. Амалия Джейлен и Элизабет Кин не входили в число тех, кто повалил на улицу, только продрав глаза. Они сидели в гостиной, заняв кресла около камина. На обоих девочках были свитера.       — Знаешь, я просто обожаю зиму! — высказалась Бетт, откинувшись на спинку кресла. — И это не только потому, что у меня зимой день рождения. Просто люблю атмосферу рождества, Нового года. Да и снег мне симпатичен.       — Поразительно, девчонки, что вы не дубеете на таком холоде! — за спинами второкурсниц послышалось недовольное бурчание. Обе слизеринки сразу поняли, что голос принадлежал Барти. Рядом с ним бодро шествовал Эллиотт, размахивая шапкой в разные стороны. Тёмно-жёлтая куртка блондина была расстёгнута, а чёрная кофта под ней была вся в снегу — видимо, парни играли в снежки. Барти стянул с себя мокрое серое пальто и произнёс заклинание, дабы его высушить. После этого он провернул то же самое с одеждой Эла и отнёс верхнюю одежду обоих в спальню. Вернувшись, мальчик опустился на подлокотник кресла, в котором сидела Элизабет. Бонд же уселся на пол перед камином, протянув руки к огню.       — Вы снегом друг друга убить хотели или чужую команду? — со смешком в голосе поинтересовалась Ами.       — Сначала я пришиб снежком Барти, а потом нам обоим пришлось отбиваться от снежков мародёров, — пожал плечами Эл.       — Опять они? — раздражённо вскинула бровь Кин. — Что ж им не сидится-то? Четверо гриффиндорцев и впрямь были везде. Если происходило что-то неладное, там обязательно были замешаны мародёры. Если у кого-то волосы обрели радужный оттенок или выпали, то этот человек явно насолил мародёрам. Самым адекватным из их компании, по общему мнению студентов Хогвартса, был Римус Люпин. Он был примерным учеником, вежливым парнем, да и в целом заслуживал доверия и уважения. В узких кругах он носил кличку «Совесть Мародёров». И Шарлотта давно признала, что Римус — её любимый мародёр. Вальдес и Люпин до сих пор поддерживали связь вне учебного времени, часто гуляли и их уже смело можно было называть друзьями, а не просто товарищами. С остальной компанией Люпина Амалия и не дружила, и не враждовала. Они, в общем-то, с недавнего времени стали держать нейтралитет по отношению к Джейлен. Видимо, Римусу удалось убедить их в том, что Амалия Джейлен — хороший человек, не смотря на то, что она из Слизерина. Так же компания слизеринских второкурсников поладила с Регулусом и Нейтаном Блэками. Оба первокурсника оказались вполне неплохими ребятами. Амалия часто помогала Нейтану с Астрономией и ЗоТИ, с которыми у мальчика были проблемы. К ним обычно подключались и Регулус с Элизабет, а иногда и однокурсница мальчиков — когтевранка Пандора Розье. Пандора и впрямь оказалась очень хорошей девочкой, совсем не похожей на старшего брата. В то время, как Эван был «заносчивым, самовлюблённым кретином», как выражалась о нём Бетт, Пандора была доброй, отзывчивой и вежливой. Так же Блэки и Пандора положительно отзывались о Доркас Медоуз. Она так же была когтевранкой с их курса. Ребята давали ей характеристику весёлой, заводной и умной девочки. Лично познакомиться с Доркас у Амалии вышло только в середине октября, и она полностью оправдала ожидания Вальдес. Ум и рассудительность контрастировали в этой девчонке со взрывным характером. Мысленно Шарлотта отметила, что Медоуз с высокой вероятностью могла бы поладить с Эллиоттом.       — Мы закидали Поттера и случайно разбили ему очки, — произнёс Эл.       — Это ты закидал Поттера и ты разбил ему очки, — поправил друга Крауч.       — Но я же извинился! И он вроде не злится.       — Ага, а потом ты чу́дным образом обнаружишь у себя на голове копну розовых волос, если не лысину, — вздохнув, закатила глаза Джейлен. — Вот не можешь ты сидеть на месте ровно, да, Эл?       — Ами, неужели ты записалась в клуб мистера Барти Правильность Крауча? — притворно ужаснулся Бонд, повернувшись лицом к Вальдес. — Барти и Люпин плохо на тебя влияют, подруга!       — Лучше тебе замолчать добровольно, Эл, — любезно порекомендовал Крауч-младший, пригрозив Эллиотту кулаком. — А иначе…       — Понял-понял! — блондин снова развернулся к камину, для собственной безопасности отодвинувшись от Барти ещё дальше.       — То-то же, — победно ухмыльнулся Крауч.       — Весело тут у вас, да?       — Клод! Спаси меня от этого изверга! — Эл подскочил с пола и подбежал к Монетту. — Он меня убить грозился!       — Барти, как тебе не стыдно! — покачал головой Клод.       — Ага, надо было сразу бить, а не угрожать, — буркнула Роуз, закатив глаза.       — Эй! Вы на чьей стороне вообще?       — Ну, а что? — вскинул бровь брюнет, усмехнувшись. — Не будем просыпаться по ночам от твоего храпа. Да и проблем меньше будет. На это заявление Эллиотт лишь фыркнул и обиженно уселся назад на пол, сложив руки на груди и уставившись в камин.       – Где вас носило с самого утра? Я вас с завтрака не видела, – поинтересовалась Бетт, наблюдая за Роуз, которая села на подлокотник кресла Ами.       – В библиотеке были, – ответил Клод, поправляя сумку на плече.       – И всё? – вскинул бровь Эллиотт.       – И всё, – кивнул Монетт. – Нам на понедельник эссе по зельям задали. Будь добр, написать его, Эл.       – Я не такой уж и бездельник, напишу как-нибудь, – закатил глаза Бонд. Всех всегда удивляло, как Эллиотт с таким отношением к учёбе получал Превосходно и Выше Ожидаемого. Но факт оставался фактом – Эл получал высшие баллы. Однако в этом году всеобщей проблемой большинства студентов стало ЗоТИ. Профессор Раден была ужасно строгой и стала фигурировать в кошмарах многих первокурсников. На её уроках мало кто мог похвастаться высокими оценками или большим количеством добавленных факультетских баллов. Защита от Тёмных Искусств сама по себе была не столько теоретическим предметом, сколько практическим. Но Розали Раден не спешила радовать учеников практикой. Чаще всего она ограничивалась статьями из учебников и тестами. Многие возмущались, мол, почему нет практических занятий? Но кого-то такой подход даже устраивал. Если очень захотеть, можно было найти какого-нибудь студента, который не дружил с размахиванием волшебной палочкой или с Защитой в целом. Но в одном мнения студентов сходились: профессор Раден не была примером лучшего учителя. Так же профессор ЗоТИ сразу выделила для себя любимчиков среди каждого курса. И Амалия Джейлен не входила в это число. Зато профессор Раден зачислила в свои любимые ученики Барти Крауч-младший, Рабастана Лестрейнджа, Лили Эванс и Ариана Джонса. И, в принципе, было ясно, почему она сделала такой выбор. Все четверо были примерными учениками, чаще всего не шумели и общались довольно вежливо даже с теми, кто им не очень-то симпатизировал. Конечно, Барти и Лили могли нагрубить некоторым личностям, но профессора среди них не числились. Сначала Шарлотта удивилась, почему профессору Раден не приглянулся Римус. Но потом поняла, что Люпин числился в шайке гриффиндорцев, которые буквально держали в страхе весь Хогвартс своими шутками. Поэтому, хотя он и был их тормозами, его оправданием это не служило, как говорил сам Римус.       – Может, снова на улицу мотнём? – поинтересовался Эллиотт у друзей.       – Ой, нет... – тоном вселенского мученика произнёс Барти. – Мне на сегодня уже хватило приключений, спасибо.       – Моя социальная батарейка тоже уже всё, – пожала плечами Бетт, прикрыв глаза.       – А мне ещё эссе дописывать, – вздохнула Свифт, достав из рюкзака учебник по зельям. – И ты, Клод, мне в этом поможешь. Хочешь, не хочешь, а придётся. Со стороны послышался тяжкий вздох и недовольное бурчание Монетта, который, судя по всему, был не прочь развеяться. Эллиотт взглянул на Амалию, ответа от которой так и не услышал.       – Почему бы и не прогуляться? – улыбнувшись, произнесла девочка.       – Отлично! – воодушевился блондин. – Значит, идём.       – Значит, идём, – кивнула брюнетка. – Я только за пальто схожу, ты не против? Эллиотт всегда казался Шарлотте таким искренним и сияющим. Он был похож на лучик света в непроглядной тьме. Быстро нацепив на себя чёрное пальто, шапку и шарф, девочка спустилась назад в общую гостиную, где её ждал Эллиотт. Ребята, пожелав Клоду не зачахнуть с эссе Роуз, направились на выход. Как только они выбрались на улицу, Ами почувствовала, как ей в плечо прилетел снежок. Обернувшись, слизеринка заметила, что Эл уже делает следующий снежный шарик.       – Вот так, значит, да? – усмехнувшись, Вальдес быстро смастерила свой снежок, попутно уворачиваясь от того, что кинул в неё Бонд. – Получай! Попасть, конечно, не удалось, но было крайне близко, поэтому Эл насторожился. Шапки на блондине снова не было, а куртку он так и не застегнул. Снежные перестрелки двух второкурсников длились не долго, ведь им быстро надоело. Победу присудили Амалии.       – Но это не потому, что ты правда победила, – предупредил мальчик, – а потому, что я джентльмен!       – Да-да, конечно, – хмыкнула брюнетка. Снег приветливо хрустел под ногами, когда двое детей шли по школьному двору. Редкие хлопья снега падали с неба и Эллиотт усердно пытался поймать их языком под смех подруги.       – Кстати, заметила фингал у Снейпа под глазом? – сейчас дети прошли мимо компании пуффендуйских первокурсников, которые строили снеговика.       – Заметила, – кивнула Джейлен, поправляя рукав пальто. – Наверняка, опять с мародёрами повздорил.       – Конечно! Они постоянно ругаются. Как думаешь, насчёт чего на этот раз?       – Ну, причин может быть много. Начиная с ревности Джеймса к Лили, которая хорошо общается с Северусом, и заканчивая простой скукой Поттера и Блэка. Так гадать можно вечно.       – Тоже верно, – безразлично пожал плечами Эл. Вдруг блондин выругался и внезапно развернулся, увлекая за собой Ами.       – Ты чего? – недоумённо покосилась на друга брюнетка.       – Не горю желанием наткнуться на Розье, – буркнул Эллиотт. – Давай пойдём в другую сторону, пока... Но договорить ему не дали.       – Эй, вы!       – Проклятье! – выругался Бонд. Эван Розье, а с ним и его вечная свита в лице близнецов Кэрроу и Рабастана Лестрейнджа, стремительно приближались к однокурсникам. На лице Эвана сияла самодовольная ухмылка.       – Как у вас дела, ребята? – притворно вежливо поинтересовался Розье. – А то какие-то вы уж больно весёлые.       – Дела были отлично, пока твою рожу не увидели, – раздражённо ответил Эл, сжав руки в кулаки.       – C'est ça... – задумчиво протянул Эван, словно размышляя над тем, что сделает с однокурсниками. – Tu comptes vraiment me combattre, Bond ? После этой реплики лицо Эллиотта сморщилось в попытке перевести фразы Розье на доступный язык. Поняв, что он знает только «бонжур», Эл повернулся к Амалии и прошептал:       – Что он сказал?       – Спросил, правда ли ты решил затеять с ним драку, – пожала плечами, ответив таким же шёпотом, Ами.       – Делать мне больше нечего! – это было адресовано то ли Розье, то ли Джейлен, то ли всем присутствующим сразу. – Пошёл ты, Розье! Au revoir!       – Какое ужасное произношение... – прокомментировал, до этого молчавший, Рабастан. – Поработай над своим французским, чтобы не позориться.       – Постараюсь не забыть твой совет, Лестрейндж, – сквозь зубы процедил Бонд, разворачиваясь. – М, как жаль, уже забыл! Вслед Амалии и Эллиотту ещё недолго слышались язвительные фразы Кэрроу и Розье, но они быстро стихли, поняв, что на них не обращают никакого внимания.       – Угораздило же... – недовольно пробормотала Вальдес. – Вот уж кого я не ожидала встретить, так это их.       – М-да, – вздохнул Эл. – В любом случае, снимаю перед тобой шляпу за перевод. Если бы не ты, я бы и стоял там перед Розье и смотрел на него, как баран на новые ворота, потому что ничего не понимаю.       – Если хочешь, я могу давать тебе уроки французского в свободное время, – хохотнула девочка, слушая ворчание друга. Если бы Шарлотту попросили назвать имя её лучшего друга, она бы без колебаний сказала «Эллиотт Бонд». С ним она проводила намного больше времени, чем с теми же Барти и Клодом, хотя и их она не вычёркивала их списка друзей. Многие порой удивлялись, как такая спокойная девочка, как Амалия Джейлен, смогла поладить с таким буйным мальчишкой, как Эллиотт Бонд, и даже стать для него некими тормозами. Возможно, именно благодаря ей он ещё не передрался со всей школой и именно благодаря ей он иногда помалкивает. Шарлотта очень дорожила им и остальными ребятами. Больше она не могла представить себе жизни без гиперактивного Эла, без саркастической Бетт, без правильного Барти и даже без спокойный аристократов Роуз и Клода. Вся их компания уже успела стать для Вальдес такой родной, что даже представить раньше было сложно. Она даже не думала, что когда-нибудь обретёт настоящих друзей. Таких, как они.

***

В одном из пустых коридоров Хогвартса слышались три голоса. Каждый из них был громким и раздражённым.       – Говорю тебе, Сириус, если ты не приедешь на эти каникулы, то на следующих будет только хуже!       – Своим упрямством ты ничего не добьёшься!       – Я сам решу, что мне делать! И если я решил, что останусь, это значит, что я останусь! Поняли?! Младшие братья Блэк пытались уговорить старшего приехать на зимние каникулы домой. Каждый из троих понимал, что, если Сириус этого не сделает, то летом поплатиться за своё упрямство, в лучшем случае, домашним арестом.       – Ты ведь хочешь летом видеться со своими друзьями или хотя бы покидать пределы особняка? – ответом Нейтану послужило молчание. – Если хочешь, то не глупи, Сириус, и хоть раз поступи по уму. Не ради Реджи или меня, а ради себя. Сириус прекрасно понимал, что младшие братья правы. Но отступать было уже поздно. Да и Блэковская гордость не позволяла принять поражение.       – Я всё сказал, – спокойным, непреклонным тоном оповестил Сириус. – Я не поеду. В его глазах читались уверенность и неоспоримость слов. Регулус узнал этот взгляд. Это был взгляд их матери, Вальбурги Блэк. Как бы Сириус не отрицал этого, но он был похож на мать. Некоторыми чертами характера и внешности он был точной её копией.       – Поступай, как знаешь, – Регулус старался говорить спокойно, но в его голосе слышались некая обида и беспокойство. – Но учти, что разгребать потом свои неприятности с матушкой будешь сам.       – Больно нужна мне ваша помощь, – процедил старший брат, – чёртовы слизеринцы. Нейт безмолвно взял Рега под руку и повёл прочь. Прочь от брата, прочь от всего. Вальдес знал, что Регулус сейчас был в таком состоянии, что мог натворить много всякой всячины, учитывая так же удар Сириусу в челюсть. Поэтому, дабы уберечь непутёвого упрямца от травм, Нейтан принял решение ненадолго изолировать Регулуса и позволить ему всё обдумать и прийти в себя. Осознание сказанного пришло к Сириусу не сразу. Он понял, что ляпнул, только смотря вслед уходящим младшим братьям. Вот он и остался один в этом тёмном коридоре пятого этажа замка.