Love is...

— Благодарю, это весьма полезная информация. Узнал что-нибудь из личного? Характер там, типаж... — Огай спрятал документы в ящик, поднимая голову на парней. Он давно заметил, что между ними накаляется какая-то вражда. Они думали, он не заметил их недоброжелательных взглядов, направленных друг на друга? — Нет, простите, Мори-сан. — вздохнул Дазай, цепляя руки за спиной. — Ладно. Не хочешь говорить, не говори. — Но я- Тачихара хихикнул, прикрывая рот ладонью. Шатен спокойно посмотрел на него, вскинув брови. Директор был уверен, что Мичизу отхватит от него чуть позже. — Нужно начать подводить итоги. — Мори взглянул на Тачихару. — Его хочет приютить воспитательница по имени Азуми. — добавил Дазай, с какой-то настороженностью поглядывая на Огая. — Хорошо. А ты что скажешь? — По поводу Чуи? — спросил Мичизу. — Да. — Мы его плохо знаем, но если смотреть с другой стороны, он достаточно неплох, как мафиози. — парень скрестил руки на груди, ухмыльнувшись, пока суицидник буквально прожигал его взглядом. — И как ты это понял? — удивился директор. — Чуя силён физически, способен продумывать планы для удовлетворения своих желаний, может замечать слежку, умеет считывать психологическое состояние оппонента, – Тачихара лукавил, преувеличивая способности Чуи. Ему хотелось, чтобы Мори встал на его сторону. — Хорошо, это достаточно полезно. Ну а ты, Дазай? — хоть Мичизу и понимал, что Осаму для Огая намного важнее, и всё же надеялся на снисходительность. — Мне кажется, его недостатки пересиливают достоинства. — Объясни. — внимание директора переключилось на шатена, однако от него не укрылось то, как нервничал Тачихара. — Чуя умеет продумывать планы, однако в них много дыр и упущений. — перечислял Дазай. — Вычисляет психологическое состояние человека, но делает это неумело, его легко обмануть. Да и сам он эмоционально нестабилен, чересчур вспыльчив. Думаю, он обсалютно не готов к мафии. — Хм... — Мори делал вид что рассматривает документы, пребывая в задумчивости. Тачихара не понимал, почему шатен так отзывается о Чуе. Как рисовало его сознание, это была парочка влюблённых. Разве он не хочет, чтобы рыжий был ближе к нему? Дазай был противен Мичизу, не столько из-за характера, сколько из-за ревности. И его эмоции были непонятны парню. Тот стоял, как казалось, обсалютно безэмоционально, направив свой привычный пустой взгляд на Огая. Хоть его лицо и ничего не выражало, он молился про себя, чтобы директор передумал. Не хотел подвергать рыжего опасностям, не хотел, чтобы Чуя прошёл то же, что и он. Через несколько мучительных секунд Мори взглянул на парней. — Всё-таки выводы делать ещё рано. Дазай, наблюдай за ним ещё хотя бы неделю. После этого решим. И да, нужно сделать так, чтобы Азуми не хотела его приютить. Всё понятно? — Да. — Осаму развернулся, тяжело вздыхая. При упоминании слежки по телу пробежал табун мурашек, что было невыносимо. Его пугало то, что Накахара может узнать об этом. Парень винил себя, что так сильно привязался к этому человеку, но делать уже нечего. В худшем случае ему останется только начать медленно подавлять свои чувства, а потом и вовсе забыть. Жизнь всегда была не на его стороне, поэтому надеялся он, конечно же, на плохой поворот событий. — Тачихара, останься на несколько минут. Нам надо кое-что обсудить. — послышался сзади голос директора. Решив не забивать себе голову ещё и чужими проблемами, Дазай открыл дверь, после чего пренебрежительно захлопнул её рукой, задумчиво глядя в стену. Стоило ему пройти два шага и поднять голову, словно током ударило. Резко стало жарко, когда он увидел недалеко от себя рыжую макушку. Шатен пересилил желание броситься обратно в кабинет и, как пятилетний ребёнок, спрятаться хоть где-нибудь. Чуя не сразу его заметил. Так же был задумчив, а после повернул голову в его сторону. Осаму удивился, когда он поджал губы, дабы не улыбнуться. Но его повергло в шок, когда Накахара встал со стула и, немного подумав, неуверенно пошёл к нему, пряча взгляд. Суицидник настолько перепугался, что хотел сделать шаг назад, но решил, что это только оттолкнёт рыжего. Он вдруг резко понял, что не успел продумать их возможный диалог. В общем, не был к этому готов от слова совсем. А Чуя был всё ближе и ближе, а когда расстояние между ними было примерно два шага, остановился, пристыженно смотря в пол. Шатен нервно сглотнул. Почему он себя так ведёт? Задумавшись этим вопросом, он не успел ничего понять, когда его схватили за галстук и притянули к себе, лишь тихо вскрикнул. Парень хотел задать Чуе вопрос, но не решался, поэтому так и продолжал молчать. Тот выглядел весьма напуганным. Следующая секунда пролетела быстро и незаметно. Только Дазай почувствовал чужие губы на кончике своих, из-за разницы в росте ему пришлось немного нагнуться. Накахара зажмурился и, спустя мгновение, отпустил галстук, при этом отстранившись. Щёки Осаму пылали. Он не мог поверить в то, что сейчас произошло, хоть это было и всего на две секунды. Рыжий, который от смущения потерял дар речи, не смел даже смотреть на него. Парни стояли так не меньше пол минуты, рассматривая пол. А когда Дазай увидел, как Накахара (что было для него совсем неожиданно) решил сбежать, схватил его за запястье. Юноша в ступоре уставился на него. Вторая рука шатена опустилась на его талию, слегка притянув к себе. Рыжий повернул голову в бок, в сознании плыло, однако он всё-таки положил ладони на плечи парня, чтобы была возможность оттолкнуть. Чужая ладонь отпустила запястье, но это было только на одно мгновение, после чего она переместилась на скулу Накахары и, слегка надавив, развернула его к себе. Чуя смотрел Дазаю в рубашку, боясь взглянуть в глаза. Он только рвано вздохнул, когда губы суицидника накрыли его собственные. Шатен слегка приоткрыл рот, высовывая кончик языка. У рыжего бешено колотилось сердце, дыхание начало сбиваться. Он никогда в жизни не целовался, но поняв, что делает Дазай, попробовал сделать так же. Получилось крайне неумело. Парни встретились взглядами, Чую ошарашило. Он весь вспотел, голову вскружил весьма странный адреналин. Шатен не целовал глубоко, лишь коснулся своим языком чужого, после чего медленно отстранился. В коридоре послышались шаги, у юноши сработала реакция, он быстро отошёл на несколько шагов назад, пытаясь сделать нормальное выражение лица. Осаму посмотрел на источник шагов. — Бери и иди за мной... — из-за стены вышла Озаки, держа в руках лейку. Накахара сразу же подошёл к ней, взяв предмет, после чего они пошли на выход. На лице алели румяна, было душно. — Мх! — рыжий случайно запнулся, но лейку не выронил. Коё закрыла за ним дверь, разглядывая. — Ты чего? — Я случайно... — Что-то случилось? Молчишь и молчишь. — Нет, всё хорошо, я просто задумался... — Чуя пошёл дальше, не раз замечая на себе взгляд администратора. Несколько секунд прошли молча, давая ему подумать. — Весь красный... — пробормотала Озаки, задумчиво разглядывая его. Рыжего снова прошибло током, он широко улыбнулся и отвернул голову насколько это было возможно. — Я... Просто я... Жарко сегодня... — М-да, довольно жарко... — в интонации женщины слышались удивление и подозрение, однако лишних вопросов она решила не задавать. Накахара думал только о случившемся. Как так получилось? Пришёл помочь полить цветы, а в итоге поцеловался. Причём он сделал это из-за жалости к Осаму, но когда тот поцеловал его с языком, рыжий ощутил, что сердце будто выскакивает из груди. Неожиданно стало стыдно перед Дазаем, он чувствовал жар и радость, сам не понимая, почему. Но стоило ему подумать, что они с ним снова встретятся, хотелось бежать на край света от смущения. Что он ему скажет? По крайней мере, совсем недавно Чуя понимал, что испытывает к парню только жалость, а теперь сомневался. Просто потому, что при его виде сердце бьётся быстрее. Между тем молчание стало напряжённым, Накахара решил его разбавить. — Какие цветы мне нужно будет полить? — тихо спросил он, поворачивая голову на Озаки. — Бархатцы и маки. — рыжий и не заметил, как они уже практически подошли к клумбе. — Вам нужно будет куда-то отойти? — К директору. Как закончишь, дай знать. — женщина развернулась, всё ещё в задумчивости и, исключительно инстинктивно, пошла в сторону главного здания. Чуя посмотрел ей в след несколько секунд, после чего повернулся и подскачил от неожиданности. Прямо перед ним стоял Рюноскэ. — Ты преследуешь меня?! — вскричал рыжий. — Это приказ, ничего не могу поделать. — Но Дазай в лагере! — Да. — Ну так какого чёрта?! — Я слежу за тобой с твоего прихода. Это приказ. — Агх... — юноша взял лейку и пошёл к ближайшему тазу, где была вода. Наполнив лейку и, всё ещё злясь на Рюноскэ, он повернулся к нему. Парень разглядывал что-то в далеке. Присмотревшись, Чуя понял, что это не что-то, а кто-то. На тропинке, совсем недалеко отсюда, с кем-то общался Накаджима. Рыжий усмехнулся, наклоняя лейку в сторону цветов. — Ацуши! Блондин сразу же повернулся в сторону Накахары. Акутагава резко отвернулся, зажав рот ладонью. Попрощавшись с каким-то парнем, Накаджима побежал к Чуе. — Привет! — крикнул он, пробежав мимо Рюноскэ и остановившись рядом. — Как дела? Цветы поливаешь? — Привет, дела отлично... Да, поливаю. — А что за скандал-то был? — Какой? — не понял юноша. — Ну, там ещё вожатые... В общем, там Тачихара- — Прости, я не хочу о нём говорить. — осушив лейку, Накахара пошёл снова набирать воду. — А-а-а... Да? Ну хорошо. — блондин, похоже, только сейчас заметил присутствие Рюноскэ. Он обернулся к нему, улыбаясь. — Акутагава, приветик! — Угу... — парень стоял отвернувшись, что отбило о Ацуши весь интерес разговаривать с ним. Он снова повернулся к рыжему. — Чуя-кун. — А? — Давай погуляем? — Ну не знаю... Можно, наверное. А где? — Просто походим по лагерю, поговорим. — Хорошо, только не долго. — Жду. — Накаджима сел на траву, обняв колени. Чуя продолжал поливать цветы, в скором времени поняв, что ему это надоело. Через несколько минут он закончил, поставил лейку на землю и взглянул на блондина. Тот поднялся. — Пошли? *** Шатен лежал в палатке на боку, смотря куда-то в сторону. Мысли занимал только рыжий, как-будто на губах до сих пор остался его поцелуй — такой нежный и осторожный. Парень потрогал ладонью щёку, проверяя, не сильно ли он покраснел. Всё-таки будет странно, если ему выскажутся по поводу этого. Осаму помнил, как тот смущённо зажмурился, встал на носочки и притянул его к себе. Набрался, всё-таки, смелости. Юноша тогда пытался убежать, скорее всего от стыда. Дазая смутило его лицо, когда он схватил его за руку. Как-будто понял, что и вправду ему нужен. Суицидник перевернулся на спину, вспоминая образ Накахары. Хотелось чувствовать его поцелуй вечно. В голову снова ударил приятный адреналин, который, как казалось, тянул его к Чуе. Всё-таки ему надо было собраться и подумать о встрече с ним. — Дазай-сан... — парень вздрогнул от пугающего шёпота, сел и нахмурился, приглядываясь в силуэт за палаткой. — Чего тебе? — раздражённо спросил он. — Чуя пошёл гулять с Ацуши... — Куда? — По лагерю. — шатен снова растянулся на простыни, задумавшись. — Следи за ними. — сказал он. — Смотри, чтобы между ними не было ничего. — В каком смысле? — Чтобы не была намёка на романтику. Понятно? — Да... — Тогда иди. — Акутагава тяжело вздохнул, закатив глаза. Осаму не изменить. Он медленно поплёлся по тропинке, уткнув взгляд в траву. Ещё и за этими следить. Рыжий его не интересовал от слова совсем (ну только если тем, что ему было бы интересно понаблюдать, чем закончится эта перепалка с Дазаем). А вот перед Накаджимой ему было чертовски стыдно, постоянно вспоминает тот случай, как самый лучший сон в его жизни... •••пол года назад••• ...Рюноскэ сидел на асфальте площадки, около турника, уткнувшись в колени и обняв их. Сколько он не пытался доказать шатену свою преданность, тот его не замечал. Как так надо было, сначала уделять внимание, а потом просто кинуть? Парня посетило то чувство, когда тело наполнила пустота и бессмысленность жизни. Вроде как и вправду жить больше незачем, а вроде как и убивать себя страшно. Он всё равно никогда никому не был нужен, родители сами сдали его в приют. Перед этим следовали годы издевательств отца и упрёки матери, да и среди других детей он не прижился. Они его сразу не приняли, для него до сих пор это осталось загадкой. Нет, не опускали головой в унитаз, но высмеивали и подставляли. А он не мог сделать ничего, ведь строгие воспитатели могли принять слишком жёсткие меры. Теперь, увидев в Осаму своего родителя, его грубо оттолкнули. Использовали и выкинули. Уже думая о том, что и вправду бы было неплохо перерезать себе вены, Рюноскэ услышал шаги. Голову не поднял, ему было обсалютно всё равно. Он пытался не обращать внимания на эти шаги, но они становились всё ближе и ближе, а после объект излучения звуков, видимо, сел рядом. Несколько секунд было совсем тихо, наверное, неизвестный разглядывал его. — С тобой всё хорошо? — послышался прямо над ухом бархатный голос. Парень так и не поднял голову. — Да. — лишь тихо ответил он, сдерживая желание нагрубить. Тёплая ладонь легла на его плечо, слегка поглаживая. Акутагава вздрогнул, в сознании почему-то заиграла гамма эмоций. Он удивлённо осмотрел собеседника. У незнакомца была странно скошена чёлка, а сами волосы цвета блонд. — Я же вижу, что нет. — Тебе не должно быть до меня дела... — Рюноскэ снова уткнулся в колени, рвано выдыхая. Блондин продолжал поглаживать его по плечу, разглядывая. — Почему ты так думаешь? — робко спросил он. — Мы даже не знакомы. — Это ничего не значит, просто хочу помочь. Я же вижу, что с тобой что-то не так. Расскажи, что тебя беспокоит. — Не верю, что ты меня выслушаешь и никому не расскажешь. — Не веришь... Ну и ладно, я просто помочь хотел... — огорчённо пробормотал новый знакомый, поднимаясь. Неожиданно в Акутагаве что-то проснулось. Он схватил его за руку, не поднимая взгляда. Блондин непонимающе оглядел парня. Так он простоял несколько секунд, потом молчание надоело, но Рюноскэ опередил его. — Я тебя не прогонял... — прошептал он, поджимая губы. Незнакомец, добросовестно огладив его по ладони и немного подумав, снова сел рядом. Рюноскэ не понимал сам себя. Для чего он остановил этого человека? Может, потому, что ему хотелось кому-нибудь высказаться? Блондин выглядел весьма приветливо. Акутагава посмотрел на него, перестав хмурится. — Ты готов меня выслушать? — Да. — улыбнулся незнакомец. — Тогда я должен убедиться, что у тебя нет с собой диктофона. — спокойно сказал парень, начиная шарить у него по карманам. Тот возмущённо нахмурился, ибо какого у него с собой диктофон, но позже списал это всё на недоверие Акутагавы. Рюноскэ, ничего не найдя, сел в свою прежнюю позу. — Не нашёл? — Не нашёл. — Мне незачем выпытывать у тебя информацию. Я хочу помочь. — Уже понял... Просто не привык... — парень отвернул голову, слегка стыдясь, но немного расслабился, когда чужая ладонь накрыла его собственную. — Я не в обиде. — в очередной раз улыбнулся блондин. — Не бойся, никому не расскажу. А теперь, рассказывай, что с тобой не так. — Угу... — Акутагава придвинулся к нему чуть ближе, впервые почувствовав себя нужным. Возможно, состояние развязало ему язык, однако этого уже не исправить...