Ненужный

— Сегодня мне снилось, что я летаю, представляешь? Вчера мне снилось, как он с пятого этажа падает. — Туманный взгляд скользит по белой кухонной плитке. — Ты все еще страдаешь? — звучит, скорее, не вопрос, а утверждение. — Увы. — Ты высыпаешься? — Да, я очень люблю спать. Я очень много сплю. Всё свободное время, правда.       Как завещала Анжелика Варум, правда. Андрей переводит взгляд на задумчивого Ваню, колупающего ногтями пробку от вина с багровым концом. — Это не дело. — Прости? — Ты так с ума сойдешь, Андрей. — Тяжело вздохнув, Ваня наконец поднимает голову, встречаясь с ним взглядом. — Он мне дорог. — Я знаю.       Красное вино в бокале отражает черты лица. Больно смотреть. Под глазами синяки, а само лицо опухло. Демон сидящий, как на картине Врубеля. Андрей жмурит глаза, когда вино попадает прямиком в чрево. Сухое. Не закусывает, как учили дворовые пацаны. Не растягивает, как делает это на стримах. Когда проводился последний стрим? Тогда, когда он уснул в обнимку с бутылкой? Смешно. Увлечение алкогольными напитками превращает печального сомелье в типичного русского алкаша, будь ты даже во Франции. — У французов даже портвейн в бутылках красивых. — Ухмыляется Андрей, когда невесомо проводит кончиками пальцев по горлышку бутылки. — Я так устал. — Голос проседает, глаза накрывает пелена слёз. — Я это не выношу, Вань, мне больно. Больно, блять. Он там в Тайланде с этой девкой, которая его не ставит ни в хуй, ни во грошь. А я сижу. Сижу, блять, в прекрасном городе и, вместо того, чтобы радоваться прекрасным улицам Парижа, пью. Мне кажется, что я всё потерял. Я потерял самого себя, Вань.       Ваня пару минут молчит, глядит на Андрея, шмыгающего носом. Накрывает увесистую волосатую ладонь своей, более аккуратной. — Я никогда не… — Страдал так по человеку? — Перебивает Ваню Андрей, посмеиваясь. — Ага. Ты был рядом с ним всё время, Андрей. Всё время, когда ему было плохо. — Так почему же меня сейчас нет? — А это уже не совсем твоя проблема. — Брось. — Правда.       Андрей смотрит на длинные изящные пальцы. Они гладят его руку. Андрей находится в прострации, мыслей в голове нет никаких. Второй рукой Ваня тянется к пачке сигарет с большой надписью “KENT” на чисто-белой пачке. — Я такие в молодости курил. Ментоловые. — Правда? — Мямлит Ваня в попытках прикурить, и Андрей завороженно смотрит на это прикрытыми глазами. — Будешь? — Не курю. — Это правильно. — Выдохнув клуб дыма, Ваня почесал нос костяшкой большого пальца. Кажется, длинноватые волосы щекочут нос. — Мне вчера было очень плохо, я думал, я и кишки выблюю. — Плохо, что я спонсирую твои попойки. — Без тебя мне было бы хуже. — Я тебе помогаю? — Своим пониманием и присутствием. — Андрей смотрит на уголки губ Вани. Они ползут вверх. — Ты очень хороший человек. — С хорошими людьми — да. — Ты мне лучше скажи, ты вот… когда последний раз на улице-то был? — Вчера. За вином ходил. — И всё? Мы в Париже, Андрей, гулять надо, наслаждаться, а не чахнуть в четырёх стенах.       Андрей чешет затылок и тяжело выдыхает через нос. — Laisse-moi t'emmener faire un tour, André. — Я не знаю, что ответить. Я не знаю, смогу ли я. — Ты сильный человек. — Будь я сильным, я бы пил каждый день, переслушивая старые треки Бутер Бродского? — У всех бывает плохое время. Из него надо выкарабкиваться. — Угу. — Я чувствую себя так, будто забочусь о маленьком ребенке, которого бросили родители. Об умном и очень хорошем ребенке. — Ваня тушит сигарету в стакан с недопитым чаем. — Я хочу помочь, правда. — Ладно. — Не отвечай так коротко, почему ты так отвечаешь? — Ваня поджимает губы. — Я пытаюсь обдумать твое предложение… пока выигрывает ответ «да»... — Хочешь я на ночь останусь? — Знаешь, я вот сейчас подумал и вспомнил слова Варум… Как-то там было… В общем, когда веришь в чудеса, говорить ещё о чём-то бессмысленно, потому что слова врут, их слишком мало, чтобы передать чувства. – Андрей сплел их с Ваней пальцы в замок. — Это значит «да»?       Андрей лишь пожимает плечами. Ему сложно принимать чью-то помощь. А помочь другим он готов всегда.       Ваня ставит свободной рукой пустую бутылку портвейна под стол.