Get and catch me

Удивительно, но предложение Шерлока почаще курить им с Уильямом вместе как-то незаметно быстро переросло в реальность. Более того, изначально в ту фразу не было вложено никакого смысла, и это подразумевалось как шутка, причём брошенная абсолютно невзначай. Что ж, надо быть впредь аккуратнее с тем, что говоришь, даже несерьёзно. Хотя нельзя сказать, что кого-то из них что-то не устраивало. Даже наоборот. Шерлок думал, они оба понимают то, что это было не более чем просто какой-то несуразной фразой, сказанной случайно в процессе диалога. Должно быть, изначально его действительно поняли правильно. Но потом что-то пошло не так. По-другому он не мог объяснить как это вообще вышло. А всё произошло абсолютно прозаично. И началось с того, что Шерлок, увлечённо читающий онлайн-статью о методах судебной медицины, был прерван от этого занимательного времяпрепровождения уведомлением о новом сообщении. Радовало, что он в этот момент хотя бы не спал. Как-то двух раз ему уже хватило. Он вообще рассчитывал, что это какое-то системное оповещение или, в конце концов, рассылка от мобильного оператора. Он жил настолько "социальную" жизнь, что мог спокойно не получать сообщений от знакомых целый месяц. Разве что время от времени написывал Майкрофт, чтобы узнать, не спился и не скурился ли там между делами его непутёвый младший брат. Цензурного ответа на такие сообщения никогда не приходило. Более того, Шерлок несколько раз блокировал номера брата, но тот писал с новых, и это было просто бесполезно. Поэтому приходилось какими-то грубыми словами намекать на собственную целостность и невредимость. В общем, по каким-то хорошим или хотя бы нейтральным поводам Шерлок сообщения получал крайне редко. И каждый раз, даже не успев осведомиться о содержании текста, он уже систематически закатывал глаза, как бы уже предвкушая очередную нудятину. Он прекрасно понимал, когда им пользуются и никак не возникал: его всё устраивало. Шерлок, в свою очередь, пользовался своими знакомыми точно так же. Выгодный обмен. Всё-таки именно благодаря этому ему удавалось жить без происшествий. На это сообщение, даже не успев разглядеть от кого оно, детектив отреагировал таким же образом. Однако ответить он предпочёл сразу же; статья, конечно, очень интересная и без знаний о том, как сделать электрический стул в домашних условиях, явно долго не прожить, но минутку времени можно и потратить на ответ кому бы то ни было. Удивительным стало уже то, что это было сообщение не от кого-то там, а от Мориарти. Почему-то Шерлок вообще забыл о том, что ему могут писать по поводу каких-то догадок и разных мелочей, связанных с работой. Он думал, что его коллега очень самодостаточен и не станет тревожить по этим поводам. Но они же трудятся (сказано слишком громко) вместе и потому было бы правильным держать друг друга в курсе событий. Но Холмс прогадал, думая, что ему написали по поводу дела. Он считал, что они просто вместе расследуют, и подумать не мог ни о чём более, и так предполагая, что уже очень скоро достанет Уильяма. Если случайно не сделал этого уже. Он-то в целом и не был против каких-то нерабочих контактов, но никак на это не рассчитывал. Для Шерлока его новый коллега был человеком максимально серьёзным, никогда не отклоняющимся от плана и не делающим ничего лишнего. Более того, Мориарти казался слишком нелюдимым, чтобы вообще общаться с кем-то, помимо собственных братьев. Содержание сообщения оказалось уж очень удивительным для ничего не подозревающего Холмса. Конечно, он понимал, что может ждать со стороны Уильяма чего угодно. Тот был достаточно вдумчивым и от него можно было ожидать какого-то внезапного вывода или предложения; он также был прямолинейным и избегал выражения собственных мыслей намёками. Пожалуй, именно такой напарник вполне подходил: он уравновешивал спонтанность Шерлока. Работай бы они над какими-то другими, более серьёзными и реальными делами, то с большой долей вероятности решали бы их на раз-два. Но, судя по всему, не тот случай. Было бы неплохо, если бы им удалось когда-нибудь в будущем ещё поработать вместе. «Привет, надеюсь, что не отвлекаю. Ты же вчера предлагал нам почаще вместе курить?» — вопрос в конце стоял риторический. Шерлок ещё не до конца оправился от своего "выгорания", он всё ещё чувствовал сам перед собой вину. Соображать и запомнить выходило так же не очень. Но всё равно уже куда лучше, чем было день назад. У него в памяти всё сохранилось отрывками, и он помнил по большей части только суть разговора, нежели какие-то конкретные слова. Но, как ни странно, то предложение, о котором ему сейчас написали, помнил. И так же помнил, что они тогда вроде шутили. Но кто же знает, что Мориарти воспринимает за шутку, а что нет? Шерлок понимал, к чему сейчас клонят, но категорически отказывался в это верить. Дело не в том, что он не хотел, а скорее просто не мог. Он ожидал, что в их тандеме все предложения, так или иначе далёкие от работы, будут приходить от него. И то, он переживал, что наговорит какой-то чуши, и из-за этого его перестанут нормально воспринимать, так что старался лишний раз не говорить ничего сомнительного (получалось не очень). А тут, как гром среди ясного неба, приходит какая-то такая реакция на его шутку. Конечно, пока ему прямо об этом не сказали, но всё явно к тому вело. Теперь он даже не чувствовал себя так неловко перед Уильямом, как до этого. «Ну да, было» — сначала Холмс ответил даже нормально, одним сообщением. «А что, заинтересовало?» — а затем добавил и второе, с некоторой долей беззлобного сарказма. Даже непонятно, будет лучше если этот сарказм уловят или нет. Он знал, что ему сейчас ответят, но всё равно решил написать так. А вот поприветствоваться он забыл. Или просто не захотел. Но это не так уж и важно. Его сообщения уже скоро были прочитаны, и ещё быстрее был напечатан ответ. Когда Уильям отвечал, складывалось впечатление, что вместо него пишет робот: пара секунд, и всё приходит без малейшей опечатки: «Да, можно сказать и так» — он никак не стал уклоняться от ответа и сказал всё, как было. Такое качество очень нравилось Шерлоку, хотя сам он, в свою очередь, очень любил увиливать от ответов и говорить очень размыто. Холмс начал думать, как бы ему ответить на подобное предложение. Хотя, по сути, изначально это было его собственным предложением. Но он не думал, что те слова будут восприняты всерьёз, и их просто не забудут. Он не понимал, почему из всех шуток и несерьёзных фраз, внимание получила именно эта. Что ж, не надо было строить поспешных выводов и недооценивать своего временного напарника. «И когда ты предлагаешь покурить?» — Шерлок не выразил какого-то явного согласия, но по тому, что он начал задавать наводящие вопросы, всё и так стало ясным. Это, конечно, казалось всё очень странным, но не подозрительным. Казалось, что такие действия просто никак не свойственны Мориарти, но не более. Шерлок взял на себя слишком многое, когда решил проанализировать его личность. Он вообще в последнее время очень себя переоценивал. «Когда ты свободен?» — внезапно быстро получил он ответ. Вообще-то подобные вопросы Холмса обычно смешили, ибо всё его окружение было в известности о том, что он свободен абсолютно всегда. Другой вопрос, это уже насколько он захочет что-либо делать. А уж если он не желает, то не сделает этого ни под каким предлогом. Хотя, как ни странно, сейчас желания бездельничать у него не было. Но в связи с тем, что с Уильямом они близко знакомы не были, ему нужно было ответить серьёзно и чётко. Но вот серьёзным у Шерлока выходило быть далеко не всегда. Наоборот, очень редко. Даже в работе повадки его не оставляли, что уж говорить о настоящем моменте. Но, ладно, написать одно простое сообщение он был в состоянии: «Свободен примерно всегда. Даже сейчас». Конечно, можно было ответить и лучше, без этого "примерно всегда", но какая вообще разница? К тому же, в этом была его некоторая отличительная черта. Да и это далеко не худший из вариантов. Он писал и говорил куда более странные и (не)смешные вещи. Сейчас суть была вполне ясна, а это главное. Вообще, хоть изначально это и было шуткой, но с весомой долей правды. Шерлок думал, что в теории и правда бы было неплохо: они коллеги, и им хорошо бы сблизиться. А курение — это то, что их объединяло, и на такой почве они правда могли бы улучшить свои взаимоотношения. Да уж, у всех свои способы стать ближе. Да и сложно было представить, что его мысли, даже без всяких серьёзных намерений, так скоро станут реальностью. «Тогда прямо сейчас и можем. Если ты, конечно, не против» — пришло ответом. Ну, он-то и не против, в общем. Но прямо сейчас? Нет, он правда не против, однако это выходило как-то слишком уж неожиданно и спонтанно. И всё-таки такое предложение устраивало Шерлока: ему нравилась спонтанность, да и, что уж говорить, он сам был одной сплошной спонтанностью. А персона Уильяма и без того его уж очень интересовала, так что от такого предложения было просто невозможно отказаться. Может, это действительно поспособствует тому, чтобы лучше узнать напарника. Но всегда были какие-то "но", и этот раз тоже не был исключением: «Я-то и не против, но где? Я не пойду слишком далеко, просто чтобы покурить» — Шерлок отправил новое сообщение. Он и так не особо любил без надобности покидать уже родные стены квартиры, а тут ещё и куда-то идти, только чтобы покурить. Шерлок всё понимал, но не был готов куда-то направляться, с одной исключительной целью. Уж извините, но покурить он может и прямо сейчас, даже не вставая с любимого кресла. Может быть, ради какого-то другого человека он бы и сходил за этим куда-то, но они всё ещё были друг для друга чуть больше чем никем. Сам Уильям бы тоже навряд ли стал идти куда-то далеко ради этого. «Да, я всё прекрасно понимаю и не предлагаю тебе далеко идти. Просто выйди из дома, мы можем покурить возле него» — пришло новое сообщение. То, что Уильяму был известен адрес дома Шерлока, удивительным не было. За всё время работы, адрес Бейкер-Стрит 221Б стал для города, можно сказать, легендарным. До того, как Холмс перешёл на онлайн-консультации, он назначил рабочим местом квартиру. Под ней периодически выстраивались длинные очереди, с которыми ничего нельзя было поделать. Мисс Хадсон это очень злило, и каждый день начинался с криков о том, что она вообще-то сдаёт им с Джоном квартиру не для этого. Честно говоря, это не нравилось и самому детективу: в конце концов, даже дома он не мог расслабиться. И потому собственноручно порой вызывал полицию (наконец Лестрейд оказался чуточку полезным!). Так что этот адрес знало огромное количество людей — даже те, кто так или иначе никогда не соприкасался с детективной сферой. Другое дело, так это то, что Шерлока звали выйти прямо сейчас. Нет, ему не сложно, но проблема не в этом. Мориарти, выходит, уже находится здесь? Почему? Если нет, то через сколько будет? А если да, то неужели он знал, что на всё это согласятся? Хотя Холмс никогда даже не старался что-то из себя строить: должно быть, его легко прочитать, но это никогда не напрягало. И если да, то почему Уильям вообще здесь? Что-то уж часто им доводилось встречаться именно в этом районе. Он тоже здесь неподалёку живёт, что ли? Любопытство по поводу всех этих вопросов не давало покоя, и Шерлок соизволил встать с кресла. Он подошёл к окну, но не вплотную. Так, чтобы он мог видеть людей снизу полностью, а они его только частично. Оглядываться вниз долго не пришлось ибо там, почти сразу же, бросалась в глаза знакомая светловолосая макушка. Пусть они знакомы и не очень хорошо, но он бы ни с кем не спутал её. Что ж, неприлично заставлять людей ждать. Не то чтобы он когда-то задумывался о приличиях и социальных нормах, но конкретно с этим человеком случай был другой. «Сейчас буду» — напечатал Холмс, попутно успевая только закинуть телефон в карман и схватить пачку с зажигалкой с подоконника. По ступеням он чуть ли не пролетел и через несколько секунд уже был внизу. Сегодня выходной Джон даже не успел что-то возразить, хотя, по всей видимости, очень хотел. Ему потом обязательно всё расскажут, пусть так об этом не переживает. У Шерлока бывают случаи, когда его физическая деятельность опережает умственную. Сам он подобные моменты не любил, ибо мог делать что-то уж совсем странное, даже не понимая почему и зачем. Вот сейчас было то же самое, но не слишком уж странное. Ну, хотя бы оправдание, можно сказать, было. В какой-то момент, буквально только что, он — честно говоря, даже сам не заметил — переключился с собственных размышлений на действия. И всего за половину минуты уже пытался выйти из квартиры, ругаясь матом на дверной замок. К чему же такая спешка? Да он и сам, честно говоря, не в курсе. Хочется задать некоторые вопросы Уильяму; наверное, дело именно в этом. Шерлок наконец-то открывает эту поистине злосчастную дверь и выходит на улицу. В то время Ватсон, кажется, наконец отреагировал, что-то там крича, но его уже не слышали. Конечно же, уже переводящего дыхания Холмса увидел Уильям. И, конечно же, у последнего были некоторые вопросы, почему его коллега так торопился. Вообще-то, этого не знал и сам Шерлок и, словно почувствовав это, его не стали никак расспрашивать, а вместо этого просто поздоровались: — Рад очередной встрече, — он был полон энтузиазма и явно находился в хорошем расположении духа. Иногда из-за этого складывалось впечатление, что у таких людей, как он, никогда и никаких проблем не бывает. Обычно, у таких в жизни всё размеренно и правильно, по всем канонам. К тому моменту Шерлоку наконец-то удалось более-менее отдышаться. Он думал только о том, каким идиотом сейчас выглядит со стороны. Словно он сказал то вчера специально, ждал пока ему напишут, и по первому же сообщению был наготове. Конечно, никто так не думал, но увы, он всё ещё находился не в лучшем состоянии и мыслил, соответственно, так же. Ладно, Шерлок уже скоро вернётся в обычное состояние. Он был в этом уверен. — Взаимно, — ответил он, перед этим слегка прокашлявшись, — я думал, что ты шутишь, — чистосердечное признание. Очень удивительным было видеть Мориарти прямо под своим домом, а если вспоминать и причину этого, то всё выходило совсем уж комично. Нет, Уильям не был похож на шутника. Всё было наоборот. Он выглядел как слишком серьёзный человек, чтобы даже соглашаться на такую идею от кого-то, а сейчас он предложил сам. В голове Шерлока это укладывалось с большим трудом: он привык предвидеть архетипичные действия среди своего окружения. Но вот его новый знакомый в рамки вписывался не очень, как бы то ни казалось на первый взгляд. — Да? И почему же так? — поинтересовался Мориарти. Он не столько не понимал причины, сколько делал вид, что не понимал. Ему доставляло удовольствие тянуть время и пудрить мозги какими-то глупыми вопросами. — Ну, потому что вчера я шутил, — пожал плечами в ответ Шерлок. Наверное это было слишком коротким и странным объяснением, потому он дополнил его, — я думал, что ты понимаешь, что это шутка. Он старался говорить с такой интонацией, чтобы не показаться со стороны грубым. Он ни на что не намекал и говорил действительно так, как думал и понимал. Ему также хотелось быть полностью честным с Мориарти и говорить только правду, в попытках наладить их контакт как коллег. — А, ты об этом... — Уильям на несколько секунд замолчал, формулируя свои мысли в одно предложение, — я понимал, что это шутка, и изначально даже не обратил внимания, однако мне действительно понравилась подобная идея, так что это и правда моя инициатива. — он остановился ещё на чуть-чуть и только затем закончил, — ты, на самом деле, против? В своих словах Уильям был уверен и говорил с присущими ему холодом и расчётливостью. Ну и как вообще можно расслабиться с таким человеком? Но это было не настолько плохо, как звучит. Мориарти, судя по всему, всегда стоит на своём и всегда серьёзен, даже когда дело касается каких-то мелочей. Он знает, как правильно отреагировать, что сказать, а где лучше будет промолчать. На фоне с таким человеком, Шерлок начинал сомневаться в том, насколько он вообще правильно жил до этого уже как четверть века. — Нет-нет, я имел в виду вовсе не это, — он действительно никак не подразумевал в своих словах то, что ему что-то не нравится. Если бы его действительно что-то не устраивало, то он едва бы пошевелил мизинцем, — это было просто неожиданным для меня. И мне тоже нравится эта идея, на самом деле. Под конец своих слов, в нём было куда больше энергии, чем изначально. Может быть, из-за того, что они сошлись на том, что это правда неплохая идея. Всё-таки им нужно постепенно налаживать контакт. И оставалось надеяться, что Уильям достаточно понимающий, и они просто сочтут это за недоразумение. Не хотелось портить их, и без того достаточно странные, отношения. С одной стороны они, скорее всего оба, до сих пор друг другу до конца не доверяли, имея на то полные основания. Но с другой, они уже несколько раз встречались неформально, сначала немного говоря о работе, а затем уже часами обсуждая всё подряд, как столетние друзья. Навряд ли уж так делают обычные коллеги. Хотя, до обычных им очень далеко. — Да, всё хорошо, я понял, — Мориарти отреагировал с присущими ему спокойствием и доброжелательностью, — тогда, если ты не против, то, может, приступим? Шерлок сначала растерялся из-за того, что его коллега так быстро и сразу перевёл тему, и они уже вернулись к тому, ради чего и встретились. Но в целом, у них не было причин как-то задерживаться или затягивать диалог, поэтому он ответил быстро и положительно: — Да, точно, давай, — согласился Холмс и сразу же полез рукой в карман собственного пиджака, с целью достать нужные вещи в виде зажигалки и, собственно, пачки, — тебе поджечь? Он достал одну сигарету, после чего зажал её между зубов и, спустя несколько попыток, всё-таки поджёг. Увы, из-за ветра не всегда получается с первого раза, особенно учитывая то, что его зажигалка стоила сущие гроши и вообще удивительно, что до сих пор работала. Надо бы уже купить нормальную. — Буду весьма признателен, — сами интонация и манера речи Уильяма всё за него говорили. Навряд ли он делал это специально, но в его повадках отслеживались объективные притягательность и магнетизм. Шерлок всю жизнь был уверен, что харизматичные люди — это обязательно очень общительные персоны, с хорошими навыками в юморе и яркой мимикой. Однако Мориарти убедил его в обратном своей немногословностью и даже некоторой отстранённостью. Удивительно, но сигарету своего напарника Шерлоку удалось поджечь куда быстрее, чем собственную — буквально с первого раза. — Ты живёшь где-то здесь рядом? — поинтересовался он. Навряд ли это просто совпадение, что все их встречи, как запланированные, так и нет, были в Вестминстере, причём обычно совсем неподалёку от его квартиры. Уильям уж очень слабо походил на человека, часто покидающего боро, где жил, а если говорить совсем уж откровенно, то не походил вовсе. Складывалось впечатление, что он вёл достаточно размеренный образ жизни, в чём-то даже затворнический и, как и Шерлок, из дома выходил не слишком часто. Об этом также свидетельствовал загар на Мориарти, а точнее практически полное его отсутствие. Уж в такую погоду, если выходить на улицу хотя бы как среднестатистический человек, то оставаться бледным почти невозможно. — Да, достаточно близко, — согласился Уильям, — минут десять пешком, не больше. Шерлок вообще-то и рассчитывал примерно так, но почему-то это всё равно не укладывалось в его голове. Почему он только сейчас узнаёт, что вообще-то они всё это время жили в не больше чем километре друг от друга? Но такое положение дел его более, чем устраивало: раз уж они живут достаточно близко, то всегда можно быстро обсудить всё, касаемо работы. — Ты не перестаёшь меня удивлять, — сказал Шерлок, параллельно с этим выпуская изо рта сигаретный дым. — Правда? Почему же так? — с искренним вопросом поинтересовался Мориарти. Он максимально старался быть таким, как все, и не понимал, что вообще может в нём удивлять. Но вот Шерлока удивляло. Он уже слишком привык к обычным и скучным людям, чьи действия, желания и цели можно было угадывать наперёд. Уильям же, как бы он то ни старался преподнести, по своей натуре был полон противоречий и загадок. И таким, каким он был на самом деле, могло догадываться лишь самое близкое его окружение. — У меня были немного другие представления о твоей персоне, — признал Шерлок, стряхивая пепел прямо себе под ноги. Он даже был не совсем способен сформулировать, какие изначально имел представления и чем именно они отличаются от того, с кем он на самом деле общался сейчас. Образ Мориарти у него в голове изначально был как человек серьёзного, скрытного и сдержанного. Так и оказалось на самом деле, но он всё равно негодовал. Возможно, в своей голове он слишком гиперболизировал эти черты, а может наоборот, недооценивал, но факт оставался фактом — он одновременно и подходил под изначальные представления, а одновременно и нет. — Вот как, — пожал плечами Уильям, выдыхая кольцами дым. Он однозначно хотел спросить, какой именно его образ считался за действительный, но не стал. Если бы Холмс хотел честно ответить, то уже бы это сделал, — ладно, я не думаю, что это важно, — он уже не в первый раз не хотел фокусироваться на чём-то, что могло бы вызвать споры или конфликт. Шерлок был ему очень за это благодарен, пускай и не говорил этого вслух, — лучше расскажи, ты писал что-то Анониму? — Да, я периодически пишу ему какую-то общеизвестную информацию или безобидный вымысел, но он теперь исключительно молчит. А жаль. От каких-никаких сообщений можно бы было построить некоторые теории о его личности. Хотя скорее личностях, — он снова сделал затяжку и стряхнул пепел под ноги. Конечно, было не очень удобно столько говорить и параллельно с этим курить, — а ты? Всё продолжало продвигаться так же уныло, и, да, Холмса это до сих пор очень волновало и не давало спокойно спать. Однако он старался следовать примеру своего коллеги и просто ждать; рано или поздно кто-то действительно проколется. Или они придумают что-то новое к тому моменту. Конечно, расслабиться получалось не в полной мере, но всё лучше, чем сутками корить себя из-за этого. — Я действую примерно так же. И мне тоже не отвечают, — безразлично сказал Уильям, чей голос стал ещё ниже обычного от курения в моменте, — с какой вероятностью Аноним раскусил, что мы теперь работаем вместе? — Увы, риторический вопрос, — однако Шерлок говорил не столько с сожалением, сколько с насмешкой, — Мне иногда кажется, что этого он и добивался, — последнее он тоже добавил не совсем уж серьёзно. Хотя, говоря откровенно, он и правда задумывался о таком. Он уже даже не знал, его больше интересует те, кто стоит за этой самой почтой Анонима, или мотив, с которым всё это делалось. Ничего не происходит просто так, а что-то подобное — уже тем более. Но информации больше не становилось и приходилось работать с тем, что было. — Не такая уж и абсурдная мысль, на самом деле, — признал Уильям, — но у нас и нет никакой доказательной базы. Давненько я так не ломал голову над делом. — Понимаю, — немного посмеиваясь добавил Холмс, когда с сигареты в его руке слетел последний пепел. Окурок полетел под ноги и тут же был раздавлен, — мне вообще ни с чем подобным не доводилось иметь дело, но, думаю, это полезный опыт. — Действительно, беспрецедентный случай. Но, думаю, что когда мы с этим разберёмся, наша успешность поднимется ещё выше, — Уильям тоже закончил курить, но бычок по привычке отправил просто в мусор. — Вот, я так же не думал, что тебя волнуют успешность и слава, — подметил Шерлок. Он вообще не ожидал услышать сейчас о них, тем более от него. — Меня-то они и не волнуют, а тебя, смею предположить, что да, — опять-таки, Мориарти было всё равно на всякие детективные и около детективные новости. Его интересовали исключительно собственные дела, а другие случаи, о которых обычно говорили, для него были скучны. Хотя, стоит признать, что необычные и хитроумные планы убийств его интриговали, и он нередко ловил себя на мысли, что восхищается продуманными и уникальными преступлениями. — Увы, не могу сказать, что ты прав, — вздохнул Шерлок. Он, честно говоря, даже не понимал как пришли к таким выводам, — меня они тоже мало интересуют. Да, он часто смотрел новости и статьи о недавних событиях, но никогда особо не зацикливался на них. Обычно всё было стабильно скучно, и он не находил причин углубляться в происходящее, но плюс-минус в курсе обстоятельств быть успевал. А касаемо собственной популярности и популярности других — ему было всё равно. Он просто знал кто, чем и почему известен, и, в целом, этой информации хватало с головой. Сам же он уже несколько лет не покидал новостные заголовки из-за того, что раскрывал и работал над сложными и нестандартными делами. А уж причин, чтобы его репутация как детектива опускалась, не было. Его вполне устраивало текущее положение, и он не стремился ничего менять. — Даже так? Жаль признавать свою ошибку, но приятно знать, что не меня одного это особо не волнует, — в любой профессиональной деятельности, где имеется хотя бы небольшая медийность (а сейчас она есть практически везде), всегда большую часть причастных волнует что о них скажут или напишут. Сейчас это как никогда влияло на карьерный рост и на карьерную деградацию. Многие люди неуверены в своих силах или просто понимают, что не дотягивают, и потому постоянно думают о том, как бы заработать больше клиентов, а с них уже и денег. Шерлока с Уильямом же это особо не волновало. — А, да уж, — согласился Холмс. Ему тоже не очень нравилось то, как мыслили их коллеги, однако это уже были явно чужие проблемы, которые их не касались, — ладно, я думаю, что раз уж мы покурили, то можно расходиться? — он специально говорил это медленно и расслабленно, чтобы Уильям не подумал, что его решили так прогнать. Это было не так, но с изначально запланированной «целью» встречи они действительно уже справились. В конце концов, у него самого, вполне вероятно, были какие-то дела, а они тут задерживаются. Так что и правда бы, уже пора расходиться. — Ах, да, точно! — казалось, что Мориарти только-только опомнился обо всём, — прошу прощения, что задерживаю тебя, я немного забылся, — у них и правда были какие-то странные взаимоотношения, как у коллег. Конечно, товарищи по работе могут вместе курить, но в их случае это составляло бóльшую часть взаимодействий. Но никого же ничего не смущало? — Всё нормально, у меня нет никаких планов, вообще-то, — Холмс мирно пожал плечами. Чего-чего, а того факта, что большую часть времени бездельничает (в понимании обычных людей), он никогда не скрывал и не стыдился. Шерлок считал, что ему наоборот должны завидовать, раз он успевает в девяносто процентов собственного времени ничего не делать, и при этом жить в несколько раз лучше них. Конечно, то, насколько он на самом деле живёт лучше других — вопрос спорный, но сам он считал, что ни за какие деньги бы не скатился до рутины и ежедневных походов на работу. — Что ж, хорошо, — мирно кивнул Уильям, — но, думаю, мне всё равно пора бы идти. Рад был увидеться, — «увидеться» — было лучшем описанием их встречи, ибо прошло едва ли десять минут, — до встречи. Шерлок, стоя чуть-чуть позади, кивнул: — Да-да, до встречи! — немного усмехнувшись, он потёр собственную макушку и помахал коллеге рукой. Вообще-то, он привык обниматься со своими друзьями и знакомыми, когда приветствовался или прощался с ними. И сейчас он еле себя сдержал от такого машинального действия. Они вроде бы спокойно так беседовали, как обычно и бывает с приятелями, но всё равно были не в тех отношениях. Не хотелось, чтобы его как-то не так поняли, и уж тем более ругаться из-за таких пустяков. Но иногда свои привычки сдерживать трудно. В конце концов, Уильям пошёл обратно, по всей видимости, в ту сторону, с которой пришёл. Шерлок в это время махал ему вслед рукой, а позже вернулся домой.

***

Как ни странно, но подобные встречи между детективами начали регулярно повторяться. В другой раз, который был буквально на следующий день, предложил снова Мориарти. И, как ни странно, Шерлок довольно быстро уловил его тенденцию продолжать подобные перекуры, после чего начал предлагать сам и, конечно же, получал на это согласие. Как ни странно, но подобные встречи действительно помогали им улучшить взаимоотношения, и сделали их не такими неловкими, как это было изначально. Это также помогало узнать друг друга куда лучше: в конце концов, полезно и важно знать характер и особенности человека, с которым приходится работать. А учитывая, что с работой над делом они продвигались всё так же медленно, неизвестно сколько им ещё придётся вот так сотрудничать. Хоть они и продолжали работать по большей части по одиночке, но идеи обсуждали вместе, как раз во время подобных встреч. Да и помимо этого, их разговоры всё чаще скатывались к какой-то чепухе, очевидно никак не связаной с работой. Их обоих это устраивало и они несколько раз даже недоумевали от мыслей о том, как, имея столько общих интересов, они не познакомились раньше. И так же недоумевали, что познакомились именно таким образом. Подобные встречи продолжались уже на протяжении недели и, как ни странно, ежедневно. Чувство неловкости между детективами пропало довольно быстро, но они не стремились как-то обсуждать события в жизнях друг друга. Их беседы сводились к темам, которые были максимально далеки от обычной повседневной жизни. Хотя, за исключением этого, они могли бы уже смело называться приятелями. По крайней мере, со стороны, да и они оба ловили себя на такой мысли, хотя и не озвучивали её вслух, они выглядели как достаточно хорошие знакомые. Или даже как вполне себе неплохие друзья. До второго им, конечно, было очень далеко, а вот до первого варианта они почти дотягивали. Разумеется, коллеги по работе могут быть хорошими друзьями в повседневной жизни, даже с такой профессией. Но в их случае всё было куда сложнее. Хотя, скорее, они сами де-факто так решили. И, в целом, всё вроде бы стало более-менее спокойно. Шерлок, хоть и не сразу, но постепенно начал смиряться и меньше переживать, что сейчас продвигается он в работе не очень-то быстро, мягко говоря. В конце концов, такому смирению поспособствовали, как ни странно, подобные встречи. Он наконец осознал, что не один пока что мало к чему пришёл, и что это их общая «проблема». Шерлок также осознал и то, что он имеет право думать о чём-то помимо работы в своё свободное время. Ничего не произойдёт, если он вместо пары дней, будет работать над делом несколько недель, а то и не один месяц. Всё-таки, обычно ему как-никак, но помогает полиция, а сейчас весомого повода, чтобы к ним обратиться, не было. Даже идиоты из Скотланд-Ярда просто похлопали бы глазами на такое заявление. Они бы вообще не видели смысла браться за подобное и, пожалуй, это было бы единственным, в чём они когда-либо оказались правы. Так что помощником Шерлока в этом деле сейчас был только Уильям. Хотя не совсем корректно называть его «помощником»; в конце концов, сейчас они работали наравне друг с другом и занимали одинаковую позицию. Для Холмса именно эта часть была самой непривычной: он всегда сам вёл дела, а остальные просто были лишь средством к их раскрытию или, ещё лучше, просто красиво стояли рядом. Ему не были нужны лавры, но даже когда его причастность всячески пытались скрыть, получалось это очень плохо. Те, кому надо было, и так знали о том, кто всё делал. Тем не менее, Шерлок всё-таки не мог нормально отвлечься от мыслей о работе, которые его преследовали и продолжали ходить по пятам. Он знал, что не в силах с этим совладать и что-то изменить, потому принял решение идти напролом. Его руки наконец дошли до того, чтобы снова прочесть всю почту. Он не мог доверить это дело никому, кроме самого себя; только он сам знал, что именно будет ему интересно расследовать, а что с первых же строчек полетит в корзину. Он не занимался чтением электронного ящика уже около двух недель: ровно с того момента, как получил письмо от Анонима. В тот момент он хотел рассмеяться и одновременно удалить почту безвозвратно. Но всё равно взялся за это дело и вскоре более-менее догнал что к чему. Сейчас же его уже удивить было нечем. И по этой причине он старался даже больше чем обычно найти что-то хотя бы нетривиальное. Среди тонны однотипных сообщений глаз замыливался, но он всё-таки нашёл несколько предложений, которые хотя бы не вызывали у него раздражения. Даже раньше это было не так сложно, а сейчас у него появлялось желание разбить монитор компьютера, лишь бы не смотреть на «дела», ответ на которые он мог дать, даже не дочитав их до половины. Всё это вызывало омерзение, и он думал, что это просто отвратительная идея — пытаться отвлечься работой от всё той же работы. Но всё же, хоть и совсем чуть-чуть, но отвлечься ему удавалось. Работа над делом с Анонимом заставила его совсем по-другому посмотреть на то, что он раскрывал обычно. Сейчас у него получалось улавливать между строк всю суть и давать ответы даже быстрее, чем обычно. К нему за это время снова обратились из Скотланд-Ярда, но даже они не могли не заметить то, как изменился Шерлок. Он стал куда более вдумчивым и при этом продолжал шокировать всех скоростью, с которой снова раскрывал преступления. У него не было прежнего азарта, а его действия больше походили на машинальные. Но он понимал, что это изменится, стоит ему закончить с тем, что не давало спать. Вместе с тем, к нему обратился и брат с просьбой разобраться с каким-то делом в правительстве. Чего-чего, а причины, по которой Майкрофт не может с этим разобраться сам, понять никак не получалось. Он слишком часто говорил, что Шерлок у них в семье самый тупой, но каждый раз, как надо было что-то раскрыть, обращался именно к нему. Ни сколько из-за любви к брату, сколько из-за интереса к правительственным тайнам, Шерлок всегда на это соглашался. Однако и его брат подметил какое-то уж очень странное поведение. Сначала Майкрофт пытался расспросить его об этом (причём это было уж как-то слишком активно для него), но позже понял, что это бесполезно. В остальном Шерлок точно так же продолжал существовать, как и до этого. Свободное время продолжал тратить на просмотр документальных фильмов на страннейшие темы, чтение каких-то статей и курение. Всё более-менее вернулось в своё русло. Почти всё. Шерлок сам того не заметил, как стал слишком подозрительным. Он начал смотреть с некоторым скептицизмом даже на Джона, который явно не понимал, в чём дело. Но Ватсона он и так знал как облупленного и точно был уверен, что кроме того, сколько дней осталось до выходных, тот был ни в чём незаинтересован. К счастью или к сожалению, но его Шерлок отмёл из списка подозреваемых уж слишком быстро и вообще не знал, на кого думать. Всем на него так же всё равно, как и ему на них. Было очень сложно смотреть на своё, и так небольшое окружение, и пытаться их в чём-то подозревать. Он считал всех вокруг идиотами, но сейчас понимал, что идиотом был он сам. Так много думая о своих друзьях и знакомых, он и вовсе начал сомневаться в правдивости своей теории. У него всё ещё не было каких-то действительно весомых аргументов по её поводу, но нельзя было сказать, что он их искал. Честно говоря, он уже вообще ни о чём не хотел думать. Но думал. Вдвойне раздражало и то, что он ни с кем не мог поделиться своими мыслями. На всех знакомых Холмс продолжал смотреть очень косо, доверяя исключительно самому себе и то, уже с большим трудом. А Джон и Ирэн, с которых он снял подозрения, явно бы его не поняли. Хотя вряд ли бы и понял кто-то другой. Да и кому вообще надо его слушать? Шерлок несёт какой-то бред чаще, чем дышит. В общем, когда он оставался в квартире один, снова приходилось вести светские беседы со стенкой, которая была очень хорошим и внимательным слушателем. Лучше варианта и быть не могло. Единственным человеком, с которым выходило обсудить работу, был Уильям. Нельзя было сказать, что они стали друг другу полностью доверять — такое, наверное, произойдёт только когда они закончат дело, да и то не факт — но Шерлок особо и не углублялся в рассказах о своих мыслях. Он ограничивался лишь тем, что рассказывал о том, как ему надоело подозревать каждого человека, у которого был его номер. Да, таких людей было совсем немного и некоторых из них он уже отмёл как варианты, но всё равно продолжал настораживаться их действиям. Даже повседневные вещи ему уже казались странными. За свою карьеру он никогда не был таким подозрительным. Но за его карьеру, так же, ни в одном деле не мешались одновременно работа и личная жизнь. Как ни странно, но Мориарти продолжал его внимательно слушать и даже во многом понимать. Они оба подозревали своё окружение, но то, с какими чувствами они это делали, было кардинально разным. Шерлок не мог нормально об этом думать из-за того, что все его знакомые были слишком простыми и скучными. Уильям же не мог об этом думать потому, что всю жизнь максимально доверял своему окружению и не впускал туда никого лишнего; трудно было представить, что кто-то из этих людей ему о чём-то недоговаривает. Он старался лишний раз не подозревать никого ни в чём, но это выходило уже почти машинально, хотя сам он продолжал себя вести как обычно. В общем, они продолжали делиться мыслями в перерывах между сигаретами, и это достаточно быстро вошло в привычку. Ни один из детективов раньше не курил на постоянной основе с кем-то вместе; они оба предпочитали наслаждаться этим в одиночестве. Их общий чат тоже выглядел очень комично и состоял лишь из ежедневных «Пошли курить» и «Всё в силе?» и ответов на эти сообщения. Помимо них так вряд ли кто-то переписывается. А шутки Шерлока про то, что он не умеет нормально общаться с людьми, набирали новые обороты. Но его ничего не напрягало. Разве что немного расстраивало, что к тому моменту, как они закончат с делом, останется привычка курить в чьей-то компании, но, уже будет не с кем. Шерлок ещё задавался вопросом о том, почему он до сих пор не завёл хотя бы приятельские отношения с кем-то из других детективов. Разделяя одну профессию, у таких людей должно было бы быть достаточно много общего, но он продолжал упорно считать всех, кроме, разумеется себя, идиотами. А с теми, кого он таковыми не считал, он думал, что навряд ли бы смог контактировать. Он считал себя белой вороной среди детективов: с глупыми людьми ему общаться не о чем, потому что они слишком скучные для него. Но с умными тоже — и, при чём, всё по той же самой причине. Поэтому Шерлок всё так же продолжал быть одним и ни на что не жаловался. Да, ему нравилось высказываться вслух кому-то, но раз доверять было особо некому, то пока что придётся помалкивать. Потом, когда он разберётся со всем, то можно будет рассказать и Джону, и Ирэн и всем остальным. Пока остаётся только ждать и он это делает. Он не готов ждать слишком долго, но хотя бы некоторое время, хотя и с трудом, но, в состоянии. Шерлок надеялся, что ему больше никогда в жизни на почту не придёт ничего подобного. Даже если и придёт, он без раздумий откажется.