_____
Сара решила не запариваться с костюмом и надела обычные джинсы и свитер с оленем, чьи рога как бы обхватывали снизу её небольшие груди. Адриану тем более не было смысла расфуфыриваться. Накинув куртку поверх домашнего худи, он подержал для Сары пальто, и они вышли. На заснеженном газоне припарковался «Хаммер» Трикси. Зеркальная тонировка стёкол отражала огоньки украшающей дом гирлянды. Адриан открыл Саре заднюю дверь и следом за ней залез в салон. — Ня! — обернулась к ним Эцуко с переднего пассажирского сиденья. Она была в костюме кошкодевочки: золотой пушистый парик до плеч, ушки на макушке, белая блузка, малахитовый жилет, плиссированная юбочка в чёрно-зелёную клетку-шотландку, золотистые гетры, символизирующие шерсть на ногах, в глазах изумрудные линзы с вертикальными зрачками. — Приветики, — лучезарно улыбнулась Трикси, наряженная вампиршей. Она выкрасила свои локоны в снежно-белый, вставила рубиновые линзы, а к ушам приклеила удлиняющие силиконовые насадки, видимо, для большего сходства с летучей мышью. Правда, на носферату она всё равно не походила из-за розовой кожи, пышущей здоровьем. Носила она чёрное шёлковое платье без рукавов, закрывающее её грудь по самую шею, но очень плотно облегающее огромные бидоны. Сара и Адриан расцеловались с подругами в щёки, и «Хаммер» тронулся. Трикси барабанила по рулю пальцами с готичными чёрными ногтями в такт музыке из телефона Эцуко. — А вы раньше бывали на ЖОПО-вечеринках? — спросила Сара. — Не-а. Я прям вся в предвкушении! — Трикси передёрнула плечами. — Когда я флиртую с парнями, не всегда понятно, хотят ли они меня. А тут мой успех будет очевиден по эрекции. — Странно, что у бомбы вроде тебя есть сомнения. — Дело в не моих сомнениях, а в том, что парни не смогут скрыть своего возбуждения, напустив стоический вид. Это так раздражает иногда! Моя фантазия — продефилировать мимо целой шеренги голых мужчин, и чтобы, когда я прохожу мимо, у них сразу вставали, — рубиновые глаза в зеркале заднего вида мечтательно сощурились, язык облизнул губы, накрашенные угольной помадой. — А я хочу контурорь, — сказала Эцуко. — Дома все постоянно говорири мне, что дерать: родитери, сенсеи… Хочу сама решать и всем указывать. — Адриан, а ты не боишься конкуренции? — осведомилась Трикси. — А? — парень оторвался от игры в телефоне и обвёл салон расфокусированным взглядом. — Вдруг Сара присмотрит себе кого помускулистей и с членом побольше? Не бойся, даже если Сара тебя бросит, ты можешь позвонить мне. «Лучше бы ты себе кого присмотрела. Хватит подкатывать к моему бойфренду!» — Сара прижалась к Адриану, обвила его руку и призналась: — Я планирую потрогать каждого мужчину, которого встречу. Адриан, я хочу заставить тебя ревновать. Мне надоело, что я одна бешусь, когда вокруг тебя вьются наши подружки-каратистки или партнёрши из вашей труппы. Мне интересно, как ты отреагируешь, когда я буду окружена противоположным полом. — Мне тоже, — сказал Адриан._____
В холле их встретила организаторша Донна — крашеная шатенка лет пятидесяти, одетая в брючный костюм, — и её напарница Эмма, помладше, в коктейльном платье. Трикси и Эцуко они знали через Шанталь, а с Сарой и Адрианом быстро познакомились, покорённые его ослепительной лошадиной улыбкой. Одинокие мужчины, желающие участвовать в ЖОПО, подвергались предварительным собеседованиям, онлайновым или личным, чтобы убедиться, что у них подходящий неагрессивный темперамент. Парней, которых приводили девушки, принимали гораздо теплее, считая заведомо благонадёжными. Эмма увела Адриана в комнату, где собирались и раздевались мужчины, а Донна расчехлила портняжную ленту и измерила расстояние голых ног Эцуко между подолом юбочки и гетрами. — Допустимо, — неохотно признала она. — Но по грани ходишь. — Таков путь самурая, — приосанилась Эцуко. «Ага, к женщинами тоже строгие требования, — отметила Сара, вытряхнувшись из пальто и вешая его к другой верхней одежде. — С властью приходит ответственность, как говорил дядя Бильбо… или ещё какой-то дядька из комиксов, которые смотрит Адриан?» Донна повернулась к Трикси и посмотрела вниз. По обе стороны её чёрного подола из длинных вырезов выглядывали аппетитные ляжки, и виднелись белые кромки трусиков на бёдрах. Донна всплеснула руками: — Ты читала правила? Торчащее бельё — слишком откровенно! Сегодня вечером выставлять себя напоказ должны мужчины, а не мы. — Окей, я сделаю так, чтобы белья не было видно, — Трикси запустила пальцы в вырезы, намереваясь стянуть трусы. — Тих-тих-тих, — Донна схватила её за локоть. — Ладно, Шанталь за вас ручалась, так что закрою глаза на маленькое отступление от дресс-кода. Но раздеваться нельзя! К Саре претензий не возникло. Донна провела гостий в банкетный зал, где уже сидели женщины по четверо-пятеро за круглыми столиками. Многие были гораздо старше Сары и далеко не модельной внешности, одна совсем седая толстая старушка. — Понятно, почему нам нельзя заголяться, — шепнула Трикси. — Чтобы бодипозитивщицы не обзавидовались. Донна представила новоприбывших и вовлекла в светскую беседу: кто, откуда, кем работает, — чтобы создать приятельскую атмосферу. Потом она вернулась в холл, а Сара с Трикси и Эцуко заняли свободный столик. Между столиками и барной стойкой с украшенными ёлками по обе стороны имелось обширное пустое пространство. Справа был выход в холл и ещё парочка дверец, слева — другая просторная зона. С потолка свисали венки омелы и мишура, на стенах ярко мигали гирлянды. Из колонок под потолком тихонько напевал Синатра: «Let It Snow». Донна приводила ещё женщин двойками и тройками. В одиночку пришла только миловидная стройная рыжуха. Она носила белую футболку, зелёные джинсовые шортики с подтяжками, длинные гольфы в чёрно-белую полоску и миниатюрный цилиндр лепрекона набекрень, закреплённый ниточкой под подбородком; на её шее висел крестик, на пальце блестело обручальное кольцо. Свободных столиков уже не осталось, и Донна попросила Сару с подружками принять её к себе. — Привет, я Дейрдре, — от улыбки на веснушчатых щеках обозначились ямочки, в уголках ореховых глаз пролегли смешливые морщинки. — Первый раз, да? А я часто в ЖОПО хожу. Обожаю дразнить парней и смотреть, как беспомощно дёргаются их членики. Самый угар, когда начинает течь смазка. Они так смущаются! «Ого, с места в карьер, — подумала Сара. — Она явно привычная, ей не нужна отвлечённая болтовня, чтобы почувствовать себя в своей тарелке». — А я люблю смотреть, как мужчины мастурбируют, — поддержала беседу Донна. — Я будто приобщаюсь к таинству, ведь это для них настолько интимный процесс. И какой восхитительный позор они испытывают, лишённые всей своей гордости! Они же обычно такие… — она комично понизила голос: — «Я никогда не дрочу! Мне не нужно дрочить. Я такой крутой мужик, что мне каждый день даёт двадцать тёлок». А когда они кончают, это как слёзы освобождения для них, и я всегда им аплодирую, чтобы они поняли, что ничего зазорного не совершили, и мне понравилось их шоу. «Да уж, специфический тут контингент», — Сара поправила свои пружинистые чёрные кудри, чтобы спрятать уши, запылавшие от таких разговоров. — А меня завораживает, как пенисы постепенно наливаются кровью и шевелятся сами по себе, поднимаясь, — добавила подошедшая Эмма. — Вообще не люблю висячие, потому что они закрывают яйца. Любо-дорого схватить парня за шары! Иронично, что символы их силы ужасно хрупкие. Когда мои тонкие пальцы сжимают их, самые брутальные мордовороты мигом смирнеют… Кстати, докладываю: все джентльмены в сборе. Джек и Майк отписались, что не придут, трусишки. А Тэда я развернула — от него разило вискарём. — Он не сопротивлялся? — обеспокоилась Донна. — Возмущался, но ребята все понимающие, помогли его выдворить. — Отлично. Дамы тоже все на месте. Запускай, — распорядилась Донна и ушла за барную стойку. Эмма отворила дверцу в правой стене, из неё вышли и выстроились спинами к стойке семнадцать мужчин. На их ногах были ботинки и кроссовки, на головах — красно-зелёные колпаки эльфов или плюшевые оленьи рожки. И больше ничего. Кроме поджарого рельефного Адриана и трёх качков, все обладали заурядным телосложением от тощего до пухлого. Один, в пластиковой маске Санта-Клауса, был особенно жирным, с заросшим седой шерстью пузом, из-под которого виднелось только немножко отвисшей мошонки. У Сары глаза разбегались. Она никогда не видела столько причиндалов одновременно: крепкие огурчики, толстые колбасы, крошечные стручки. Почти у всех были обрезанные; только у Адриана крайняя плоть закрывала половину головки, а у одного субтильного патлатого азиата — весь ствол целиком, как кожаный чехол. Некоторые члены подёргивались, но все висели от растерянности и ошеломления. И было, от чего разволноваться: женщины приветствовали мужчин оглушительным хлопаньем, визгом и улюлюканьем. — О, это же Адриан! — воскликнула Дейрдре и замахала рукой, другую приложив к щеке половинкой рупора. — Эй, Адриан! Парень вылупился на неё, поднял ладонь на уровень пресса и помахал в ответ, смущённо улыбаясь. «Откуда она его знает? — всполошилась Сара. — Неужели он раньше тайком ходил в ЖОПО, и они там познакомились?» — Твой друг? — спросила Трикси. — Ага, мы вместе в танцевальной труппе. Когда мы в паре, я всегда пытаюсь возбудить его, но ни разу не почувствовала стояка, как ни прижималась. Сегодня у меня есть шанс… — завидев, как Сара изменилась в лице, Дейрдре осеклась: — Ой… Так ты та самая Сара? Адриан говорит, ты классная. Рада с тобой наконец-то встретиться! «Дейрдре, сука… Ну и имечко. Будто кто-то мокроту отхаркивает. А напротив рожи будто поставили вентилятор и дристанули», — стиснула зубы Сара. Сегодняшним вечером она планировала спровоцировать ревность у Адриана, а вместо этого опять ревновала сама! — Спасибо, мне тоже приятно… — вежливо кивнула Сара, — что у моего парня такие чудесные коллеги. Пока происходил этот диалог, Донна взяла микрофон и называла женщинам имена мужчин. Затем она сказала: — Давайте поблагодарим наших ребят за смелость и за развлечения, которые они нам сегодня обеспечат! Поддержим их аплодисментами! — когда очередная овация стихла, Донна добавила: — К концу вечера на линолеум у нас под ногами прольётся много смазки и спермы. Первый мужчина, который эякулирует без разрешения, в качестве штрафа останется с нами прибираться. В частности, мыть пол… не бойтесь, не языком, мы дадим швабру, — Донна коварно осклабилась и призвала: — Девочки, нам правда понадобится помощник. Поэтому уж постарайтесь довести хоть одного парня до такого исступления, чтобы он не смог сдержаться. Рассчитываю на вас! — Мы не подведём! — на разные лады закричали гостьи. — Можно? Можно? — Трикси вскочила, вытянула руку, как школьница, и подпрыгивала, тряся дойками; под чёрным шёлком отчётливо выпирали торчащие соски. — Можно я кое-что попробую? — Пожалуйста, — отозвалась Донна в микрофон. — Но в рамках правил. Трикси направилась к строю голышей, покачивая крутыми бёдрами; под подолом явственно перекатывались пышные ягодицы. Она встала у правого края, чуть согнулась и пробежала вдоль шеренги, шлёпая причиндалы каждого мужчины ладонью вытянутой руки. А потом в обратную сторону. Она прижала ладони к лицу, вдохнула так глубоко, что аж поднялась на цыпочки, и низко поклонилась: — Спасибо! Всегда мечтала так сделать! Трикси вернулась на место под всеобщие аплодисменты, и Донна объявила: — Отличный разогрев перед первым конкурсом, Трикси! Итак, нам понадобится семнадцать отвязных девчонок — по числу парней. Вашей задачей будет спровоцировать у них эрекцию, не прикасаясь к гениталиям. Узнаем, кто самая горячая соблазнительница! Трикси сразу рванулась обратно к строю, но Донна осадила её: — Подожди. Все должны выбрать парня и приступить одновременно, чтобы ни у кого не было форы. Трикси взяла низкий старт, подняв задницу над стулом и уперев пальцы в пол. Её рубиновые глаза сканировали парней из-под свесившейся белоснежной чёлки, на угольных губах блуждала азартная улыбка. С остальными женщинами вышла заминка. Не все были такими бескомплексными, как подруги Сары: чураясь славы пионеров, они ждали, когда можно будет незаметно примкнуть к большинству. Некоторые пристально следили за шевелящимися членами, чтобы выбрать парня, у которого и так уже встаёт, и таким образом получить преимущество. — Можно мне Адриана? — взмолилась Дейрдре, сцепив пальцы замком. — Тогда мне твоего мужа, — заиграла желваками Сара. — Который из них? — А муж дома, — Дейрдре невинно захлопала ресницами. — Сара, ну не бычься! Говорю же: я люблю только дразнить парней, это не измена. Я честная католичка и чту святость супружеских клятв. И вообще, главный бенефициар тут — мой муж. Сейчас я словлю приступ собственной неотразимости и желанности, вся потеку и помчусь его трахать. — Ладно, — Сара засучила рукава свитера. Она всё равно собиралась щупать не Адриана, а кого-нибудь другого. Они с Дейрдре поднялись одновременно и двинулись к строю парней. За ними последовали Трикси с Эцуко, и подтянулись женщины из-за прочих столиков, которых подталкивали в спины и попы подружки. У Сары вихляли ноги. Сперва она направилась к самому здоровому чернокожему бодибилдеру, но испугалась, когда он поймал её взгляд и поиграл бровями. Резко сменив траекторию, Сара подсеменила к блондину с большими руками в татуировках и маленьким мягким пузиком, не скрывающим его розовеющего достоинства. — Хей, — она застенчиво улыбнулась; руки сами скрестились на груди, а взгляд постоянно сползал вниз. — Я Сара, а тебя как зовут? Извини, я прослушала, когда вас представляли. — Рудольф, — он сдавил двумя пальцами свой красный поролоновый нос. — Давно в теме? — Сара заставила себя легонько провести ногтями по его груди, поросшей белёсым пушком. Её вспотевшие ладони обдало телесным жаром, кожа под ними покрылась мурашками. «Это же обычный парень, неприкрытый и уязвимый передо мной. Он волнуется гораздо сильнее!» — осознала Сара и почувствовала себя увереннее. — Года два. Если ты вечеринки имеешь в виду. Но я и до того, как узнал о ЖОПО, бывал в похожих ситуациях, и понял, что это мой фетиш. — Расскажешь? — поглаживая широкое плечо Рудольфа, Сара обошла его, прижалась к спине и обняла поперёк живота. — В старшей школе мне нравилась одноклассница. Но я думал, что всякие там чувства — это для педиков, поэтому «по-мужски» задирал ей юбку, а когда она была в брюках, хватал за грудь. — Абьюзер, — Сара припечатала ладонью по заднице так, что Рудольф подался тазом вперёд, его мотня подлетела и шлёпнулась о живот. — Тебя надо наказать, дрянной мальчишка. — Уже наказали. Однажды та моя одноклассница привела в школу двух старших сестёр. Они подкараулили меня в душевой после физры: схватили, не дав одеться, и заставили дрочить. Сара встала на цыпочки и положила подбородок Рудольфу на плечо, чтобы следить сверху за пенисом. Её тугие кудри щекотали его щёку, пальцы скользили по бокам, пересчитывая рёбра. Парень пах тёплой чистой кожей и едва уловимым пóтом — пока женщины социализировались в зале, мужчины принимали душ с гипоаллергенным гелем без отдушек. Член раздувался, удлинялся и поднимался, нацеливаясь на зрительниц за столиками. Сара самокритично подозревала, что причина не в ней, а в воспоминании, которым делился Рудольф. Рядом стояла Трикси. Она тоже притискивалась сзади к своей жертве — мускулистому бородачу, — тёрлась сиськами о его спину, ласкала внутренние стороны бёдер и что-то шептала на ухо. Эцуко выбрала костлявого афроамериканца (второго из двух присутствующих). Встала вплотную так, что растущий «сникерс» попал ей под подол и понемножку задирал юбку, мусолила губами его соски, слюнявила грудь и ворковала: — У меня тоже есть афро, братик Руис. Я покажу его тебе, есри дашь мне своей спермы. Я рюбрю, когда очинчин братика много кончает. — Ты кончил тогда? — спросила Сара Рудольфа. — Мощнее, чем когда-либо в жизни. Девушки грозились, что заставят меня съесть кончу, но в итоге просто поржали и ушли, а я ещё раз вымылся. Потом мы с той одноклассницей… — У нас есть победительница! — объявила Донна. — Миссис Хатчинсон, как всегда, вне конкуренции! Раздались аплодисменты. Все взгляды переместились к старушке, которая довела до полной эрекции чёрного качка. Его чугунная пушка метила в потолок, мошонка напоминала большую перезрелую сливу. — Опыт, милочки, — хрипло рассмеялась миссис Хатчинсон, сверкая винирами; взяла бодибилдера за член, как телегу за оглоблю, и повела к столику, за которым сидели её подружки. Пока длился конкурс, Донна и Эмма за барной стойкой профессионально смешивали безалкогольные коктейли. Женщины вернулись за столики, а парням велели курсировать между ними с подносами напитков и канапе. Кто-то, как заправский официант, держал поднос на кончиках пальцев левой руки. Кто-то вцеплялся обеими руками, боясь уронить, при этом бокалы на подносе дрожали. Полувялые члены и полноценные стояки потешно раскачивались влево-вправо, вызывая у женщин хихиканье. Вислые мошонки шлёпали о ляжки, а у кого-то сжались от возбуждения упругими ребристыми шариками. Женщины норовили пощекотать их ноготками и пощупать подушечками пальцев — не более тридцати секунд. Сара следила взглядом за Адрианом. Он держал поднос двумя руками, но вышагивал с присущей танцорам грацией. Его головка полностью оголилась, потолстевший пенис подпрыгивал и опускался, словно кровь не могла решить, влиться в него сильнее, или совсем отхлынуть. Под по-средиземноморски смуглой кожей проступали небольшие, но твёрдые и выносливые мышцы. Женщины за столиками поглаживали Адриановы ляжки и кубики пресса и хлопали по мускулистым маленьким ягодицам. Сару раздирали противоречивые чувства: ревность мешалась с гордостью, что её парень пользуется таким успехом. Если Адриан полюбил среднюю девушку вроде неё, значит, она куда красивее, чем сама себе кажется. — Кремень, — восхищённо пожаловалась Дейдре. — Я его и так, и этак, и всё казалось, что уже вот-вот сейчас встанет, а не получилось. — А со мной у него встаёт, как только я порог дома переступаю, — показала язык Сара. На кураже она поймала за яйца проходящего мимо тощего брюнета с оленьими рожками на голове и пустым подносом. Увесистая мошонка приятно лежала в ладони и согревала её живым жаром. Пальцы, заключившие её в клетку, почти не сжимались, но в глазах брюнета мелькнуло напряжение, от чего Сара почувствовала себя хозяйкой положения. Вот бы можно было так же держать за яйца придирчивого босса в офисе! — Гарсон, мне холодный латте с «Орео», — развязно распорядилась Сара. — Девочки, вам что? — Кокосовый римонад, — потребовала Эцуко. — Даже не знаю, всё такое вкусное… — игриво протянула Трикси, проводя пальцем вверх-вниз по вздыбившемуся члену с родинкой у корня; уложившись в тридцать секунд, она решила: — Давай молочный шейк с бананом. — Кофе по-ирландски, — попросила Дейрдре. — Если, конечно, он не считается тут слишком алкогольным. — Или слишком стереотипным, — тихонько хмыкнула Сара, чуть сильнее сжала пальцы и сразу убрала руку, спохватившись, что мошонка тоже гениталии, а она держала её дольше положенного. — Я тебя не сдам, — подмигнула ей Дейрдре. — Если в следующем конкурсе снова пустишь меня к Адриану. Адриан тем временем стоял у бара вместе с «гарсоном». Они разговаривали, посматривая в сторону Сары, и ждали, когда будут готовы заказы. Донна с Эммой оперативно смешивали коктейли, строя парням глазки так, будто трясли не шейкеры, а кое-что другое. Адриан с «гарсоном» взяли в каждую руку по коктейлю и направились к Саре с подругами. — Помассируй мне плечи, — сказала Сара, когда Адриан поставил перед ней латте. Парень встал у неё за спиной, запустил жилистые пальцы под кудри и стал разминать ей плечи и шею. — Эй, мы иначе договаривались! — возмутилась Дейрдре. — Ты сказала: «в следующем конкурсе», — парировала Сара. — Вот и жди. Дейрдре картинно надула губки, но крыть ей было нечем, и она удовлетворилась массажем от «гарсона». Трикси наглаживала его зад и, глядя на стоящего парня снизу вверх, рассказывала, что сделала бы с ним, если бы не правила ЖОПО. От её слов пенис «гарсона» вздрагивал, на головке росла росинка предэякулята. — У кого-то протечка! — Дейдрде смешливо закусила нижнюю губу, вгоняя парня в краску. — Капитан, брешь в корабле! Трюм сейчас затопит! Эцуко остановила седопузого толстяка в маске Санты, отняла у него поднос канапе и приказала лечь перед ней на спину, вежливо уточнив: — Есри ваш почтенный возраст позуборяет. — Для таких кошечек я всегда молодой, хо-хо-хо! — заверил Санта и улёгся на пол. Сев к столу вполоборота, Эцуко сняла кеды и носочки и возложила босые ступни на круглый живот, как на пуфик. Она сжимала и разжимала пальчики, почёсывая седую шерсть на пузе, и периодически спускалась к морщинистым мудям. Санта блаженно кряхтел. Так они и устроились с коктейлями и канапе. Дейрдре с Адрианом обсуждали своего коллегу, который ушёл из труппы в подтанцовку какой-то реперши. Они вроде как рассказывали это Саре, постоянно обращаясь к ней: «Прикинь?» — но она всё равно почувствовала себя исключённой, потому что танцоры сыпали какими-то своими внутряковыми шутейками. Поднялась, сбрасывая с себя руки Адриана, обошла стол и присоединилась к Трикси. Они затеяли соревнование. По очереди подцепляли пальцем смазку, скопившуюся на залупе «гарсона», и оттягивали: у кого прозрачная ниточка получится длиннее, не порвавшись? Трикси заливисто хихикала, Сара ухмылялась, входя во вкус. Впалый живот «гарсона» сокращался от прерывистого дыхания, изнывающий член истекал предэякулятом и конвульсивно дёргался. Краем глаза Сара заметила, что Адриан смотрит на неё. Обхватила свой солоноватый палец губами, ввалила щёки и подвигала вперёд-назад, глядя в глаза бойфренду. Его член вздыбился, пройдя между деревянных прутьев спинки стула, и стукнулся о верхнюю перекладину. Будто дикий и прекрасный зверь, рвущийся из клетки к той, кто смог его приручить. В животе Сары запорхали бабочки, в промежности потеплело. Она усмехнулась в лицо Дейрдре: — Видала? — Да уж, видала, — сглотнула та, вперив ореховый взгляд в стояк коллеги, и облизнулась: — Увидела. День прожит не зря… Но следующий конкурс всё равно за мной! Адриан, будь другом, подумай о чём-нибудь противном, чтобы у тебя упал, и я потом смогла его поднять. — Кончил! — злорадно захохотала Трикси. — Эй, Донна, я добыла вам уборщика! На её голую ногу, торчащую из выреза платья, практически струёй хлестала сперма из члена «гарсона». Мелкие брызги отскакивали от кожи, разлетались на линолеум и на скомканный между ног подол. — Прости, — сконфузился парень; его лицо стало таким же пунцовым, как распираемая кровью головка. — Да без проблем, мне даже приятно, что произвела такой эффект… Как насчёт бонуса? Если слижешь, я ещё поиграю с тобой в течение вечера, а потом, может, дам тебе номерок. «Гарсон» без колебаний опустился на колено и захлюпал. На что только не готовы мужчины ради внимания такой секс-бомбы! Трикси ёрзала, жмурилась и томно вздыхала от прикосновений его губ и языка к сочной ляжке и скольжения ладоней по икре. Она запрокинула голову, тискала свои буфера и облизывалась. Глядя на то, как она кайфует, Дейрдре кусала губы и зажимала ладонь между скрещенных ног. Сара щёлкнула по стояку Адриана, просунутому сквозь решётчатую спинку, зашла со спины и закрыла ему глаза ладонями: «Нечего тут! Сегодня мужчины устраивают для женщин шоу, а не наоборот». Подошедшая Донна опросила Сару с Эцуко и женщин за соседним столиком, чтобы удостовериться, что Трикси не дрочила «гарсону», а тот обкончался самопроизвольно. Пока она вела расследование, тот уже долизал ножку Трикси. Она достала из клатча пакетик салфеток, вытерлась и вручила «гарсону» липкий бумажный комок. Он машинально промокнул им рот, залупу и капельки кончи и смазки, блестевшие на его волосатых ляжках. — Отличная работа, — Донна похлопала Трикси по плечу. — Не хочешь вступить в оргкомитет следующей ЖОПО-вечеринки ко дню Святого Валентина? — Блин, — искренне огорчилась Трикси. — Я очень хочу, но в феврале буду в другом штате на соревнованиях. А на восьмое марта что-нибудь запланировано? — Спишемся, — кивнула Донна, отвела «гарсона» за руку к барной стойке и взяла микрофон: — Дамы, рада представить вам самого быстрого стрелка на Диком Западе, который отныне получает почётное прозвище Спермотёр! Поприветствуйте его! — Привет, Спермотёр! — заголосили дамы. Спермотёр стоял, повесив голову, его скукожившиеся причиндалы выглядели жалко. Руки подёргивались, рефлекторно пытаясь прикрыть срам. Но правила запрещали. Сара подумала, что сейчас он, наверное, жалеет, что явился сюда. Ей было хорошо знакомо чувство жгучего позора и беспомощности по первым двум встречам с трио каратисток. Однако и дурманящий прилив адреналина был ни с чем не сравним. — Поскорее перезаряди свой ствол, Спермотёр! — подбодрила Сара. — Ты нужен нам! — Надеюсь, угощения подпитали ваши мозги, потому что для следующей активности вам придётся их напрячь, — объявила Донна. — Мы проверим теорию о корреляции размера ноги с размером пениса. Ну, и заодно проведём конкурс на самый большой и толстый. Мужчин снова выстроили в ряд, а женщинам раздали портняжные ленты и листочки с маркерами. Они собрались группками вокруг мужчин: одни измеряли ступни и причиндалы, другие записывали полученные данные. Сара в паре с Эцуко работали над средних лет дядькой, похожим на профессора или писателя: высокий лоб с залысинами, стильные очки, лёгкая щетина на помятом, но умном лице. Сара не удержалась и маркером нарисовала на его локтях овальные заплатки. «Профессор» хихикнул от щекотки и загадочно усмехнулся — то ли потому, что Сара угадала с его родом занятий, то ли потому что сильно промахнулась. — Почему вам нравится ЖОПО? — спросила она. — Пресловутую сексуальную объективацию можно сравнить с водой, — ответил «профессор». — Среднестатистическая женщина тонет в ней. Среднестатистический мужчина подыхает в пустыне. Приятно для разнообразия привлекать женское внимание просто за счёт своего тела, а не за счёт труда, которым достигаются социальный статус и благосостояние. Такое внимание для меня даже ценнее: женщину интересую я сам, а не мои достижения. — Не отврекайся, — сказала Саре Эцуко, ползающая с лентой в ногах «профессора». — Девять и семь дюймов. Теперь чирен… Сара записала цифры и покосилась на Дейрдре — та, как условились, изучала Адриана. Сидела перед ним на корточках, широко разведя колени, сосредоточенно сопела на его залупу прямо напротив своего лица, высунула кончик языка от усердия. Адриан то и дело посматривал вниз — на её раскрытый пах под зелёными джинсовыми шортиками. Головка уже блестела от предэякулята. Казалось, от дыхания Дейрдре по смазке пробегает рябь. Дейрдре обмотала ленту вокруг основания стояка, замеряя обхват, и сообщила цифры жопастой девице в леггинсах, прячущей лицо под капюшоном худи (Трикси желала не возиться с записями, а щупать парней, поэтому в одиночку измеряла Спермотёра, вновь приводя его ствол в боеготовность). Потом Дейрдре обмотала член посередине и снова озвучила результат. Потом прямо под «шляпкой гриба». Потом вокруг самой головки. Потом опять под шляпкой. И опять посередине… Да она ему дрочит! Водит туда-сюда не рукой, а лентой, чтобы обойти правила! В миг, когда Сара это поняла, Адриан сдавленно выдохнул, и к рыжим крапинам на лице Дейрдре добавились белые. Дейрдре грохнулась на упругую задницу и захохотала, отплёвываясь и сгребая пястью сперму с зажмуренных глаз: — Вау, я получила больше, чем заказывала! Адриан галантно подал ей руку, помогая подняться. Она вложила в его ладонь перемазанные семенем пальцы, вскочила и повернулась к Саре. Лицо Дейрдре было всё в потёках кончи и туши, но лучилось гордостью. Окружающие женщины посматривали на неё с Адрианом, шептались и хихикали, прикрывая рты ладошками. — Ты же хотела только дразнить, — упрекнула Сара. — Я его и пальцем не тронула! — А лентой типа не считается? Вряд ли боженьку интересуют такие юридические тонкости. — Ты права, я слишком заигралась, — признала Дейрдре. — Придётся исповедоваться… Вот святой отец офигеет! — хохотнула она и сказала: — Как бы то ни было, я своего добилась — доконала Адриана, — и могу вернуться домой с победой. Больше не буду мозолить тебе глаза, так что не бычься. Пока-пока! Дейрдре помахала всем липкой ручкой и поспешила на выход — к ждущему её дома мужу. «Интересно, ему понравился бы страстный секс с ней, если бы он узнал, как именно она возбуждается? Или он знает?» — подумала Сара и гневно обратилась к Адриану: — Как ты мог? А говорил, все коллеги-танцовщицы тебе как сёстры! — Дейрдре тут не при чём. Это ты слила мне почти всё хэпэ, а она подло ударила, когда оставалась единичка. Украла твой фраг, — заверил Адриан. Увы, купиться на его логику было трудно, ведь Сара видела, как он пялился Дейрдре между ног. Она могла выносить, когда ему уделяли внимание незнакомые тётки, для которых он был лишь объектом мимолётного развлечения. Но с Дейрдре-то они давние приятели, за годы совместной работы у них сформировалась прочная эмоциональная связь! Велико было искушение закатить ревнивую истерику, но Сара сдержалась, чтобы не портить никому вечер, и лишь уничижительно фыркнула: — В любом случае позорище. Обкончаться вторым! Ты продержался дольше всего лишь одного парня. Самому-то не стыдно? Куча совсем не спортивных мужичков оказались выносливее тебя! — Извини, — потупился Адриан. — Выше голову, праздник же! Иди веселись, обкончай ещё кого-нибудь, — горько усмехнулась Сара. — А я с таким скорострелом и говорить не желаю. Она понимала, что учитывая все прикосновения, которым подвергся Адриан с начала вечеринки, Дейрдре действительно просто добила его бесчестным приёмом. Но, в конце концов, цель ЖОПО — дразнить мужчин. Вот и пусть помучается, как она мучилась ревностью! — Ну, детка… — Адриан потянулся к Саре, но она отдёрнулась: — Эй-эй! Правила! Самовольно женщин не хватать. И не заговаривать!_____
В дальнейшем течении вечера Сара старалась не смотреть на Адриана, предоставив ему курсировать по залу, отзываясь на оклики женщин. Вновь рассевшись за столиками, они пили коктейли и общались, пока мужчины массировали им плечи и ступни. Кто-то расспрашивал голышей об их сексуальной жизни из реального интереса или просто, чтобы смутить. Кто-то щупал за все разрешённые правилами места. Кто-то вовсе не обращал на парней внимания и беседовал с подругами. — Не слишком ли ты жёстко с Адрианом? — спросила Трикси, обнимая за шею Спермотёра, щекоча волосами его грудь. Она усадила его на свой стул, а сама уселась к нему на колени так, что её бедро было в полудюйме от его изнывающего вертикального стояка, но не касалось его. Иногда она бросала взгляды на страждущий член и дьявольски усмехалась, упиваясь тем, как парень её хочет. — Когда приедем домой, я прощу его. Так что не надейся, что у тебя есть шанс, — ответила Сара. За её спиной стоял субтильный азиат Ли и проводил гребнем по её кудрям; его собственные длинные волосы цвета воронова крыла выглядели ухоженными, поэтому Сара рискнула доверить ему свою причёску. — Ли, а что ты находишь в ЖОПО? — Я с детства был очень застенчивым и не знал, как подступиться к девушкам. Боялся опозориться — сделать или сказать что-то не то, после чего меня засмеют или обзовут стрёмным. А в ЖОПО, в отличие от обыденной жизни, есть чёткие правила, поэтому всё просто и понятно. К тому же, когда я голый, стеснительность исчезает — мне как бы больше нечего терять, ведь я и так уже в позорном положении. Посиделки перемежались конкурсами. Сара участвовала во всех назло Адриану и никогда не выбирала его. В рамках художественной росписи по писям Сара превращала хозяйство «профессора» в перевёрнутого верблюда: мошонка была горбом, тонкий изогнутый кверху член — шеей с крупной головкой. Горяченный каменно-твёрдый ствол вздрагивал и пульсировал, пока она мазала его жёлтой краской, слегка придерживая другой рукой. Играя с гениталиями незнакомца, Сара испытывала озорную детскую радость от осознания, что делает нечто запретное, и ей ничего за это не будет. — Верблюд сейчас плюнет, — тактично предупредил «профессор». — А мы тогда сделаем его жирафом, — усмехнулась Сара, обмакнула кисточку в коричневую краску и принялась немилосердно наносить на напряжённый член пятна. — Жирафы… тоже плюются, — прохрипел «профессор». Сара едва успела увернуться. Жираф неистово замотал шеей, три последовательных толчка-харчка звонко шлёпнулись на линолеум. Рядом Эцуко красила короткий толстый пенис Санты в ракету; мошонка была уже искусно расписана в огонь и дым из сопла. Трикси, как и обещала, играла только со Спермотёром: нарисовала на его выбритом лобке пожарный гидрант, а шланг покрасила серым. После того, как Эмма сводила холсты отмыться от краски, их снова выстроили в ряд и велели мастурбировать до эрекции. Мужчины взялись за подвявшие причиндалы и начали подёргивать их, отводя глаза. А женщины смотрели с интересом. И Сара тоже. Если подумать, она раньше не видела вживую, как парни рукоблудят. Во время секса Адриан, бывало, хватался за член, но чтобы вот прям дрочил — такого Сара не могла припомнить. Техники у всех разнились. Кто-то держал левой рукой, кто-то правой. Кто-то — двумя пальцами, как карандаш, кто-то — всей пятернёй, кто-то — вообще обратным хватом. Кто-то вдобавок сжимал ладонью мошонку. Когда все члены встопорщились, Донна приказала прекратить стимуляцию и предложила гостьям повесить на стояки свои сумочки: кто первый уронит груз, тот проиграл, и должен будет довести себя до оргазма на потеху публике. При этом дополнительно возбуждать парней было нельзя, а то ни один член не упадёт, и конкурс займёт слишком много времени. Впрочем, подходить поближе и хорошенько рассматривать не возбранялось. Некоторые женщины потягивали коктейли за столиками, некоторые, включая Сару, ходили вокруг парней, как в музее. Похоже, мужчинам действительно было стыдно удовлетворять себя на глазах женщин, потому что никто не хотел проигрывать. После пары часов почти постоянной эрекции они наверняка мечтали о разрядке (по крайней мере, те, кто ещё не успел обмалафиться), но каждый держался изо всех сил. Они напрягали пенисы, заставляя их вздыбливаться сильнее, вены на стволах вздувались, лбы блестели от пота. Член Луиса — костлявого афроамериканца — опустился вниз достаточно, чтобы ремешок сумочки начал с него соскальзывать. — Есть проигравший! — объявила Донна. — Но ещё не упала… — заикнулся Луис. Донна сердито зыркнула на него и постучала по часикам на запястье. С мужчин сняли сумки и велели снова разносить напитки и закуски сидящим за столиками гостьям. Несколько любопытных девушек обступили Луиса, уложили его на пол, расселись вокруг на корточках и скандировали: — Дро-чи! Дро-чи! Парень взялся за смягчившийся от смущения пенис и пучил большие белые глаза. Женщины зубоскалили и подбадривали его. Пара девушек в юбках украдкой от Донны разводили колени и на мгновения задирали подолы, давая посмотреть на трусики. Сара провела ладонями по груди Луиса, липковатой от пота, и машинально вытерла руки о джинсы. Другая девушка почесала ногтями густую щетинку на лобке. Член вытянулся и затвердел; заострённая головка была гораздо светлее ствола. Луис быстро задвигал рукой. — Медленнее! Эротичнее! — потребовали зрительницы. — Видел же в порнухе, как женщины мастурбируют? Давай так же, чтобы красиво, а не просто вжик-вжик! Они схватили щиколотки Луиса и развели его ноги пошире. Мошонка подтянулась так высоко, что практически слилась со стволом. На ней и в промежности был виден прямой шов — сложись гены иначе, вместо него была бы щель между половых губ. Луис плавно водил рукой по члену. Сара плюнула ему на головку для лучшего скольжения, и пара девушек последовала её примеру. Хихикая, они поочерёдно проводили пальцами по шву: от основания члена по туго сжавшейся мошонке и почти до очка. Живот Луиса вваливался и надувался от спёртого дыхания. Сара опять положила ладонь ему на грудь и вслушивалась в учащённое сердцебиение. — Стони! — приказала девушка в леггинсах и худи, которая измеряла Адриана вместе с Дейрдре. Луис разлепил толстые губы и засипел. — Громче! Больше страсти! — воскликнула Сара, надеясь, что Адриан, кому бы он сейчас ни прислуживал, услышит её. — Чего уж тебе теперь стесняться? Луис закрыл глаза и задышал свободнее, то резко низко помыкивая, то тонко протяжно постанывая. На его ресницах заблестели слезинки. Он начал отрывать зад от пола, проталкивая член навстречу руке. Сперма выстрелила выше макушек сидящих женщин и плюхнулась ему на живот кляксой, казавшейся ослепительной на чёрной коже. Последующие менее сильные залпы выплёскивались на руку, стекали по стволу и запястью на лобок. Женщины хохотали, хлопали в ладоши и давали друг дружке пятюни. Девушка в капюшоне достала из кармана худи платок, подала Луису, встала с корточек и пошла к своему столику. Сара успела заметить на платке цифры. Донна объявила следующий конкурс: — Женщины дрочат парням — без ограничения по времени! — и останавливаются, когда чувствуют что они на грани оргазма. Испытаем хвалёную мужскую стойкость и женское умение контролировать члены! Кто первым кончит, тот встанет раком, и дамы могут сколько угодно шлёпать его по заднице — все, кроме той, которая допустила оргазм своего партнёра. Это будет её наказанием за проигрыш… Но никто не запрещает ей в это время оторваться на заднице любого другого парня! — Я рассматриваю ручную работу как обслуживание мужчин! — крикнула одна из дам за столиками. — По-моему, это идёт вразрез с философией ЖОПО! — Тогда не участвуйте, у вас всегда есть выбор, — ответила Донна. — Разобьёмся на две команды: те, кто хотят трогать чирены, и те, кто будет торико пуриказывать парням начинать и останавривать дурочку, — предложила Эцуко. — Рационально, — согласилась Донна. — Итак, дамы, разбирайте парней и разводите их: рукодельницы — налево, приказчицы — направо. Как-то так совершенно случайно получилось, что девушки, желавшие поработать руками, сразу похватали наиболее подтянутых мужчин, а недотрогам остались дрищи да пухляши. Эцуко была в числе недотрог, но, памятуя, как она ловила ртом сперму Адриана, Сара не могла заподозрить её в брезгливости; она просто хотела поприказывать, как и говорила по дороге сюда. Сара успела застолбить себе Антуана — чёрного качка, к которому побоялась приблизиться в начале вечера. Теперь ей хватило духу. Она усадила Антуана на стул и примостилась на корточках между его разведённых коленей. Погладила мощные ноги — шоколадная кожа была приятно-бархатной на ощупь, а под ней чувствовались сильные мышцы. Сарины ладони проскользили от икр к внутренним сторонам бёдер. Толстый член затвердел и приподнялся, но длиннее не стал — он и так был здоровым. На Сару пахнуло пряным мускусом. Рядом сидела Трикси. Азартно закусив губу, левой рукой она ласкала яйца Спермотёра, правой держала его блестящий ствол посередине и массировала уздечку подушечкой большого пальца. У её ног стояла бутылочка лубриканта. Сара позаимствовала её, выдавила смазки на чёрный член и обхватила его обеими руками одна над другой — а места хватило бы на четыре! Член был таким толстым, что её пальцы не смыкались. Сара задвигала предплечьями вверх-вниз. Жаркая упругая плоть пульсировала под её ладонями, она практически чувствовала, как внутри клокочет закипающая кровь. Когда пульсация учащалась, Сара убирала руки и смотрела, как пенис конвульсивно подскакивает — словно пёсик, прыгающий вокруг хозяйки и виляющий хвостом, умоляя с ним поиграть. Когда член успокаивался, Сара снова крепко его сжимала. Антуан пыхтел, вцепившись в края сиденья, бугрились его валуны-бицепсы, напрягался пресс. Сара пребывала в состоянии перманентного удивления и опьянения от осознания, что эта грозная громада мышц полностью во власти её хрупких ручек. Антуан возвышался над ней, сидящей у него в ногах, но именно она была главной. Это даже круче, чем долбёжка Адриана страпоном! Сара быстро уставала от движений тазом, поэтому чувствовала, что не столько доминирует над бойфрендом, сколько старается ради него, стимулируя ему простату. Она затопталась на корточках, плотнее сжимая колени, ощущая, как разгорается возбуждение внизу живота. Замечтавшись, Сара замешкалась и отняла руки от члена Антуана не сразу после усиления пульсации. Ствол пару раз дрыгнулся, свис и пустил тонкую белую струйку — не толчками, а будто из едва открытого крана. Сара развела ноги, чтобы не налилось ей на колени; у носков её кроссовок собиралась лужица. Антуан страдальчески искривил брови — эякуляция произошла, но из-за прерванной стимуляции он не достиг оргазма. — Сука… — шикнул он. — Что? — Сара всунула руку под тяжёлый член и сжала яйца. — Ничего, — натянуто улыбнулся Антуан. Состязание завершилось, но истязание продолжалось. Пока желающие шлёпали проигравшего, некоторые девушки всё ещё наяривали парням, сидящим на стульях или разложенным на полу. Им нравилось доводить мужчин до грани, выпускать члены и упиваться их мучениями. В чём-то этот садизм был изощрённей воска и плёток, хотя со стороны выглядел куда невиннее. Любуясь сладкими пытками мужчин, Сара с Трикси вытирали руки влажными салфетками. Потом они пошли в другой край зала проверить, как дела у Эцуко. Там важные дамы сидели на стульях, закинув ногу на ногу, перед каждой стоял на коленях неказистый мужичок, теребил свой пиструн по команде «Дрочи» и прекращал по команде «Стоп». У некоторых под ногами уже разлилась белёсая гуща, но дамы всё равно заставляли их дрочить, терзая собственные воспалённые члены. — Скукота, — поморщилась Трикси. Однако Эцуко давила лыбу до ушей, командуя Ли. Сара не помнила, чтобы видела её настолько довольной. Донна провозгласила, что конкурс кончился, и стимуляция гениталий снова под запретом. Парням раздали гигиенические салфетки, чтобы очистили причиндалы. Пока они вытирались, Донна объявила в микрофон: — Нам остался финальный конкурс и супер-игра, — Эмма достала из-под прилавка стопку листов с мишенями. — Нашим ковбоям предстоит посостязаться в меткости своих стволов. При этом преимущество за теми, кто удерживался от оргазма весь вечер, потому что мы будем оценивать ещё и объём выплеснутой спермы. Однако сперва нашим мальчикам нужно немного отдохнуть от дрочки. Поэтому дискотека! Музыка заиграла громче и динамичней. Лампы на потолке погасли, предоставив освещать зал только гирляндам. Женщины собрались на свободном пространстве, пританцовывали, подманивали парней к себе. Не сдержавшись, Сара поискала взглядом Адриана. Он стоял поодаль к ней спиной, сцепившись локтями ещё с двумя мужчинами. Группа пожилых дамочек во главе с миссис Хатчинсон заставляла их плясать канкан. Мужчины вразнобой вскидывали ноги. Мотались помпоны на эльфийских колпаках, тряслись четыре бледных дряблых ягодицы и две сухощавых по-латински смугловатых. — Погодите, стойте, — поучал напарников Адриан. — Тут размер две четверти. Смотрите: и-раз, и-два! Вот так вот… вот так вот… Парни задвигались синхроннее, тётки заливисто хохотали, показывая пальцами на их болтающиеся муди. «Веселится. Без меня. Не оборачивается даже… И я не буду!», — отвернулась Сара. Она закрыла глаза, отдаваясь ритму, запрокидывала голову, взмахивала кудрями, поднимала к потолку изящные руки, притопывала и выписывала бёдрами восьмёрки. Ей, конечно, было далеко до профессионалов, но кое-что от Адриана она усвоила. По крайней мере, научилась не деревенеть при звуках музыки. Открыв глаза, Сара увидела Трикси — та твёркала, задевая член Спермотёра колыхающимся карданом. По чёрному шёлку её платья скользили разноцветные блики гирлянд, блестели мазки предэякулята. Со спины к Спермотёру пристроилась ещё какая-то женщина, щипала его за ляжки и барабанила по тощей заднице. Неподалёку в одиночестве самозабвенно танцевала Эцуко — зажмурилась, приложила ладони к голове и хлопала ими, как заячьими ушками, будто ей было мало кошачьих на обруче. Её тело извивалось вертикальной волной, подол клетчатой юбочки взлетал, мелькали белые панцу. Рудольф делал вертолётик, окружённый тремя девушками. Вскоре зрелище им наскучило, и они отвернулись от парня. Походя поглаживая попадавшихся под руку мужчин, Сара приблизилась к нему и стала танцевать вплотную, нарочно отираясь бёдрами о его бёдра. Прижалась спиной к его груди, обнимая одной рукой за голову, вывернула шею, чмокнула в щёку и шепнула: — Разрешаю потрогать меня. Ладони Рудольфа легли ей на талию. Эрегированный пенис юркнул между ног и пружинисто давил на промежность, надёжно защищённую джинсами. Сара наслаждалась желанием парня, которое ничем ей не грозило. Она потрогала раздутую головку, торчащую между её ляжек, сжала ствол ногами и прогнула спину, вминаясь попой в таз Рудольфа. Так хотелось, чтобы Адриан увидел её сейчас! Но он не поворачивался. Сара отлипла от Рудольфа и стала следить за Эцуко, которая, кажется, что-то затеяла. Она подошла к барной стойке и заговорила с Донной и Эммой. Донна нагнулась, Эцуко дыхнула ей в лицо, демонстрируя, что от неё не пахнет алкоголем, и с жаром зажестикулировала. Её пустили за стойку, и она скрылась, как крот от молотка, — нырнула к полкам под прилавком. Зажёгся верхний свет, музыка приглушилась. Донна поднесла к губам микрофон, но молчала. Когда все взгляды обратились к ней, она заговорила отрывисто, чуть запинаясь от волнения: — Эцуко п-предложила новый конкурс. Его нет в нашем с-списке, и он… немножко противоречит пункту о б-безопасности для жизни и здоровья… Но Эцуко утверждает, что гарантирует совершенную безопасность. Поэтому мы с Эммой решили озвучить её идею… — микрофон подрагивал в руке Донны. — Разумеется, участие для мужчин абсолютно д-добровольное. Если все откажутся… то и ладно. Эцуко поймёт, что её затея б-безумна, и остаток нашей вечеринки пройдёт по изначальному плану. Эцуко вынырнула из-под прилавка, держа в руках большой банан, почти прямой, загнутый лишь у верхушки, и длинный нож. Донна направила микрофон ей в лицо, и она сказала: — Рюбой парень, который выдержит моё испытание смерости, поручит меня в ПОРНОе порьзование на всю ночь. Я исПОРНю все его жерания. Убражу, как гейша самурая. Испытание такое: парень прикрадывает банан к верху своего чирена, я разрубаю банан куринком, а чирен не задеваю. Не бойтесь, я быра в шукорином курубе кендо, мой удар твёрдый и точный. Ответом ей было молчание. Мужчины переглядывались и качали головами, их причиндалы стремительно скукоживались. Женщины брезгливо кривились, нервно хмыкали, крутили пальцами у висков. Сара разделяла их чувства. Эх, а ведь она только-только начала воспринимать каратисток как эксцентричных, но безобидных подруг, а не маньячек! — Есри хоть поцарапаю, сдераю сэппуку! — поклялась Эцуко. — Но сурово чести, никто не пострадает! Донна направила микрофон на себя. Сара ожидала, что сейчас она с облегчением скажет: «Видишь, Эцуко? Никто не хочет играть в твои игры. Продолжаем по плану». Но она проговорила: — В предложении Эцуко мне видится некий социально-психологический смысл. Обычно женщина не может отдаться мужчине, которому она не доверяет. Она должна быть уверена в партнёре, чтобы по-настоящему расслабиться с ним. Мужчины же в большинстве своём всегда готовы к спариванию, лишь бы давали. Конкурс, предложенный Эцуко, позволит мужчинам испытать на себе, каково это — полностью доверяться партнёрше. Рудольф поднял руку. — Доброволец? — воскликнула Донна. — Твоя смелость восхи… — Нет, спасибо. Я только хотел бы подискутировать, если можно, — попросил Рудольф; Донна кивнула, и он сказал: — Мужчина и в обычных обстоятельствах тоже должен доверять женщине, чтобы заняться с ней сексом. Должен верить, что наутро она не передумает и не обвинит его в изнасиловании. По залу прокатились смешки, в основном, мужские. Тут бы Донне отложить микрофон, отобрать у Эцуко нож и выгнать из-за стойки. Но она с плохо скрываемой надеждой повторила: — Итак… никого? «Да она хочет этого! — возмутилась Сара. — Её голос дрожит не от страха, а от предвкушения! Если бы идея Эцуко шокировала её так же, как меня, она вообще не стала бы доносить её до остальных. Престарелая извращенка! Насколько же она ненавидит мужчин, если готова так рисковать? Ведь если кто-то по-настоящему покалечится, её репутации конец. Может, её даже посадят как организаторшу мероприятия, она же отвечает за всё, что ту происходит. Но она всё равно хочет увидеть, как над членом заносится нож». — Эцуко раньше выкидывала что-то подобное? — спросила Сара, подойдя к Трикси. Прежде, чем она успела ответить, раздался голос Адриана: — Эцуко, ты правда сделаешь всё, что я попрошу? — Да. Я стану твоей рабыней до рассвета. — Тогда я согласен. Адриан двинулся к стойке. Сара таращилась на него во все глаза, а он даже не покосился на неё. «Какого хрена?» — хотелось спросить, но язык отнялся. Это ей за то, что она весь вечер лапала других мужчин, а на него забила? Но нет смысла так рисковать, чтобы трахнуть Эцуко, ведь куда более сексапильная Трикси регулярно прямым текстом заявляет, что хочет его! Или потому, что Трикси сегодня занята Спермотёром? Или Адриану всегда нравилась именно Эцуко? — Ад… — рванулась Сара, но Трикси поймала её, прижала к себе крепким захватом и зажала рот. От её ладони солоновато пахло членом. В лопатки упирались мягкие сиськи. — Не обламывай своему парню минуту славы, — шепнула Трикси, облизывая угольные губы. «И она тоже!» — ужаснулась Сара. Женщины обступали Адриана. Многие были бледны и вопросительно переглядывались с подругами, ища у них подтверждения, что происходящее нормально. Но у многих горели глаза и румянились щеки, расширились ноздри и заметно вздымались груди от учащённого дыхания. Они постепенно прониклись идеей Эцуко и завелись. Их будоражила мысль увидеть, как мужчина ради их забавы лишается своего достоинства не только фигурально, но и буквально. А Сара-то думала, что Дейрдре заигралась! Нет, вот это называется «заиграться». Мужчины тем временем скучковались за спинами женщин и медленно, как от дикого хищника, по шажку пятились к выходу. Словно боялись, что дамочки войдут в раж и набросятся на них с ножами. А Адриан стоял у всех на обозрении. Эмма держала наготове аптечку. Донна поставила на пол ведёрко со льдом и сжимала побелевшими пальцами телефон, чтобы сразу вызвать «Скорую». Эцуко вложила банан в правую руку Адриана и опустилась перед ним на корточки. Она облизывала и обсасывала фрукт, глубоко заглатывая и заглядывая парню в глаза. Её левая ладошка ласкала его бёдра и мошонку, правая держала нож за спиной. Когда произошла эрекция, Адриан прижал банан к своему стояку сверху: его большой и указательный пальцы обхватывали оба ствола, остальные прикрывали мошонку. Эцуко встала слева от Адриана и занесла нож над головой, держа рукоять обеими руками. Померещилось, что её ушки на обруче навострились, как у настоящей кошки, нацелившейся на добычу. — Ха! — резко выдохнула она, обрушивая клинок; её юбочка взметнулась, показывая зрительницам попу в трусиках. На линолеум шмякнулся жёлтый обрубок. Адриан выдохнул и победно поднял половину банана, которая осталась в его руке. Зал взорвался овациями. Женщины кричали, что Адриан красавчик, и благодарили за смелое представление. — Пурикадзывай, мой сёгун, — преклонила колено Эцуко. — Скажи, пожалуйста, Саре, чтобы не дулась на меня. А то она со мной не разговаривает, а мне по правилам запрещено первым к ней обращаться. Сердце Сары ёкнуло, глаза заволокло слезами: «Он так рисковал ради меня! Неужели не мог потерпеть до дома? Придурок!» Сара укусила ладонь Трикси, вырвалась и метнулась к Адриану. Первым делом влепила пощёчину, а затем заключила в объятия, прижимаясь щекой к жёсткой груди: — Я с тобой разговариваю! Слышишь? Прости, что взъелась… Я просто очень боюсь тебя потерять, ты ведь такой классный, а я не понимаю, что ты во мне находишь, и что вообще у тебя в башке. Прости за мою тупую ревность. Это потому, что я безумно… я люблю тебя, Адриан. — Я тоже тебя люблю, Сара, — он погладил её спину и шею под кудрями; к ляжке прижимался пульсирующий стояк, целый и невредимый, без царапинки, готовый к использованию. Сара прильнула к губам Адриана и жадно схватилась за член, словно боялась, что он исчезнет. Опустилась на корточки, попутно покрывая поцелуями грудь и пресс парня. Любовно гладила горячие причиндалы, отиралась о них губами и щеками, как кошка, помечающая свою собственность слюной. Никто их не отнимет! Никто не отнимет у неё Адриана! После страшного испытания, которому он подверг себя просто, чтобы с ней поговорить, Сара больше в этом не сомневалась. — Молодые люди, мы всё понимаем, но правила, — кашлянула Донна. Сара сообразила, что член Адриана у неё во рту. Выплюнула его, поднялась, опираясь о жилистые руки парня, и предложила: — Поедем домой? — А супер-игра? — недоумённо спросил Адриан. — Серьёзно? — вытаращилась Сара, обнимая его, оплетая ногой его ногу. — Брось. Давай уже закончим с ЖОПО… давай кончим. Я хочу тебя. Прямо сейчас! — Мы отлучимся, — сказал Адриан Донне, подхватил Сару на руки и понёс из зала. Она обнимала его за шею и целовала щёку, хмелея от терпкого запаха его тела. Мощный стояк подпрыгивал, стукая её по попе. Героя вечера никто не посмел остановить. Эмма открыла перед ним дверь. Адриан поднялся по лестнице на второй этаж, прошёл тёмным коридором и свернул в душевую, жаркую и влажную. Сара щёлкнула тумблером, зажигая свет. Адриан поставил её на пол, припёр к кафельной стене и впился в губы. Его ладони задрали свитер, сильно стиснули бока, поднялись и забрались под лифчик. Пальцы помяли сисечки, заставляя соски затвердеть, и всё тело покрыться мурашками. Трясущимися от страсти руками Сара расстегнула пуговицу и ширинку и приспустила джинсы с трусами. Адриан подхватил её под заголённую коленку, задирая ногу. Член скользнул в мокрую вагину. — Да, — простонала Сара, наслаждаясь чувством полноты. Как хорошо, что мужественность Адриана осталась при нём! Адриан, хоть и не подавал виду, наверняка пережил куда больший ужас, потому что он трахал Сару с таким напором, которого она давно на себе не испытывала. Раскалённый стержень бороздил влагалище, распирал, раздвигал, раскрывал, врывался так глубоко, будто в самую душу. Все эти игры со страпонами и женской доминацией, конечно, вносили забавное разнообразие и мимолётно притупляли ревность ощущением, что Сара «владеет» Адрианом… но не шли ни в какое сравнение с тем, когда он её просто брал. Ведь раб может восстать, а хозяин никогда не бросит. — Прости… что притащила… тебя сюда… — пылко выдыхала Сара, сбив колпак Адриана и вцепившись в его густые вихры. — Что трогала… других парней… — Не парься, детка. Тут прикольная атмосфера… Но знаешь, мне реально было не очень, когда видел тебя с разными мужиками. — Тогда отшлёпай меня. Член выскочил из вагины. Адриан развернул податливое тельце Сары, придавил грудью к стене и несколько раз хлестнул по откляченному заду. Сара вздрагивала и взмыкивала, закусив губу. Её ладони и левую щёку холодил кафель, правую согревало дыхание Адриана. Ягодицы обжигали разгоняющие кровь удары, живот словно лизали изнутри языки трескучего пламени. На ластовицу спущенных трусиков срывались капли с кипящей промежности. Адриан взял Сару за покрасневшую попу и подтянул на себя, вновь заполняя влагалище. Захлёбываясь в волнах удовольствия, Сара теребила свой крупный набухший клитор и сама ритмично насаживалась навстречу члену. Воспалённые ягодицы звонко хлопали о бёдра парня. Сара встала на цыпочки, а колени подогнулись от слабости. Тело пронзило блаженной судорогой, и счастливая Сара обмякла в руках Адриана._____
Подмывшись, они вернулись в зал. Супер-игра была уже в разгаре. На семи выстроенных в ряд табуретах стояли разноцветные дилдаки от крошечного фиолетового до огромного красного. Одетые в презервативы фаллосы блестели от лубриканта. Посреди ряда сидел Ли. — Вы пропустили финальный тир, — сказала Трикси, когда Сара и Адриан протиснулись сквозь толпу к ней с Эцуко. — Луис и Спермотёр выстрелили точнее всех, но Рудольф, хотя занял третье место по близости к яблочку, оставил более обильную кляксу, поэтому победу засчитали ему. А теперь мы следим за успехами Ли. Супер-игра добровольная, потому что не все парни практикуют анал. Вызвались только он и Рудольф. Рудольф посидел на фиолетовом и синем, потыкался очком в голубой и сдался. Ли поднялся, выпуская из себя зелёный дилдак. По внутренним сторонам его бедёр стекала слизь, вялый пенис понемногу толстел. — Давай! Давай! — скандировали женщины. — Ещё! Ты можешь! Ли встал над пятым стулом, взялся за жёлтое дилдо, направляя себе между булок, и стал медленно сгибать колени. Когда ягодицы коснулись сиденья, член окончательно воспрянул, крайняя плоть сползла с головки. Парень закатил глаза и поёрзал, поглаживая ладонью живот. — Вы тайком сговорились об этом испытании с бананом, чтобы заставить меня помириться с Адрианом? — напрямик спросила Сара. — Кто знает… — пожала плечами Эцуко. — Я ни с кем не сговаривалась, — сказала Трикси. — Но я знала, что Эцуко мастерица меча, а значит, Адриану ничто не угрожает. Ли переместился на оранжевый фаллос, такой длинный, что Сара не понимала, как он помещается в его субтильном теле. У него там портал в другое измерение, что ли? А ведь оставался ещё красный — самый монструозный, толще того двустороннего, которым троица каратисток соединяла Сару с Адрианом, когда вторглась к ним домой в октябре. Ли оседлал и его. Напряжённый стояк сочился предэякулятом. Ли начал аккуратно приподниматься и приседать, массируя себе простату. Женщины хлопали и призывали: — Кончи без рук! Так Ли и сделал. Член встопорщился вертикально в потолок и выстрелил. Шлейф семени пролетел по параболе, провожаемый восхищёнными взглядами, и шлёпнулся в дальнем углу зала. — Запомнил, куда приземлился, Спермотёр? — Трикси толкнула парня бедром. — Смотри не пропусти, когда будешь тут прибираться. А вернёшься домой… — она склонилась к его стояку и написала на нём номер маркером, — вспоминай меня, пока от эрекции цифры не раскроются. Тогда сможешь мне позвонить. Две девушки под аплодисменты остальных взяли Ли под локти и помогли подняться с дилдака. Донна поднесла ему коробку в подарочной обёртке с пышным бантом. — Есть ли желающие потягаться с нашим чемпионом? — спросила она. — Если, как и он, покорите последнее дилдо, вы поделите приз: игрушек там много, хватит и на двоих, и на троих. Адриан выпустил ладонь Сары и выступил вперёд. — Хочешь ещё разок побыть героем? — усмехнулась Донна. — Что ж, прошу. Только подожди пару минут, мы за безопасность. Донна с Эммой подозвали Спермотёра. Втроём они помыли дилдаки, сняли с них презервативы, надели новые и заново намазали лубрикантом. В это время Трикси подцепила немного смазки, нагнула Адриана раком и разминала его сфинктер. Сара не ревновала — подумаешь, сисястая красотка засунула палец в жопу её бойфренда, большое дело! Под одобрительные возгласы Адриан оседлал фиолетовый, синий, голубой и зелёный фаллосы. Надо признать, это давалось его разработанному очку так легко, что смотреть было скучновато. Жёлтый пошёл сложнее. Пока Адриан приседал, его лицо кривилось и покрывалось испариной. От стимуляции простаты член снова встал, хотя совсем недавно накончал в Сару. Поднимаясь с дилдака, Адриан пошатнулся. — Тебе нормально? Может, хватит? — заботливо окликнула Сара. Адриан покачал головой и занёс зад над оранжевым хреном. Жирная силиконовая головка упёрлась в распахнутое очко. Адриан часто и глубоко задышал, поморщился, поглотил её и опять застопорился. Сара видела, как дрожат его напряжённые полусогнутые ноги. По вискам ползли капельки пота, всклокоченная чёлка прилипла ко лбу. — Давай, ты сможешь! — подбадривала Трикси, покачивая в ладонях свои буфера. Адриан крякнул и опустился ниже. Зашипел сквозь оскаленные белые зубы. Когда его жилистые ягодицы коснулись сиденья, ему на глаза навернулись слёзы. Член встопорщился и будто вибрировал от натуги. Сара рванулась к парню и обняла за плечи: — Ты молодец. Ты справился. Последний не надо, ладно? Он тебя порвёт! — Нет, у меня получится, — процедил Адриан; его брови страдальчески изгибались, между них пролегла глубокая вертикальная морщина. — Не тупи. Не жалеешь себя — пожалей проктолога, — урезонила Сара. — Окей. Сдаюсь… Помогите подняться, пожалуйста. Сара, Трикси и Эцуко поддерживали Адриана, пока он вставал с члена. Зрительницы и парни аплодировали. Держа подарочную коробку подмышкой, Ли пожал Адриану руку: — Ты достойный соперник. Твой проигрыш не позорен, ведь… — он подмигнул: — всегда найдётся азиат, который делает что-то лучше тебя. Поручкавшись с Ли, Адриан обнял Сару: — Извини, что не выиграл приз. — Да не нужны мне эти секс-игрушки! — отмахнулась она. — У меня есть ты! — Я твоя секс-игрушка? — ухмыльнулся Адриан. — А я — твоя, — сердечно сказала Сара и поцеловала его.