***
Встав рано утром из-за сухости в горле, Вика поняла, что в аптечке пусто. Совершенно пусто, что даже было нормально для девушки. Если бы там что-то нашлось вот тогда бы было реально странно. Пришлось заваривать чай, где-то на полках, на кухне нашла оставшийся мёд, который ей подарил Сокол в позапрошлом году. После своего быстрого чаепития, Скворцова решила ещё поспать. Звук закипающего чайника и так стал для её головы испытанием. Неожиданно для себя Вика быстро провалилась в лёгкую дрёму, а потом уже и в сон. А проснувшись, поняла, что проспала. И теперь опаздывает. Не хотелось бы попасть под раздачу Гиреева и подколы Саши с Петровым. Её мысли перебил неожиданный кашель. Горло стало болеть сильнее. Глотать тоже стало больно. В аптеку она уже не успевала. Найдя у себя в карманах сосатку, Вика закинула конфету в рот, чтобы хоть как-то смягчить боль в горле. Вечером, после смены, девушка несколько раз чихнула, чувствуя приближающуюся головную боль, которая покинула её на несколько часов. Тогда она у Али попросила обезболивающее. — Балашова на меня нет. — Вика чуть усмехнулась. Ну а вообще, ещё утром Виктория надеялась, что боль в горле пройдёт. Пораскинув мозгами, Скворцова сделала ставку на то, что она заболела после одной из спасательных операций. Это было несколько дней назад: весь день шёл дождь, когда к Але на пост пришел вызов — потеряшки в лесу. Время было половина третьего, недавно прошел сильнейший ливень, из-за всей этой погоды видимость была почти нулевой. Хорошо, хоть была весна, а не зима или осень, в лесу бы смеркалось намного быстрее. И без сумерек тяжело находить людей, которые чаще всего потерялись по собственной глупости, а тут всё грязное, мокрое, скользкое — в общем, всё опасное. И представляет угрозу не только потеряшкам, но и спасателям. На тот момент даже Вике не хотелось выходить из тёплого помещения, хотя она обычно первая рвалась на вызов. Но что делать — работа. К тому же, близился вечер, а именно это время снижало шанс на положительный исход поисков. Потому что в большинстве случаев спасательные операции и поиски не ведутся в ночное время. Конечно, бывает всякое… Они поделили зону поиска на квадраты. Подключили всех добровольцев, всех людей, которые знают этот лес, и начали. Как раз во время начала поисков начал моросить дождь… Спускаясь по ступенькам с базы, Вика задумалась, а не предупредить ли Сокола. Хотя с Лёшей они не настолько сблизились, чтобы она ему докладывала о состоянии своего здоровья. Они даже сегодня почти не пересекались из-за частоты вызовов МЧС. Пока ещё что-то соображая, Вика по пути домой, зашла в аптеку и купила коробку «ТераФлю» и таблетки от боли в горле. Дома, выпивая жидкость со вкусом лимона, девушка покривлялась, как ребёнок и пошла спать. Перед этим предварительно закрыв дверь и выключив телефон, чтобы её не беспокоили. Хотя кто это может её беспокоить? Иногда чат отряда, ещё чаще Грек присылал смешные видео с котиками и собачками из тик тока и Ютуб, чуть реже писал Сокол, а, ну ещё и Аля периодически звала гулять, собственно и всё. Когда она подошла к кровати и собиралась лечь спать, то почувствовала, что её начинает бить озноб. Ей было очень холодно, несмотря на то, что она легла под одеяло. Кожа по всему телу покрылась мурашками. Вика медленными движениями натянула край одеяла на голову. Руки и ноги ныли, вставать не хотелось. Хотелось то лько плакать. Вся боль как будто собралась в центре лба, пульсируя там. Вике казалось, что у неё скоро рожки вырастут. Боль хотелось убрать, но не получалось. А глаза всё наравели закрыться. Сил не было, сонливость все больше брала верх. В горле, по мнению Вики был песок, как будто она пила его, а не воду. Глотать всё также было больно. Организм явно не вывывозил, поэтому медленно погружался в беспокойный сон. Вика несколько раз вставала, ходила до туалета. Но слабость, что была во всём теле, не давала ей ничего сделать. Скворцовой оставалось только спать, чтобы тело набралось сил.***
Следующая смена будет только через три дня, а это значит, что Лёша не увидит Вику ещё три дня. Отругав себя за этот на глупейший поступок, Соколов стал собираться. И пока он думал как попасть к Вике, его мысли зацепились за воспоминания, где Вика сама давала ему в руки ключи от своей квартиры. Он тогда клятвенно пообещал, что не будет пользоваться ими. На что Вика ответила:» Ясень пень. Если меня вдруг не станет, будешь ухаживать за кактусом Феем. " сказала как отрезала, сунула руки в карманы, развернулась и пошла на базу. Лёша тогда убрал ключи в самый дальний угол квартиры и не вспоминал о них. Пообещав себе, что не будет нарушать личные границы Вики. И только в самом крайнем случае возьмёт их. Со временем он даже забыл, что у него в доме есть личная вещь Скворцовой. Крайний случай настал. Прежде чем открывать дверь, он несколько раз постучался. Ему так никто и не ответил, тогда Леша открыл дверь ключами. Квартира встретила его тишиной. Даже телевизор не работал, как это обычно бывает у Вики. Она ставит его как задний фон для занятий спортом. Мужчина зашёл в комнату и тут же остановился, когда заметил Вику. Она желала не подвижно, но увидев, что грудь поднимается и опускается, Сокол выдохнул с облегчением. Тогда он подошёл к Вике и поцеловал её в лоб. Он оказался прав — температура и не маленькая. Поискав аптечку, и не найдя её, он решил, что сходит за своей. Потому что цены в аптеках не ахти, да и препаратов, которые есть у него, может не найтись в аптеке. Вернувшись из дома, Лёша положил мокрую тряпку на лоб Вики, чтоб хоть как-то сбить температуру. Соколов стал распаковывать пакеты. Услышав, что Вика зашевелилась, Соколов подошёл вплотную к Скворцовой и спросил: — Ты температуру мерила? — МЧСник сразу же повернулся с девушке. — Как только пришла, сразу спать завалилась. — Чёрт, Вика. Ну надо было это сделать — Лёша отвернулся от Вики, возвращаясь к медикаментам. Достав что-то из пакета, Алексей протянул это Скворцовой: — Вика, прысни люголь. — Нет, только не он. Подойдёшь — получишь в глаз. Понял? — Вик, повторять больше не буду. Просто прысни и все. Это будет всего несколько минут. Давай. — Лёша вложил в руку Вики спрей, не боясь её ударов. — Лучше уколы, чем Люголь. — Вика замотала головой. — раз такой правильный, то сам и прыскай. Лёша помахал головой, думая, что, когда Вика болеет, то похожа на конючущего ребенка. Тогда он попытался как-то испугать девушку: — Я сейчас вызову Гиреева и вот тогда скажет уже он. — Ты ещё и варенье принёс. И походу малиновое. — Вика фыркнула. А потом подумала, что был Петров прав, сравнив её с ежом. Ну не может Вика признаться, что ей приятны переживания Сокола. Она отрицала, что между ними что-то есть. Особенно в академии МЧС. Все, кто считал наоборот, меняли своё мнение после разговора с ней. Да и выражать эмоции у неё получалось отстойно. Жизнь научила, что лучше вообще не иметь эмоций, чем показывать их направо и налево. Не появилось ещё такого человека, который бы поменял её мнение. Или уже появился, или он всегда был рядом…? — Я скажу Сергею Саидовичу, что ты заболела и тебя не будет. — Лёша решил поставить точку в разговоре. Ага, как же, надеялся, что поставит точку. — Сокол, нет! Я выйду. — Нет и точка. — Лёша вышел из комнаты, чтобы набрать Гиреева. — Ну мы ещё посмотрим — сказала Вика, ложась на кровать и засыпая, слушая твердый голос Лёши. Как-нибудь потом она решит проблему влюбленного сердца. На работу она так и не вышла. Соколов позаботился об этой незначительной проблеме.