Аид и Персефона. Октябрь и Апрель

- Видели ли вы когда-нибудь самый яркий солнечный луч заключенный в темницу? - Игриво спросил Гермес, чуть наклонившись к Гере сидящей подле него? Его мерзкая улыбка была ей так противна, лицемерный прихвостень Зевса, мальчик на побегушках во всех его похождениях. Возможно его она ненавидела даже больше мужа. - Избавь меня от своих игр, Гермес… - надменно бросила она, не удостоив хитреца и взгляда, медленно пригубив амброзии из золоченого кубка. - А зря… - продолжал тот заигрывать, улыбаясь еще более неискренне. - Игры скрашивают нам жизнь… Что еще нам вечным остается? Не так ли, госпожа всех господ? - он снова бросил этот ехидный взгляд в сторону уже разъяренной богини. - К чему ты клонишь, лукавый? - подавляя жар в груги, выдавила Гера - если есть что сказать, говори! - По мне лучшее вместилище света – это юная красота! - Как ни в чем не бывало, полились слова бога хитрости и счастливого случая. - Взять хотя бы волосы, казалось бы, что может в них быть такого, но стоит солнечному лучу коснуться легкого, шелкового локона каштановых волос и не оторвать глаз! Не так ли? - Он вновь одарил Геру ехидным взором, словно плюнув ей в лицо. Видя как царицу всех богов мысленно унесло туда, к ее мужу, лукавый незаметно удалился, оставив ее наедине с обжигающими подозрениями. Ей ли не знать о чем он говорит. Там на другом конце стола кипит жизнь, пируют сильные мира сего, окруженные женским вниманием... Боги заливаются амброзией, раздается громкий смех и гул… И девы… Они словно бабочки снуют вокруг ее мужа, а тот и рад, одаривая каждую то заинтересованным взглядом, то покровительственной улыбкой… Ничтожество… Но не они сейчас беда… Она! Не сидит, а восседает, эта царственная осанка, откуда? С чего? Прямо там… всего через два стула от него, так близко, что протяни он руку, мог бы коснуться ее губ. Смотрит в сторону, не глядит на него… Хитра мерзавка… Строит из себя недотрогу, совсем еще девочка, а хитрее самого Гермеса, что так упивается моментом! Будь его воля прямо в эту же ночь он подложил бы эту лису в постель ее благоверного. - Чем так недовольна мать всех матерей? - Бесцеремонно ворвалась Деметра в череду ледяных мыслей Геры. - Со мной все прекрасно! - Надменно отрезала царица. - Следила бы за своей дочерью. - За моей дочерью? - Недоуменно усмехнулась богиня всей живой природы. - А что не так с Корой? Чем не угодила тебе моя весенняя роза? - Не унималась она. В ее сильных, почти мужских, руках кубок казался ничтожным и больше напоминал тонкую шею обидчиков, которую могучая богиня переломила бы тот час при желании… обидь например кто ее невинное дитя, что та с таким трудом выносила и родила в самый разгар Титаномахии. - Твоей весенней розе цвесть бы где подальше от чужих мужей! - Резко развернувшись прошипела Гера, широко раскрыв глаза, бросив испепеляющий взгляд на мать ненавистной девки. - Дочь моя сама чистота и невинность! Ни один из мужей ни разу не осквернил ее своими грязными прикосновениями! - Разъяренно бросилась на защиту дочери Деметра. - А кто что имеет сказать пусть говорит обидчику напрямик! Нечего на зеркало пенять, коли рожа кривая! Мужу своему скажи, чтоб держал себя в руках! Виновата ли моя дочь, что муж твой ходок?! - не унималась свирепая богиня. - Да? Ну а дочь, не в мать ли пошла? - Не оставалась в долгу Гера. - На что это ты намекаешь? - Исходя от злобы и ярости продолжала Деметра, уже готовая накинуться на обидчицу, как холодная рука опустилась ей прямо на плечо, резко подняв головы воинствующие богини увидели спокойное и невозмутимое лицо самой Геи, богини земли. - Дамы, не забывайте, что мы не одни! - снисходительно проговорила она, опускаясь на скамью меж воительниц. - Поглядите, вокруг нас пир. Мы чествуем Афину, в один из знаменательнейших дней. А вы? Чем заняты вы в столь прекрасный вечер? Посмотрите вдаль, не великолепен ли закат, что проглядывается сквозь ветви деревьев? Не прекрасна ли амброзия, что нынче течет рекой? Не великолепны ли те юноши, что окружают вас? Что же вы решили мериться в остроумии в столь дивный и мирный вечер? - Спокойно и с улыбкой продолжала она, хотя голос ее был пропитан недовольством. - Пусть наша царица не забывается! Виновата ли моя дочь, чистейшая из всех, что похотливый ее муж, пускает слюни при виде Коры? - обиженно бросила Деметра, отвернувшись от собеседниц. - Ну что ты, дорогая, разве же станет Громовержец заглядываться на дочь? - с ухмылкой проговорила Гея, хоть и прекрасно знала, что подобное ему не впервой. - Прекрати, Гея, не строй из себя дуру… - надменно проговорила униженная жена, вновь пригубив из кубка, смотря с безразличием в даль. - Как бы то ни было, Гера, держи себя в руках! Девочка тут ни при чем! Нет на Олимпе ветви, что напоминала бы изгибы женских тел, на которую у Зевса не вставал! - Раздраженно бросила богиня земли. - Давайте забудем и продолжим отдыхать… - покидая их, бросила она напоследок. *** По коже побежали мурашки. Не к добру это… Кора чувствовала как обжигает ее каждый взгляд Громовержца. Унести бы от него взгляд подальше, да некуда. Прямо напротив он! Златовласый Аполлон! Глядит и взглядом раздевает. Ревнует. В его мечтах она уже его! Богиня весны, что может быть прекрасней весны? Избегает его взгляд… Каждая клеточка напряглась. А он все смотрит, не отводит взгляд, все ждет… Хоть бы разок посмотрела. Но нет, то не скромность… равнодушие… Да… красив… да, очарователен… и голос… красивый… низкий… тело совершенной красоты… идеальное… каждый мускул словно мрамор... все вроде бы при нем… и все его хотят… но все не то… Куда он смотрит? Да, и впрямь, на грудь, не может оторвать взор… а это возбуждает… хоть и нет к нему любви, но он смотрит… и почему это так приятно? Нет! Он не интересен. Девушка осторожно встала изо стола и незаметно прошмыгнула мимо всех, она обогнула рабыню, что несла кувшины с пьянящим напитком, пропархала мимо Вакха и вечно окружающих его разгильдяев и гуляк, легкой поступью обогнула Ареса, что не смог не проводить ее взглядом, обернувшись вслед за ней, кошачьей поступью сбежала по ступенькам к садам неземной красоты. Она спустилась на просторную террасу, направляясь к балюстраде. Наконец шла она уже расслабленно, дыша полной грудью, о да… так горячо желанное уединение… нет никаких взглядов, что ловишь на себе или чувствуешь затылком. Ни громких голосов и похотливых намеков… Нет несдержанных романтических порывов горе-поклонников, что так отчаянно пытаются запасть в душу, чтобы, видимо, потом пролезть под платье… Как хорошо! Девушка задрала свои легкие полупрозрачные юбки и забралась на балюстраду, свесив ноги к обрыву, оглядывая невероятные виды открывающиеся с вершины Олимпа. “Как прекрасен все-так мир…” - подумала девушка и на несколько мгновений умиротворенно закрыла глаза… Вдруг, что-то изменилось, похолодало. Мир словно окутал озноб. Девушка открыла глаза, разнимая спутавшиеся ресницы. Темнота, хотя все усеяно светом, будто ползет темнота. Густая синева стала заниматься на брусчатке позади нее. Девушка осторожно опустила ноги на холодные камни… Что же это, предчувствие, или не мерещится? Но вдруг все звуки стали утихать, музыка сошла на нет, смех стал не таким уверенным, а после и вовсе все смолкли. Темнота стала куда более явной… Она доносилась со ступеней на террасе. Снизу стал клубиться черный дым с синим отливом, вдали тревожно затрубили в рог. Все стали отступать назад, вглубь садов, к столам, подальше от террасы. Что же так всех взволновало? Кора оцепенела, ужас был неподдельным и он не чудился ей. С каждым мгновением он все отчетливее распространялся. Снизу, от подножия лестницы до небожителей стали доноситься громогласные шаги, сопровождаемые сотрясением земли. Все стали перешептываться. Деметра нервно оглядела сад, в попытках отыскать дочь, что так некстати пропала. Вот и все. Ужас накрыл все вокруг, десятки тяжелых шагов сотрясали ступени, дыма становилось все больше, все с ужасом замерли в ожидании… это Он! Впереди шла вся мелкая нечисть, за ними адские воительницы, высокие стройные женщины, в черных доспехах с огромными мечами на изящных талиях, их тонкие длинные пальцы обвивали на тех рукояти, а синюшная кожа блестела под лучами закатного солнца. И они прошли. За ними проследовали цари подземных миров, грозные, крупные мужчины, широкоплечие, хмурые. Черные бороды подчеркивали суровый вид беспощадных завоевателей. За ними же проследовал Он… тот самый, которого на Олимпе опасались все. Самый мрачный и темный из всех богов. Чтож, высок, широкоплеч, великолепно сложен. Идеально начищенные черные латы были так темны, что казалось вообще не отражают солнечного света, и тот словно в черной дыре пропадает без возврата. Коротко стрижен, почти налысо и сам он был гладко выбрит, однако на щеках проступила синева обритой бороды. Его идеальный облик омрачал лишь шрам, что рассекал ему бровь и через весь лоб восходил к голове. Нет не нужна ему ни борода ни что иное, чтобы подчеркнуть его суровый вид. Глаза словно стекло отражающее тучи… серые как самый дождливый день, но при том почти прозрачные… Мощная челюсть надменно сжата, хмурый, ни тени улыбки. Весь вид его говорит о достоинстве, сдержанности, контроле над собой, не в пример его гулящим братьям. Каждый шаг словно конец света, кулаки чуть сжаты, напряжен. Желал ли он явится на этот разгульный праздник жизни? Вряд ли… Кому как не ему знать о всех горестях, что раздирают этот мир пока олимпийцы праздно прожигают бесконечные жизни за пирами, утопая в разврате. Не торопитесь разглядеть в нем сострадающего бога… это не так… он суров, беспощаден, не знает ни жалости, ни милосердия... Олимпийцы... Грязные, ненавистные… не все, но многие... Кора совсем одна, оторванная от небожителей, стоит на террасе, и “гости” проходят мимо нее. Все они окинули ее своими ледяными взглядами и прошли дальше. Девушка прижалась к балкону вцепившись в него изо всех сил, испуг был так силен, что она не могла даже моргать. Впервые ей довелось видеть жителей нижних миров. И тут грозной уверенной поступью мимо прошел он… сам Аид. Много небылиц она слушала о нем, его описывали невероятно жестоким беспощадным воином, красавцем во всем своем ужасе, а некоторые даже намекали на его неподражаемость в делах плотских утех. Великолепен и ужасен. Пугающее сочетание. Проводив его медленно взглядом девушка столкнулась глаза в глаза со своей испуганной матерью, та пыталась показать ей, чтобы она тихонь прошла мимо и зашла к ней в сад, но девушка была не в силах пошевелиться. Что же так обеспокоило ее? Устрашающее зрелище? Разумеется, но только ли это? Нет… он не посмотрел на нее... Первый… первый мужчина, что не удостоил ее и тени взгляда… даже суровые цари подземного мира, проходя мимо нее, бросили в ее сторону хоть мельком взгляды. Трудно удержаться... уж больно хороша! Хрупкая, хоть и не вышла высоким ростом, но великолепно сложена… пышная грудь, осиная талия, округлые бедра, подтянутые ягодицы… а лицо… лицо невообразимой красоты… огромные, глубокие, темные глаза как у лисицы, обрамленные пышными ресницами, пухлые губы с ямочкой на нижней губе, высокие скулы, вздернутые брови… Волосы достойны отдельных воспеваний… легкие, упругие каштановые локоны ниспадают на плечи и грудь, достигая середины ягодиц… всегда пахнут цветами, что нимфы вплетают ей на прогулках каждый день. Кожа ее пахнет медом, нежная словно персидский шелк… а голос тихий, тягучий, словно песня, а каждый утомленный вздох напоминает нежный сладострастный стон, что будоражит фантазию всех мужчин, разжигая в них и без того неистовое желание... А он не посмотрел… Как больно… Странно… зачем ей его взгляд? Вероятнее всего окинь он ее взором, она бы лишилась, от испуга, чувств… Но почему? Почему он не посмотрел? Занятно… Все олимпийцы, стоя на ногах, ждали пока тяжелой, но уверенной поступью Царь мира теней преодолеет просторную террасу, и по ступеням поднимается в сады, где еще минуту назад в разгаре бушевал пир. И вот все расступились перед Темным, пропустив его к Громовержцу. Зевс во всем своем тщеславии разумеется не подавал виду, что брата он как и все побаивается, ноги слегка подёргиваются, но лица не теряет! - Аид! Ты ли это?! - добродушно прогремел он блеснув белоснежной улыбкой широко раскинув руки.  Жаркими приветствиями брат его не порадовал, а лишь в привычной суровой манере кивнул, всем видом давая понять, что его не одурачить и он прекрасно понимает, кто как к нему относится. Затем Аид уверенно окинул всех пирующих взглядом, и вновь сосредоточил взор на брате, да уже не том.  - Здравствуй, Посейдон. - С холодной ухмылкой проговорил он. Его низкий громогласный голос своим холодом казалось заморозил все океанические просторы в глазах младшего брата. - Медуза передает тебе привет. - О да, он и юмора не был лишен, правда очень уж ехидного или черного, но уж как мог.  - Хм, она еще жива? - жалким неуверенным голосом с ухмылкой промямлил Посейдон, бросив взгляд на Зевса, как бы ища у него поддержки, но стараясь сохранять уверенный вид.  - Что же с нею станет? - Бросил Аид, но уже без всякого интереса, он лениво перекинул взгляд на Зевса, а затем на глаза ему попалась Гера. - Добрый день, сестра. - Уже без явного пренебрежения произнес он.  Гера одна из немногих кто не боялась Аида, ну может лишь слегка опасалась, но в какой-то мере, она даже любила его и уважала за многие качества, коих, по ее мнению, недоставало ее супругу. И спроси кто у нее, на троне Олимпа сидеть бы ему, а не Зевсу, но желает ли этого сам Аид? Вряд ли…  - Здравствуй, брат! - Проговорила вдохновенно Гера, подойдя к Темному с распростертыми объятиями и с глубоким уважением изобразила, что-то похожее на объятья, на сколько это вообще было возможно с Аидом. - Проходи и сядь с нами, это твой пир, так же как и наш.  - Польщен предложением, но нет. Я здесь лишь чтобы поздравить Афину, с великим днем. И как удачно, что дам оказалось в наших рядах больше чем мужчин, и славный город Кекропия отныне будет зваться Афинами вчесть великой богини, а не Посейдонией вчесть нашей русалочки. - Ухмыльнулся он, после чего все олимпийцы разразились громким смехом. Тем самым подлил масло в огонь негодования Посейдона его темный брат. - И быть посему! Выпьем же за это! - Царь нижних миров взмахнул рукой и в ней немедленно оказался массивный серебряный резной кубок наполненный амброзией. Одним глотком он опустошил его до дна, после чего вытер рот рукавом и кубок исчез как не бывал. - Дядя, я благодарю тебя за поздравления! - С достоинством ответила Афина, - Присоединяйся же к нам и пригласи своих соратников за наши изобильные столы!  Аид окинул взглядом воительниц и царей, те не шелохнувшись смотрели вдаль перед собой, не подавая вида, что слышат хоть какие-нибудь разговоры.  - Что ж, возможно стоит побаловать их олимпийскими яствами. - Темный махнул рукой и все расселись за столы.  Вы спросите, что ж Аид так не хлопочет за Медузу при разговоре с Афиной? Так все просто, Афина не вызывает в нем раздражения, а напомнить о Медузе скорее способ принизить инфантильного братца, чем похлопотать за обиженную деву… нет… Аиду как и прочим не интересна судьба девушки… Не забывайте... ведь из всех божественных душ, его самая черная. *** Кора брошенная прежде в жар от волнения приходила в себя, но предпочла уединиться в садах, подальше от столов с пирующими, уйдя далеко в глубь. Она пробралась к одинокой скамейке в глубине сада, окруженной вишневыми деревьями и пышными кустами. Не успев сесть и хоть немного перевести дух ее одолело уже довольно знакомое ощущение. По затылку пробежали мурашки… кто-то смотрит, она обернулась. Посейдон во всей своей красе стоял перед ней. Высокий, молодой, стройный с длинными темными локонами ниже плеч, он стоял в полной уверенности в своей неотразимости. Его торс проглядывал сквозь раскрытую роскошную накидку из расшитой парчи аквамаринового цвета с черным воротом, на изящной груди не было ни волоска. Легкий прищур и надменная полуулыбка на моложавом костном лице передавали все пренебрежение, что принц Олимпа испытывал ко всем окружающим. Во взгляде его читалась похоть и уверенность в предстоящем успехе в задуманном предприятии. Кора сжалась и невольно подняла руку к груди, чтобы скрыть от похотливого олимпийца грудь и слегка проглядывающие сквозь полупрозрачные одежды соски. Этот взгляд не к добру… - Прекрасная племянница. - Покровительственно проговорил он, вальяжно, словно кот, зашагав к ней. - Дядя… - тихо, но уверенно ответила дева. - Что же ты, столь юная и красивая, и не освещаешь пир своей красой? - Он продолжал манерно вышагивать в ее сторону, голос был заискивающий и до оскомины приторный. - Разве следует лишать нас своей красы? - Я лишь немного переволновалась, хотела перевести дух. - Голос девушки отдавал сталью, голова ее была гордо поднята, она не намеревалась подыгрывать лицемерным заигрываниям неприятного мужчины, хоть и была несколько напугана. - Как же, такое зрелище… - Взмахом руки мужчина отбросил волосы назад и опустился на скамью рядом с вожделенной девой. - Тебе следовало подойти ко мне, не было бы так страшно. - Не думаю, что вы из тех кто мог бы защитить от дяди… - отрезала девушка, нарочито отсев от неприятного типа подальше. - А ты дерзкая девчонка… - с раздражением и ухмылкой проговорил мужчина. - что же ты отсаживаешься? Не хочешь обнять дядю? - Обойдусь… - дерзко бросила девушка, еле скрывая пренебрежение. - Нахалка! - мужчина уже было ринулся в сторону девушки, чтобы схватить ее, но вдруг ледяной голос, доносящийся сзади, разорвал пространство. - Брат. - тихо проговорил Темный, стоящий у деревьев у входа в садик. - Не пора ли тебе поплавать? - Не понял! - Раздраженно отозвался принц, резко развернувшись к брату полу боком. - Тебя ожидает Зевс. - отрезал Аид. Молодой мужчина резко встал махнув роскошной шевелюрой и раздраженно устремился к выходу. - Давно ли ты на побегушках у Зевса? - прошипел он, на мгновение задержавшись рядом с братом, подойдя к нему вплотную горделиво глядя на брата снизу вверх. Аид не удостоил братца ответом, лишь насмешливо усмехнулся глядя на его жалкие попытки хорохориться. Кора уже было набрала в легкие воздуха и чуть подалась вперед, чтобы отблагодарить Темного дядю за помощь, но тот и не обернулся к ней, проследовав за братом. Занятно… девушка была брошена наедине со своим разочарованием… и снова он не взглянул на нее… даже краем глаза, словно ее и вовсе нет… Но, надо сказать, Кора была не из тех, кто долго хранят тревогу в сердце. Вот уже она опять на террасе, провожает темную свиту взглядом с высоты. Чтож, ушли и тем лучше. Девушка отогнала от себя неприятные мысли, и полная сил и и вновь воспарявшего настроения, развернулась к садам, желая испить прохладного напитка, чтобы остудиться после такого напряжения. Лицо ее вновь сияло лучезарной улыбкой, а сама она была неотразима. На самом деле, в кой то веке было приятно ощутить себя обычной, не привлекающей столько внимания… Замечательно! Но не долго было ей наслаждаться простотой желанного покоя. Он! Арес! Высокий черноволосый муж с пышной шевелюрой и легкой щетиной на щеках. Он был прекрасным примером истинной южной красоты. Широкие прямые плечи, крепкий торс, накаченные ноги. Одет в красные одежды, просматривающиеся сквозь доспехи из белого и желтого золота. Чарующие черные глаза под густыми бровями и пышными ресницами. Венистая рука уверенно держалась за рукоять меча, с которым он никогда не расставался. - Кора! - выпалил разгоряченный молодой мужчина. - Ты в порядке! Замечательно! Я беспокоился, я видел тебя на террасе, совсем одну! Не следует тебе гулять в одиночестве! Мы не знаем, когда нас может застигнуть такая вот неожиданность! Ты могла попасть в беду! - бушевал одолеваемый страстью мужчина. - Благодарю тебя за заботу, Арес! - нежно молвила девушка, одаривая поклонника невинной улыбкой. - Знаю случись со мной беда, ты тотчас бы ринулся меня спасать. - Продолжала изливать мед из своих уст красавица. - Разумеется! - Дерзко отрезал бог войны. - Ничто не остановило бы меня! Я бросил бы вызов даже самому Аиду, чтобы спасти тебя! - Тут Арес был в своей тарелке, войны и противостояния его стихия. Ему лишь дай повод ощутить жар борьбы! Но все же Аид не тот противник с которым хотелось бы связываться и даже Аресу. - Ты настоящий герой… - с милой улыбкой проговорила девушка, затем сделав невообразимое – провела ладонью по его щетинистой щеке, грозный воитель оцепенел от неожиданности! “Знак!” - подумал он. Теперь он был крайне воодушевлен. Пока молодой воитель переваривал то что с ним случилось девушка легкой поступью улизнула от навязчивого ухажера. - Арес вновь не дает прохода? - Усмехаясь протянула Афродита кубок подруге. - Он словно пожар, только думаешь, что спасся и вот он снова где-то рядом. - Раздосадованно произнесла Кора после чего жадно пригубила нектара. - Тут ты права, истинный огонь! - Продолжала ухмыляться богиня любви. - Знаешь, ведь поговаривают разное о его страстях. - И что мне с того? То что он хороший любовник, не сделает его хорошим мужем. - с грустью проговорила девушка. - Ха… - уже не могла сдержаться богиня всей любви. - Огонь милая быстро разгорается и так же быстро прогорает. Говорят он кипит страстью и все его поведение сулит жаркую ночь до самого рассвета, а в итоге девам остается наслаждаться лишь жалкими минутами его страсти, после чего его немедля тянет в сон. - Афродита засмеялась и пригубила из кубка. - Если ты меня понимаешь. - Бедняжки… - с жалостью ответила Кора, после чего не смогла сдержать смущенную улыбку. - И скачет этот “костер” с ветки на ветку… Не бери в голову, гони его… - уверенно заявила богиня, - Обрати свой взор на Аполлона, он конечно еще тот самовлюбленный, но хоть слишком “правильный”, будет носить тебя на руках. Это Я тебе говорю. - и Афродита знала, что говорит, ведь кому как не ей видеть любовные потенциалы во всех окружающих. После она взмахнула своей золотистой шевелюрой и отправилась дальше, оставив подругу наедине с размышлениями. Надо отметить, при всем своем уме и рассудительности, Кора была созданием очень наивным и мечтательным. Где-то в глубине ее сердца ей казалось можно найти мужчину не столь суетливого, самовлюбленного и жалкого как все эти “ухажеры”, что не давали ей прохода. Она ждала того самого! Умного, мудрого, немногословного… С добрым нравом, честного и преданного… Искренне сама не зная дождется ли.