Химия, оказывается, имеет взрывоопасные свойства.

Иль Дотторе очень… Специфичный персонаж во всех смыслах. Иногда кажется, что ужиться с ним в работе или быту просто невозможно — эгоцентричный, надменный, бросается грубостями и ведёт себя слишком раскрепощенно для Второго Предвестника Фатуи. Вам просто повезло сначала попасть на должность его ассистентки, а потом ещё и остаться на работе дольше, чем на пару недель или месяц. Удивительно, что вы способны выдержать этого мужчину, иногда слушать его бредовую болтовню становится невозможно, постоянно лезет с чем-то, издевается, причём открыто и весело. Вот только все его недостатки перекрывает одно очень интересное чувство, которое все люди воспринимают как что-то очень хорошее, приятное, то, что может даже замотивировать жить или стараться для чего-то. Точнее кого-то. Это чувство называется любовью, а пока что, в вашем случае, влюблённостью. А как все мы знаем, подобное сочетание ярких эмоций рождает много проблем, в особенности если оно не взаимно. И вы знаете, что взаимным быть не может. Больно, если быть честным. Ситуации бывают разные — а ваша, судя по всему, является одной из тех, в которых есть только один вариант решения. Признаться и если ответ будет отрицательным уволиться, чтобы никто никому не мешал и не грезил лишними надеждами. Радикально, но совершенно здраво. Что ж, новый рабочий день уже начался и как бы не хотелось побольше спать, этого не удастся. Доктор естественно на месте, как и всегда пришёл раньше вас, из-за звука открывшейся двери понял, что вы пришли и мило поздоровался, как всегда. Вам выдали стопку документов, будьте уверены, предвестник в восторге от того, что может дать их вам и не тратить время на занятие, как он сам говорит, «не по статусу». А вам делать нечего, раз дали поручение, надо выполнять. Причём хорошо, вы же влюблены, героически стараетесь из-за всех сил делать каждое задание идеально, чувство определённо подпитывает энергией, что достаточно полезно. День спокойный, не такой взбалмошный, как иногда может устроить Иль Дотторе — сейчас он занят чем-то, что требует концентрации, вы не видели чем конкретно, но примерно понимаете, почему может молчать. От этого только лучше, вы не отвлекаетесь. Но всё спокойствие рано или поздно сменяется на нечто более бурное, как и сейчас, начался разговор. — Как думаешь, любовь как таковая существует? — чего это у Доктора мысли пошли в эту сторону, интересно? — Ну, такой, какой её представляют. — А… Какой её представляют, по вашему? — отвечаете, раз спросили, хотя тема волнительная. — Умилительной, с «чистыми» чувствами, романтичной и в идеале вечной, я не знаю как правильно описать это в эмоциональном плане. Я говорю о том, что на деле ведь это такая же привязанность, как к вещам и событиям, обстановке. По идее в мозгу происходят одни и те же процессы, например: ты ешь любимую еду и целуешь любимого человека. Одно и то же ведь, ты просто доволен тем, что делаешь, — на фоне размышлений вслух всё ещё что-то варганит, слышно движения, да и вы уже повернулась к предвестнику. — Правда во втором случае включается тяга к размножению, хотя во время еды также есть основа в виде голода. — Мне кажется восприятие влияет. В мире сложился неизбежный культ вокруг любви, вот все её и ищут. Если завести котенка ты тоже будешь очень его любить, ласкать и так далее, — вы говорите правду, но так, чтобы казаться безучастной и не проявить лишнего интереса. — Живое же даёт отдачу, в отличии от той же еды. — Еда даёт отдачу в виде вкуса и насыщения, не видишь очередной параллели? — с улыбкой поворачивается к вам. — Я могу сказать, что люблю свою работу и в этом тоже будет страсть, как между людьми. И это тоже даёт отдачу — удовольствие и заработок. Слишком много вкладывается в это слово, а говорят его направо и налево, смысл теряется. — А вы когда нибудь любили, чтобы делать такие категоричные выводы? — естественно вам более чем интересно. — Не думаю. Мне нравились и нравятся многие люди, я любил их как нечто, что можно считать чем-то своим и духовно близким, но интереса к романтике нет. Объективно всё это мило и приятно, но, знаешь ли, — пожимает плечами, пока расставляет предметы по столу так, чтобы, видимо, ему понравилось. — Не очень интересно. Как говорят, любовь перетекает в уважение, привязанность и рутинный комфорт, а у меня все это итак есть, — теперь, поставив все что хотел, разворачивается к вам и опирается бедром о стол для удобства. — Для любовных интересов нужно время и силы, у меня лишних нет, — комично разводит руки, указывая на пространство лаборатории и намекая, что дел у него много и большинство из них здесь. — Да, все логично, — да и, чего греха таить, почти что грустно. Значит шансов меньше и меньше. — А в вас часто влюбляются? — А сама как думаешь? — усмехается, теперь укладывая скрещенные руки на груди. — Для меня очевидно, что часто, — прокручиваетесь на стуле, чтобы также разговаривать с начальником лицом к лицу. — Вы Второй Предвестник, даже одного этого факта хватит, чтобы заинтересоваться, — негромко хихикаете, складывая руки на колени. — Ты права. Нет, вот как тут не влюбиться? — включился режим самолюбования, Доктор слегка поворачивает голову в сторону, открытой ладонью театрально подчёркивая свою исключительную красоту в области головы и плеч. — Идеал ведь, ты так не считаешь? — поворачивается обратно, сказано шутливо серьёзным тоном, хотя он конечно же забавляется. — Да, вы восхитительны, — поддерживая шутку слабо хлопаете в ладоши. — Невозможно устоять, даже я покорена, — смеётесь, хотя говорите правду. Также включая актёрское мастерство прикладываете кисть руки тыльной стороной ко лбу, показывая сокрушённое состояние. — Я и не мог сомневаться, — тоже смеётся, решил подойти к вам, теперь стук каблуков раздаётся по помещению и сразу глушится мебелью. — У тебя были отношения? Дико извиняюсь, — ему плевать. — За личные вопросы, но, раз мы говорим открыто и наедине, будет интересно послушать, — Иль Дотторе шёл к своему креслу, чтобы немного откатить его от стола и усесться напротив вас. — Были, но все закономерно пришли к своему концу. В реалиях этого мира почти невозможно найти «любовь до конца своих дней», а жаль, — опираетесь локтем о подлокотник, на запястье ставите подбородок, легко улыбаясь собеседнику. — Было бы хоть немного меньше плохого. — Плохого? — складывает ногу на ногу, совсем слегка наклоняя голову в сторону. — Первая заповедь успеха — не влюбляться. Желательно вообще ни от кого не зависеть в плане эмоций, но как раз это невозможно, — поднимает руку, пальцем легонько стучит по своему виску. — Если не умеешь искать такие зависимости не в людях. — А вы считаете, что вообще ни от кого не зависите? — с насмешкой, поскольку вы знаете пару таких людей, естественно потенциально близких Доктору. — Даже я. Мы уже почти три месяца вместе работаем, вы совсем не привыкли к этому ритму жизни? — теперь в голосе может послышаться немного жалости, потому что вы очень даже привыкли. — Я, например, буду скучать по будням с вами, если уволюсь. — Конечно ты будешь скучать, — глупый смех и руки сложены на ляжке. — Я нарочно стараюсь привязать к себе людей, чтобы они были… Ммм… Более верными и удобными, если говорить грубо. Единственная проблема таких шалостей — отгонять от себя лишних, но это, чаще всего, не нужно. А свои привязанности я оставляю при себе, если кто-то узнает о них, — вы слышите в этом некоторый намёк. Например на то, что вам лучше молчать о беседах с начальством. — Будет очень досадно раскрывать все карты. — Ага… Я не сомневалась в ваших методах, — взгляд в сторону и неловкая усмешка. Неприятно, конечно, что вы очередная игрушка для души и других непонятных целей, но такова уж работа с Вторым предвестником. — И вам, наверное, уже не стоит намекать, чтобы я молчала. Всё равно скажу — не поверят, — и снова смех, тихий. — Мало кому приходится проводить так много времени с вами, ещё и так открыто, ещё и выслушивая нечто откровенное. — Чувствуешь себя особенной? — мужчина прыскает смехом, наклоняясь корпусом в сторону, чтобы подпереть рукой голову. — Не стоит так привязываться, Василиса, я не тот человек, с которым ты правда хотела бы продолжить ясные взаимоотношения. Ты молодая и глупая, видишь харизму и каплю доброты, а потому кажется, что я достаточно хорош, чтобы была возможность грезить какими-то надеждами. Успокойся, через пару месяцев возьми отпуск, в выходные сходи куда нибудь с друзьями, жизнь не заканчивается на стенах лаборатории, хоть и график работы плотный, я ведь не держу тебя здесь и вполне справляюсь один, ты всего лишь компаньон, — пока Иль Дотторе проговаривает все эти, кажется, совершенно очевидные вещи, становится как-то… Обидно и неприятно, может даже злостно, он ведь правда так считает. — Отпрашиваться с работы никто не запрещал, так ведь? — Меня все устраивает, спасибо за оговорки, — не хочется и дальше говорить об этом. — У вас разве нет дел? Вы были заняты чем-то. — Был, но закончил. Зачем ещё мне было начинать какие-то разговоры? — есть ощущение, что Доктор смотрит вам в глаза, непрерывно. Только ощущение, понятное дело, вы этого не видите и можете надумывать из-за того что повернут он чётко в вашу сторону, что тоже логично. Может вы начали накручивать себя? — В голову пришла мысль, что некоторые препараты и зелья стали меньше заказывать. Как раз «любовное» лежит не тронутое уже несколько месяцев, хотя спрос почти всегда есть. — А любовные зелья правда существуют? — вы даже немного удивлены. — Мне почему-то казалось, что это выдумка или преувеличение. — Благодаря алхимии возможно практически всё, если знать, как это сделать. Есть один единственный рецепт, благодаря которому можно создать субстанцию, которая магическим образом влияет на сознание, вызывая выброс дофаминов и эндорфинов в мозг, как раз магические свойства зацикливают эффект на определённом человеке, при котором случился выброс гормонов и микро элементов. Интересное вещество и эффект, а что ещё удивительнее, — он садится ровно, сразу вытягивая руки перед собой, чтобы немного потянуться. — Действие зелья заканчивается примерно по прошествии суток, но человеку чаще всего хватает этого времени для самовнушения такого уровня, что он правда начинает ощущать себя влюблённым. Наверное забавно наблюдать за этим со стороны, — лёгкая улыбка и руки снова меняют положение, укладываясь на подлокотники. — И правда, ещё и захватывающе, когда хочешь, чтобы влюбились в тебя, — вы немного фантазируете на ходу, представляете как это чудо выглядит в действии. — Это, получается, на ком угодно сработает? Такие увеселения вообще законны? — Не совсем, но работает всегда, если правильно вывести формулу. Закон запрещает наркотические или токсичные вещества, а это состав, скажем так, который принуждает к чему либо и унижает волю человека, значит теоретически, как подпункт в наркотиках сработает за незаконщину. Не думаю, что много людей смогут создать такое зелье, поэтому в целом опасности не много, если не иметь много денег и не здоровую безответную любовь. В общем, — не сильный поворот головы в сторону, значит взгляд смещен туда же. — Тема скользкая, я как раз люблю заниматься таким. — И много платят? — с заинтересованной улыбкой спрашиваете, невольно трогая свои брюки, водите по ним пальцами. Просто движение параллельно разговору. — Очень, — довольно улыбается вам, сразу низко хихикнув и взглянув в вашу сторону. — Как минимум больше, чем стоило бы откупиться от статьи за распространение и изготовление наркотиков в сумме. Хотя мне и не нужно откупаться, — разводит руками в стороны, совсем уж невинно. — Это ведь не я отдаю продукт, а посредники. Официально я даже ничего не готовлю, — теперь усмешка, пока вы, смотря как собеседник кичится своим положением, только более забавно улыбаетесь. — Да, естественно, вы вообще святой, — можно позволить себе немного иронии. — Коллеги тоже занимаются чем-то не совсем законным или вы один решили выделиться? — давно хотелось спросить. — Это секрет, — есть мнение, что предвестник подмигнул, вы почти уверены в этом. — Но да, никто не без греха. Фатуи регулируют большинство организаций и формирований, которые не могут регулировать другие силовые структуры, отсюда и такое мощное влияние. Похоже на игры в мафию, в которых комиссар всегда знает кто имеет опасную роль, но работает в сговоре ради своей выгоды. Как жаль, что опасные приключения происходят намного реже, чем это показывают в литературе. — Да уж, мой взгляд на мир пока работаю с вами сильно деформируется, — усмешка, потому что со временем вы в целом осознаете, что никого «хорошего» или «плохого» не может быть, люди бывают лишь серых оттенков в своих качествах. Привычка видеть резкие цвета мешает многим людям понимать реальный мир, как бы не было прискорбно. — Как и надежда на то, что вы могли бы думать о чем-то мирском типа любви, а не элементарно задуматься о спросе. Уж-ас, —вы, вероятно, слишком наивны, напомнить об этом уже успели. — Я никого не люблю, а потому думать об этом нет причин, — тоже достаточно очевидное заявление. — Ты, я смотрю, никак не отвяжешься от этой темы. Втюрилась в кого-то? — вы аж глаза шире раскрыли, не забыв опешить и похлопать ресницами в непонимании. — Не вы ли продолжаете добавлять что-то по этому поводу? — вы не особо понимаете, где и как прокололись. Навязчивости вроде не было. Доктор молча смотрит на вас некоторое время. На вопрос не ответил, реакции не дал, не то чтобы необычная ситуация, он постоянно нагнетает атмосферу молчанием или выдерживает паузы, обдумывая слова. Тихие гляделки заканчиваются достаточно быстро, потому что предвестник поднимается с кресла. За два шага оказывается около вас, все ещё молча останавливается, смотрит сверху-вниз и кладёт руку вам на темечко, ласково почесав голову пальцами. Реакция в виде румянца и ёкнувшего в груди сердца не заставила себя ждать, неожиданно и очень мило, приятно, хоть и очень в духе Иль Дотторе с его тактильностью ко всем вокруг. — Образец зелья есть в операционной. Дерзай, — дурная улыбка и лёгкой хлопок по вашей голове, не удар, нежное похлопывание. — Если замечу пропажу — прибью, капли хватит. И, кстати, влюблённого человека видно сразу, ходишь и светишься уже месяц, не меньше, — смешок, после которого мужчина поворачивается в сторону и отходит от вас, смотрите ему в спину, пока по грудной клетке расходится уже не тепло, а холодок испуга. Вас раскололи?.. — Думаю, тот кто тебе нравится, не пожалеет. Главное работай как положено, а то выкину тебя отсюда и будет мальчик содержать, — вы невольно почти истерично смеётесь, разворачиваетесь к столу и закрываете лицо ладонями — все нормально. Или он показывает всё так, чтобы вы думали, что все нормально. — И разбей ему сердце, как разлюбишь, жду историю с драмой, — останавливается у дальнего от вас стола у стены, находя там что нибудь интересное, чтобы занять руки. — Вы такой человек странный… — все ещё неловко и смешно. — Боюсь, в той ситуации тяжело будет разлюбить, всё пока что слишком запутанно и для меня непонятно. И где мне искать эту шутку? — вам правда можно взять и всё? Серьёзно? — Даже не знаю, я не могу доверять новичку пользование такими веществами и уж тем более лазать по моим шкафам без спроса, — он намекает? — Такое уже было почти два раза, закончилось не очень хорошо, — голосом явно выделил слова «почти два раза», оборачивается на вас с улыбкой. — За кражей следует увольнение. Ты поняла меня? — он точно намекает. — Эээ… Да, поняла, — ничего вы не поняли, но это только пока что. — Спасибо? — тяжело с Доктором, ой как тяжело. На этом беседы кончились. Позже вы ещё говорили, но о работе и более существенных вещах, чем любовные похождения. День этот закончился легко и спокойно, вы вернулись к себе, умылись и уже лежите в постели, готовая ко сну и новым историям в сновидениях. Как жаль, что в голове крутится что-то постороннее, нечто, которое не даёт вам все-таки уснуть. Конечно же мысли эти о строптивом начальнике, с которым не соскучишься и в спокойствии жить точно не будешь. Он определённо подкинул вам идею, которую если и воплощать, то с полной уверенностью как в своих намерениях, так и в подготовке — он то не дурак, что угодно поймет и выяснит, да даже угадает если на то пошло, интуиция развита не меньше, чем логика. Вы достаточно разумны, чтобы противостоять первому веянию чувств и просто думать о чем-то, не делать резких и импульсивных ошибок. Надо только запомнить то, что вы поняли из намёка — в шкафу, с нумерацией ближе к двум. Пока непонятно, но в будущем вы все узнаете. А уж это абстрактное будущее наступило ещё через пару недель, когда вы начали осознавать, что крыша ваша поехала. Забавный факт: если играть с человеком и перекидывать его из одного состояния в другое, можно очень легко и быстро привязать к себе, да так, что думать скорее всего будут только о вас. Этим и пользуется Иль Дотторе. Если хорошо подумать, вы совершенно не счастливы с ним — плачете почти каждый день, уже почти понабрались плохих привычек, переняли некоторую манеру поведения, боитесь его и часто понимаете, что легче просто делать так, как он хочет, а не пытаться доказать свою правоту. Абьюз в чистом виде, но, что смешно, как только происходит что-то хорошее весь мрак быстро забывается. Может ли из этого получиться что-то дельное, если говорить об отношениях? Как показала судьба да, но для этого пришлось пережить слишком много тяжестей. Но… Мы забегаем вперёд, даже слишком далеко и забываем об этой истории, ссылаясь на другую. Когда котелок протек достаточно, появилось очень чёткое желание провернуть то, что давненько почти предложил Доктор. Разговор тот забылся на следующий же день, сейчас вообще не актуален и помните об этом, кажется, только вы. Это и хорошо — строить козни будет легче. Теперь нужно придумать подробный план, как достать зелье и подсунуть его предвестнику, чтобы он не понял этого. Вариантов, естественно, мало — подлить куда-то, в воду или еду, но вопрос в другом: как? Вы обычно не напитки, не перекусы ему не носите, не прислуга ещё, к счастью. Будет подозрительно поить его чем-то, хотя… Перед тем как вы точно решили, что хотите попробовать использовать любовное зелье на начальнике, случилась очень удачная ситуация, которая и стала катализатором к желанию. Вы захотели сходить за кофе, потому что немного проспали и не пили его в этот день, а привычка есть, ну, а Иль Дотторе невзначай попросил и ему сделать. Вы согласились, деваться по идее некуда, в целом и не тяжело это. Привела ситуация к мысли, что он, кажется, имеет к вам минимальное доверие, раз позволяет себе пить из ваших рук. Прекрасно, не так ли? Далее нужно было достать само орудие «влюбления», что, похоже, будет сложнее чем использование этого орудия. В операционной вы сама редко бываете, а там ещё нужно будет сделать все тихо, времени это должно занять прилично, короче — пока Доктор в лаборатории совсем не вариант. Он все же предвестник, у него явно есть дела вне его любимого в резиденции места, значит просто дождётесь момента, когда отойдёт. Как раз будет время ещё раз все обдумать, от таких методов явно стоит отказываться и тупо уволиться, чтобы больше не мучить себя и не заниматься криминалом. Вы все ещё можете разлюбить его в любой момент и вдруг окажется, что Иль Дотторе жуткий маньяк, который будет преследовать вас всю оставшуюся жизнь и из ненависти за разлуку подкидывать трупы зверушек под двери дома. Но это вы так фантазируете, на деле скорее всего поплачет два дня и забудет, может из мести характеристику вам испортит, ничего более. И день, когда вам была дана возможность покопаться в поисках вещества, наконец-то наступил — утро четверга, у Второго какое-то совещание, о подробностях вам не рассказали, но понятно, что это как минимум на час, всегда так. Лаборатория пуста, вы выжидаете безопасное время, а потом встаёте из-за стола, чтобы прогуляться за тяжёлую металлическую дверь и найти то, не знаю что, ибо вы понятия не имеете как могло бы выглядеть зелье. Вы конечно не дура, почитали по этому поводу информацию в найденных справочниках, но ясности не дало — цвет красный, запах сладкий, всё. Тем временем вы нашли шкаф, который нужен — металлическая громадная конструкция на четверть стены с десятью достаточно узкими полками, которые пронумерованы от одного до десяти. Что ж, он говорил, что ближе к двум? Значит полка нужна первая, а уже там вас ждал сюрприз — в каждом отделении по сто образцов каких либо веществ. Несколько секунд затупа на этот чудо склад, а потом пришлось думать, как искать. Вы будете чувствовать себя безумно глупой, если узнаете, что Иль Дотторе знает наизусть номер каждого из находящихся тут препаратов… Поиски производятся таким образом: если ближе к двум, то где-то от пятидесяти до ста, а уже там небольшого объёма пробирки вынимаются из штатива вмонтированного в пространство и проверяются на цвет. Это все муторно и дольше, чем хотелось бы, но в вас уже некоторое время есть азарт и интерес к тому, как же сработает зелье, так что вы точно должны найти его. И оно правда находится — восемьдесят четвёртая пробирка, единственная, в которой находилась ярко-красная, почти розоватая жидкость, это явно то, что вам нужно. К счастью за занятием вас никто не застукал, немного вещества набрано в шприц, поскольку это удобнее всего, теперь чудо алхимии ждёт своего часа. Следы вы замели сразу же, все как и было до вмешательства, аккуратно расставлено и числа на емкостях повернуты ровно. Осталось только каким-то невероятным образом все это поместить в организм предвестника и желательно сделать это так, чтобы он не понял. Кажется, что это легко, он же вроде как не знает, что вы не безразличны к нему, вот только этот человек не такой простой, как остальные. Пять сотен лет и все полвека посвящены саморазвитию исключительно из-за одной глобальной цели, врождённые способности к многим областям и родам деятельности и огромный пласт опыта в общении с людьми, попасться можно на любом этапе проворота своих планов. Ничего, вы смелая девушка, как нибудь разберётесь. Рабочий день начался не так давно, понедельник, за окном снова снег, который тихо бьётся в стекло, создавая шуршащий фон в помещении, до кучи сквозняк. Вы снова сперва занимаетесь документами, потом немного поможете Доктору с изготовлением очередного препарата, план вам рассказали как только пришли. Шприц с зельем у вас в кармане, вы уже знаете, что именно сегодня подольете жидкость. Главное сделать все естественно. — Я отойду на десять минут, вы не против? — встаёте из-за стола, уже зная, что ответ будет положительным. — Конечно. Куда? — он занят тем, к чему позже вы подключитесь — готовит основу для заказного лекарства. Даже не обернулся, вопрос явно для галочки. — За кофе. Вам принести? — стараетесь говорить не навязчиво, без волнения и обыденно. — Если не сложно, спасибо. Ты каждое утро пьёшь? — все ещё не откликаясь. — Да, привычка, — вы спокойно идёте к входной двери, в душе ликуя от согласия — ему конец. — Ай-ай-ай, между прочим зависимость от кофеина не лучше, чем например от никотина, — как обычно, пошли нравоучения. — Вам ли говорить о вреде зависимостей, — а вы не в силах оставить учёного без подкола. Ответа вы, к сожалению, не услышите — быстренько смылись из лаборатории. Теперь начинается самое интересное — общая кухня ближайшая к вам, турка, кипящая чёрная жидкость, далее нужно разлить её на две кружки, себе налить молоко и обоим сахар. Оглядываетесь — пара ребят в помещении, но вы стоите спиной к ним, прекрасно. Из шприца очень аккуратно и с попыткой соблюсти секретность выдавливается пара капелек красного вещества, так, чтобы оставить примерно столько же на вторую попытку, если сейчас не получится. После произведённых махинаций пора вернуться в лабораторию, с горем пополам открыть дверь и свою кружку оставить на своём столе, чужую поставить к Иль Дотторе, вернуться на свое место под тихую благодарность и приступить к рабочим задачам, с трепетом вслушиваясь в звуки — стук дна чашки о стол будет слышно, так вы и поймёте, что выпил. И волнительно и страшно одновременно, если он что-то заподозрит, это может вылиться в претензию на отравление. Минут через пять становится ещё и до холода по спине неожиданно, потому что на плечо ложится рука… — Василиса, — вы сразу оборачиваетесь на мужчину, в руке кружка. Твою же мать… — Выпей глоток, — ничего опасного в тоне нет, просто просьба, но вы слишком испуганно смотрите на начальство, может вызвать подозрения. — Что не так? — ещё и голос сел, что с вами не так, что за глупости, он ещё ни в чем вас не обвинил… — Попробуй, — выдвигает руку ближе к вам, чтобы передать тару. Вы сразу же берёте, если начать сопротивляться сделаете хуже только себе. Всё ещё смотрите на предвестника, делаете глоток, подозревая, что он наблюдает за тем, дёрнулся ли кадык. — И как тебе? — Нормально, вам не нравится? — передаёте обратно. — Ты сколько сахара туда положила? — сразу после слов прилично прихлебывает, фух, точно сработает, хоть в чем-то сегодня везёт. — Три ложки, а сколько надо? — он просто придирается ко вкусу? Вы тут уже в штаны наложили, а этот придурок… — У меня настроение сегодня плохое, а ты тут ещё питье приторное мне принесла, дурочка, вот и проси что-то у тебя, — пальцами давит вам на затылок, немного пихая в голову. — Вам не к чему придраться? — уже с усмешкой, ничего необычного, как оказалось, не происходит. — Вы же вроде любите сладкое, нет? — Да, не к чему придраться, буду кошмарить тебя весь день. Как тебе перспектива? — опирается одной рукой о стол и туда же ставит кружку, интуитивно понятно, что смотрит на стол, видимо, на бумаги, которыми вы заняты. — Мне кажется очень весело и позитивно. — Для вас да, — откидываетесь на спинку стула, наконец немного расслабляясь. Дело сделано, осталось ждать, хоть вы и сами выпили. Это достаточно бесполезно, так как чувства у вас итак есть, забавно получилось. — Ищите, за что поругать? — Естественно, — удачно ещё и то, что он сейчас прямо около вас, значит зелье точно сработает в вашу сторону. Ну и вам приятно, стоит Доктор близко, даже слышится сладкий запах духов и чего-то ещё, менее вкусного, типа спирта. Или перегар, или антисептик, смешно. — Я уж найду, не сомневайся, — рука ставится на спинку вашего кресла, уже совсем скоро вы почувствуете прилив небольшой паники, которая приятна и случается, когда объект влюблённости находится слишком близко. Это скорее не паника, а смущение, понятное дело. — Волосы не хочешь собрать? — вот и нашёл, к чему можно придраться. — А что не так? Мне они не мешают, — вы пока пьёте вкусный кофе с молоком, все равно беседы беседуете, может и его заразите желанием выпить и вместе с этим занесёте ещё больше вещества в кровь. Какие-то у вас совсем гнусные мысли в голове, вот оказывается, на что можно пойти ради любви. Естественно с таким человеком, как Доктор, с нормальными людьми можно просто поговорить и признаться, а тут не дай бог ещё и застыдят, выгонят, радостей мало. — Не по дресс-коду. Знаешь, кто с распущенными волосами ходит? — намёк на стереотип о проституции, вы аж усмехаетесь. — Как в школу снова попала, ей богу, — учителя обычно так говорят, очень прочная ассоциация. А Иль Дотторе пока слегка поворачивает к себе лист бумаги, видимо, зачитался содержимым. — По древним традициям Снежной незамужние девушки всегда ходили с одной косой, с распущенными волосами колдуньи или распутницы, после свадьбы только муж мог видеть или трогать эту женскую красоту, отрезание волос вообще считалось ужасным наказанием, — вот и продолжились нудные лекции. — Отсюда и стереотипы. Люди вроде разумные, современные, а предрассудки остались, ещё и такие глупые, — параллельно со словами трогает ваши волосы, сдвигая из-за спины на дальнее от себя плечо. Вот вас и повело. — Не перестаю удивляться тому, какой у девушек красивый почерк, — тема очень резко переведена. — У меня красивый почерк? — комплимент, как мило. — Мне кажется это не от пола зависит, у вас же тоже достаточно красивый, — что забавно, учитывая стереотипы о врачах. — У Девятого и Первого тоже очень аккуратный, я о том, что у женщин он более приятный и плавный. Хотя, может, я просто сексист и вижу то, чего нет, — усмешка, а далее Доктор становится ровно. — Ты что-то мне подсыпала? — холодок по спине появился мгновенно. Нормально ли вообще, что вы чувствуете такие резкие перепады эмоций рядом с ним?.. — Нет конечно, а что? — сидите ровно и тихо, без лишних реакций и с максимальным упорством для самоконтроля. — Настроение поднялось, голову тебе откручу сейчас, — сказано задорно, ладонь сразу укладывается вам на загривок. Расслабляться рано, но, похоже, вы очень сильно накручиваете себя, он ведь постоянно так шутит. — Ты боишься щекотки? — Не надо меня щекотать! — смеясь уже тянетесь к руке за затылком, но пальцами давят по бокам от задней части шеи, это даже больно, вы немного наклоняетесь вперёд. — Ай! Дотторе! — Что? — а ему смешно, к счастью хват разжимает. — Я ничего не делаю. — Вы себе много позволяете, мне кажется, — поворачиваетесь к Доктору, немного пихаете его ступней по голени, выражая недовольство. — Иди и напиши жалобу, обязательно прочитаю, — с издевкой, вам пора бы привыкнуть, что Второй крайне своеобразный человек. — Также, как читаю другие документы, — улыбка наглая, все как положено. — Это харасмент, я заявление напишу, — шутка подхвачена, но линию вы гнете свою, чем вызываете звонкий смешок. — На увольнение? Я тебя резать буду и никто не то что не придёт, труп твой не найдут потом, — вроде угроза, а вроде юмор у него такой, тоже очень специфичный. — Извини, живых не насилую. — Фу, — отворачиваетесь к столу, не забыв хихикнуть. — Очень жаль, Господин Второй Предвестник, думаю, много живых были бы не против. Не думаю, что обсуждать это этично, — листок сдвинут на место, небольшие дурости надо заканчивать, хоть вам и хочется даже большего, чем немного посмеяться. Другие документы тоже поправлены немного нервным движением. — Василиса, — обе руки на плечах, мягко, ровно, но в голосе закралась капля стальных и прохладных ноток, присущих мужчине в спокойном состоянии. — Лучше признайся сама, — прошло всего секунд двадцать, что за резкая смена настроения? Вы прямо затылком чувствуете и тепло от чужого тела, и холодок, как реакцию своего тела. — Ты решила применить кое-что на мне? — Вы о чем говорите? — страшно. Просто страшно и волнительно. Оборачиваетесь на Иль Дотторе через плечо. — Простите, у вас паранойя разыгралась? — и взгляд невинный-невинный, нарочно проконтролированная эмоция непонимания. — Не ври мне, — резкий разворот кресла, вы не громко взвизгиваете, рефлекторно поджимаете ноги к себе, немного поднимая их над полом, с руками та же история — боитесь, что руки распустит. — Смотри в глаза, — смешно, с учётом его маски. — Ты налила в напиток что-то лишнее? — он возомнил себя детектором лжи? Хорошо, мы поиграем в эту игру. — Ни в коем случае, — ответ мгновенный, смотрите с серьёзным выражением в маску, вслушиваясь в тихое жужжание чего-то в пределах лаборатории, которое разбавляет тишину. Предвестник явно для себя понял что-то. И от этого «чего-то» жутко. — Тогда встань, — и сам встаёт ровно, вежливо шагнув назад. Вы слушаетесь. Он кладёт ладонь на вашу шею, будто бы хочет душить, но без агрессии. Вы просто хлопаете глазами, не понимая, чего он добивается такими манипуляциями. Прошло всего пол минуты, после которых… Сердце начало биться чаще. — У тебя случается ощущение приятной тревожности? — приблизился. Стоит почти вплотную, немного наклонив голову, будто в движении при попытке поцелуя. — Ну… Да, бывает… — жарко. Душно. Ладони в плечи, чтобы отодвинуть. Как жаль, что бесполезно. — Док… — Тихо, — пальцы немного сильнее сжались на горле. — Не говори под руку, — забавно, он, наверное, может чувствовать колебания связок, когда вы говорите. Проходит ещё пол минутки, а далее вывод, удивительно быстрый. — Пульс повышен, дыхание глубокое и частое, говоришь менее внятно, — слова льются прямо в губы, вы стараетесь немного отстраниться, отклонившись назад. — Или аритмия от кофе, или волнение, или страх. Но, боюсь, мы чувствуем нечто жёстко чёткое и схожее, — а теперь его голос стал тише, что-то на грани шепота. — Вы много позволяете себе, — повторяете недавнюю фразу. Это так действует зелье? Вы, конечно, хотели бы поцелуя или романтики, но не так резко и не с таким подтекстом. Где-то на фоне кружится некоторая мысль, но вы игнорируете её, нельзя, сейчас это не нужно. — Отойдите. — Пазл сложился, Василиса. И что мне делать с тобой теперь, когда ты предала моё доверие столь нагло и грубо? — агрессией веет. Пора как нибудь сваливать. — За такими поступками следует жестокое наказание, ты опоила предвестника, милочка, — теперь душит, сдавливает гортань. Равный вздох, рука держит чужую, предполагая попытку хоть немного обезопасить себя. — Это всего лишь зелье, не отрава, — вы решаете наглеть, так, чтобы появился шанс, что отпустят. — Вы не в состоянии держать себя в руках и игнорировать эмоции? Не вы ли говорите, что мастер в этом? — Доктор расплывается в улыбке, наконец немного отстраняясь, слегка закусывает нижнюю губу. — Так яро отрицаете заинтересованность в любви, я не могла не подшутить таким образом. И что, убьете меня за шалость? — нагло, вы от волнения улыбаетесь, лишь уголками губ. — Вы же сами говорили, что эффект продержится не больше суток. Мне казалось, вы не настолько мнимы. — Хорошо, — с шеи ладонь поднимается и ложится на подбородок, заставляя немного поднять лицо. — Шутка удалась, я растерялся. Но это не умаляет серьёзности проступка, понимаешь? — держит, кстати, больно. — Ты и сама выпила из моей кружки, а насчёт твоей мнимости все интереснее — скажу, что паук на плече, испугаешься, как дитё малое, — вы пытаетесь немного отвернуться, но бесполезно. Похоже, вы разозлили начальника, вот это да. — А что если оно не сработает на мне? — смелости у вас, конечно, хоть отбавляй. До определённого момента. — Это ведь всего глоток. — На тебе? — усмешка. — На мне сработало. Ты со своим чистым организмом от рюмки водки сляжешь, а здесь сильно концентрированное зелье. — Как вы вообще поняли, что я подлила? — очень интересно, какой логикой руководствовался предвестник. — И… Можно меня отпустить? Мне жаль… — Нельзя, — заигрывающий тон и показательный поворот вашего лица слегка в бок, оценивающий взгляд на контуры личика, хоть вы и не видите глаз. Чувствуется. — Догадался, потому что ты очень нервная. Понял, что конкретно, когда пульс повысился, — поворачивает вашу голову в другую сторону, с интересом рассматривая, пока вам от всего этого безобразия и почти унижения становится стыдно. — Это секрет, но мне нравятся твои волосы, элементарно красиво выглядит. И, возможно, анатомия, это тоже секрет, — вы демонстративно недовольно вздыхаете, пока Доктор отпускает ваше лицо и берет за руку, пальцами под ладонь. Он вас осматривает зачем-то? — Внезапный скачек пульса рядом, навязчивое желание поговорить, потрогать, лёгкое ощущение эйфории от обыкновенных вещей и реакций, да и кофе слаще, чем должен быть, а зелье очень сладкое. Ты прокололась, не зная этого, — снова пальцы на подбородке. — Посмотри на меня. — Боюсь спросить, а что вы делаете? — снова смотрите в маску, понимая, что правда не подготовились в достаточной степени. Но вас пока не убили, значит наказание будет или позже, или его не будет вовсе, на что вы почти молитесь. — Присматриваюсь к внешности, — как открыто, однако… — Позволь угадать — ты изначально влюбилась и решила, что надо действовать? — глаза округляются, вы слегка гуще краснеете, что естественно видит Иль Дотторе. Как он понял? Слишком очевидно? — Миленько. — Я… Это не так, — взгляд в сторону, вы снова упираетесь руками в чужую грудь, желая отойти. — Это месть за все ваши неприятные подшучивания. — Василиса, — снова усмехается, чуть мотнув головой. — За чистосердечное признание снижают срок, помнишь? — почему это звучит так ласково, Архонты… — Поэтому я внимательно тебя слушаю, — и ладонью ведёт от шеи к затылку, оставляя кисть на загривке в волосах. Так нельзя делать. Это опасно и приводит к инфарктам. — Пока я в хорошем настроении. — Док, — дыхание сперло. — Раз вы все поняли, то зачем мне повторять?.. — лёгкий наклон корпусом от движения… Это конец, с другой стороны руку кладут на талию. Нарочно зажимает. — Потому что я хочу это услышать, — вы позорно закрываете лицо руками, понимая, что вас, похоже, уволят. Может, самое время взять и насладиться моментом? Говорят ведь — перед смертью не надышишься. — Ладно, — закрываете глаза и вздыхаете, чего-то вам поплохело. — Вы мне не безразличны. Поэтому я решила проверить, что будет, если дать вам выпить зелье, — сердце из груди сейчас выскочит. Насколько законно выглядеть настолько спокойно, допытываясь до чувств девушки такими методами? — Плохого умысла не было. Простите. — Не было, говоришь? — заинтересованная улыбка и лёгкое, непринуждённое движение вверх по вашему боку. — И что ты будешь делать, если чувства взаимны? Рассчитываешь на что-то? — Зачем вы спрашиваете?.. — поворачиваетесь в сторону, потому что неловко смотреть на мужчину. — Мне интересно, — почему он так хочет, чтобы вы смотрели на него? Снова поворачивает к себе, надавив пальцем на челюсть. Слишком много вопросов и совсем мало ответов. — Если добавлять в реагент катализатор он быстро среагирует, показывая все что тебе нужно. Уже после этого можно поиграться с индикаторами, которые проявят содержание нужных соединений в получившемся растворе. Так и ты ярко реагируешь на мои догадки, подтверждая их, а после этого мнешься при попытке проявить мотивы. Да, образец номер четыре? — вы поджимаете губы, стараясь не смеяться от смущения. — Почему номер четыре? — вас немного успокаивает, что он не лезет убивать вас. Почему вы постоянно думаете о смерти от его рук? Он как-то раз одной знакомой пол рта выбил, так что причины бояться есть. — Если считать число судьбы по нумерологии, то с твоей датой рождения получится четыре. А теперь ответь на те вопросы, которые я задал, — сказано по-доброму, у предвестника очень быстро меняется настроение. — Мх… Я не знаю, — невольно сжимаете воротник чужого халата в пальцах. — Эти ответы зависят только от вас. Меня пока что все устраивает, не имею права претендовать на более чем… Рабочие отношения или дружбу. Не знаю, как вы воспринимаете всё это, — откровение даётся тяжело, но вас хотя бы спокойно слушают. — Прекрасная точка зрения, — приятное медленное движение по шее, чтобы снова взять вас за челюсть. Он так часто это делает, даже странно. — Что будет, если сейчас я поцелую тебя? — вы тут же чувствуете, как что-то сжалось под рёбрами. Адреналин пошёл по крови. — Не надо, — предпринята активная попытка вырваться, сильное давление в мужские плечи, вы только наклоняетесь назад, держит то у поясницы. Слышен игривый смех. — Я поняла, что вы издеваетесь! Можно я пойду сама уволюсь? — измученно смеясь и отворачиваясь в сторону. — А кто сказал, что ты уволена? — ему ужасно смешно наблюдать за всем этим. Очевидно, доводит нарочно. — Оштрафую на пол зарплаты, вот и всё. Я получил слишком много удовольствия от твоих эмоций и того что будет в перспективе, чтобы выгонять, — резкий поворот к Иль Дотторе с явным вопросом. — Что? Пфх, ты бы видела себя. — Это я должна спрашивать «что», — вы немного успокоились, про поцелуй он шутил и подловил вас на очередной всплеск эмоций. — И, ну… Вы думаете, что после всего этого мы сможем нормально работать вместе?.. — Ты же могла до этого, — подозрительно сцепляет пальцы за вашей спиной. — Значит и сейчас сможешь. Ты же ждёшь одобрения от объекта своей влюблённости? — падла, ясно, на что давит. — Я даже могу подыгрывать, чтобы у кое-кого был дополнительный стимул. — Мне кажется, у вас заслуженно есть ваш титул… — давит на поясницу. Вы напрягаетесь, чтобы не смог подвинуть к себе. — Жестокости не занимать. Вам разве настолько нужен ассистент? — вы и сама не понимаете, зачем роете себе могилу. Возможно это попытка услышать что-то приятное и самоутвердиться. — Я женат на науке, понимаешь? — раз вы не хотите подвинуться ближе, он просто берет вас за запястья и разводит их в стороны. — Но если она предстает в образе смазливой девочки не буду против, — это что ещё за намёки такие?.. Ах да, эффект зелья. — Почему ты вырываешься? Я ещё ничего не сделал, чтобы начинать волноваться. — Потому что вы выглядите как тот, кто скоро что-то сделает, — а ещё потому что вам безумно стыдно, но этого можно не упоминать. — Чего вы хотите от меня вообще? У вас нет дел? — без претензий или наглости, чтобы не спугнуть хорошее настроение. — С некоторых пор я свободен, — тянет вас на себя и укладывает ваши руки себе на плечи. Чересчур близко, вы буквально чувствуете жар у лица. — Василиса, успокойся. Тактильный контакт и объятия повышают уровень окситоцина в крови, он нейтрализует картизол, соответственно психические и нервные напряжения уходят, — сам приобнимает вас ниже рук, легонько стучит пальцами по лопаткам. — У тебя ещё и вырабатывается вазопресин с дофамином и серотонином, из-за этого эмоции во много раз ярче и скачут, — «конечно, из-за гормонов, а не тебя» — думаете про себя. — И фенилэтиламин запускает выработку норадреналина, — вы перебили. — Я поняла, что вы разбираетесь в гормонах и прочем, — но сказать, что чужая совершенно спокойная и почти не осуждающая реакция не расслабляет вас, невозможно. — Вы просто хотите обняться?.. — Именно, — раз вы наконец-то поняли просто наклоняется и обнимает, не ждёт, пока вы вдуплите, что можно. — Ты разве не думала о том, как я обнимаю тебя или… Делаю что-то подобное? Обычно влюбленные фантазируют о таком. — Док… — вы глупо смеётесь, приходиться уткнуться лицом в мужское плечо. Эйфория такая, что дышать тяжело. — Зачем вы продолжаете эти издевательства? Я виновата, мне жаль, я уже тысячу раз пожалела, простите… — всевышний, у вас уже голос дрожит от истеричного и как будто испуганного состояния. — Ты хочешь знать, зачем я сейчас обнял тебя? Нужны мотивы? — так руки на вашей спине сжимает, что хочется умереть от чувств. — Я не видел таких обнаглевших и в некотором смысле смелых людей как ты очень давно. В частности из-за этого последние четыре месяца ты работаешь здесь. Я в восторге от того, что ты учудила, — вас выпускают из объятий, вы сразу же закрываете лицо руками, в ладони то ли смеясь, то ли запищав. Пар из ушей скоро попрёт. — И, по моим скромным расчётам, все это смахивает на-а… — ему стыдно говорить о чем-то? Паузы подозрительные, вы, кажется, правда замертво упадёте, руки снова заставили убрать от лица. — Невероятно интересный эксперимент. Лукавая улыбка озаряет лицо Второго Предвестника, когда вы, вся стыдящаяся и запуганная смотрите ему в лицо, все ещё пытаясь отодвинуть его давлением в грудь. Вы со своими попытками за десять минут разговора успели отойти к столу и прикоснуться к нему поясницей, оказавшись в безвыходном положении. Начальник явно искренне наслаждается реакцией, по нему хорошо видно, что крайне доволен. Тишина между вами получается неловкая, прерывает её следующее — Иль Дотторе берет в руки свою кружку с злосчастным кофе, демонстративно берет вас за руку и допивает жидкость, оставшуюся в таре. Вы наблюдаете за этим с бурлением в груди, которое переполошило всю душу за последние несколько минут. Это он так согласился на что-то? Снова пытается смутить вас? Издевается? Зачем? Ответом на ваши слова оказались облизанные от остатков жидкости губы и стук стекла о стол. — Я, кажется, придумал тебе новую кличку, — и ладонь опускает на вашу щёку, от чего вы шатаетесь в сторону, невольно уходя от прикосновения. Вы не отвечаете, смотрите вопросительно. — Образец номер четыре. — Глупость… — усталый вздох, после которого вы руками опираетесь о стол за собой, тупя взгляд в пол. — Учитывая официальное начало эксперимента будет очень кстати, — и снова пальцы на вашей шее. — Ты можешь стоять и не дёргаться пару минут? — А что? — беглый взгляд на движение, потом на предвестника, на маску, к губам и обратно. Выглядит он опаснее, чем обычно. Где-то вы видели эту кривую улыбку… — Сейчас узнаешь, — произнесено почти заигрывающе, он наклоняется в вашу сторону… А уже вы наклоняетесь назад, от Иль Дотторе, он хихикает так, будто ожидал именно этого. Пальцы на горле сжимаются сильнее, желая удержать на месте, вы с усилием перекладываете руки на чужие плечи и без шуток пытаетесь отодвинуть от себя навязчивого кавалера, чем смешите его ещё больше. — Не надо! — недовольно отворачиваетесь в сторону. — Тише, — со смехом. — Ну… Я не готова к такому! — понимаете, что предвестник совершенно серьёзен в попытке поцеловать, вы не вывернетесь из его рук. — Не захочешь по-хорошему — зафиксирую на столе и без нежностей сделаю все, что посчитаю интересным, — вы истерично усмехаетесь, в шоке смотря на Доктора. — Это домогательство! — почти кричите. — Если ты хочешь чего-то, но стесняешься признать и принять ухаживание, это не считается домогательством, — вы смеясь запрокидываете голову, понимая, что вам конец. Вашей жизни вообще в принципе конец, это ведь не закончится сегодня. — Кто сказал вам, чего я хочу? — поднимаете голову, снова смотрите на бесстыдника. Почему-то все это неловко, ужасно позорно и дико волнительно, хотя в душе вы на седьмом небе от счастья как минимум потому что вас не убили на месте за содеянное. — Тот факт, что ты влюблена в меня говорит за тебя, Василёк, — кажется, он слегка умерил пыл. Или понял, что силой брать получается не всегда. — Я не брезглив, поэтому будь умницей, не мешай. Обращается с вами он… Как с объектом исследования, собственно, об этом он и сказал вам ранее, обозначая мотив своего поведения. Стоило ли ожидать чего-то иного, особенно если он понял, что вы натворили? Варианта ведь изначально было два — или агрессия, или научный интерес. Каким бы Второй не был загадочным и непредсказуемым, такие вещи сами собой разумеются рядом с ним. И… Стоило ли оно того? Стоит ли этот поцелуй, от которого бабочки в животе режут поясницу того, что из этого получится в будущем? Стоит ли того это ужасно приятное ощущение тактильного контакта с тем, о ком думаешь ночами, его добровольное и активное участие в заигрывании? Стоит ли того его небрежная ухмылка и слова «иди с богом, пока не задушил», которые вы ощутили как обращение к нашкодившему ребёнку?.. Да. Оно того стоит.