Химия, оказывается, имеет взрывоопасные свойства.

Василиса распахивает дверь в общий с предвестником кабинет, разъяренная и взбешенная. Доктор сразу обращает на неё внимание, пока девушка захлопывает дверь и приблизившись к столу ставит на него обе руки, наклоняясь к мужчине. — Бегом анализ крови мне делать, — по тону неясно, она или злится, или напугана. — Что случилось? — Иль Дотторе встаёт из-за стола, теперь полностью отвлекаясь от бумаг, которые к его огромному сожалению был обязан заполнить и просмотреть. — Отравили, бегом, говорю! — она следит взглядом за идущему к ней учёным, он обошёл стол и остановился около Слодотко, которая встала к нему лицом и уже планирует развернуться к двери. — Симптомы? — ему кажется, что он поймёт чем, если узнает симптоматику. Если ещё стоит на своих двух и внятно говорит, не быстро действующий яд, уже хорошо. — Головокружение, общая слабость, дымка в сознании, жар, обильное слюноотделение, как при отравлении какой-то едой, — звучит не очень хорошо. Дотторе не спрашивая прикладывает к шее помощницы пальцы, та хмурится от неприятного ощущения укола, понимает, что он делает. У Доктора в перчатку левой руки встроен датчик, собирающий образец крови и выводящий её составляющие на мини-экран, который проецируется небольшим кристаллом в центре ладони. Поэтому, если трогать, она плотнее и толще. Такое изобретение нужно ему для экстренных случаев, часто смотрит что с ним самим, когда находится не в лаборатории или когда изучать анализ по-старинке нет времени. На экранчике списком выводятся микро элементы и вещества, которые находятся в крови, сомневаться в том что предвестник наизусть знает нормальные показатели не приходится. На шее Василисы скапливается совсем небольшая бусинка крови, которая тут же свернулась, оставшись почти незаметной тёмной точкой. — Есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать? — улыбка расцветает на лице мужчины, клювом маски разделяемая пополам. — Ты нормальный? — возмущению нет предела, нервы шалят. — С хорошей. — Это не яд, — ладонь сжимается в кулак, система отключается за ненадобностью. — С кем ты была? Фонтейнцы? — Да, суки, сама их поубиваю, — после порчи Василёк стала намного агрессивнее, ещё и заразилась заносчивостью от кавалера. — Что за плохая новость? — Я с тобой убивать пойду, — руки в карманы, голова набок. — Кастрирую на живую, посмотрим, будет ли смешно. Элементарно наркотики, — а тут и холодок по спине пошёл. Что было бы, если бы она не ушла?.. — Или хотели настроить на подписание любой бумажки, или опозорить, или осквернить, — и оба знают, что ученый имеет ввиду под последним предположением. — Что сказала, чтобы уйти? — Что плохо себя чувствую и встречу нужно перенести, — а та понимает, что повело, как только сказали, что с ней. — Умница, — на самом деле любой ответ был бы поощрён. К ассистентке, что не удивительно, Дотторе относится намного спокойнее в плане рабочих моментов, чем к «остальным». Она уже молодец, что взяла и ушла, без всяких стеснений. — Нам нужна вода, сахар, соль и сода. А ещё активированный уголь, — вздыхает и прикладывает ладонь ко лбу, появляется легкое замешательство. — Подождешь меня здесь, хорошо? — Да, естественно, — волосы прочесаны пальцами от лба к затылку, девушка почему-то чувствует себя неловко и при этом озадачена ситуацией в целом. — Потом мне же можно остаться с тобой? — Об этом и речи не идёт, — предвестник протягивает руки к любимой, зазывая к себе в объятие, та шагает к нему и обнимает под плечи, её соответственно обнимают над ними, сразу гладят по затылку. — Ты сейчас нормально себя чувствуешь? — он так мило ведёт себя, когда обеспокоен чем-то. Всегда есть две крайности — или истерика, или ледяное спокойствие. В случае напарницы спокойствие скорее тёплое. — Пять из десяти, — щекой прикладывается к плечу Доктора, переводя вес на него. Он достаточно сильный физически, поэтому девушке нравится слегка вешаться на мужчину. — Не расскажешь, что там за бурду мне подмешали? Подам на них в суд, надо будет подбросить им что-то, — мысли друг друга перебивают, забавно звучит. — А что по-твоему можно подмешивать или подсыпать? — продолжает гладить Слодотко по затылку, второй рукой намерено придерживая. — ЛСД, если ела — подсыпали, если пила — подлили. Если начнутся сильные галлюцинации будет легче выпить снотворного, — та тихонько угукает. — Они же явно не по весу рассчитывали дозу. Фу, мерзость какая, — Дотторе смотрит в сторону, понимая для себя, что если доберётся до виновников происшествия от них мокрого места не останется. Не потому что он весь такой любит Василису настолько, чтобы за неё убить, это скорее будет показательная казнь, после которой второй раз подобного не произойдёт. Фатуи косвенно контролируют оборот наркотиков и другую незаконную деятельность Снежной, а допускать подобной наглости ни в коем случае нельзя. Девушка в это время слегка залипла в стену, но её удерживает в реальности гладящие движения на голове. Она сама отлипает, стараясь находиться «в себе» и осознавать все что происходит. — Давай, иди, — она держится за плечо Доктора, смотрит ему в маску. — Хорошо, — Иль Дотторе легким движением проводит Василису к стулу, та естественно садится и провожает его взглядом. На поиски пищевых добавок ушло около десяти минут, потому что все они есть в лаборатории. Слодотко решила почитать то, чем занимался предвестник до ее прихода, получалось тяжело. Она прилично побегала добираясь до кабинета, кровь разогналась и эффект наркотика начал нарастать. К счастью ничего плохого не успело произойти, мужчина вернулся и увидел вполне хорошую картину, дама сердца сидит читает документы. Или не читает, а тупит в буквы. Он подходит, держа в руках «ингредиенты» целебного эликсира. — Пойдем? — поцелуй в лоб, ученый берет бедняжку за руку, она кивает и встает, они идут в спальню, в которой они, скорее всего, пробудут до завтра, поскольку одну он любовь свою не оставит. Первым делом Дотторе идет в ванную, прихватив графин из-под воды. Подливает в него жидкость, чтобы был почти полный, а далее смешивает там буквально по ложке соли, соды и сахара. Выходит, ставит питьё на тумбу у кровати, ещё и конфеты кладёт на кровать, прекрасно знает, что такой вид наркотических средств вызывает желание покушать, поболтать, по обниматься и в целом состояние «весёлой» лёгкости, эйфории и коммуникабельность. Василиса просто наблюдает за ним, стараясь концентрироваться на реальности и на том что правда происходит, а не ей кажется. — Это что? — спрашивает про намешанную бурду. — Жидкость для промывания желудка при наркотической интоксикации, — опять идет к столу, чтобы взять стакан. — Здесь вроде где-то два литра, желательно всё выпить. — Два литра? — удивляется. — Я или облюю кровать, или обоссу, — на выдохе и с рукой у рта. — Неутешительные прогнозы, — смеется Второй, ласково трепля любимую по волосам. Далее ей нужно переодеться во что-то удобное и домашнее, а адекватность потихоньку покидает девушку, это становится тяжёлой задачей. Но ничего, для того Док и оставил её рядом с собой, со всем поможет и с ней же посмеется с любой глупости — первый раз видит её в таком состоянии и не по своей вине. — Помочь переодеться? — мужчина аккуратно придерживает ассистентку за талию, второй рукой открывает створку шкафа. Она шатается назад, нарочно спиной опирается о грудь предвестника. — Да, — глядит в шкаф, в котором как и всегда адский беспорядок. Даже удивительно, как Дотторе удаётся выглядеть так хорошо, когда у него все вещи мятые и перемешаны по полкам абы-как. — А нормально, что у меня в глазах сильно рябит? — Вполне, — тот придерживая барышню недолго копается на одной из полок, вытягивает из кучи футболку, из шкафа чуть ли не вываливаются другие вещи. Василиса естественно смеётся с этого, держит то что может упасть. — Как я уже сказал, могут начаться галлюцинации, это норма при употреблении. Главное скажи, если начнётся, — предмет одежды даётся в руки любимой, предвестник сам расстёгивает женскую рубашку, этому совершенно не сопротивляются. — А то не дай бог крыша раньше времени поедет. — А почему раньше времени? Она уже едет, мне плохо, — кладёт ладонь на лицо, немного откидывая голову назад, она очень удобно ложится на плечо Иль Дотторе. — Что случилось? — мужчина заботливо чмокает свой цветочек в висок, с рубашкой уже закончил, осталось каким-то образом поставить жертву опьянения ровно и снять её. — Мутит, — вздыхает, поддаётся лёгкому движению и встаёт ровно, сама стягивая с плеч одежду. — И мне жарко и вообще… — как было сказано ранее, адекватность потихоньку куда-то исчезает. — Тихо-тихо, — её клонит в сторону, придержали. — Я открою окно и мы тебя умоем, хорошо? — его аж немного пробирает, если у неё случится передозировка… — Давай, — руки у створки шкафа, чтобы придержаться за неё. — Торе, говори что-нибудь, пожалуйста, — это нужно ей, чтобы хоть на чём-то концентрировать внимание. — Хорошо, — поцелуй на затылке, футболку забирают из девичьих рук, складывают так, чтобы выделить рукава и помочь надеть. — Просовывай руки, — ему страшно за Василису, но он этого точно не скажет. Хотя бы не сейчас, когда она сама напугается таких слов. Зато, пока за ней ухаживают, она очень спокойно и покорно себя ведёт, засовывает руки в рукава и сама натягивает футболку, которая легко оказывается на теле. — А лифчик? — вспоминает, сразу чувствуя на спине руки. — Сейчас, — он не собирается лишний раз смущать возлюбленную, поэтому решил, что лучше будет снять под одеждой. После застежки на спине отстегивает и бретельки, лишний раз нигде не трогая через низ снимает с груди бельё. — Так, теперь надо тебе шорты или штаны найти, да? — раз просила разговаривать, будет проговаривать действия. — Я тебя обожаю, — пока не держат разворачивается, обнимает Доктора, липнет к нему. — Ты такой хороший, я тебя люблю, — ей усмехаются, по-доброму и с умилением, приобнимают за плечи одной рукой. — Не надо, я же с тобой, а не с кем-то чужим, — голос стал очень нежным из-за помутнений в сознании, тихим и почти сонным. Ей явно плохеет больше и больше. — Договорились, я тоже тебя очень люблю, — Дотторе специально говорит максимально спокойно и ласково, чуть ли не как с ребёнком, чтобы случайно не вызвать триггер. — Пойдём в ванную? — кое-кто совсем притих, видимо, уложить её спать будет легче, чем казалось. — Пойдём, — показалось. Слодотко даже немного резко становится ровно, часто моргает смотря в сторону, а потом вполне приемлемо, ещё и быстро идёт в уборную. — Открой пока окно, я сама, — обнадеживает, но это не обязательно означает, что она в порядке. — Точно? — возлюбленный следит за действиями девушки, стараясь понять, в каком именно она состоянии, потому что казалось, что убитая в ноль. — Ага, — это так сработал ещё один компонент опьянения? Выглядит она достаточно осознанно. — Плывёт всё чуть-чуть, но я пока залипала и тебя слушала в себя немного пришла. — Умничка моя, — шлёт любимице воздушный поцелуй, на который та улыбается. Далее отходит к окну, слышит, как журчит вода, грохота или других звуков нет, значит всё хорошо. — Иди на кровать, хорошо? — Ага, — девушка держит руки под холодной водой, обычно это отрезвляет, ну, как минимум когда сильно хочется спать. — Я же могу поговорить о чем-нибудь? — все-таки делает воду теплее, чтобы умыть лицо. — Ты ещё спрашиваешь? — окно открыто, морозный воздух с улицы постепенно заполняет помещение, вызывая приятное чувство прохлады. — Говори конечно, я внимательно тебя слушаю, — предвестник возвращается с своей бедной девочке, чтобы и дальше следить за её сохранностью. Она уже вытирает лицо. — Всё пока нормально? — Мгм, — урчит в полотенце, после чего снова встаёт ровно и шагает к выходу из комнаты. Вы посмотрите на неё, какая самостоятельная стала за последние пять минут. — Ну такое, тошнит немного, — Док идёт за ней, сопроводив до кровати, на которую та плюхается животом и ложится лицом в одеяло. — Хочешь спать? — мужчина садится рядом, снимает обувь и легонько хлопает ладонью по пояснице Василисы, отвлекая от каких-то её мыслей. — Нет, — она поднимается на локтях, закрывая лицо руками и опираясь головой о них же. — Дотторе, объясни мне, в чем различие грибной кислоты и грибов? — Ты о наркотиках? — он ложится рядом, тоже на живот, целует напарницу в щёку, та кивает. — ЛСД это кислота спорных грибов, из которой изготавливают синтетическое вещество, а некоторые грибы сами по себе провоцируют наступление галлюцинаций. Для получения таких веществ берут сушеные поганки или другие ядовитые виды, — видно, что пришло ещё одно веяние тяжёлого состояния, Василиса ещё и громко из-за того что не ожидала икает. — Всё нормально? — Нет, — убирает руки с лица и складывает их на одеяло одну на другую, на них уже кладёт подбородок. — Хуево мне. — Я вижу, — значит речь становится менее подконтрольной, девушка обычно матерится намного меньше и реже, чем её спутник. — Хочешь чего-нибудь? Попить, поесть, что-то другое? — Я тебя хочу, Дотторе, — она снова опускает голову вниз, лбом опирается о руки. — Расскажи мне что-нибудь, хочу тебя слушать, — Слодотко чувствует очередной поцелуй, снова у виска. — Может я тебе почитаю? — есть надежда, что она уснёт под монотонное чтение, как это обычно бывает. — Снимешь штаны? Вдруг уснёшь, не в уличной же одежде. — Я не усну, Дотторе, понимаешь? — лениво и будто бы с трудом напарница переворачивается на спину, поднимает к себе сначала одну ногу, а потом другую, чтобы по очереди снять туфли. — Ты понимаешь, что мы будем жить чуть ли не вечно? Что годы будут идти как месяцы в какой-то момент и всё смешается в кашу из рандомных событий и вообще ты сам говорил, что миру конец, так зачем мы вообще ещё живём, если в этом нет никакого смысла, раз всё фальшивое мерзкое и ложное, — она лежит с закрытыми глазами и пытается за потоком мыслей самостоятельно расстегнуть брюки. — Дотторе, убей меня пожалуйста, — тот только с интересом и улыбкой наблюдает за ней, прерывает поток слов своими. — Всё не так плохо и страшно, — он садится, видит же, что совсем тяжело бедненькой справиться с застёжкой. — Представь только, как зрелищно будет умирать этот мир? — с ней вместо владелицы штанов справился верный помощник, стягивает одежду по бёдрам. — И мы увидим это вместе, возможно даже по участвуем. С нашими знаниями и силой мы не только выживем, представляешь, сколько это приключений? — он и сам фантазирует, уже складывая одежду стопочкой. — Не думай о том как это жестоко, думай о том, что это огромное и масштабное приключение, которое будет настолько захватывающим, что когда это место станет пригодным для жизни ты всю оставшуюся жизнь будешь помнить то, как старый и ложный мир становится расцветом для новой жизни и возможностей, — он передвигается к любимой, которая лежит поджав ноги и опершись локтями за спиной, смотрит на него, зрачки расширены так, что светлую радужку еле видно. — Поняла меня, моя хорошая? — кладёт ладонь на её щёку, ласково гладит большим пальцем по скуле, все ещё улыбаясь. — Да, поняла, — тихонько отвечает, ничего не стесняясь берётся за клюв чужой маски и ничего не отстегивая поднимает её, та задирает чёлку предвестника, но снимается с лица. — Почему ты выглядишь как хиличурл? — Чего? — он не понял юмора. — Ну… Волосы светлые, лохматый вечно, с маской, дерешься иногда, — так тупо хихикает, что этим жутко смешит любимого. — Почему вообще у тебя зубы такие и всё остальное? Ты же не человек? — Тебе так интересно? — всё ещё слегка смеётся, хочет встать, но Слодотко берет за воротник. — Ты чего? — начинает наглеть, но, конечно же Дотторе не собирается сильно ругать любимую, причина такого поведения очевидна. — Куда ты уже? — лежит в футболке и трусах, не на своей кровати, угашеная вусмерть, пристаёт к своему парню, вот это её жизнь занесла. — Я с тобой хочу. — Взять очки, — умиляет всё это, хоть минутное раздражение и присутствует. — Я тут, все в порядке. Расскажи лучше, как ты чувствуешь себя, — на самом деле у него есть кое-что для купирования некоторых тяжелых побочных действий наркотиков, но это средство нужно применять исключительно в случае передозировки. — Восхитительно, любовь моя, просто прекрасно, — какой ужас, как же ей в голову даёт… — У тебя глаза светятся? — Ох… Тебе кажется, — сигнал к возможным галлюцинациям. — Я возьму очки? — Ты меня не видишь? — это становится неловким. — Иди, я тебя не держу, — улыбается дурной улыбкой, из бедолаги уже бесы лезут. — Так ты говоришь? — У тебя появились претензии? — мужчина все-таки встаёт, отходит к столу, чтобы взять нужный предмет. — Они всегда были, нет? — Василиса тем временем уползает под одеяло, окно-то все ещё открыто. — Ты жестокий и мерзкий временами, мне вообще не нравится, что ты постоянно выглядишь, как будто плохое что-то замышляешь, — по плечи укрывается одеялом, удовлетворённо, медленно и оттого долго выдыхает воздух, пока Доктор снова садится к ней. — Хорошо, — отмахивается от информации, ложится на бок, лицом к девушке. — Ты в порядке? — А что вообще значит «порядок»? — пошла тяжёлая философия, правда закончилась очень быстро. — Ну вообще, как ты сам можешь заметить, нет. — В чем именно это проявляется? — надо понять, насколько все плохо. — Всё в глазах плывёт, не понимаю ничего, — предвестник берет её за руку, пока слушает. — Тошнит, а ещё мне грустно и вообще плохо, — пальцы целуют, пока Василиса жмурится и ложится в более удобную позу под мягким и немного тяжёлым одеялом. — Почему грустно? — ученому становится как-то неприятно, потому что он и сам примерно понимает что она чувствует на своём опыте. Снотворное ей не даёт, потому что если всё-таки передозировка, это может привести к коме, пусть лучше сама уснёт, когда захочется. А захочется, наверное, когда хоть немного отпустит. — Попьёшь? — напоминает. — Не знаю, меня глючит по-моему, — снова вздыхает, голос немного скрипит. — Можно я тебя обниму? — Милая, нужно попить, — как бы его не бесило чужое поведение, сострадание пересиливает и голос сам по себе становится теплее, чем мог бы быть. Василисе любезно наливают стакан воды с примесями, она не сопротивляется, берет в руки. — Держишь? — Да, — не вставая аккуратно наклоняет кружку и вытягивает к ней губы, отпивает немного, но естественно проливает совсем небольшую часть на подушку. Теперь Дотторе придерживает её руку. — До дна, — и та пьёт, остановившись на небольшую передышку. — Молодец, — ставит стакан на тумбу, все ещё сидя на краю кровати. — Теперь иди ко мне, — сам наклоняется и обнимает девушку, которая с удовольствием обнимает в ответ. — Всё ещё мерещится что-то? — Да, — немного хрипло. — Как при порче… — хотя звучит она очень спокойно, даже сонно. — Что-то страшное? — прошел всего год с момента, когда её организм принял силу, Доктор вообще подозревает, что его возлюбленная приобрела пост травматическое расстройство на фоне этого опыта. — Нет, чувство такое же странное, — находясь в очень приятном, комфортном положении сгибает и разгибает пальцы руки, поглаживая предвестника по плечу. — В голове ощущение как будто шипучую конфету ешь. — Понимаю, — чтобы успокоить, на деле ни капли не понял сравнения, потому что когда щелкает у него в голове, стоит отойти метра на три. — Хочешь есть или ещё чего-то? — сам подкладывает ладонь под голову Василисы и слегка двигается, уперевшись ногой в пол, чтобы удобнее лечь на любимую. — Тебя, — уже второй раз говорит подобное. Видимо, один из симптомов наркотического опьянения пошел в дело. Сгибает ноги в коленях, одно из них, хоть и под одеялом, оказывается между ног Доктора, какое недоразумение. — Дотторе, — почти сонно, нежно. — Я тебя люблю. — Я тоже люблю тебя, — на «несущей» руке поднимается с девушки, когда убирает вторую из-под затылка его берут за запястье. — Дотторе, — как пластинку заело. — Дай я тебя поцелую, — тянется к лицу мужчины, кладет руки на шею и тянет на себя, чтобы опустить. Химик напрягся. — Ну Дотторе, — уже практически томно. — Ложись. — Успокойся, — раздраженно закатывает глаза, убирает женские руки от себя, но та не отстанет, берется за его рубашку на плече. — Что ты хочешь сделать? — Ну-у… — и смотрит мило-мило на него. — Такое неприлично вслух говорить, — недовольно улыбается, всё ещё пытаясь потянуть кавалера на себя. Откуда в ней взялось столько силы? Перепады настроения собственной персоной. — Василиса, успокаивайся, — легко разжимает кулак неугомонной и садится ровно, к сожалению, это не спасло, она тоже села. — Почему? — расстроено. — Ты разве не видишь здесь хорошей возможности? — она флиртует. — Нет, я вижу очень пьяную женщину, — легонько толкает её в плечо, чтобы уложить на кровать. Про себя думает, что ещё минута такого поведения и придушит её. — Да ты вообще не любишь меня, — отворачивается, тоже свешивая ноги с постели, руками уперлась в край. — Секс не ровняется любви, — приобнимает за плечи и тянет к себе, чтобы поцеловать в висок. — Выпей ещё, — навязывает, потому что после «напитка» она выпьет ещё и активированный уголь, на этом попытки сгладить опьянение закончатся. Далее Василиса сама наливает себе попить и собственно пьёт. Причем жадно, значит горло сушит. Тяжелый сегодня день… — Ты меня любишь? — о чем ещё говорить со своим молодым человеком, когда пьяна? — Конечно люблю, — гладит по руке, медленно водя от запястья до плеча. — Протрезвеешь и поговорим по этому поводу, — не поговорят. Её ждут отходняки, он прекрасно понимает. — Как будто я сама употребила, — почти обижено, хорошо видно, что она показно не принимает слова любви, желая внимания. — Я сейчас приду, — и встаёт. — Ты куда? — запутавшись в собственных ногах девушка ощутимо шатается, но немного разведя руки в стороны становится ровно. — В туалет, —далее спокойно направляется в уборную. — Или и туда пойдешь со мной? — звучит она очень плохо. Путается речь и дефекты в ней становятся более заметными. — Если уверена, что голову о кафель не разобьешь — нет, — наблюдает за этим «чудом», опираясь руками за собой. — Уверена, — с улыбкой оборачивается на любимого и закрывается. Ждать приходится не долго — Иль Дотторе уже отошел за книгой, которую планировал почитать Василисе, чтобы она быстрее уснула, как слышится сначала гул воды, потом глухой стук, а после уж совсем подозрительные звуки. Знал он, что надо было не шутить, а идти с ней. Конечно же она не заперлась, в этом не было смысла. Зайдя Доктор увидел восхитительную картину — Слодотко сидит над унитазом и захлебывается воздухом из-за рвоты. Зандик, не смейся, держи себя в руках… — Ну хоть голову не разбила, — в пол тона, после чего мужчина подходит к любимой и садится на корточки. Сгребает с плеч волосы, чтобы не залила чем-либо, беглый осмотр — подняла стульчак, оттуда звук, всё хорошо. — Ещё тошнит? — Да, — хрипло и с отдышкой, опершись о туалет подпирает ладонью голову. — Два пальца в рот, дорогая, — подсказывает, как ускорить процесс. Стоп, она что, плачет? — Ты вообще больной? Я боюсь, — тут кремень не выдерживает, Доктор тихо смеется. Рыдает с унитазом в обнимку, это надо видеть. — Чего ты боишься? — почти обнимает, ни капли не брезгуя, снова целует в ухо и чуть выше. — Всего, — навзрыд, руками закрывает лицо, немного согнувшись в спине. — Тише, чего ты реветь-то начала, — теперь нормально обнимает, гладит по спине, пока девушка немного трясется из-за получившегося состояния. — Мне плохо, — тихонько и скрипуче, всхлипывает, в голос выдыхая. Какой ужас… — Конечно плохо, моя хорошая, — вроде в смех бросает, а вроде и не смешно совсем, человек сидит рыдает. Что-то истеричное, не любит предвестник такие эмоциональные состояния. — Поэтому тебе нужно ещё немного попить, выпить угля и лечь спать. Поняла? — ему слезливо отвечают согласием, после чего рыдания продолжаются. К счастью Василису удалось успокоить, даже нормально умыть. Решение приняли такое — допивает целебный отвар в ванной, поскольку от соленой воды тошнит. Так и произошло, ничего страшного, далее был принят уголь, бедная девушка снова немного умылась и прополоскала рот, её довели до постели, где стало намного спокойнее. К счастью теперь она улеглась на плечо любимого, закрыла сонные глазки и под приятный, монотонный, низкий голос благополучно уснула. Так и закончилось недоразумение, вызванное чужой наглостью, но уже завтра Доктору придется реабилитировать Слодотко от наркотического похмелья, поэтому ад для заботливого избранника не закончился одним вечером.