POV Дима
Соня улетела. Она меня покинула, а вместе с ней, со мной бесследно распрощалось и чувство, что преследовало меня уже продолжительное время. Если обозначить его, совсем уж прямо и даже похабно — чувство неудовлетворенности. Да, получил я от нее мало, совсем уж ничтожные крохи, по сравнению с тем, чем действительно располагался обладать, но этого оказалось достаточно и я был спокоен. Даже зная, что это — лишь временное затишье, во мне.Грядет и буря.
Я был расслаблен, находясь в пустой съемной квартире, все еще в Венгрии. Сидел на диване, без особых эмоций, уставившись в телевизор. Из ящика вещали на языке, который я не понимал, но я, иногда, даже улыбался, этим сменяющим друг другу картинкам, а точнее… не совсем им. Эпизодам, в моей голове, что то и дело, неожиданно всплывали, безрассудно. Заново рассказывая мне о событиях прошлой ночи.Соня, её тело, моё над ней дело и всё то, что произошло позже и даже во время.
Это… очень воодушевляло. Мне даже мерещилось, что я мыслю, обо всем этом, в рифму. На столько я оказался вдохновлен, содеянным. Ведь когда тебе негде найти покоя, отыскав его, ты оказываешься даже… растерян. Начинаешь задаваться вопросами: а так, вообще, бывает? Неужели, все же, можно достигнуть, подобного состояния? Эта, вроде бы, простота произошедшего и ее итог — совсем уж сбивали с толку, ведь до этого, я прибегал к разному экстриму. И… не получал, даже четверти того, что испытывал сейчас. Как же бесполезно, я потратил время… а мог, уже давно найти себе девочку, вроде Сонечки и не задаваться вопросами о своей мужской компетентности. Не подвергать сомнению свою эффективность, в взаимодействии со слабым полом. Вот только… может быть, все дело именно в ней? Может быть, моя Соня особенная и никакая другая, совсем бы не подошла? Было бы неплохо, проверить эту догадку на деле, но прямо сейчас, я не испытывал никаких к этому позывов. Желание быть чьим-то кошмаром наяву подугасло, вместе с мотивом заново его в себе разжигать. Появилось, что-то иное… например, хотение побыть в "шкуре" того, кого радуют и другие вещи. Пообыденней и подходящие под тот образ парня, моих лет, более правильный. В случае, если бы меня не волновало всё то, что будоражило на самом деле. По этой причине… в этот же день, вечером, я решил отправиться в любой бар. Тот, что я запримечу самым первым на дороге, мирно ее рассекая, на снятом мерседесе. Соня, к тому времени, уже долетела до Москвы и я… не ждал, особо, что она станет со мной связываться. По крайней мере, так быстро. Помалкивая, она вряд ли начнет обвинять меня в том, за что по хорошему, ее отец должен бы был меня убить. Как и любой другой отец. И да, главного между нами, с его дочкой, еще не произошло, но лишь потому, что это — совсем не являлось главным. То, что я делал — было скверно. И лучше бы я… просто переспал с Соней. Таким образом — каким бы это у нее вышло, если бы она меня не повстречала. Так, как уже наверняка случилось у ее подруг… …ей просто не повезло. А я — мало что мог с собой поделать, ведь делал и эффекта не последовало. Наоборот, росла лишь другая уверенность, что подкрепляла мои нерушимые ничем интересы. Невинные в своем начале, но аморальные, если рассмотреть их совсем уж детально. Место в котором я оказался, мне было совсем не по душе, но настроение мое сохранялось. Я не испытывал сильных чувств, мне было абсолютно все равно, что я сейчас просижу, несколько часов, за барной стойкой, попивая виски. Я сделаю это просто так, принимая свое спокойствие, наслаждаясь этим безмятежным состоянием, пока оно не вернулось в привычное. А оно обязательно вернется и это я тоже принимал. Внутри этого бара находилось много людей и как по мне — было слишком светло. Ведь помимо напитков, здесь имелись и блюда, и наверное даже, это был, все таки, паб. За столиками сидели мужчины и женщины, в основном все пили пиво, громко смеялись и за долгое время, впервые… это даже меня не раздражало. — Вот придурок тупой… — расслышал я, слева от себя, писклявый голосок. Речь на знакомом мне языке, в окружении всего остального, быстро привлекла мое внимание. Повернув голову, я заметил невысокую девушку. Челка и короткая стрижка, прямые каштановые волосы, голубая рубашка, серый пиджак и юбка. На пиджаке, я запреметил нашивку, какой-то герб. Эта миловидная девушка, на очень плохом английском… пыталась уговорить бармена продать ей водку. Но тот не соглашался, требуя паспорт. — Тебе помочь? — подал голос я, неожиданно, даже для самого себя. Опешив, наверное потому, что она не ожидала встретить своего земляка, незнакомка развернулась ко мне, выпучив глаза. — Ты кто? — выдала она. — Почему сразу на "ты"? — улыбнувшись, ответил я. Она смолкла, задумавшись, а после шагнула, оказавшись совсем рядом со мной. — Я на учебе здесь. Родители отправили. Ненавижу Европу, вокруг одни придурки. — быстро заговорила она, то и дело косясь на пачку моих сигарет, что находилась на барной стойке, где я ее и оставил. — Я в университете... там и живу. Сегодня вот выходной и отпустили в город. Наконец-то. — девушка сделала паузу, прикусив губу. — Я выпить хочу, а свою учебную карточку забыла в комнате… Этот долбаеб не верит, что мне восемнадцать есть. — А сколько тебе? — снова оглядев ее, поинтересовался я. — Девятнадцать. Ты тоже, что ли, придурок? — разозлилась она. — Дашь сигарету? — последовал следующий мне вопрос. — Меня Василиса зовут. Игнорируя хамство, свойственное ее возрасту и скорее всего воспитанию, я молча взял в руки пачку. Сначала достал для себя, стиснув тут же сигарету, между своих зубов, а после, протянул и ей. Она взяла. — А зажигалку? — послышался снова, её недовольный тон. Теперь, из кармана, я вытащил и зажигалку, подкурил. А своим дальнейшим бездействием, призвал Василису склониться ко мне самостоятельно, чтобы зажечь и ее сигарету. — Почему ты пьешь водку? — решился продолжить, бесполезный диалог я, с никудышной студенткой из России. Девушка затянулась и огляделась по сторонам, снова возвращаясь ко мне взглядом: — Привыкла. И дешевле. — пояснила она. — Родичи, свои деньги, только на себя тратят и на этот элитный университет, мне высылают мало. Сто евро в неделю… Поэтому, у меня нет друзей. Знаешь, какие там все богачи? — она сделала паузу, разглядывая меня теперь, повнимательней. — А тебя как зовут? — Дима. — ответил я, разворачиваясь от Василисы, обратно к бару. — Хочешь, куплю тебе вино? Мне не особо хотелось на нее смотреть, ведь в общем и целом, меня ничего сегодня не возмущало. Только если, совсем уж детально. Ведь Дьявол скрывался именно в них. И я не был намерен идти у него на поводу. У нас с ним — был временный перерыв. Очень долгожданный. …но услышав мое щедрое предложение, Василиса больше не думала отступать. Теперь, она забралась на высокий барный стул и села рядом со мной. — Хочу, а ты что пьешь? — ее цепкие ручки, не выжидая моего ответа, уже схватили мой стакан с виски. Она сделала глоток. — Неплохо, Дима. То, как она вела себя со мной… было непозволительно. Но я позволял этому быть. Правда, еще не знал, как долго буду это делать и чем это все, в итоге, может закончится. В любой другой день, эта Василиса, уже бы очень быстро и больно, летела с этого стула, а скорее всего, нашего временного знакомства — даже не произошло. …толко сегодня — я самый обычный парень. Соня дала мне, эту необыкновенную возможность — быть им. Позволив с ней поиграть, в мою любимую игру. Больше… ничего у меня не было, любимого. Вспомнив о ней, мне очень резко разонравилась моя новая роль, что я, прямо сейчас, вполне себе естественно, проживал. Отсутствие эмоций утомляло. — Где находится твой университет? — снова кинул взгляд я, на Василису. Теперь, она мне улыбалась. Бармен, с каменным лицом, по моему заказу, озвученому только что, принес ей, её обещанный бокал вина. При чем… не дешевого. Я был не прочь порадовать, в первый и последний раз, эту глупышку. — За городом, в поселении с какими-то коровами на ферме, неподалеку. — она, кажется даже не почувствовав и не поняв, всю эксклюзивность своего напитка, осушила бокал на половину, в один глоток. — Как я уже сказала, раз в две недели, нас отпускают в город и в эти дни, мы живем… — Василиса сделала паузу и кивнула головой, куда-то вправо. — Здесь, недалеко. Но это — такое же отстойное место. — А ты еще знаешь, здесь, какие нибудь хорошие места? Для развлечений? — поинтересовался я, туша сигарету о пепельницу. Я не планировал продолжать свой вечер, но захотел узнать, как продолжит его она. — Знаю. — кивнула головой девушка. — Хожу, иногда, еще в боулинг, когда есть с кем, и в тир. Там выдают неплохие призы. Сдавив улыбку, я нахмурил брови: — Умеешь стрелять? Эта странная Василиса начинала забавлять меня уже не на шутку, своим набором качеств. — Ну так… Просто это весело. — допив до дна свое вино, она развернула ко мне голову. — Ты будешь еще заказывать, Дим? — начала подгонять меня девушка, к нужному ей, решению. И больше... я не мог сдавливать улыбки. Подозвав бармена, я попросил его повторить заказ. — Я неплохо стреляю, но редко хожу в тир. — выдал я и… мне очень нравилось, это мое вранье. То, что эта Василиса, не знает правды. Не знает даже, что оружие, у меня с собой, есть и прямо сейчас. А ей самой, в любом другом случае, стоило бы держаться подальше. Ведь я действительно редко посещаю тир — я использую пистолет по его прямому назначению, на, вполне себе живых, мишенях. Телефон в моем кармане завибрировал. Оставив виски в сторону, я вытащил его наружу.«Мне очень плохо, Дима. Знаешь? Хочется заплакать, но я не могу. Почему всё так… Нет, не то, что ты сделал. Почему я это все чувствую?»
Это была Соня. И… всё, что окружало меня сейчас, после этих ее слов на экране, после того, как я представил и ее саму, разглядев, ее наверняка заплаканные глаза, в каждом напечатанном ею слове — вернулось в прежние краски. В ту палитру, что я использовал обычно, а не от случаю к случаю. Раскрашивая свой мир, в знакомые мне оттенки. Почти мгновенно, я представил Соню. То, как она, скорее всего, прямо сейчас лежит в своей кровати. Она все осознала. Она, наверняка сейчас дрожит даже, от этого своего постижения. Не обманывает меня, признаваясь, что не может понять причин… Причин, по которым с ней произошло то, что случилось. Причин, почему теперь, она не сможет найти покоя. Но нет оснований на то, что я монстр. Эти предпочтения — мой выбор и ее бедствие. Понимание того, что я не подсчитал верно время — мгновенно выбило меня из колеи. Из этого равновесия, которое я, вроде как испытывал весь день, что стал от этого пустым. Я должен был быть рядом, в этот момент, озарения Сони. А теперь, мне не "собрать" ее обратно… Пускай лишь и ради того, чтобы непременно порушить вновь. — Оу, кто это тебе там пишет? Твоя леди? — нарушила тишину, заполненную лишь образами Сони в моей голове, Василиса. Она даже приподнялась со своего стула, нагнулась, через барную стойку, чтобы попытаться разглядеть, содержимое моего телефона. Назвав Соню не подходящим ей и идиотским, в своей напыщенности, словом, девушка невольно подтолкнула мое истинное я, вырваться наружу чуть раньше, чем я на это рассчитывал: — Заткнись, если тебе не сложно. Я, ведомый самым для себя важным — был сейчас уязвим. Очень быстро, мне приходилось сочинять свой ответ, для своей сломленной девочки. И это дело требовало максимальной включенности, ведь иначе… могло произойти и что-то совсем неизбежное. Если я не смог предугадать скорость Сониных реакций, кто даст гарантию на то, что я правильно подгадал и ее дальнейшие действия?«Так необходимо, иногда. Ты всё ещё думаешь о том, что было и уже прошло, 24 часа назад? Я предполагал, что ты можешь начать испытывать подобное, но только тогда — когда в следующий раз меня увидишь. В эту субботу. Я расстроен, Соня, что ты проживаешь это именно сейчас, когда меня нет рядом. Просто потерпи.»
Это было всё, что я мог ей сказать, напечатав, не отрываясь от экрана, даже кажется не моргая. Подобного напряжения от переписки я обычно не испытывал… только не в этот раз. И не с Соней. Кроме терпения, мне было нечего ей посоветовать, да и этот совет был плох. Она уже потерпела, ведь я не оставил ей выбора, а то, что происходило с ней сейчас — лишь последствия. Ничего больше и это не исчезнет. — Э! — уже явно пьяная Василиса, продолжая сидеть рядом, внезапно толкнула меня в плечо. От неожиданности её действия, мой гаджет, чуть не полетел вниз, из моих рук. — Ты че так со мной разговариваешь? Я сейчас уйду, вообще-то. Крепко сжимая в пальцах телефон, словно самую большую ценность, ведь прямо сейчас, в нем жила, страдая, моя Соня, я резко развернулся к подвыпившей девушке. — Уходи. — отрезал я, чувствуя, что скулы на моем лице напряжены, словно сдерживая меня от еще больших слов ей. — Встань и уйди. — дал еще один дельный совет я. Василиса смолкла и захлопала глазами. Она, вроде как, не ожидала, такого моего ответа. Изначально, «угрожала» мне, а в итоге, ощутила эту неизбежную угрозу от меня — на себе. Кажется, в секунду, она поняла обо мне больше, чем почти за пол часа, что мы провели вместе. — Ты чего так напрягся… Я же просто пошутила. — тут же поджала плечи она, переводя глаза на свой бокал. — Может закажем поесть? Как-то скучно. — Делай, что хочешь. — отрезал я, вскользь, снова чувствуя вибрацию своего телефона, пальцами.«Мне кажется, у меня по-настоящему болит сердце. А еще, я хочу съесть ужин, но если я его съем — меня стошнит, сразу же, обратно. На тарелку. А потом придёт папа, а я не хочу его видеть. Больше никогда. Зачем ты сделал со мной то, что ты сделал?»
И у меня… сжалось сердце. Но не совсем от жалости к Соне и к ее переживаниям, что я ей доставил. А потому, что содеянное мной — попало точно в цель. И сама эта цель, в виде её существования, была выбрана верно. Соня продолжала всё больше быть, а не казаться — самым подходящим вариантом, для моего нехорошего влияния. У меня даже свело пальцы на руках, от этого осознания. Мне стало приятно. И теперь, сама этого не зная, Соня подписалась на продолжение собственных мук. Ведь, если бы она совсем никак не отреагировала, на мой злой промысел, может быть, я и не продолжил бы воплощать его — столь гнусно, как уже давно и тщательно спланировал. …но она заставляла мое сердце замирать своей ведомостью. Тем, как она, едва сопротивляясь, поддавалась моему давлению, искренне умирая.Ее беспомощность была откровенна, в отличии от моих мотивов.
Она была безнадежна.
Соня — это белоснежный лист бумаги, в миниатюрном блокноте, крайне инфантильной наружности. Например, розового цвета с каким нибудь Мики Маусом на обложке. Жаль, что я мало подхожу под персонажей Диснея, может быть тогда, наш союз, выглядел бы надлежащим образом, а не из вон выходящим. — Мне картошку, сырные палочки… Что тут у вас еще есть? — разговаривала с официантом Василиса. — Ты будешь что нибудь? — развернулась она ко мне, спрашивая так, словно это она меня угощает. Бездумное поглощение жаренной дважды, во фритюрнице, еды — не являлось для меня спасением. И уже мало что могло являться. Мне необходимо было уйти. Открыв кошелек, я вытащил наружу пару купюр, положив их на барную стойку: — Здесь больше, сдачу можешь оставить себе, на обеды в университете. — выдал я, вставая со своего места. — Нас там бесплатно кормят. — ответила мирно Василиса, а после, замечая, что я ухожу, подскочила со стула и сама. — Так… Это… Ты куда? Дима. По неведомой, но скорее всего, более или менее очевидной причине, девушка с короткой стрижкой, явно не желала моего ухода. — Мне нужно идти. — немногословно и нехотя отрезал я, поправляя джинсы, что спадали с моих бедер, куда-то совсем уж вниз, после продолжительного нахождения на неудобном месте. Василиса, растерянно забегала глазами по мне: — Ну так… Я с тобой, тогда. Оглядев девушку на против еще раз, на прощание, я заострил свое внимание на том, как в сторону съехал ее помятый пиджак, который явно был для неё велик. Сидел плохо на плечах. Машинально, я одернул вещицу за воротник, протянув к ней, поближе, свою руку. — Не стоит. — честно ответил я и резко... она снова перестала меня раздражать. Ей ведь просто понравилось, разговаривать на близком ей языке, с щедрым незнакомцем. Не более. — Я думала, ты хочешь ко мне подкатить… что ты меня кидаешь теперь? — внезапно, выдала она, косясь на мою руку. Ей явно не пришелся по душе, мой заботливый жест. Скорее всего, она бы обрадовалась больше, если бы я дотронулся до... иного места. Где нибудь на ее теле. Я устало улыбнулся, ведь вести наш диалог дальше не мог. В голове, я уже сочинял ответ для Сони, что я начну печатать, как только окажусь в машине, наедине с собой. — Нет, что ты. — протянул я. — Ты… ты очень хорошая. Честно. — я сделала паузу. — Постарайся, не пропить все деньги, сегодня. Окей? Сказав это, я ей подмигнул, уже намереваясь развернуться к выходу, когда Василиса… схватила меня за край куртки, заговорив совсем уж громко. Так, что внимание всех гостей заведения, теперь было приковано, лишь к нам двоим: — Ты кого из себя строишь? Моего папочку? Он у меня есть, придурок. — не унималась она, словно оказалась крайне задета моим уходом. — Знаю я, зачем ты сюда пришел, хотел кого нибудь подцепить и трахнуть, потому что не сложились отношения, а теперь ты передумал и пойдешь плакать в свою тачку о нераздельной, болезненной любви? Мудак. Ее нелепые слова, обескуражили меня, лишь своей примитивностью, этих ее предположений. Я едва разозлился. Улыбнувшись, лишь уголком своих губ, я развернулся обратно к ней, сделав шаг, оказываясь совсем рядом. Склонившись к самому ее уху, я, как можно четче и убедительней, прошептал: — Ты права. Моя любовь — крайне болезненна. Да она просто больна, Василиса. И я, прямо сейчас, действительно направляюсь в свою машину. Для того, чтобы… подрочить. Знаешь на что, умница? — я сделал паузу, слыша, как биение сердца моей собеседницы, учащается, словно предчувствуя, что-то неладное. — Как мучается та, кого я никогда не оставлю в покое и тебе лучше не знать почему. — теперь, я выпрямился и заглянул в ее глаза. — А если ты не закроешь свой рот. — я снова поправил, её съехавший в сторону пиджак. — То уже завтра утром, твое тело найдут, где нибудь на границе с Румынией или Сербией, при чем даже нетронутое, а лишь с одной пулей во лбу. — мой указательный палец коснулся ее макушки и я улыбнулся. — Потому что мне нравятся только послушные девочки.***
Я хотел позвонить Соне лишь тогда, когда доберусь до «дома», но ведя с ней переписку, а попутно еще и авто, я осознал одно — этого времени у меня не имеется. Соня… на грани.«Теперь, я буду думать об этом всегда. Навсегда. А ты?»
Она начала говорить о том, как оказалась бы совсем не против, чтобы ее сердце… остановилось. Я точно знал, что она имела ввиду, под этими своими трагичными словами и не хотел давать подобным мыслям, развиваться в ее голове, что временно не дружила с ее рассудком. Сдерживая каждый свой порыв, я говорил с Соней по глупому успокаивающе. Только так — и никак иначе. Прямо сейчас, она бы и не восприняла, никакую информацию — кроме бесполезной. И… это сработало. Безотказно. Ведь мы не проговорили и пяти минут, как она… уснула в свой кроватке. Просто отключилась, внимая моему голосу. С моим поздним звонком и едва весомыми заверениями ей, ее отпустило все то, что держало в напряжении, все это время. Слушая лишь тишину ее комнаты в трубке, уставившись на дорогу перед собой, равнодушным взглядом, я думал лишь об одном... Что теперь, имею над Соней любую власть. Могу дать обратный ход, любым ее проявлениям и чувствам.У меня всё получается.